Размышления девушки о том, что было бы лучше, прервал телефонный звонок.
Блэкки подняла трубку. — Алло?..
С того конца провода послышалось:— Ну, что там у тебя?..
Голос звонившего прозвучал громко, и Одри, сидевшая неподалеку от аппарата, невольно вздрогнула — он показался ей очень знакомым… — Все в порядке, — ответила Блэкки успокоительно и, подмигнув Одри, произнесла: — тут для тебя есть один сюрприз…
До слуха девушки донесся, ну, очень знакомый голос:— Новенькая?..
Блэкки заулыбалась и, вновь подмигнув Одри, произнесла:— Очень… — прикрыв рукой мембрану телефона, она заговорщически прошептала девушке: — это о тебе спрашивают… Сам хозяин… — отведя ладонь от трубки, она принялась докладывать: — наивная, молодая… Я ее осмотрела всю, заставила раздеться… Сиськи — просто чудо, не отвисшие, как раз то, что вы любите…
Из трубки раздался все тот же знакомый голос:— Она что-нибудь умеет?.. Блэкки пожала плечами. — Я не проверяла… — Это почему?.. — Во-первых — это не входит в мои обязанности, — ответила та, — а во-вторых — это невозможно по причинам, от меня независящим… — она сделала небольшую паузу и добавила — я же не мужчина…
Одри Хорн внимательно прислушивалась к этому диалогу, пытаясь определить, кому же все-таки может принадлежать этот голос. — Задница у этой девки большая?.. — послышалось из трубки.
Блэкки, повернувшись к девушке, бросила на ее бедра быстрый взгляд. — Да нет, кажется… не очень…
В трубке послышалось:— Хорошо… Ты знаешь, Блэкки, я ведь выполняю в этом «Одноглазом Джеке», кроме всего прочего, и роль дегустатора…
Блэкки понимающе улыбнулась. — Да, конечно… — Точно повар в хорошем ресторане, я всегда первым пробую яства, предназначенные для дорогих гостей…
«Ну кто же это может быть? — лихорадочно соображала Одри Хорн, прислушиваясь к голосу, доносившемуся до ее слуха, из трубки — она была абсолютно уверена, что слышит его каждый день. — Кто же это такой?.. Не может быть, чтобы я не вспомнила…»
Неизвестный абонент продолжал выпытывать у Блэкки подробности:— А кто она — блондинка? Брюнетка?
Хозяйка «Одноглазого Джека» вновь бросила на девушку быстрый взгляд. — Темно-каштановые волосы, — ответила она, — слегка завиты…
Неизвестный на том конце провода был очень словоохотлив; Одри подумала, что он ничем не отличается от тех телефонных маньячек, обычно — пенсионерок, которые, названивая друг другу по вечерам и треплясь о самых последних пустяках, способны вывести из терпения кого угодно.
«Точно такая „телефонная болезнь“ иногда бывает у моего дорогого папочки, — подумала она, — он тоже, как засядет вечером за аппарат, так хоть убегай на улицу, и таксофон… Ни ты не можешь позвонить, ни тебе… Черт бы их всех подрал!..»— Послушай… — невидимый абонент слегка понизил голос. — Послушай, Блэк, а ты не расспрашивала… Может быть, она еще… Ну, я хочу узнать, может быть, у этой новенькой еще не было ни одного мужчины?..
Блэкки на какое-то мгновение задумалась, а потом ответила:— Не думаю… Она утверждает, что перетрахалась с несколькими десятками мужчин твоего возраста, но, скорее всего, детка преувеличивает… Преувеличения свойственны в таком возрасте…
Одри, откинувшись на спинку кресла, вытянула ноги и, взяв в руки какой-то женский журнал, принялась листать его с самым равнодушным видом, всем выражением давая понять, что оценки Блэкки ее ни в коей мере не интересуют. Тем не менее, слух девушки был напряжен до последнего предела. — Значит, не целка?..
Блэкки согласилась. — Скорее всего… — она вновь быстро глянула в сторону девушки. — Босс, имея такой замечательный, такой пухленький ротик, будто бы специально созданный для того, чтобы в него что-нибудь взять, — она мерзко захихикала при этих словах, — я надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?.. Так вот, имея такой ротик, просто невозможно оставаться девственницей…
С того конца провода послышалось несколько опечаленное:— Значит, не девственница… Ну ладно, если она действительно, как ты утверждаешь, свежа и молода, значит, тоже сойдет… Когда можно будет с ней порезвиться, Блэк?.. — Хоть сейчас… Она готова. — Прикрыв ладонью трубку, хозяйка «Одноглазого Джека» обернулась к девушке и произнесла: — ты ведь готова, не правда ли?..
Одри кивнула с нарочито небрежным выражением. — Да.
Из трубки послышалось:— Значит, договорились… Через несколько часов я тут буду.
Положив на рычаг трубку, Блэкки обернулась к Одри и голосом, в котором звучало уважение, произнесла:— Это сам хозяин звонил… Сегодняшнюю ночь ты проведешь с ним. Думаю, вы останетесь довольны друг другом, детка.
За все время этой беседы Одри впервые слышала, чтобы ее собеседница хоть о ком-то говорила с таким уважением.
Отодвинув шуфляду тумбочки, Блэкки вытащила оттуда длинный резиновый жгут — вроде тех, которыми пользуются санитары для перетяжки вен при инъекциях — и положила его на стол. Заметив в глазах девушки удивление, она произнесла успокоительным тоном:— Не бойся, не бойся…
Одри ответила:— А я и не боюсь… Кого я должна бояться?..
Вспомнив о чем-то — видя по улыбке на ее лице — очень забавном, Блэкки произнесла:— Нет, все в порядке… Просто однажды, когда этот жгут увидала одна из девушек — она, так же, как и ты, попала сюда впервые — эта дурочка почему-то вдруг решила, что я сейчас начну ее душить…
Одри осторожно поинтересовалась:— Тогда зачем же этот жгут?.. — Сейчас увидишь… — ответила Блэкки и вытащила из небольшой коробочки, стоявшей у телефона, маленький запаянный пакетик с одноразовым шприцем.
«Видимо, эта сучка собирается ввести мне в вену какую-то гадость, — решила Одри Хорн. — Что-нибудь из нейролептиков… так, на всякий случай. Я как-то читала, что в некоторых публичных домах это принято…»
Блэкки, закатав рукав, тотчас же перетянула жгутом руку пониже локтя — Одри сразу же бросилось в глаза, что кожа испещрена темноватыми точками от предыдущих инъекций.
«Наркоманка!.. — сразу же догадалась девушка. — Она наркоманка…»
Видимо, шприц уже давно был заправлен, и Блэкки все время оттягивала очередной сеанс кайфа. Сделав себе укол, Блэкки подошла к креслу и, плюхнувшись в него, обернулась к Одри:— А теперь — почитай мне что-нибудь в журнале «Астрон»… По астрологическому знаку я — Овен…
Разговор с Гарри Труменом окончательно укрепил Лиланда Палмера в том, что убийца его дочери Лоры наконец-то пойман, что это — не кто иной, как крупье Жак Рено, который после происшествия у гостиницы «Флауэр» под присмотром полицейских находится в отдельной палате госпиталя.
Месть никогда ранее не приветствовалась Лиландом — ни тогда, когда он учился в университете (кстати, его дипломная работа называлась «Кровная месть в штате Оклахома и юридический аспект судебного разбирательства этого преступления»), ни тогда, когда он окончательно обосновался в Твин Пиксе. Однажды он категорически отказался защищать в городском суде одного мелкого хулигана, который, в знак мщения за оцарапанный кузов своего «шевроле», разбил обидчику — это был новый «крайслер» Уильяма Хайвера — лобовое стекло. Лиланд Палмер всегда считал чувство мести низменным и недостойным цивилизованного человека, но, поняв, что убийца его дочери — Жак Рено, точно безумный, помчался в городскую клинику.
«Я тебе отомщу, сука, — мстительно думал Лиланд, сжимая руль автомобиля и вдавливая педаль газа в пол. — Я тебе…»
Впрочем, никто — в том числе и сам Лиланд — не мог точно сказать, только ли желание отомстить за смерть дочери побуждали его мчаться в клинику на расправу с Жаком Рено и не примешивались ли к этому еще какие-то иные причины…
Оставив машину внизу, мистер Палмер натянул перчатки, которые предусмотрительно захватил из автомобильного бардачка и поднялся на лифте на тот самый этаж, где находилась реанимация. Палмеру неожиданно повезло — полицейский, охранявший Рено, куда-то отлучился. Стараясь не скрипеть дверью, Лиланд осторожно вошел в палату. Жак Рено спал.
Вытащив из кармана плаща катушку с лейкопластырем, Лиланд осторожно привязал руки спящего к стойкам кровати. После этого, взяв подушку, аккуратно положил ее на лицо Рено и, убедившись, что тот не проснулся, изо всех сил вмял подушку в его лицо. Конвульсии Жака длились недолго — его руки несколько раз непроизвольно дернулись в локтях, из-под подушки послышалось тяжелое хрипение, и вскоре он окончательно затих. Лиланд посмотрел на осциллограф прибора, контролировавшего работу сердца — спустя несколько секунд, на нем появилась ровная линия, свидетельствовавшая о том, что сердце крупье «Одноглазого Джека» остановилось.
Положив подушку, Лиланд поправил перчатки и произнес, обращаясь то ли к самому себе, то ли к воображаемому собеседнику:— Теперь дух моей бедной доченьки, наконец-то успокоится…
Положив подушку, Лиланд поправил перчатки и произнес, обращаясь то ли к самому себе, то ли к воображаемому собеседнику:— Теперь дух моей бедной доченьки, наконец-то успокоится…
Резко развернувшись, он вышел из кабинета, не забыв аккуратно прикрыть за собой двери. Полицейский, в обязанности которого входила охрана подозреваемого, вернулся буквально спустя несколько минут. Он не очень-то хорошо разбирался в медицинской аппаратуре — во всяком случае, ровная линия на экране осциллографа ничего ему не сказала. Окинув взглядом Рено и, убедившись, что тот тихо спит, полицейский вышел из палаты и отправился на пост — поболтать с медсестрой.
Глава 31
Лекция об организованной преступности, прочитанная Дэйлом Купером перед полицейскими Твин Пикса. —Шериф Трумен находит в бензобаке «Харлей-Дэвидсона»Джозефа Хэрвэя целлофановый пакетик с наркотиками. — Эд Малкастер обнаруживает свою жену Надин вполубессознательном состоянии. — Нападение на Шейлу Джонсон.
За время учебы в Академии Федерального Бюро Расследований в Филадельфии и, особенно, за время службы в Сиэтле, Дэйл Купер прошел неплохую школу психологии и поэтому прекрасно разбирался в людях. Вот и на этот раз, заметив, насколько уважительно поздоровалась с ним секретарша шерифа Люси Моран, он сразу же понял, что сейчас последует какая-то просьба. — Здравствуйте, — кивнул он в ответ Люси, — вы сегодня прекрасно выглядите… Ну просто на редкость хорошо…
Это был дежурный комплимент, но у Купера не было ни времени, ни желания выдумывать что-нибудь новенькое для этой провинциальной девочки — даже в знак благодарности за кофе, который она для него всегда готовила.
Люси подняла глаза на Купера. — Мистер Купер… — она запнулась.
Дэйл ободряюще улыбнулся. — Вы хотите меня о чем-то попросить?.. — Да, — тихо произнесла девушка. — Мистер Купер, я прекрасно понимаю, насколько занятой вы человек, я знаю и ценю ваше время…
«Видимо, просьба связана с Энди», — почему-то решил Купер.
Люси продолжала просительно смотреть на агента ФБР — тот улыбался. — Понимаете, мистер Купер… У меня к вам одна небольшая просьба… Меня оправдывает лишь то, что она относится к моей профессиональной сфере… — в последнее время Люси почему-то очень полюбила это словосочетание — «профессиональная сфера».
«Видимо, много юридической литературы читает, — подумал Купер. — Наверное, хочет как следует подготовиться к учебе на юриспруденции в каком-нибудь университете… Ну-ну, смелее, Люси…»— Так вот, мистер Купер: нам всем очень понравилась ваша прошлая лекция о наркотиках…
«Вот тебе и на», — с некоторой досадой подумал Дэйл. Он ни в чем не любил ошибаться, особенно в своих прогнозах относительно поступков людей.
Купер улыбнулся. — Вы ждете продолжения?.. — Да… И не только я одна. И Томми Хогг, и Фрэнк Заппа из патрульной службы…
Купер загадал: «Если она назовет и своего Энди — тогда обязательно соглашусь». — Да, всем нам так понравилось, так понравилось… — продолжала лепетать Люси. — Ну просто очень понравилась ваша замечательная лекция, мистер Купер. Всем…
Дэйл задал наводящий вопрос:— А где же Энди?..
Люси опустила глаза. — Не знаю… Кажется, в кабинете мистера Трумена. Кстати, этому заместителю шерифа, как мне показалось, тоже понравился ваш рассказ…
«Ловко выпуталась, — подумал Дэйл, — этому заместителю шерифа… ну что ж, придется…»
Купер, если кого-нибудь когда-нибудь и обманывал, то разве что Даяну — и то, делая это с одной-единственной целью: чтобы та не волновалась, не мучилась мыслями, хорошо ли он, Дэйл, сегодня позавтракал и достаточно ли времени спал. Во всяком случае, он никогда не обманывал самого себя — и если он загадал, что назови Люси Энди, он согласится на ее просьбу, то решил поступить именно так.
Дэйл, поправив узел галстука, кивнул в ответ мисс Моран: — Хорошо…
Люси обернулась к своему столику — тамкак разстояли Томми, Фрэнк и еще несколько полицейских, свободных в это время от дежурства. — Ребята, ребята, сюда, — воскликнула она, — сюда, ребята!.. Мистер Купер согласился!..
Взяв из ящика ключ от небольшого зала, где шериф Трумэн иногда проводил рабочие планерки — он делал это не очень часто, предпочитая давать указания подчиненным в собственном кабинете, — Люси направилась к запертым дверям.
Полицейские и Дэйл последовали за нею.
Дождавшись, пока слушатели рассядутся в кресла, Дэйл, откашлявшись, взошел на подиум и, встав за небольшую светлого дерева трибуну («Ель Добсона», — механически отметил про себя Купер), обратился к аудитории:— О чем рассказать вам сегодня?..
Томми, усевшись поудобней, предложил:— Если можно, мы хотели бы услышать об организованной преступности… А то мы только знаем, что это такое по телевизору… В Твин Пиксе пока — слава Богу — до подобных вещей еще не дошло…
Люси поспешила вставить:— Да, я помню, еще когда училась в школе, смотрела классный фильм про гангстеров — «Бонни и Клайд»… — Мисс Моран тяжело вздохнула. — Они так любили друг друга…
Купер, закатав манжетку, посмотрел на часы. «В моем распоряжении, — подумал он, — где-то минут сорок. Думаю, за это время успею…»— Американский гангстер, — начал он сразу же, без подготовки, словно эта речь не импровизировалась на ходу, а была записана на бумажке, которая лежала перед Дэйлом, — Американский гангстер вслед за американским ковбоем прочно вошли в наше массовое сознание. И именно, — он сделал короткий, но очень выразительный жест в сторону Люси, — именно благодаря голливудским кинолентам вроде этого «Бонни и Клайда». Все эти несимпатичные и, по большому счету, если разобраться, Аль Капоне, Багси Сигелы и Счастливчики Лучано обрели громкую, надолго пережившую их славу, стали настоящими героями современной мифологии… — Купер, откашлявшись, продолжил: — все эти малосимпатичные гангстеры являются типичными представителями так называемой организованной преступности, о которой вы хотите услышать рассказ… К большому сожалению, к неорганизованном обществе не существует определения организованной преступности. В результате неудачных попыток найти точную формулировку родилось множество мифов и легенд, написаны миллионы ничего не значащих слов. Только разгадав природу организованной преступности, можно понять, почему до сих пор для нее не удалось найти подходящего определения…
Фрэнк подтолкнул в бок сидевшего рядом Томми Хогга и восхищенным шепотом произнес:— Как он хорошо говорит!.. Дэйл продолжал:— Лично мне кажется наиболее удачным определение Нью-Йоркского объединенного законодательного комитета по вопросам преступности, которое гласит: «Организованная преступность — это постоянный тайный заговор с целью приобретения богатств и влияния путем незаконных методов экономического и физического принуждения, с помощью коррупции общественных структур и частных лиц в условиях системы свободного предпринимательства». — Фраза была сказана Купером на одном дыхании, и он, переведя дух, огляделся. — Мистер Купер, — чуть-чуть привстала со своего места Люси — в этот момент она была похожа на примерную ученицу, обращавшуюся к учителю за дополнительным разъяснением, — мистер Купер, а что это такое — «коррупция»?..
Дэйл слегка улыбнулся:— Использование служебного положения в своекорыстных целях, — серьезно произнес он. — Если, мисс Моран, вы рассказываете что-нибудь интересное о расследовании убийства Лоры Палмер просто так — это просто неосмотрительность… А если вы начинаете вымогать у собеседника за свой рассказ шоколадку — это уже коррупция…
Люси прикусила язык.
Дэйл говорил дальше:— Так вот: во многом организованная преступность — продукт исторической случайности. Человек всегда видел в преступности кратчайший путь к скорому обогащению; возникновение разветвленного преступного синдиката стало возможным в нашей стране только благодаря ряду случайных совпадений… Приток в Соединенные Штаты миллионов голодных иммигрантов, доступность легких заработков в эпоху Сухого закона, Великая Экономическая депрессия, а также утрата миллионами граждан нравственных и религиозных ориентиров…
Поднявшись со своего места, Томми Хогт несмело произнес:— Извините, мистер Купер… А вы не могли бы рассказать нам что-нибудь такое, как бы поточней выразиться… ну, занимательное, что ли…
Дэйл едва заметно улыбнулся. — Хорошо, — согласился он, — насколько я понял, вас интересуют какие-нибудь конкретные случаи?..
Хогг поспешил согласиться:— Да-да, и если это возможно — чтобы было также интересно, как и в прошлый раз, когда вы рассказывали про технологию производства кокаина.
Купер сделал рукой знак садиться — он терпеть не мог этих полушкольных порядков, когда для того, чтобы задать вопрос, обязательно требовалось встать. — Так вот… Лидеры преступного мира — кстати, в официальных документах их именовали «Национальный Преступный Синдикат», — пояснил Купер, — после окончания Второй мировой войны прекрасно поняли, что в стране-победительнице множество людей бросятся наверстывать упущенные в окопах возможности… Началась эпоха казино… Издавна одним из центров организованной преступности считался Кливленд. За несколько лет там возникло множество игорных домов, приобретших в короткое время необычайную популярность. После гибели известного в преступных кругах гангстера по кличке «Немец Шульц» в тысяча девятьсот тридцать пятом году дельцы преступного мира поделили между собой его обширные владения; они прибрали к рукам ипподром «Кони Айленд» на северном берегу реки Огайо, за пределами Цинциннати, и переименовали его в «Ривер Дауне». Кроме того, они вложили деньги в несколько небольших казино поблизости. Зрелище с противоположного берега всегда мутной Огайо открывалось захватывающее. Ньюпорт и Ковингтон, отрезанные от остальной части Кентукки, казались призрачными, хотя на самом деле были вполне реальными культурными центрами. Эта местность еще в эпоху «Сухого закона» получила название «Маленького Мехико»; там царил культ пистолета, а коррупция, — Купер посмотрел на Люси, — коррупция была распространена не меньше, чем во времена покорения Дикого Запада. Конкурентам Синдиката принадлежало самое шикарное заведение — «Беверли-Хиллз-Клуб», расположенное к востоку от города, у дороги, ведущей во Фрэнкфорт…