— А-аа… — Кричали где–то в стороне…
— А-аа…
Вторил крикам Родя, подорвавшись с земли, где он спал, до того беспокойным сном, умалишенного, рассматривая эротические кошмары.
— Что и где? И главное, когда? — промелькнула мысль.
Такая тихая ночь, оказалась потревожена полным ужаса криком. Кричали где–то далеко — от боли кричали.
— Туманные ведьмы… — прошептал Варлам. — Это слишком плохо…
Родя не будь дурак, америкоские фильмы смотрел.
— Очень плохо? — Переспросил он Варлама.
— Совсем… — и Варлам передернул плечами. — Кому–то совсем плохо…
Родя натужно заскрипел мозгами. Уловив в шипящих интонациях Варлама черный юмор, как и у всякого англичанина, понял, что Варлам не Русский…
— Ты Варлам не Русь… — возмутился Родя.
— Почему, — возмутился Варлам, но сообразил и согласился… — и верно, я Радугаец…
— Вот и я говорю… — хмыкнул Родя. — Что делать будем?
— Спать… — уже засыпая, буркнул колдун… — они уже все, наорались и нажрались…
— Точно? — не будь дурак, переспросил Родя. — Или может, стоит усилить караул…
И обеспокоено посмотрел на мирно сопевших охранников.
— Не-е, — протянул Варлам, — бесполезно… они уже давно спят, проснуться только утром…
Совершенно выбивая из колеи Родиона, дал невнятное объяснение Варлам. «Почему, я иду с этими придурками?» — думал Родион. — «Чего телепаюсь? Один бы давно добрался до города, и спал бы в нормальной постели, а не на земле, кострами обложившись».
Засыпая, думал наш герой… Герои они такие, тоже спят крепко, как и все.
Утро разбудило поредевший отряд. Поредел ровно на одного пленного. «Сбежал зараза», — подумал Родя высматривая Сапога. «Вот устрою ему выволочку, скотина», — рассуждал Родион, — «Из своей зарплаты со мной рассчитываться будет».
Одолело раздражение новоявленного рабовладельца.
— О-о Род, — поприветствовал его Сапог. — Чего хмурной?
— Деньги убежали, — ответил Родя, — вот и хмурной, и кто–то мои деньги ночью сьел. А ты чего лыбишься?
Но Сапог, смекнувший, куда Родя клонит, понурил голову.
— Кто ж знал?
— Кто знал? — Округлил Родион глаза. — А кто знать должен был?
— Ну…
— Баранки… — сделал Родя козу…
Сапог побледнел и спросил.
— Проклял?
— Да на кой ты мне сдался? — А подумав, махнул рукой. — Пол литра с тебя и в расчете…
— Без проблем, — разулыбался Сапог. — А чего пол–литра…
— Крови… — зловеще оскалившись, натужно заржал Родион… — свеженькой… бля…
Это бля… вырвалось у Родиона, когда он подхватывал Сапога под руки. Лихорадочно решая, что делать! Сапог зараза, мужик здоровый, грузный надо сказать мужичек был. А был потому как видимо от страха, не поняв Родиной шутки копыта решил откинуть. Все это Родя анализировал находясь в разгоне. И так же быстро, наверно, как стукнуло сердце испуганное, он принял решение. Где он подсмотрел такой выход, Родя и под пытками не смог бы вспомнить, но Сапога он скинул на землю. Подхватил его ногу и, продолжая оставаться в режиме разгона, засандалил, тому в пятку, со всей дури. Так как Сапог, по странному стечению обстоятельств находился без сапог, то удар пришелся в нужное место и с должной кондицией.
— А-аа… — раздался наполненный ужасом крик…
И сквозь этот крик полный боли и страха, и чего–то еще, что вполне возможно выльется в будущем в лютую ненависть, прорвался спокойный голос Родиона.
— А раньше я в такие вещи не верил, — и хмыканье, — надо же… ожил…
… …
Сапог шел рядом с телегой, напевая незатейливую песенку. Песня рассказывала хмурому слушателю о самобытной истории одного паломника, охочего до баб. И про мужика, как–то раз заставшего этого паломника с женушкой — изменчивая женская натура. Мужика так плющило и таращило от выводимых трелей, что на лице его даже временами блуждала довольная улыбочка, напоминающая идиотскую. Сапог иногда забывался и начинал петь уже спетые куплеты, махая себе в такт рукой. Все это наверняка назло Родику. Ведь по его лицу хорошо было видно — песенка пришлась не по нраву. Однако остальные охранники оказались очень довольные творчеством Сапога, даже подбадривали певца.
Ничего такого, все было бы хорошо, если бы эти вокальные художества, приложить к худо–бедно одаренному голосу. Но, увы и ах-х! Сапог в этом отношении был как валенок.
— Когда же он устанет? — Грустно произнес избалованный Российской попсой, Родион, — или устанет, или хоть сменит репертуар.
— Никогда! — безапелляционно произнес Варлам. — Он знает почти все сто–сорок куплетов. Да и веселей, оно как–то с песней.
— Да ты что, — хмыкнул Родя, бросив ехидный взгляд на Вара, — это песней вы зовете?
Варлам полулежал на телеге, делая вид, что занят, но потому что быстро отреагировал на Родину реплику, стало очевидно. Варлам нифига не занят, не устал, не слушал вопли Сапога, а совершенно наглым образом, мечтает о своем будущем величии в доме Исакор.
— Вот я щас запою, — прохрипел–прокричал Родя, сбивая певца с ритма.
Чем привлек внимание, местного фан кружка.
— А чего? Сможешь, что–ль? — Удивлено встрепенулся Варлам. — Это же какой талант нужен, певуны, они раз на сотню и все…
Родя только хмыкнул и затянул.
— Щорс идет под знаменем — красный командир…
А так как его собственные вокальные данные оставляли желать лучшего, по причине их полного отсутствия, так как еще в далеком детстве ему даже и не медведь на ухо наступил, а весь зверинец, то Родион, конечно, отличился. Он спел песенку про Щорса Николая Александровича, и про кузнечика и, конечно же, спят усталые ребята — книжки спят. И пару песен из альбома Красной плесени, чем немного себя позабавил и заставил задуматься, матерых охранников… Родя бы еще что–нибудь спел…
— Ладно, ладно, — примирительно произнес Сапог, — неужели я так же пою…
Родя блажено улыбался, довольный произведенным эффектом.
— А то, — хмыкнул наш артист, — то ли песня, то ли плач. Куда там опере и балету…
— Ладно тебе, — смутился непонятным словам, Сапог, — так же веселей.
Родя энергично покачал головой и воскликнул.
— Дружище Сапог, а ты попробуй не петь, совсем. Так гораздо веселей. Даже в тишине, — Родя обвел окружавший их пейзаж помутневшим взглядом. — Природа, красота, комары, вездесущие и твои вопли… Даже в тишине можно иногда свои прелести найти.
Караван двигался уже не первую и даже не вторую неделю, заканчивалась незнамо какая неделя, вскоре городок Тапун долгожданный…
Пока же их окружала угрюмая действительность средневекового леса. Нет здесь финских дорог и даже Русских дорог нет. Нельзя эту лесную тропу дорогой называть, не оскорбить бы настоящую таким пошлым сравнением.
— И это торговый тракт, с оживленным движением? — Послышалась Родина критика при взгляде на порхнувшую птичку.
Сапог проследил взглядом за пичугой и встрепенулся.
— А вот я еще одну песню знаю, про говоруна, — и поясняя исключительно Родиону, — птица здешняя…
— Э-ээ, — хотел остановить его Родя, но бессильно махнул рукой, усилием воли отключая слух.
Воспоминания нахлынули водопадом, и Родион на несколько минут вообще перестал что–либо соображать. Мысли, их ход и течение становились чужими. В них появлялась несвойственная Родиону обстоятельность суждений, он бросал свой взгляд на последние им прожитые дни и рассматривал свои поступки со всех сторон. Не просто со стороны, и не одни лишь свои суждения. Здесь присутствовал каждый поворот головы, движение рук подносивших ко рту стакан самогона, его пьяные суждения на тему сверхъестественного, сомнения и терзания по поводу оставленных земляков. Единственная мысль, которую Родион отчетливо мог назвать только своей, была: «Русские своих не бросают!».
— Как же так, — мысленно завопил Родя, — я ведь мог все там разнести, к чертовой матери…
Тут же хулиганский выкрик этой его тонкой натуры, обработал странно ускорившийся мозговой процессор:
— Нет не смог бы. Их было слишком много и оружие неизвестное какое–то было: лазеры, чертовы сенсы. Какие опасности подстерегали за кулисами еще неизвестно, и его потеря самоконтроля, необъяснимая ничем тяга к спиртному. Откуда? Если бы Родя прежде был алкашом, как Палыч, еще можно было бы понять, а так… сплошное недоумение. И тут! Словно над решением головоломки трудились десятки специалистов психотерапевтов, прозвенел громкий ответ, это так его хлипкий мозг, искал защиту в вине и пьяном угаре, пытался разобраться со свалившимися знаниями.
— Ладно, хоть с этим разобрались, — утер выступивший пот Родя, — чего Варлам смотришь?
Варлам смотрел на Родю со все возрастающим удивлением.
Варлам смотрел на Родю со все возрастающим удивлением.
— Ты оглох Род и ослеп и еще, твои зрачки, они то и дело расширяются и сужаются…
Но все что говорил Варлам, Родион воспринимал новым для себя способом — словно по губам читая, словно кожей впитывая, но никак не ушами. Отчасти приятель оказался прав, Родион вел себя как самый настоящий глухой. Но на это, по крайней мере, ответ был однозначный. Родя, просто повернул рубильник и включил стереозвук.
— Все нормально Вар, я все слышу, просто с духом общался…
— А все–таки понял, — улыбнулся приятель, — дух он и есть дух, он даст о себе знать.
Родя кивнул отрешенно. Да, теперь он отлично представлял, что с его мозгом сделали в гипномашине звездной империи. Этот разгон, по сравнению с разработками профессора, отличался, как современный танк, от деревенской телеги. Отличие конечно не только в маневренности и пушке, но и многое что словами не объяснить.
Похоже что изменились не только возможности подсознания, но и координация и общий тонус. Родя чуял в себе необычную легкость, душевный подъем и силу. А еще он в каждом движении, своих ли конечностей или окружавших его людей, видел продолжения. Знание словно само приходило, в следующую секунду он уже знал, не только что сделает, но и скажет Варлам или смотревший на него купец. Возникло чувство, ощущение, которое можно было бы, покривив душой назвать телепатией. Казалось Родя, может читать мысли окружавших людей, да и не только людей, но и животных. Было отчетливо понятно, что это не чтение мыслей вовсе, а их предугадывание, но настолько полное ощущение, что создавало некую иллюзию чтения мыслей и движений.
— Здорово, — выдохнул Родион, — только почему–то мне совсем не весело?
— Род, — обеспокоено спросил его Варлам, — с тобой все в порядке?
— Нормально… — отмахнулся от вопроса Родя, — разберусь, просто помолчи… и не надо, мне не хочется похмелиться…
Последние слова произнес Родион, уже в адрес Сапога. Родион отлично понял намеренье охранника, и отчего–то прекрасно знал, куда тот запрятал последний недопитый кувшин самогона.
Да вообще, чего не коснись, но Родя знал, где что лежит и на каких местах в этом караване. Знал даже лучше самого хозяина, купца. И получше любого охранника. Родя так же знал, что вон тот высокий… которого зовут Никор, и с которым Родя так ни разу и не пил, и знать его не мог, через пару часов побежит в кусты — прижмет его не на шутку. А все дело в его дурной привычке жевать траву. И беда эта его окажется на первый взгляд совершенно невинной, но при более пристальном взгляде гораздо серьезней. Не понимая всех подробностей, парень почему–то был уверен, что если бы, Никор, побежал в кусты, по такой же большой нужде уже теперь, все бы обошлось благополучно.
— Совершу благое дело, — подумал Родя и провел нехитрую манипуляцию, которую в простонародье назвали бы порчей, — беги, беги мой юный друг…
Прошепелявил Родя, на манер злой колдуньи, бабы Яги… Беги, беги! Все равно далеко не убежишь…
— Ты это о чем?
Обеспокоился Варлам.
— Я бы на твоем месте, о другом подумал, — разозлился Родя, — как мне остановить все это?
И развел руками.
— Караван? — Послышалось испугано со стороны.
Обеспокоился купец и стал искать взглядом охранников, которые давно поняли, что Род, не в себе и доверяя своей интуиции, не подводившей их прежде ни разу, заблаговременно отошли в сторону…
— Да на кой ляд мне караван, — огорчено присел обратно Родя и нахмурившись, произнес, — Варлам, как мне мысли остановить?
И надо же, как только возник четко оформленный вопрос, появились десятки способов. Остановить внутренний диалог, а затем установить в системе пароли, чтобы мозги больше не выкидывали подобных кренделей.
— Не фига ж себе, — через несколько минут выдохнул Родя, — вот это я понимаю, это по нашенски, по–русски, халява так халява, куда там евреям…
И гордо посмотрел на купца.
… …
— Для чего нужно мечтать — или, что дают мечты?
Примерно так начал Родион.
— Так все же для чего они нужны эти мечтания? — спросил он Варлама.
— А разве я мечтал? — удивился приятель.
— А разве нет?
— Вообще–то я строил планы…
— Наверняка. В отношении вон той толстозадой красотки планы твои больше на мечты похожи… — хмыкнул Родя, кивнув за спину.
И глубокомысленно произнес, посмотрев на ее округлости.
— Здесь, — приподнял Родя стакан, — не знаешь, где угадаешь. Иногда стоит и по крупному сыграть. Ты не подумай, я не отговариваю. — И немного спустя. — Просто боюсь остаться один на один, с целым миром.
— А что же тебе мешает присоединиться к нам.
— Качка.
— Врешь!
Родя только усмехнулся.
— На самом деле, мне просто претит мысль становиться моряком. Эй, моряк! Ты слишком долго плавал, я тебя, успела позабыть! — напел незатейливый мотивчик Родя.
— Хорошо поешь! — Пробасили из–за соседнего стола.
— Пошел ты на три веселых! — Послал Родя на три веселые буквы местного алкаша.
— Для меня все это… — покрутил Родя пальцем, — дорога в Тапун, это лишь необходимость. Я должен был разобраться в себе и, конечно же, найти помощь…
Варлам смотрел на Родиона и скрипел зубами.
— Ты зачем, так! Я уже договорился с капитаном, мне такой шанс нескоро еще выпадет.
— Я и не прошу тебя идти со мной.
— Ты говоришь, что тебе нужна помощь?
— Вот так вот и рождается она, — задумчиво посмотрел в сторону пустого кувшина Родион.
— Кто? — опешил Варлам.
— Истина… — многозначительно посмотрел на приятеля Родя, — истина в вине…
— Мы же говорили о другом…
— О-оо брось… — отмахнулся Родя, — какая мне от тебя помощь? Мне нужны солдаты, наемники. Плыви ты в свою столицу…
— Тебя трудно понять. — Нахмурился Варлам. — Особенно если ты пьян.
— Это верно. Я и трезвый–то, тот еще подарочек…
Приятели сидели в забегаловки старого Пьюита, бывшего торговца пряностями, славного городка Тапун…
— Вот ты Род, постоянно отвергаешь влияние духов, и надо заметить, — буркнул Варлам, — ничего тебе за это нет; за такое неуважение. Ни разу они от тебя не отвернулись, а ведь есть же какой–то секрет…
— Нет, ну ты и смешной парень Варламка, — запанибратски стукнул Родя приятеля в плечо, — хоть разъясни мне, что они из себя представляют? Духи твои…
Варлам смотрел на Родю со злым прищуром.
— Два месяца, ты талдычил, что духов нет, — и Варлам натужно рассмеялся, — я даже верить тебе стал, а оказывается вон оно что…
— Что… — невольно собрался под таким напором Родион.
— Просто мы говорим об одном и том же, — пожал Варлам плечами, — но только разными словами.
— Ну, так давай, что–ль, перейдем на один язык, — предложил Родя, помахивая пустым стаканом и подзывая, таким образом, толстозадую служанку.
Варлам одобрил, несмотря на осуждающий взгляд блондинистой девицы, выделившей широкоплечего черноволосого красавца из толпы двух пьяных громогласно говоривших парней. Хотя наверно, Родя в этом сражении проиграл, только потому что сидел к ней спиной.
А так–то он тоже, жгучий брюнет, и плечи надо сказать в тренажерке раскачал; опять же Русская харизма…
— Мой дух всегда был ко мне дружественен…
Родя рассмеялся такой преамбуле, чем задел чувства Варлама.
— Чего ржешь?
— Да так… — пожал он плечами, продолжая улыбаться, — ты рассказывай…
— Так вот, поначалу, как оно было… я наверно, как и многие другие, был ключом. Мирок через меня с духами говорил, ну и с другими мастерами, но потом. В общем, — Варлам пьяно икнул, — я освоил базу и понял что такое тяжесть…
Хм-м… — хмыкнул Родя.
— После. Что было после и не помню, — почесал Варлам затылок, — а! Потом старик водил меня в покинутый город, к горе духов… и там, я и прошел первое слияние с истинной силой…
— То есть, Мирок, тебя ввел в трансовое состояние, и понавнушал всякой ахинеи.
— Нет, — покачал Варлам космами, — я сам. Все что там видел, Мирок не внушал… я сам…
— Сам внушил?
— Наверно… — Нахмурился Варлам, — что же получается?
— Духов нет, — ухмыльнулся Родя… — слушай, а Мирок, тебе чувство легкости показывал…
— То, что ты называешь легкостью, — хмыкнул Варлам, — мы зовем касанье ветра…
— А, — кивнул Родя, — и верно… красиво звучит. Значит знаешь…
— А как же, — согласился Варлам, — без этого никак… Ладно там сотворить, заучить, понять, но ведь и применить надо, — встрепенулся Варлам, — а до духа достучаться, все одно надо спать, а наяву…
— Верно, — согласился теперь и Родя. — Значит, дело все же, в бабах…
И хмыкнул.
— Ты это о чем?
— О том… Я тебя слушал, и ты меня. Расскажу тебе, о своих первых диалогах с духом. Это по–твоему. А, по–моему, с самим собою…