— М-да, — усмехнулся Яловой. — Нет в тебе поэтической искры…
— Нет, — согласился Руслан. — С чем пришел?
— Да просто зашел проведать, заодно результаты экспертиз занес, читай. — Яловой бросил на стол листы, подошел к окну. — Что ни говори, а нам повезло. Живем в раю!
— Всем привет! — ворвался в кабинет Сева.
— Падай на стул, — бросил ему Руслан, просматривая листы, но не читая. — Сергей, а нельзя на словах? Тошнит от подробных описаний, которые можно свести к двум фразам.
— Я могу обойтись и одной фразой. Налицо механическая асфиксия, то есть препятствие поступления воздуха в организм путем перекрытия рта и носа ладонью.
— Понятно, ничего нового, — сказал Руслан, отбросив листы. — Ты уверен, обеих точно убил один и тот же человек?
— Сомневаешься в моих способностях? — с шутливой интонацией спросил Яловой. — Дамочек задушил один человек. Даже когда стреляют на расстоянии, оставляют Не только пулю в трупе, но и почерк. Кстати, вам не кажется, что у нас давненько не стреляли? Последнее время почему-то все больше прибегают к удушению. Как вы думаете, у преступников нет денег на пистолеты?
— Может, они больше кайфа получают при удушении, или это последний брэнд, — сострил Сева.
— Что такое «брэнд», Сева? — заинтересовался Яловой.
— В журналах часто встречается, а перевода там не дают, — сказал Сева. — Но брэнд — это что-то супермодное, я так понял.
— Слава богу, — усмехнулся Яловой. — А то уж я подумал, что преступный мир кичится образованностью, перейдя на иностранный язык.
— Поговорили ни о чем? — постукивая пальцами по столу, произнес Руслан. — Вернемся к насущным проблемам. У нас есть положительные новости.
— Да ну! — оживился Яловой. — Вам тогда крупно повезло. Обычно девушки, которых выловили из моря, мечтают о возмездии на небесах, но мечты их не сбываются.
— О возмездии говорить рано. Но в «Южной ночи» пропала отдыхающая. По описаниям, это вторая убитая.
Зовут Татьяна Фатеева. Ушла позавчера, до вчерашнего вечера не вернулась.
— И сегодня не вернется, — заверил Сева.
— Так в чем дело? — поднял брови Яловой. — Проведите опознание.
— Нет, — категорично сказал Руслан. — Мне без опознания понятно, что это Фатеева. Она собралась в казино, дежурной намекнула, что у нее свидание. Одета была в сине-серебристое платье с открытой спиной, в руках держала сумочку, на ней висело множество ювелирных изделий из золота. Но в казино не пришла, мы справлялись.
— Золота на трупе не было, — пробормотал разочарованно Яловой. — Значит, примитивное убийство с целью ограбления? Впрочем, подавляющая часть убийств имеет примитивные мотивы, но при этом встречаются изощренные методы достижения цели, правда, редко. Обычно для убийцы характерна одна извилина, идеальная жестокость и звериная осторожность. Впрочем, современный преступник умнеет, как минимум заканчивает половину средней школы, смотрит телевизор, поэтому ищет неординарные ходы. И что ты намерен делать, Руслан?
— Во-первых, мы приняли меры, то есть в городе проверяют граждан, вернувшихся из мест заключения. Также шерстят шизофреников, способных на убийство. К счастью, и тех и этих немного, думаю, результаты проверок получу уже сегодня. Во-вторых, пока подпольно выясним все о Фатеевой, произведем обыск у нее в номере.
— Руслан, твои действия не правомочны, — мягко возразил Яловой. — Надо знать наверняка, чтоб и одного процента сомнений не было. Вдруг это похожая женщина, а настоящая Фатеева где-то гуляет? Тогда вся ваша работа полетит в трубу, да еще неприятностей наживешь после обыска. Тебе придется провести опознание, и сделай это как можно быстрей. Не хочешь, чтобы убийства получили огласку? Придумай какой-нибудь ход, но опознание проведи. Да, а плавучее средство? Что об этом известно?
— Пока ничего.
— Прими совет, если посчитаешь нужным. Проверьте лодочные станции не только в городе, но и в близлежащих поселках.
— Спасибо, это как раз мы не учли.
— Ну, я пошел, — встал Яловой. — Руслан, опознание надо провести.
Он ушел, Руслан, скрестив пальцы рук, уперся в них подбородком. Прошла минута, вторая, третья… Сева не выдержал:
— Чапай, ты скоро думу додумаешь? — Руслан кинул в него пластмассовой линейкой. Сева ловко перехватил ее. — Тебя давно пора привлечь за неуставные отношения.
— Поехали! — решительно встал Руслан.
— Куда?
— Не закудыкивай!
Приехали к дому Лидии Михайловны, вызвали ее. Она была одета не по-домашнему, видимо, куда-то собралась.
— Вы можете поехать с нами на опознание? — спросил Руслан.
— Опознание? — растерялась та. — Какое?
— Нужно посмотреть на одного человека, — обтекаемо ответил Руслан. — Много времени это не займет.
— Но мне на дежурство…
— Не волнуйтесь, с вашим начальством я договорюсь.
— Ну, не знаю… — не решалась согласиться она, подозревая подвох.
— Очень вас прошу, нам позарез нужно ваше подтверждение.
— Ну, раз недолго… А кого опознавать?
— На месте узнаете.
Перед моргом Руслан попросил подождать ее и Севу в машине, причем Севу оставил, чтобы свидетельница не сбежала, а сам вошел внутрь, предупредил, что привез гражданку на опознание второго трупа. Затем вернулся, открыл дверцу, приглашая выйти Лидию Михайловну, и начал психологическую подготовку, чтобы женщина — не дай бог — не грохнулась в обморок:
— Лидия Михайловна, вам предстоит опознать.., всего лишь труп.
— Ой! — неожиданно вскрикнула она, схватившись за сердце. — Труп? А кто-нибудь другой не может.., опознать? Я страшно боюсь трупов!
— Больше некому, Лидия Михайловна, только на вас мы надеемся, — нагружал ее ответственностью Руслан. — Вы нам очень поможете, очень.
— Да? — растерянно лепетала та. — Я? А смогу?
— Конечно! — заверил он. — Вы только посмотрите на лицо, весь труп вам не покажут, клянусь. Ну, готовы?
— Ой, не знаю… Труп! Я.., попробую.
Они вошли в морг, Лидия Михайловна вся напряглась, достала платочек из сумочки и приложила его ко рту, очевидно, боясь учуять трупный запах. Ее подвели к накрытому простыней трупу, по знаку Руслана работник морга приоткрыл лицо…
— 0-о-ой… — Протянула Лидия Михайловна. — Это же… — и оглянулась на Руслана, тот подбодрил ее кивком головы, мол, кто? — Она… Танька это…
Работник морга туг же накрыл голову трупа по знаку Руслана. Лидия Михайловна всхлипывала, жалко ей стало Фатееву Таньку. Хоть и не любит она бесстыжих баб, но смерти им не желает. Сева шепнул Руслану в ухо:
— Второй труп. То есть…
— Понял, — чуть слышно отозвался Руслан и подошел к Лидии Михайловне:
— Вы хорошо себя чувствуете?
— Я? Ну, да. А почему она?.. Что с ней случилось?
— После поговорим. Скажите, можете еще на один труп взглянуть?
— Еще?! — широко раскрыла она глаза. — И кто этот труп?
— Не знаем. Вообще не знаем, кто та женщина.
— А труп.., женщина? — мямлила Лидия Михайловна, нервно оглядываясь по сторонам, словно искала лазейку, чтобы срочно убежать. — Не знаю… А очень надо?
— Очень, — сердечно сказал Руслан и приложил руку к груди.
— Ну, давайте… А меня не стошнит? После Таньки мне не совсем…
— Возьмите, — сунул ей целлофановый пакет работник морга, позаботившийся заранее о возможной реакции со стороны свидетельницы.
Лидия Михайловна робко взяла пакет. Руслан дал, молчаливую команду работнику морга приготовить второй труп, а сам успокаивал женщину:
— Не бойтесь. Просто вам непривычно находиться в морге, а на самом деле это обыкновенные трупы. Вы же убедились, что опознание не так страшно?
— Нет.., страшно… — захныкала она. — Как же так случилось?
— Ну-ну, Лидия Михайловна. Представьте, никто не знает, что за человек у нас… А вы.., вы все знаете. Надо же родным сообщить, правильно? Представьте, как они волнуются. Ну, готовы?
Она лишь махнула рукой с платочком, мол, готова, и прижала платок ко рту. Ее подвели к следующему трупу, который оставили в черном мешке, но перед опознанием работник морга накрыл труп простыней. Кому охота браться за разложившееся тело, его хоть и подморозили, а все равно противно. Сева слегка поддерживал женщину под локоть. Работник морга освободил голову покойной так, чтобы Лидия Михайловна увидела все подробности.
Но она не рискнула подойти вплотную к трупу, поэтому ей пришлось вытянуть шею, дабы разглядеть подробности. Лицо Лидии Михайловны перекосила страдальческая и одновременно брезгливая гримаса. Вдруг она ринулась к стене, судорожно раскрывая пакет. Послышались рвотные звуки.
— Извините… — бормотала она в перерывах между рвотой.
— Ничего, ничего, — успокаивал ее Руслан. — Вам помочь?
— Н-нет… Да что же это?.. Фу-ты…
Наконец она утерлась платком. Руслан не дал ей опомниться:
— Вы узнали ее? Кто это?
— Вы узнали ее? Кто это?
— Не совсем…
— Лидия Михайловна, взгляните на нее еще раз.
Она поняла, что от нее не отстанут, того хуже — не выпустят отсюда, живи тогда с этими трупами! Лидия Михайловна, закрыв рот и нос платком, осторожно приблизилась к телу и посмотрела на обезображенное лицо.
Секунд тридцать она внимательно изучала его, после чего молча попятилась задом.
— Узнали? Или нет? — допытывался Руслан. Она лишь судорожно, но утвердительно закивала. Он взял ее под руку и вывел на улицу, где Лидия Михайловна принялась шумно вдыхать воздух. — Вам знакома вторая женщина, так?
— Кажется… Я могу ошибиться… Она очень изменилась…
— Ну-ну? Кто она? Мы проверим ваши предположения.
— Ульяна.., фамилии не знаю. Она сначала в нашем корпусе жила, а потом перебралась в другой, номер ей не понравился, вид плохой. Отдыхающих столько у нас бывает.., кто на три дня, кто на неделю, кто на месяц приезжает, разве ж всех упомнишь по фамилии? С Танькой мы все же часто перекидывались словами… А эта… Ульяна… она заносчивая.., была. Похожа на Ульяну. Но не очень.
Может, это не она?
— А почему в пансионате не обратили внимания на пропажу Ульяны? — спросил Сева. — Ведь ее несколько дней нет.
— Потому что уехала она. Горничная из второго корпуса рассказывала, мы с ней дружим. Ульяна доставала ее придирками. Ой, не она это. Похожая.., наверное.
— Лидия Михайловна, — обратился к ней Сева, — все же вы сказали, что женщину зовут Ульяна. Почему вы сразу вспомнили ее? Приметы есть особые, да?
— Д-да.., есть… Вообще-то она такая страшная стала… теперь сниться мне будет!
— А что за приметы? — настаивал Сева на вразумительном ответе.
— Да пятно на подбородке, — сказала она, и вдруг ей пришла в голову идея:
— Или это не пятно вовсе, а грязь?
Может, труп выпачкался? Вы потрите пятно, чтоб проверить…
— Да нет, на подбородке не грязь, а родимое пятно, — «успокоил» ее Руслан.
— Тогда это Ульяна, — взялась всей пятерней за щеку Лидия Михайловна. — У нее три дырки в ухе (она видела левое ухо, а не правое, разорванное). По три серьги в уши вденет и ходит. Что за мода? Всем богатство свое надо показать. Еще волосы.., в три цвета покрашены… Я понимаю: все красят волосы, я тоже, но в три-то цвета зачем? Особенно в фиолетовый? И брови.., у нее густые брови, дугой…
Да, это она, Ульяна. Как же так? Выходит, две наших жилички.., окочурились?
— Куда уехала Ульяна? — спросил Руслан.
— Куда, куда… Домой, наверное, куда же еще! Вещи собрала, номер сдала. Горничная мне говорила, радовалась, что та уехала. Вы в администрации узнайте, там все сведения о жильцах есть.
— Обязательно узнаем, — сказал Руслан. — Мы сейчас отвезем вас домой, на работу сегодня не ходите, у вас был трудный день, вам необходимо отдохнуть. Мы поедем в пансионат, предупредим вашего директора.
— Вот спасибочки, — залепетала она, садясь на заднее сиденье в машину, — А то я после трупов этих… Вот страсти! Что же с ними случилось?
— Утонули, — кратко объяснил Сева.
Глава 11
Кристина нежилась на солнышке, по очереди подставляя ему бока. Бюстгальтер от купальника она сняла, чтобы не осталось белых следов на загаре. Грудь, когда лежала на спине, прикрывала двумя зелеными листиками. Время от времени она поднимала голову и выискивала Лику.
Ей не терпелось поделиться с подружкой впечатлениями о проведенной ночи с Виком, заодно узнать, как обстояли дела у той с Егором. А Лика не появлялась, к тому же не завтракала вместе со всеми.
На пляже народу было совсем мало, многие предпочитают с утра валяться на солнце. Кристина не боится сгореть, она смуглая. Ровно в двенадцать прибежала Любочка, бросила пляжную сумку рядом с Кристиной, сняла парео и ринулась в море. Вернулась минут через десять, вытираясь полотенцем, воскликнула:
— Ух, красота… А ты все лежишь?
— Нельзя? — промямлила Кристина. Ей понравился тон, каким Лика разговаривает с Любочкой, — чуточку надменный, к нему не придерешься, потому что слова при этом вежливые, она и взяла это на вооружение. А что, Кристина не хуже ученых мартышек.
— Конечно, нельзя. Прямые лучи способствуют образованию злокачественных опухолей.
— Все-то ты знаешь, — зевнула Кристина. — Прямые лучи только ускорят процесс превращения кожи в золотистый оттенок. А ты уже? Загорать не будешь?
— Нет. Я не рискую собственным здоровьем. К тому же мы договорились с Эдвардом пойти в город и погулять.
— Эдварда закадрила? — оживилась Кристина, даже села, прикрыв ладошками грудь. О, как ей нужно удостовериться, что все без исключения на отдыхе крутят романы, дабы оправдаться в собственных глазах. Вообще-то Любочка девушка свободная, ей не возбраняются интрижки. Другое дело Кристина, воспитанная в традициях доисторического периода: муж есть — о других забудь. Ночью, конечно, было хорошо. Но утром привязалась совесть: мол, плохо ты, детка, поступаешь, наставляя рога мужу. Ну почему в хорошем всегда имеется обратная сторона — неприятная, типа совести?
— Бог с тобой, — рассмеялась Любочка. — У меня нет задачи закадрить его. С ним интересно, он начитан, обходителен, неглуп. Ой, я побежала.
— Беги, беги. Не ты его, так он тебя окрутит. — Наконец она увидела, как ленивой походкой по пляжу идет Лика и явно ищет ее. Кристина помахала ей, крикнула:
— Я здесь!
Лика не прибавила шаг, так же лениво подошла к ней:
— Пойдем в тень, не хочу сгореть.
Кристина скоренько надела бюстгальтер, собрала вещи и подбежала к подруге, которая расположилась в шезлонге под куполом зонта. От долгого пребывания на солнце ее слегка зашатало, но Кристина списала свое состояние на бессонную ночь. Сев на краешек шезлонга, она подалась корпусом к Лике:
— Ну и как?
— Ты о Егоре? — повернула лицо в солнцезащитных очках Лика. — Силен, как бык-производитель, будто у него полгода ни одной женщины не было. Мало тратится на предварительные ласки, но это придает остроты. Я, честно, не рассчитывала на изнурительно долгий секс в течение всей ночи. Устала. Надо хоть днем выспаться. А у тебя получилось?
— Получилось, — стыдливо улыбнулась Кристина. — Вик.., о! Не хочу его менять.
Это истинная правда. Ну, один любовник — куда ни шло, совесть поквакает и заткнется, а два-три — уже чересчур, это разврат называется. Вдруг понравится, что тогда дома делать?
— Зря, — наставляла ее Лика. — Долгие отношения ни к чему хорошему не приводят. Появляются обязательства, ты уж ни с кем и словом перекинуться не имеешь права, потом возникает привычка, потом отношения переходят в нечто большее. На юге связи развиваются скоротечно; поверь моему опыту. А со стороны мужчины просматривается полный комплекс хозяина-барина по отношению к тебе. Зачем это? У меня хозяин есть — муж, он хоть деньги дает, обожает меня, а эти — неизвестно какие на самом деле.
— Ты права. Ну, тогда я с ним еще немножко.., потом посмотрю.
— Как хочешь. А я предпочитаю свободу и разнообразие.
— Так я тоже свободная. Заплатила ему.
Лика продвинутая во всех смыслах. Главным своим достоинством она считает ум, а ум в совокупности с изысканностью и утонченностью дает массу преимуществ. Стратегическую задачу Лика выполнила: закончила институт и вышла замуж за человека вдвое старше себя, но со средствами. Более того, отбила его у жены. Мало кому удается отбить мужа, обычно женатые скоты предпочитают встречаться тайно, жену и не думают бросать. Но Лике удалось!
О любви даже заикаться смешно в данном случае. Вот уж чего не желала себе Лика — так это любви. Поскольку к замужеству она подошла рационально, то и мужа смогла убедить, что боготворит его. Далее она сделала еще один умный тактический ход. Лика всегда встречает его, как королева, при полном параде, но королева, которая не считает зазорным подать тапочки мужу, выслушать, не вникая в смысл, его нытье, ухаживать за ним, как сестра милосердия, когда он болеет. В результате он обходиться без нее не может. Но при всем при том отпускает погреться на солнышке, ведь его девочка-лапочка такая нежная, а климат в Питере такой скверный. Разумеется, он балует ее: это и наряды, и украшения, и бассейны, и косметические салоны, и поездки. Не муж, а клад.
Но какой толк от мужика, который пашет до ночи, находится в постоянных стрессах, приходит домой выжатый как лимон вместе с цедрой, к тому же еще и вдвое старше?
Тут уж так заведено: где-то привалило, а где-то убыло, совершенства не бывает. И, слава богу, что секс с ним редко случается, не очень-то приятно, когда на тебя лезет старая рухлядь. Как раз на юге или где-нибудь за рубежом Лика отрывается на сто процентов, компенсируя недостачу в сексуальном плане. К счастью, он редко ездит с ней, ему некогда. В Питере Лика не может себе позволить разгуляться. В Питере она идет в сауну и потихоньку занимается сексом с массажистами, затем сует им сто баксов и была такова. Она отдает себе отчет: если муж узнает о ее проделках, голову отрежет, а потом скажет, что так и было. Но она осторожна, даже подругам не доверяет, а искренне возмущается, когда те ведут себя подобным образом. В общем, Лика прекрасно приспособилась и поставила себе высшую оценку.