(Текст воспроизведен из Интернета по изданию: Коллекция золотоордынских документов XIV века из Венеции. СПб. СПБГУ, 2002).
Что касается ярлыков ордынских ханов русским митрополитам, то на сайте km.ru сказано: «Часть ханских ярлыков, хранившихся в архиве русских митрополитов, в конце XIV – начале XV в.в. была переведена с уйгурского на русский язык и была снабжена послесловием». То есть, оригиналы отсутствуют. Кто, когда переводил с «уйгурского» (тюркского) языка неизвестно. Следовательно, языковая принадлежность указанных ярлыков – предположительно – тюркская.
Говоря о своем отце и дяде, с кем он совершил путешествие к великому хану, Марко Поло заметил: «Люди они были разумные и по-татарски знали». А в следующей главе сообщает: «Велел потом великий хан изготовить на турецком языке грамоты для отправки к Апостолу, передал их братьям…» [77, с. 54–55].
Выходит, что Хубилай-хан, внук Чингисхана, правитель Китая в дипломатической переписке с Римским Папой использовал «турецкий язык», не монгольский, не китайский, а язык своих предков – тюркский. Это очень важное свидетельство очевидца следует взять за основу – в дипломатической переписке монгольские ханы использовали тюркский язык!
Однако, профессор С. Аманжолов признает существование племени под названием монгол и цитирует В.В. Бартольда: «Признавая тюрками почти все народы, населявшие Монголию до Чингисхана, автор (т. е. Ховорс) по-видимому не задает себе вопроса, каким образом немногочисленный народ после покорения нескольких сильных тюркских племен мог не только сохранить свой язык, но и омонголить побежденных».
Здесь четыре кардинальных вопроса:
1. Население Монголии до Чингисхана;
2. Победа монголов над многочисленными тюрками;
3. Об отуречивании монголов;
4. Омонголение побежденных.
И развивая эту мысль, следует последние три вопроса распространить в последующем на Центральную Азию и всю Евразийскую Степь, т. е. объяснить создание Великой Монгольской империи.
Объять необъятное в одной работе невозможно. И, как мне видится, господство тюркского языка во всей Монгольской империи очевидно, и тому масса доказательств, они здесь и приведены, а вот относительно существования монгольского языка в ту далекую эпоху – вопрос не разрешен. Нет никаких письменных источников на монгольском языке, никаких следов, даже незначительных, а на тюркском – сколь угодно много. Возникает вопрос – а был ли чисто монгольский язык? Если был, то должны были остаться его следы, хоть где-нибудь. Однако никто из ученых-историков таких доказательств не предъявил. А на тюркском языке – множество. Такие архифакты приведены в этой главе.
Для молодых соискателей научных званий обширное поле деятельности: читайте, переводите дипломатическую переписку монгольских ханов.
И еще один маленький нюанс к точке отсчета, откуда следует начинать изучение тюркоязычия монголов.
Одним из первых исследователей истории и этнографии казахов был военный инженер-капитан Иван Григорьевич Андреев (1744–1824 гг.). В 1790 году он опубликовал «Описание Средней Орды киргиз-кайсаков», которое не потеряло своей актуальности и в наши дни. В первом параграфе первой главы «Описания…» есть такая фраза: «И как Чингисхан был во всей Великой Татарии повелитель, то…» [6, с. 31]. То есть, А.Г. Андреев твердо уверен, что Чингисхан является повелителем тюрко-татарского мира на всем евразийском пространстве. Монголов он не упоминает. И это, заметьте, было сказано в 1790 году, за более чем сто лет до обнаружения древней рунической письменности на орхонских памятниках, за 76 лет до опубликования «Сокровенного сказания монголов» в Петербурге, за сто лет до появления первых ученых-монголоведов. Откуда сибирскому казаку, пехотному капитану-строителю и энтузиасту истории была известна тюркская принадлежность Чингисхана? Видимо, он располагал такими сведениями, которые, увы, до нас не дошли.
О монетах в Монгольской империи
Выпуск монет в обращение – прерогатива государства, правителя-хана. Летописи, как уже отмечалось в начале нашей монографии, пишутся по заказу правителя, который захотел увековечить свои деяния перед потомками. Или, наоборот, побежденные очерняют своего завоевателя, как можно более унизительнее, чтоб оправдать свое поражение. Потом, спустя годы, а может и столетия, другой правитель подвергнет ревизии, имеющиеся у него летописи, исправит и дополнит по своему разумению. Так, самая древняя в Монголии летопись «Сокровенное сказание монголов», по мнению историков, переписывалась в Китае, по крайней мере, дважды. Какие истины нам достались? До нас дошли лишь списки со списков, и никто не знает, сколько было предыдущих и промежуточных.
Поэтому монеты, найденные при археологических раскопках, считаются первоисточником, неоспоримым доказательством правления того или иного правителя, если, конечно, на них есть соответствующая надпись.
Один пример. По монетным данным ученые-историки обнаружили беспрецедентный в истории Золотой Орды поступок: Мамай возвел на престол собственную супругу Тулунбек-ханум, дочь Бердибек-хана, которая правила в Сарае в 1371–1372 годах [102, с. 130]. В летописях этот факт нигде не отражен, а на монетах же сохранился!
В нашем случае для нас важно установить – на каком языке писались легенды на выпускаемых монетах в Великой Монгольской империи. Если рассуждать логически, то, конечно – на том языке, на котором говорит большинство этого государства, чтоб всем было понятно.
Большинство исследователей золотоордынской нумизматики, как правило, отмечают, что легенды на монетах писались с использованием арабского и уйгурского алфавитов. Центральная Азия находилась в сфере влияния культуры ислама. Население уже несколько веков исповедовало религию Пророка.
Металлические деньги в Великой Монгольской империи подразделялись на пулы – медные монеты; дирхемы – серебряные. Золотые динары встречались крайне редко.
Каждый правитель средневекового государства, вступивший на трон, первым делом, приступал к выпуску собственной монеты, чтобы заявить своим подданным как о независимом государственном правителе.
По данным нумизмата-исследователя Е.А. Давыдовича, теньга – это крупная серебряная монета, черный пул – мелкая разменная монета. 16 пулов равно 1 данику серебра (1 дирхем в середине XIV в. был равен 2 даникам серебра или 32 пулам). Клады пулов не зарывали, через 5–7 лет они обесценились.
В Золотой Орде хан Батый чеканил монеты с именем Верховного хана – Менгу; Береке – с именем Арык-Буга-хана. Менгу-Тимур же был первым из ханов Золотой Орды, чеканившим монеты со своим именем. До нас дошли его монеты крымской чеканки 1266 года и булгарской чеканки 1273 года с эпитетом «верховного» и «правосудного» хана [109, с. 80].
Участники XIII Всероссийской нумизматической конференции (Москва, 2005 г.) утверждают, что «на монетах надписи выполнены на тюркском, персидском, арабском и уйгурском языках» (по Г.А.Федорову-Давыдову).
Автор обобщающей нумизматической статьи по итогам 7-летних раскопок в монгольском Каракоруме Сергей Волков (Интернет) сообщает сравнительные данные по находкам древних монет в Поволжье, Крыму, Средней Азии и Монголии. Например, из более чем 11 тысяч найденных монет в Поволжье, только 3 экземпляра относятся к монетам XIII в. От Казани до Астрахани найдено 29 золотых кладов, 115 серебряных. В каталоге джучидских монет Поволжья описано 253 вида монет.
Основатель золотоордынской нумизматики Х.Я. Френ дал описание 405 джучидских монет. За все время раскопок в Монголии не обнаружено следов денежного обращения чужеземных монет в Каракоруме, кроме китайских, что противоречит летописям. Имеются сообщения о единичных находках серебряных дирхем с арабской надписью.
Единственная серебряная монета с надписью QPN найдена в Каракоруме в 2006 году. Однако за все время раскопок в Каракоруме не обнаружено ни одной из распространенных в Золотой Орде джучинской монеты. Но должны быть. На базе данных Американского нумизматического общества: у них три монеты Чингисхана и порядка 100 монет других Великих ханов.
Медная монета Чингисхана из коллекции монгольского нумизмата Ч. Элхбата, отчеканенная в Газне в 1227 г. с выгравированными на ней арабскими буквами, означающими «Великий хан», демонстрировалась в Национальном историческом музее. На реверсе: «Справедливый верховный хан Чингисхан». Из 4 известных золотых монет времени правления Чингисхана, только на одной имеется надпись: «Каган – Великий Чингисхан», арабская надпись, которая переводится всеми переводчиками, как Чингисхан. Это золотая монета весом 4,7 гр., отчеканенная в 1221–1222 гг., найдена в г. Газне (Афганистан) в 1964 году. На другой стороне монеты надпись на арабском языке «КАЛИМА» из Корана. Нумизматы отнесли эти монеты Чингисхану только на том основании, что титул короля (Кагана) в то время никто не носил, кроме Чингисхана, и современным историкам не известны никакие другие Великие Каганы того времени.
Известны золотые динары с титулом «Чингисхан», битые в Газне и Бухаре: Газна, 618 г. х., вес 2,23 г. реверс: ал Хакан (хан Ханов), справедливый (великий) Чингисхан; аверс – калима и имя багдадского халифа ан-Насира.
А.Г. Юрченко считает, что Чингисхан к этим монетам никакого отношения не имеет. Чингисхан был избранником Вечного Неба, а не Аллаха. «Справедливый и великий Чингисхан» и «повелитель правоверных ан-Насир» воплощали принципы взаимоисключающие устройства общества и никак не совместимы. Источником мусульманского права был Коран, источником политической власти «Золотого рода» Чингисхана – генеалогия» [140, с. 152–153].
В самой Монголии чеканка монет не велась и собственные монгольские монеты с уйгурским или монгольскими надписями того периода не известны.
Квадратное монгольское письмо появилось на юаньских монетах в 1285 г. (при Хубилай-хане). Монеты выпускались в двух вариантах на китайском и монгольском (тюркском) языках.
(Труды международных нумизматических конференций «Монеты и денежное обращение в монгольских государствах XIII–XV веков», Москва, 2005 г., с. 59).
В Иране в период 1221–1295 гг. монеты чеканились арабским и уйгурским шрифтами.
В Золотой Орде легенда на монетах писалась с использованием арабского алфавита. Преобладали надписи на тюркском, персидском, арабском и уйгурском языках. И коль скоро в легендах (надписях) на монетах Великой Монгольской империи использовались региональные (местные) языки, спрашивается – а был ли в то время монгольский язык в употреблении?
В качестве образца внешнего вида приведем здесь три монеты из Центральной Азии эпохи Чингисхана.
1. Золотая монета Чингисхана из Газны, которая была обнаружена в 1964 году. Вес – 4,7 г. Чекан 1221–1222 гг.
2. Бронзовая монета Хулагу-хана (1258–1265 гг.). Вычеканенная в Ирбнле (Месопотамия) в 1262–1263 гг. Аверс: в центре – заяц, выше слева – полумесяц. Вокруг надпись: «Нет бога кроме Аллаха и Мухаммед пророк его». Реверс: «Каан, великий Хулагу-хан».
3. Золотая монета Газан-хана (1295–1304 гг.), вычеканенная в Ширазе в 1300–1301 гг. Аверс: «Нет бога кроме Аллаха и Мухаммед пророк его». Реверс: надпись уйгурским письмом «Чеканено Газаном по велению небес». Между строками надпись по-арабски: «Газан Махмуд». Слева вертикально три знака письма Пагбы: («Каан? Газан?»).
Уникальный случай – на одной монете надписи на трех языках (данные из интернета).
В точных науках, а история, безусловно, к ним относится, несоответствие одного показателя (коэффициента) способно опровергнуть всю теорию. В свое время это отметил французский физиолог Бернар Клод: «Если попадается факт, противоречащий господствующей теории, нужно признать факт и опровергнуть теорию, даже если таковая поддерживается крупными именами и всеми принята». Следовало бы с таких же позиций отнестись к тюркскому населению в средневековой Монголии и принять очевидный и доказанный факт, что до XVIII века и после него в Великой Монголии были в употреблении только языки тюркского наречия.
Этноязыковое тюркское единство империи Менгли Эль
Теперь, когда приведены неоспоримые и неопровержимые археологические доказательства употребления тюркского языка в качестве государственного на всей территории Мэнгли эль (Монгольской империи) от Днепра до Байкала, позвольте привести философские высказывания казахстанского исследователя Марлена Зиманова из его книги «Алтайская звезда. Национальная идея Турана», которые целиком и полностью подтверждают мои изыскания, приведенные в данной книге.
Государственный титул кагана (хана ханов) Чингисхана происходит из тюркской титульной традиции, начавшейся с древнетюркских каганов VI века. И в таком своем значении он мог быть воспринят только в тюркской среде, каковой и являлась Монголия того времени… И эта естественность пан-туранского политического и родоплеменного объединения столь же очевидна, как и культурное и цивилизационное единство великой Евразии тюрков.
Объединяющим фактором для всей империи служила языковая и этнокультурная монолитность народа, создавшаяся за счет постоянного обмена населением между различными племенными и государственными объединениями. Культурно-политическая общность народа была основана на единстве тюрко-кипчакского языка, диалектически восходящего к языку небесных каганов Кок-тюрков. К рассматриваемому времени кочевая Евразия еще не была поделена на колонии. Народы продолжали свое прямое общение. В связи с этим и тюркские языки центральной Евразии еще не могли кардинально разойтись по языковым группам.
Впрочем, и в более позднее время, вплоть до раздробившей их языковой реформы светской власти те же тюрки Центральной Азии продолжали пользоваться единым литературным языком. Единство языка порождает единство народа. А единство литературного языка рождает единство элиты. В велико-монгольское время и непосредственно перед ним в Центральной Азии происходили переселения племен и народов из восточного Турана в западную его часть. Причины их были различны, но между ними оставалось чувство родства, оставлявшее кыпчаков в едином культурно-языковом пространстве с восточными туранцами.
Не будь такого очевидного родства, Субедей и Джебе не могли бы заявить кыпчакам, что они одной крови с ними. Но они оба приняли имя «Монгол», не отказавшись от своего родового имени. Этот факт в определенной степени свидетельствует о том, что имя «Монгол», которое означало не этническую, а политическую принадлежность к войску кагана.
«Монгол» означало политико-культурное единство Восточной степи, тогда как «Кипчак» выражало культурно-политическое единство Западной степи. Оба массива были суперэтническими проявлениями одной и той же алтайской цивилизации, еще связанными единой тенгрианской верой и единым тюркским языком. Всё-таки недаром, ни одна историческая летопись не зафиксировала необходимость переводчиков для всесторонних отношений степняков. Причем, вплоть до джунгарского времени. Это является знаком общего языкового поля Степи.
…Таким образом, имя «Монгол» объединяло Восточно-евразийскую степь в качестве политического термина, а не этнического самоназвания.
При таких обстоятельствах возникает версия о том, что имперские монголы были, если не тюрко-язычными, то тюркскими государственниками с государственным тюркским языком. Не зря некоторые представители академической исторической и археологической науки Монголии без энтузиазма, но признают потерю их коренными племенами родного языка. Но тогда какого языка, если не тюркского. А ведь происхождение монголов связано не только с Халха, но и с народом «шести туменов», оставшихся от уничтоженных юаньских войск. Во время краха юаньской династии более пятидесяти степных туменов были уничтожены и, скорее всего, вместе с семьями, которые согласно туранской традиции прибывали на место службы своих отцов. В любом случае произошла демографическая катастрофа туранского народа, в первую очередь в результате потери его колониального корпуса. Их остатки, а также расквартированные в Монголии «шесть туменов» понесли потери во время междоусобиц, разразившихся вслед за крахом империи. Династическая фамилия и народнические ресурсы кочевников были подорваны до такой степени, что последние каганы официально отказались от Каганского звания. Деградирующее население, уцелевшее в Степи, подпало под маньчжурскую колонизацию.
Население, утратившее государственность и династию, могло утратить и язык в результате тунгусо-маньчжурской метисизации под прессом династии Цзинь, а также в результате распространения тибето-будийской идеологии и религиозной лексики» [42, т. 1, с. 110–113].
Согласно принципам Чингисхана, «… власть правителя должна опираться не на какое-либо господствующее сословие, не на какую-нибудь определенную официальную религию, а на определенный психологический тип людей» [121, с. 53]. Чингисхан всех людей по их национальной принадлежности не разделял. Его нукер Шиги-Кутукту был татарином, Джелме – урянхайцем, Борохул – из племени джуркин, Мухали – джалаиром, Боорчу – из тайчжуитов, Субедей – из татарских лесных племен и т. д.
Глава VI
1. Портрет ЧингисханаФранцузский историк-востоковед Жан-Поль Ру, почётный директор Национального центра научных исследований, отмечает, что ни одного достоверного портрета Чингисхана не сохранилось. Множество изображений этого человека появилось во времена его преемников, правителей династии Юань и иранских ильханов [38, с. 13], которые изображают Чингисхана на свой манер, по своему образу и подобию.