– Еще бы! Конечно, видел.
– Так вот, быстро переноси раненого по мосту на тот берег. С твоими ребятами пойдут разведчики, проведут своего раненого. Надеюсь, у тебя все готово для эвакуации? Тогда вперед! Я лично контролирую проход эвакуационных групп на тот берег. Там раненого встретит Адамский! – Комбат взглянул на Телинского: – Как саперы, приданные восьмой роте, понесут на плащ-палатке своего раненого из дома, пусть выводят твоего. И одной группой быстренько на тот берег.
Раненых благополучно переправили на западный берег. И сразу же комбата на связь вызвал начальник штаба.
– Эвакуация прошла успешно, раненые приняты, осмотрены, тяжелораненого погрузили на бэтээр, тот двинул в госпиталь, – доложил майор Кувшинин.
– Пойдем, Миша, – позвал комбат Телинского, – посмотрим позиции твоих орлов. Заодно покажешь, где вы с Греховым встретились с «духами».
– С чего начнем – с позиций или с трупов «духов»?
– С позиций.
Офицеры в сопровождении рядового Грехова, связиста и еще одного бойца вышли в частный сектор. Осмотром позиции командир батальона остался доволен.
– Одного, Миша, не пойму: каким образом целая группа «духов» прошла в центр района?
– Я разобрался! Это сейчас, после вашего приказа, северное направление охраняется усиленными постами, а до этого они размещались на значительном удалении друг от друга. За «железкой» стоит батальон тульского полка, оттуда наступления «духов» мы не ожидали. Вот боевики и воспользовались этим. К северной окраине почти вплотную подходит неглубокий овраг. По нему боевики и прошли, как раз между постов.
– Девять человек?
– Да.
– Представляешь, что могло бы произойти, выйди они к южным позициям роты? Или на практически не прикрытый с твоей стороны восточный берег Сунжи? Сколько солдат они могли положить, внезапно открыв огонь?
– Ну, на юге их бы мои заметили, – уверенно сказал командир разведроты, – а на берегу увидели бы ребята из седьмой роты. Не понимаю, на что вообще рассчитывали эти уроды.
– Не просто же так они пробирались по твоему району... Откуда они пришли?
Телинский погладил подбородок:
– Пришли, скорее всего, из соседнего сектора, что недалеко отсюда, на востоке. А вот зачем? Этого, боюсь, мы уже не узнаем. И обстановка сложилась так, что взять пленного не было никакой возможности...
– Это я понимаю. Ну, пойдем, посмотрим на этих камикадзе.
Командир роты провел комбата до места, где рядком лежали трупы боевиков.
– Документы при них были? – спросил Голубятников.
– Нет, – ответил Телинский. – Только оружие. Я приказал собрать его и сложить на КНП.
Комбат осмотрел трупы.
– На гвардейцев не похожи. Больше на чабанов. Оружие они держали на изготовку?
– Не помню. Но никто из них не успел ничего сделать.
– Еще бы... Вы же сразу по ним из двух автоматов.
– Интересно то, что Грехов стрелял из «АКМС» с глушителем.
– Одиночными выстрелами?
– В том-то и дело, что очередями. Оказывается, неплохо бьет автомат и с глушаком. Правда, глушак пришлось потом выбросить. Но магазин Грехов выпустил влегкую.
– Это надо взять на вооружение... Но почему у него был глушитель? Почему не обычный «АКС»?
– Вы же знаете парня. Любит покрасоваться. Камуфляж нараспашку, тельник чтобы видно было, шапку на затылок и ствол покруче. Он и прицел ночной к автомату приладил. Супермен, одним словом. Но отчаянный. Всем бы таких бойцов.
– Да... Ну что ж, выстрелы в четвертом районе вроде стихли. Стрельцов должен уже захватить свою «зеленку». Идем на КНП.
Офицеры с группой сопровождения прошли в дом на южной окраине третьего квартала. Комбат присел на скамью. Телинский предложил чаю. Голубятников отказался, прикурил сигарету. Радиостанция командира разведроты просигналила зуммером.
– Я – Страж! Поставленная задача выполнена, рота овладела четвертым районом.
– Проведи дополнительную зачистку района, – приказал комбат. – Роте перейти к обороне плацдарма, согласовав взаимодействие с разведротой. Через двадцать минут буду у тебя.
Ротные обговорили порядок взаимодействия при обороне всего восточного плацдарма, определили, кто, где и сколько постов наблюдения выставит у дороги и в месте соприкосновения позиций рот. Голубятников тем временем достал карту и жирной линией обвел все четыре района. Боевая задача была выполнена. А главное, удалось избежать гибели солдат и офицеров. Раненых же медики поставят на ноги. Да и немного раненых, только один тяжелый. Даст Бог, не умрет. Не должен. Пуля, по докладу Адамского, попала в грудь, не в печень. От таких ранений, если вовремя оказать помощь, не умирают.
Обойдя позиции восьмой роты, Голубятников по мосту перешел на западный берег Сунжи. Комбата встретил командир зенитчиков.
– Нам отойти к ДК?
– Нет! Оставайтесь на месте, контролируйте подходы к мосту, поддерживайте при необходимости разведывательную и восьмую роты. Еще вопросы будут, Шульгин?
– Страшновато по мосту в открытую было идти?
– А ты как думаешь?
– Думаю, страшновато!
– Но надо. А раз надо, то какой к черту может быть страх?
Голубятников вернулся на КНП. Посмотрел на часы – 18.30. Приказал Выдрину:
– Связь с командиром полка, сержант!
Бортнов нетерпеливо ждал доклада Голубятникова.
– Поставленная задача выполнена, плацдарм у моста на западном и восточном берегах реки Сунжа захвачен. Наши потери – двое раненых, один тяжелый, отправлен в госпиталь. Батальон занял оборону...
– Молодец! Быть в готовности к выполнению последующей задачи. Все! Отбой!
Голубятников передал гарнитуру связисту. Присел за стол напротив начальника штаба.
– Доволен, наверное, Бортнов, что батальона овладел плацдармом? – спросил майор Кувшинин.
– Судя по голосу, вроде доволен, а там черт его знает. Плацдарм-то захватывался ради моста. По нему должны были пойти войска на восток. А с мостом проблема...
– Но в этом же нет вины Бортнова.
– Ты не хуже меня знаешь, у нас стрелочника из кого угодно могут сделать.
– Знаем, видели... Интересно, что решит командование? Восстанавливать в авральном порядке мост?
– Вряд ли. Быстро его не восстановить. Для пехоты подлатают, а технику, скорее всего, по железке пустят, да и здесь понтоны могут бросить. Но это не наше с тобой дело. Мы очередную задачу выполнили? Выполнили. Ну и все! А насчет переброски войск пусть штабисты макушки чешут. У нас ужин по распорядку?
– Да, как обычно. Но если ты проголодался, то Белов быстро накроет стол.
– Не надо. Поужинаем вместе со всеми. Эх, что-то устал я... Письмо Галине написать хотел, да сил нет. И пустота в голове какая-то. Завтра, если ничего не случится, напишу.
– Ты прилег бы...
– Усну! Да так, что из «Ноны» не разбудите. А сегодня ночью мне еще позиции обходить...
Ночь с 8 на 9 февраля прошла спокойно. Как и накануне, боевики постреливали с дальних позиций; откуда-то с севера тоже доносилась стрельба, но никаких серьезных происшествий не произошло. Об этом рано утром доложили командиры подразделений. И только после завтрака обстановка несколько изменилась. В 9.00 на КНП разведроты прибежал посыльный, который доложил, что из соседнего сектора к восточным позициям у частных домов вышла группа чеченцев.
– Что за чечены? Боевики? – спросил Телинский.
– Никак нет. Штатские, без оружия, всего пять человек. Старший у них – старик с посохом.
– Передай Григорину, чтобы остановил мирных жителей на подходах к позициям не ближе тридцати метров. Я подойду, поговорю с ними. Кстати, почему радиостанцией не воспользовались?
– Так чего-то в ней сломалось. Связист чинит, а меня к вам послали!
Посыльный покинул дом. Телинский взял автомат и отправился на восточные позиции. Там его ждал заместитель, старший лейтенант Григорин. В поле, на удалении тридцати метров, стояла группа чеченцев.
– Они не говорили, зачем пришли? – спросил своего зама командир разведроты.
– А с ними никто и не разговаривал. Ты же сказал, что сам пообщаешься с мирными чабанами.
– Это не чабаны, но и не боевики. Думаю, они явились по поводу тех девятерых, что мы вчера завалили. Но сейчас узнаем. Я выйду к чеченам, вы все прикрываете меня. Если что... Ну, ты знаешь, что делать.
– Бойца возьми с собой.
Тут же, словно из-под земли, вырос рядовой Грехов:
– Я пойду с вами, товарищ капитан.
На сей раз он держал в руках обычный автомат.
– А что это ты сегодня без глушителя? – усмехнулся Телинский. – И без оптического прицела...
Солдат похлопал «АКС» по ствольной коробке.
– И без них неплохая машинка.
– Ну что ж, куда мне без тебя... Идем.
Капитан с рядовым, взяв оружие на изготовку, направились к группе чеченцев. Им навстречу вышел преклонных лет мужчина в каракулевой шапке и теплом пальто, с посохом в руке.
Телинский с Греховым подошли к нему.
– Здравствуйте, уважаемый! – поздоровался офицер. – Вы что-то хотели?
Телинский с Греховым подошли к нему.
– Здравствуйте, уважаемый! – поздоровался офицер. – Вы что-то хотели?
– Здравствуйте, капитан. Вчера к вам случайно зашли мужчины из нашего района. Их в свое время Джохар Дудаев призвал в свою армию. Отказаться они не могли. Мы хотели бы знать, что с ними? Ночью слышали стрельбу, родственники волнуются...
– Ну, если вы слышали стрельбу, то несложно догадаться, что стало с вашими мужчинами. Они были убиты, так как проникли на охраняемую территорию. Все девять человек.
– Я так и думал.
– Вы знали, что в прибрежных районах идут бои, и те, кто пришел в эти районы, тоже знали об этом; так о какой случайности вы говорите, уважаемый?
– Да, мы знали, что здесь шли бои, и все же наши мужчины оказались в прибрежном районе случайно. Но теперь это уже не важно. Вы позволите забрать их тела, чтобы похоронить по нашим обычаям?
– Я должен согласовать этот вопрос со своим командованием.
– Понимаю, – кивнул старик. – Мы подождем.
– Ждите. Только не приближайтесь к району, иначе солдаты откроют по вам огонь.
– Почему такая жестокость?
– Потому что война!
Телинский вернулся на КНП. Грехов остался со стариком, дабы не допустить каких-либо непредсказуемых действий со стороны местных жителей. Командир разведроты приказал вызвать на связь командира батальона.
– Ко мне тут делегация местных пришла.
– Я в курсе. Что они хотят?
Капитан слово в слово передал разговор со стариком.
– Значит, он говорит, что «духи» оказались в районе случайно? Ну-ну! Передай чеченам, чтобы больше случайно и с оружием в руках не заходили, куда не надо. И чтобы не стреляли. Иначе так и будут хоронить своих родственников.
– А что насчет передачи тел?
– Отдай... Выдели бойцов, пусть вытащат трупы за пределы района, а старейшине скажи, что забрать их они смогут с двенадцати до тринадцати часов. Но предупреди, чтобы без провокаций. Заметим что-нибудь подозрительное, будем стрелять!
Телинский опять подошел к старику:
– Значит так, уважаемый! Сейчас вы должны уйти. Мы вынесем трупы в поле. С двенадцати до часу можете их забрать. Предупреждаю: вынос тел провести организованно, без провокаций. Иначе будем отвечать огнем. И еще: передайте своим мужчинам, что остались в районе, чтобы даже не пытались приближаться к нашим позициям. Особенно случайно, с оружием и в боевой экипировке. А лучше, чтобы не оставлять детей сиротами, пусть сложат оружие и сидят дома. Мы с безоружными не воюем. У меня все! А сейчас уходите.
Командир роты и солдат вернулись в район. Телинский приказал взводному Потапенко вынести тела за территорию плацдарма. Ровно в двенадцать к трупам вышла толпа, человек тридцать-сорок мужчин, стариков, женщин. Трупы положили на носилки, и похоронная процессия двинулась в обратный путь. Заголосили женщины.
Телинский, наблюдая за процессией, вздохнул:
– И ради чего все это? Эта бойня... Жили бы чечены мирно, и кровь не пролилась бы. Ни их, ни наших парней. Хотя тут еще разбираться надо, кто виноват в этом безумии...
В этот момент в четвертом районе прогремела пулеметная очередь. Капитан взглянул на связиста:
– А это что еще за хрень? А ну-ка, вызови мне Стрельцова!.. Что за стрельба у тебя? – спросил комроты, когда услышал в трубке его голос.
– Да пошло оно все к черту! Подойдет твой сержант, расскажет...
– Но ничего серьезного?
– Это еще как сказать... Пока нет. Задолбала меня эта неподготовленная молодежь из пополнения!.. Короче, подробности у сержанта узнаешь. Он, кстати, и стрелял.
– В кого?
– У него спросишь. Все, Вьюга, мне еще перед командиром отчитываться.
В помещение вошел старший сержант Бушуев, который на время отсутствия офицера руководил обороной южного направления третьего района.
– Что в восьмой роте произошло? – спросил Телинский. – И в кого ты стрелял?
– Все по порядку, товарищ капитан. Я находился на своей позиции, а напротив, через дорогу, на крыльце сидел боец восьмой роты. То ли на посту, то ли нет, автомат в сторонке. Как пришли чечены за трупами, я отошел посмотреть за процессией. Вернулся через две минуты, гляжу – боец, что на крыльце сидел, носом клевать начал. Уснул, чудила. Ну, уснул – и хрен бы с ним. Но тут из-за угла выходит чечен в обычной штатской одежде, немолодой уже, борода с проседью. Выходит, смотрит на бойца, а потом хвать автомат и пошел не спеша вдоль дороги на восток. Я чуть не охренел от такой наглости. А мужик-то уходит. Кричать без толку – нырнет в кусты, и видели его с автоматом. Ну, и срезал я этого архара очередью из пулемета. Боец от выстрелов очнулся. Башней вертит, не поймет, в чем дело, а тут сержант восьмой роты подваливает. Я им кричу: идите автомат забирайте. И сказал, где «дух» лежит. Боец сбегал, принес ствол. Ну, сержант ему по хлебальнику и настучал слегка. А тут старший лейтенант Стрельцов подошел. Наорал на всех – и на солдата, и на сержанта. Потом подошел к дороге. Говорит мне: доложи своему командиру о произошедшем. Ну, я – есть, доложу. Мне по-любому докладывать, раз огонь открыл. А Стрельцова, видимо, на связь вызвали. Ушел он, а я к вам, доложить.
– Да, дела... – протянул Телинский. – А просто подранить мужика не мог?
– Так вроде по ногам стрелял, а пули в спину попали... А что, разве неправильно поступил?
– Правильно, Валера! Но лучше бы ты его только ранил. Полчаса назад девять трупов чеченам передали, а тут в ходе похоронной процедуры еще один труп нарисовался... И наверняка он пришел с той толпой, что забирала тела девятерых!
– Ну и что? Чечены нам счет выставят, что ли?
– Да нет... Ладно, ступай на позицию. Хреновый сегодня день какой-то... Как бы еще чего не произошло. Повнимательнее там...
Бушуев ушел – и тут же командира разведроты вызвал подполковник Голубятников:
– Надеюсь, ты в курсе действий Бушуева?
– Так точно! Считаю, надо с молодежью разбираться. Иначе они так и будут нам сюрпризы подбрасывать. Вместе с «духами».
– Ты прав! Будем разбираться, если обстановка позволит проводить занятия.
В 14.00 начальник штаба батальона передал в роты приказ провести дополнительные занятия с молодым пополнением. Конечно, Голубятников прекрасно понимал, что реально воевать солдат научит только сама война, а подготовку надо было проводить раньше и в условиях, максимально приближенных к боевым. На полигоне цена ошибки – замечание или выговор, здесь – ранение или смерть. Слишком разная цена. Но и бездействовать нельзя. Поэтому комбат и отдал приказ организовать дополнительные занятия и инструктажи. Толку от них немного, но и бесследно не пройдут. А это спасенные жизни. Что может быть для командира дороже жизней подчиненных?
Глава 9
После занятия плацдарма на восточном берегу Сунжи батальону была поставлена задача разместить личный состав на блокпостах, под которые отводились крайние по периметру районов дома, и организовать дневное пешее патрулирование занятых территорий. Наступил относительно спокойный период. Роты несли службу в караульном режиме, в частных секторах стали появляться мирные жители. Они возвращались в свои дома, и с каждым днем их становилось все больше и больше. Ни агрессии, ни доброжелательности местные к десантникам не выказывали. Им было просто не до того. Чеченцы начинали жить практически с «чистого листа», восстанавливая то, что было утеряно или повреждено в ходе боев.
Период вынужденного безделья, если так можно назвать службу в условиях временного затишья, продолжался до двенадцатого февраля, когда командир полка назначил на 10.00 совещание в доме культуры. Бойцы седьмой роты подготовили зал на втором этаже, где собрали стол, соорудили скамейки и подставки под таблицы и карты. Кроме полковых офицеров, впервые на совещание прибыли офицеры морской пехоты. Полковник Бортнов представил старшего морпехов комбата подполковника Анатолия Обланова, кратко подвел итоги действий подчиненных ему подразделений, отметив захват батальоном Голубятникова районов у моста через Сунжу, и перешел к постановке дальнейших задач. Время вынужденного безделья закончилось.
– Третьему батальону 137-го полка подполковника Голубятникова занять квартал частного сектора в квадратах ... восточнее плацдарма.
Полковник на карте, по улицам указал границы квадратов. Они находились восточнее позиций разведывательной и восьмой рот, метрах в ста от плацдарма. И делились поровну дорогой от полуразрушенного моста.
– Батальону 119-го полка захватить плацдарм в квадратах ... действуя на западном направлении за железной дорогой. Между рязанцами и нарофоминцами наступает батальон морской пехоты. Это объясняется обстановкой. Если десантники при наступлении воспользуются автомобильным и железнодорожным мостами – а именно по ним планируется выдвижение войск, – то между батальонами образуется разрыв примерно в километр. Морпехи закроют эту мертвую зону, форсировав Сунжу вплавь. Для этого у них имеется все необходимое, от небольших плавсредств до понтонов, способных перекрыть реку. Так как действовать совместно с морской пехотой нам еще не приходилось, то прошу и требую как можно ответственней отнестись к организации взаимодействия между батальонами, четко определить разграничительные линии, чтобы ни морпехи не вышли в зону действий десанта, ни десант к морпехам. А то постреляем друг друга. На этот раз брать новый плацдарм будем ночью.