Тим не использовал угрожающих интонаций, не делал страшное лицо, он просто смотрел на меченого сверху вниз с тоской во взоре. – Почему вы все такие мелкие, а? – спросил он.
– В чем дело, молодой человек? – осведомился меченый, старательно изображая недоумение.
– Понимаешь, – объяснил Тим задушевно, слегка «щелкнув» и сразу увидев, что меченый серьезно испуган, – вы все маленького роста.
– Молодой человек… – начал было возмущаться меченый, но Тим не терпящим возражений жестом заставил его умолкнуть. Он видел совершенно ясно: меченый боялся, и боялся именно его, Тима Костенко.
– Что, – спросил Тим, – фотку мою показывали, да?
– Я вас не понимаю… – пробормотал зомби упавшим голосом.
– Фотку мою показывали, – кивнул Тим. – А сказали, что меня нужно бояться, а? Сказали?
– Оставьте меня в покое, я сейчас милицию позову, – пробубнил меченый. Луч по-прежнему буравил его голову, слегка расплываясь вокруг нее и смешиваясь с аурой зомби. Тим крепко взял меченого под руку. Он не понимал до конца, зачем ему нужно это представление. Более того, догадывался, что ведет себя глупо. Потратив немало сил на то, чтобы разобраться с агентом Соколом и исчезнуть, теперь он нахально обнаруживал себя. Но Тим просто ничего не мог с собой поделать. Больно уж ему надоело убегать и выступать в роли жертвы. Захотелось немножко побыть охотником, загонщиком. Надолго вывести из равновесия и самого зомби, и тех, кто на другом конце луча. Пугалом и страхолюдиной почувствовать себя хоть на несколько минут.
– Не возникай, – посоветовал Тим, «щелкая» еще чуть-чуть, но не настолько, чтобы появился соблазн блокировать и допросить меченого. – В рамочках держись, понял? А то ведь я могу и разозлиться…
– Чего вы хотите? – брезгливо осведомился меченый. – Кто вы такой?
– А ты не знаешь…
– Представьте себе, понятия не имею!
– А это мы сейчас выясним, – ласково сказал Тим. – Мы с тобой сейчас гулять пойдем. Потопаем ножками прямиком к тебе на явку. Туда, где ты с начальством встречаешься… И там я тебя отпущу. Если будешь себя хорошо вести.
– Послушайте! – взмолился меченый, деликатно и безуспешно пытаясь вырваться. Тим действительно был гораздо крупнее его. – Я вас не понимаю! Чего вы от меня хотите? Вы меня с кем-то спутали…
Тим состроил хищную гримасу. Он-то видел, что зомби его отлично понимает. Более того, ему действительно что-то было известно о Тимофее Костенко. Как минимум он видел его фотографию. И совсем недавно, поэтому соответствующий информационный материал был в поле меченого свеж и отчетлив. «А ведь они меня наверняка в милицейский розыск объявили! – подумал Тим. – С них, гадов, станется. На что угодно пойдут, лишь бы мне жизнь испортить».
Луч по-прежнему охватывал голову зомби. Черная метка в ней трепетала и подпрыгивала. Тим подумал, каково сейчас операторам. Он был плотно экранирован от чужих следящих лучей, и операторы вряд ли могли «унюхать» его. Скорее всего их мысленному взору представлялось какое-то размытое пятно, непонятное и пугающее.
– Ты на связи, – сказал Тим. – Можешь передать им, чтоб отключились?
Меченый рванулся сильнее, и скользкая кожанка под пальцами Тима собралась в складки.
– Дай им отбой, если можешь, – посоветовал Тим. – И пойдем.
– Все, я зову милицию, – пообещал меченый и принялся озираться. Но милиции, как на грех, рядом не оказалось. Да и вообще народу на улице почти не было.
Тим сильно «щелкнул», установил с полем меченого «соглашение» и в долю секунды проглотил без малого четверть его позитивной энергетики.
Меченый открыл рот и принялся судорожно хватать им воздух.
– Осознал? – поинтересовался Тим.
Меченый слабо кивнул.
– Они тебя точно убьют, – заметил Тим. – А я – не обязательно. Выбирай, с кем сотрудничать. Будешь умницей, я тебя прикрою.
Зомби по-прежнему разевал рот, глаза его бегали. Агент не знал, как себя вести, насчет подобных случаев его явно никто не инструктировал. И оборвать контакт он скорее всего не мог. В груди Тима закипала безрассудная ярость. Он все еще не понимал, зачем пристал к меченому. Более того, Тим был уверен, что оператор на другом конце луча уже рапортует по команде, что засек объект «Стальное Сердце». Но он не боялся этого. Ему просто надоело, что по улицам родного города шляются среди бела дня зомбированные личности. Он больше не мог этого терпеть. Машинально Тим подготовил несколько шариков к выстрелу.
– Отпусти меня, – попросил зомби. – Отпусти, я никому не скажу. Клянусь.
– Я тебя еще и не брал в руки, – снисходительно улыбнулся Тим. Он «дощелкнул» до необходимого уровня и резким ударом отрубил синий луч от головы зомби. Он и сам не ожидал, что это у него получится.
Меченый дернулся, на глазах у него выступили слезы. Луч плясал теперь, извиваясь, в полуметре от границы его поля. Тим, стараясь не удивляться, крепко «взял» меченого. Еще он ухватил его второй рукой, чтобы тот не упал.
– Ты кто? – задал он ставший уже привычным вопрос.
– Агент Кулик, – прошептал зомби, обмякая в руках Тима.
– Господи, сколько же птицы в Москве развелось! Я кто? Кто я такой, ты знаешь? – потребовал ответа Тим, все еще на что-то надеясь.
– Да…
– Отвечай, кто я?
– Объект «Стальное Сердце»…
– Ой-ё! – Тим в сердцах оттолкнул от себя меченого, и тот чуть не упал, но в последний момент уцепился за телефонную будку и заскреб ногами по асфальту, стараясь встать прямо. Луч по-прежнему мельтешил вокруг его головы, безуспешно пробуя на зуб выставленный Тимом экран.
Тим яростно тер ладонями глаза.
– Беги скорее, ты, мудак! – прошипел агент Кулик, обеими руками пытаясь распустить тугой узел галстука, чтобы хоть немного отдышаться. Тим сильно «укусил» его биополе, и обрыв психотронного контакта тоже не прошел для агента безболезненно. – Тебя же засекли! Сейчас подъедут!
– Ты что, пожалел меня, что ли? – спросил Тим, не отнимая ладоней от лица. – Я же Стальное Сердце, разве нет? Я же чудовище. Мутант.
– Ты мудак!!! – заорал агент и бросился наутек.
Временно утративший душевное равновесие Тим устало проводил его пси-взглядом. И оторопел. Луч, который тянулся за улепетывающим агентом как приклеенный, вдруг превратился в острую иглу. Коротким ударом он легко прошил небрежно поставленную Тимом легонькую защиту, рассчитанную от силы минут на пять блокировки. И ужалил агента Кулика прямо в черную метку.
Ноги бегущего зомби подогнулись, заплелись, и агент Кулик полетел физиономией в растущие вдоль тротуара кусты. Те спружинили, отбросили его назад, и Кулик с глухим стуком повалился навзничь. Аура упавшего свернулась вокруг солнечного сплетения, превратилась в рыжий мохнатый теплый комок, и ярким огненным столбом ушла в небо.
Тим стоял как вкопанный, наблюдая за смертью Кулика. Руки и ноги агента конвульсивно дергались, на брюках расплывалось темное пятно. Синий луч, хищно пританцовывая, втягивался сам в себя, на глазах укорачиваясь, вбираясь в стену дома. Тим шагнул вперед, занимая позицию, слегка приподнял левую руку и зацепил мягким щупальцем конец вражеского луча.
К медленно затихавшему телу Кулика бежали через дорогу какие-то бабушки. Тим отошел за телефонную будку. Луч медленно рассасывался в воздухе, теряя цвет. И когда на месте луча повисла бледно-голубая дымка, Тим нащупал прочный контакт и дал очередь в пять шариков с левой.
Такого эффекта он не ожидал. Видимо, резонанс оказался хорош. На двенадцатом этаже блочного дома что-то глухо бухнуло, и окна угловой квартиры рассыпались стеклянной крупой. С душераздирающим звериным воплем перевалилось через подоконник скрюченное тело, рухнуло вниз и со звонким смачным шлепком разбилось о козырек подъезда.
На улице закричали. Вдалеке послышалась сирена. Следящий контур, уже несколько минут умолявший Тима делать ноги, теперь буквально впадал в истерику. Тим не спеша достал сигареты, закурил, сунул руки глубоко в карманы джинсов, повернулся и скрылся в проходных дворах.
Часом позже он вышел из метро на другом конце города. Купил две бутылки водки, одну запихнул в рукав куртки, вторую откупорил, сделал несколько глотков, утерся рукавом и сунул в зубы сигарету.
От водки его сразу «повело». Он здорово устал сегодня, перенервничал и остро нуждался в отдыхе. Утренние гости не дали ему ни выспаться, ни протрезветь. Остатками сознания Тим понимал, что теряет адекватность и уже начал делать глупости. У Марианны, к которой собирался первоначально, он глупостей мог бы наделать еще больше. Например, размазать ни в чем не повинную женщину по стене. Просто так, за дурость и неприкрытое блядство. Здесь, далеко от Проекта, со свежей водкой в желудке, Тиму стало немного легче. Но он все равно чувствовал себя опасным для окружающих. Неподалеку жил Кремер («Когда он еще жил!» – поправился Тим), и это воспоминание тоже не добавляло радости. Единственным выходом было забраться на ночь в пригородный лес и там затихнуть. Предварительно нажравшись, чтобы не простудиться.
Нужно было только найти таксофон и сделать один важный звонок. Может быть, самый важный.
Ольга взяла трубку моментально.
– Оленька, солнышко! – позвал Тим.
– Господи! – выдохнула она.
– Милая, я люблю тебя, все потом, скажи мне только, где ты завтра, – протараторил Тим на одном дыхании.
– Тимка, что с тобой?
– Где ты завтра?
– Ох, я уж не знаю… Дурак! Я тут на стенку лезу, а ты!..
– Ты дома или где? Олька, я хочу тебя видеть безумно!
– Какая же ты сволочь! – произнесла Ольга с явно различимым облегчением.
Тим резко и сильно «щелкнул». Вспомнил предыдущий опыт и, прокатившись лучом-щупальцем по телефонной сети, без особого труда нащупал в пространстве мягкое и дружественное поле девушки. На мгновение он задохнулся от прилившей чуть ли не к горлу нежности. И холод в груди вдруг отступил.
Линию никто не прослушивал. Тим слегка расслабился, и они с Ольгой проболтали минут десять. Хорошего разговора все равно не получилось – Ольга поняла, что с Тимом беда, и не то чтобы по привычке разозлилась, но как-то отчасти замкнулась в себе.
Тем не менее Ольга сама предложила выбраться завтра, в пятницу, на выходные за город, к ней на дачу. Они назначили место встречи, и Тим, рассыпавшись в извинениях, попрощался.
– Я правда люблю тебя, – сказал он гудкам в телефонной трубке. Глотнул еще водки и пошел вперед, туда, где учуял лес. Зачем-то разогнал следящий контур до упора, накрыв им чуть ли не полгорода. Задумался почему-то о сенсах из «Новой Медицины» – сколько их еще встретится на его пути в обличье операторов Проекта… «А со сколькими из них мне придется воевать? Понятно, отчего я так не хотел идти к Марианне. Ведь двоих наших я уже прикончил. Наедине с ней я бы просто с ума сошел от таких воспоминаний. Эх, Коля…»
И чуть не споткнулся от изумления.
Когда Кремер подошел к телефону и отозвался, Тим подпрыгнул от радости.
– А, это ты… – протянул Кремер. – Давненько не виделись. Я уж думал, Тимка меня совсем забыл. Ты где?
– Десять минут ходу.
– Керосину взял?
– А то!
– Ну… заходи.
– Ничего? – осторожно спросил Тим. Его уже «разобрало» от свежевыпитого, и в душе проснулось нечто вполне человеческое. Он даже подозревал, что у него когда-то были среди людей друзья.
– Давай подваливай. Тебе будет интересно.
– Ну-ну… – протянул Тим, вешая трубку. У Кремера дома сидел еще кто-то, и этот «кто-то» был для него человеком совершенно особого рода. Хотя опасности гость не представлял, а для Тима сейчас другие критерии значения не имели.
Открыв дверь, Кремер рассеянно пожал Тиму руку, смерил его загадочным взглядом и чуть не выронил принятую у гостя бутылку, плотно «взятый» со всех сторон. Тим не мог поступить иначе. Ему нужно было разобраться. Он был невероятно счастлив, что не убил старого приятеля и коллегу. Сильный и талантливый сенс, да еще и заряженный Проектом, Кремер не должен был умереть от удара десятка шариков, и он не умер. Просто впал на несколько часов в энергетическую кому. Но…
Тим застыл на пороге. Он еще из-за двери «унюхал» в квартире слабенького экстрасенса, то ли латентного, то ли недавно инициированного. То ли сильно побитого. Тим думал, что это Кремер.
А сейчас он сенса увидел глазами и слегка обалдел.
Сенс, уютно свернувшись в углу дивана, подобрав под себя одну ногу и невоспитанно болтая другой, тоже рассматривал Тима, и с не меньшим интересом.
Это была девчонка лет пятнадцати, тоненькая, с острыми и четко очерченными чертами лица. Стриженные под длинное «каре» темные волосы спадали ей на плечи, а карие глаза из-под челки так и сверлили Тима насквозь. Чуть вздернутый носик хищно «принюхивался».
Отстранив Кремера, Тим вошел в комнату и, уперев руки в бока, продолжил осмотр. Девице эта игра явно понравилась, но сдержаться ей было тяжело – уголки тонкого рта поползли вверх в ехидной улыбке. Недавно инициированный сенс с мощным потенциалом, она пока еще не умела толком управляться со своим пси, тратила энергию необдуманно, с жутким перерасходом, и от этого в комнате было душновато.
– Что, влюбился? – спросила девчонка тоном издевательским, но не оскорбительным.
Сзади неуверенно хихикнул Кремер. Тим повернулся к девице спиной и, ткнув в ее сторону пальцем, сказал:
– Где-то я ее видел. Не знаешь где?
– Нет, не видел, – покачал головой Кремер. Видно было, что он Тиму уже рад. Скорее всего пришел к выводу, что визит Тима разрешит какую-то непривычно трудную для него проблему. «Господи, Коля, ты же больше не сенс! – с легким ужасом подумал Тим. – И ты ничегошеньки не помнишь… Наверное, они стерли тебе память, обнаружив, что ты потерял свое пси. А может… Может, это и к лучшему?! Ладно, хватит эмоций. Нужно сначала разобраться, что мы тут имеем…»
Тим снова уставился на девчонку.
– Да определенно я ее где-то видел, – пробормотал он.
– Ну иди сюда, поцелуемся, – предложила мелюзга.
– Запросто, – ответил Тим и присел рядом с ней на диван. Девчонка, не ожидавшая, видимо, от него такой прыти, слегка отодвинулась.
– А что мне за это будет? – кокетливо осведомилась она.
Тим мягко улыбнулся. Рядом с ним сидела не девочка-подросток, а уже вполне оформившаяся маленькая женщина, совсем еще глупенькая, излишне самонадеянная, но чертовски привлекательная, хотя и совсем не в его вкусе. И еще – из нее со временем получился бы очень сильный и добрый сенс.
Кремер в дверях переминался с ноги на ногу, соображая, куда идти – то ли на кухню, где виднелся накрытый для чая стол, то ли к гостям, чтобы те паче чаяния друг другу чего-нибудь не сделали.
– Знаешь, что мне по жизни нравится? – заметил Тим, обращаясь к хозяину. – Это когда всякие комплексы прячут за маской напускной легкости нрава. Терпеть не могу кисейных барышень и героических мужиков.
– Сам ты с комплексами… – обиделась девчонка. – Тоже мне… Микки Рурк недоделанный.
– Я что, похож на Микки Рурка? – всерьез обеспокоился Тим.
– Это Нина, – указал подбородком на девчонку Кремер. – Нина Самохина.
Тим вертел головой в поисках зеркала. Наконец он встал коленями на диван и, перегнувшись через спинку, заглянул в стекло книжного шкафа.
– Уф… – пробормотал он с облегчением. – Да ни капельки я на него не похож!
– А чем тебе Микки Рурк не нравится? – удивилась девчонка.
– Опять нажрался, дурак… – устало пробормотал Кремер и вышел-таки на кухню.
– Тебя бы на мое место! – агрессивно рявкнул Тим, не отрываясь от своего отражения. – Да нет, фигня какая… Не похож я на Рурка.
– У тебя глаза хитрые и внимательные. Как у него, – безапелляционно заявила девчонка. – И похож. Отец так прямо и сказал.
– А еще чего он тебе сказал? – пробормотал Тим неприязненно. Сравнение с Рурком его укололо. У этого актера была жесткая и чересчур агрессивная энергетика. Потом до Тима дошло, что мелочь пузатая в подобных тонкостях еще не разбирается.
– Он много чего сказал, – сообщила мелочь пузатая. – Я тебя второй день уже дожидаюсь.
Тим автоматически глянул в сторону кухни. Потом впился глазами в лицо девчонки. «Бедный Коля… Все-таки из Проекта не уходят. Теперь, значит, ты работаешь подсадной уткой». Кто такой «отец», Тим сначала не сообразил. А теперь понял – это распроклятый форсированный экстрасенс и нейрохирург Самохин.
– Папа весточку прислал… – задумчиво произнес Тим. – С девочкой. Наш добренький папочка…
– Значит, так, – Нина повелительно хлопнула ладонью по диванной подушке. Ей еще не надоело играть, но Тим уже достаточно навыпендривался для того, чтобы вызвать к себе негативное отношение. – Я не знаю, что ты там себе навоображал. Но я тебе не девочка, и либо ты меня будешь слушать, либо я тебя заставлю.
От такой наглости Тим вытаращил глаза и застыл. На кухне Кремер, открыв от восторга рот, подслушивал. Сегодня он проснулся утром совершенно разбитый, больной и решил никуда не ходить, а полежать себе дома. Тем более что представления о том, нужно ли ему куда-нибудь, не было ни малейшего. А было как-то все непонятно и совершенно до лампочки. И тут ему на голову свалилась эта… это… существо. С заявлением, что она здесь устраивает засаду на некоего Тимофея Костенко и он, Николай Кремер, будет ей в этом всячески помогать. Потому что дело плохо, и только Костенко может выручить. А он придет, не сегодня, так завтра, не завтра, так на днях.
Кремер не понял, отчего согласился со всем этим бредом. Он просто вдруг ощутил, что так будет правильно и Нине действительно требуется его помощь. Более того, ему вдруг стало так хорошо, как будто он всю жизнь мечтал приютить и обогреть совершенно незнакомую девицу, к тому же не достигшую совершеннолетия. Он накормил ее, усадил перед маленьким телевизором на кухне, а сам вдруг снова почувствовал усталость и прилег. Тут же вырубился, и ему приснилось, что он эту юную прелестницу зверски насилует во всех доступных воображению формах. Проснулся Кремер от поллюции, мокрый, злой и угрызаемый совестью.