— Все равно. Обращайся к Таракану. Это мой совет.
Пустые советы Игорь давать не любил. Если он что-нибудь предлагал, видя в этом решение проблемы, значит, уверен на все сто, что сработает.
— Хорошо. Только теперь это, наверно, уже не нужно. Мы уже здесь, и скоро все решится. Завтра я буду дома и займусь презентацией.
Он встал, показывая тем самым, что аудиенция окончена. Согласно личному поведенческому кодексу Игоря, это не было выражением негатива по отношению к посетителю. Это было просто экономией времени. Причем я была в числе «приближенных», поэтому должна была понимать. Я поняла.
Шеф довел меня до двери, а на пороге остановился. Поднял руку и погладил меня по волосам. Я попыталась скрыть вылупившиеся от удивления глаза, скромно потупившись, он сказал:
— Мне жаль тебя, Алла. Я просто носом чую, что ты влипла на все сто, и твоей карьере скоро придет конец. Не подумай, что я буду топить тебя из-за твоих личных проблем. Ты сама себя утопишь. И Ведищева твоего я знаю. Еще в восьмидесятых с его отцом на заводе работал, толковый был мужик. А вот Олег — засранец. И не спорь. Я тебе в отцы гожусь, я знаю.
— Зачем ты так, Игорь? — Его слова обижали. — Ты должен радоваться, что у меня личные проблемы. Это всегда было на пользу моей карьере.
Он покачал головой, провидец в области рекламы и человеческих отношений.
— Ладно… Ладно, у меня тут отпуск намечался. Проведу его в родном Гродине, тряхну стариной, организую презентацию на чертовой «химии», повеселюсь…
— Игорь, я справлюсь сама!
Он снова обижал меня, на этот раз недоверием.
— Алла, я решил. Хватит болтать. Не дуйся, я дарю тебе отпуск по семейным обстоятельствам. Кроме того, ты заслужила премию в размере двух, нет, трех окладов.
Игорь ободряюще улыбнулся и стал подталкивать меня в коридор. Я на мгновение заартачилась и задала последний вопрос:
— За что премия-то?
— За выслугу лет, — шеф еще разок подтолкнул меня к выходу и закрыл за мной дверь.
Операция по освобождению младенца Кирилла из лап зловредных похитителей оказалась довольно странным мероприятием. У дантиста Ведищева явно был разработан свой план блицкрига, и он основательно подготовился к его выполнению.
Мы встретились возле гостиницы, Олег сел за руль синей «пятерки», материализовавшейся из сегодняшнего утра, и мы двинули на дело. Я волновалась, а Ведищев был зол. У него нервно подрагивали уголки губ, и он хмурил брови. Видимо, за утро успел накрутить себя, что было в общем-то правильно, как сто грамм перед боем. Мне бы тоже не мешало выпить или разозлиться, но пить я побоялась, а злиться не было причин. Не было личной мотивации, достаточной для возникновения такой яркой эмоции. Я вообще редко злюсь, даже на работе. Скорее делаю вид, что меня вывели из себя. Камуфляж чистой воды, как макияж и одежда. Люди думают: разведенная баба, неудовлетворенная, злится, хоть палец ей покажи — лучше не связываться, а делать, как скажет! Очень удобно.
Мальчика держали, к моему удивлению, в обыкновенной пятиэтажке хрущевского образца. Вспомнилось — Мишка сказал, что Кирилла продали. То есть он сейчас собирает милостыню где-нибудь возле метро, грязный и голодный. Почему же Олег вчера, зная это, не бросился искать сына, а пытался… Лучше не вспоминать!
Ни разу не сверив адрес по бумажке и не плутая в одинаковых подъездах, Ведищев моментально обнаружил искомую квартиру. Достал из кармана связку ключей и стал осторожно отпирать дверь.
— У тебя есть ключи? — я была потрясена. Что же происходит?
— Нет, что ты! Говори тише, — прошипел он. — Это отмычки. Утром я был здесь, с одним парнем, он снял слепки, подобрал отмычки, и еще я видел Кирюху. Он тут.
— Видел и не забрал?
— Много народу клубилось! — пояснил Олег все тем же зловещим шепотом. — Это же бандиты, а я еще не спятил.
— Точнее, не совсем спятил! А пистолет у тебя есть?
— Нет. Он не нужен.
В Гродине нужен был, а здесь — нет! Интересно. Но думать было поздно — Олег уже открыл дверь и проник в прихожую. Я нырнула за ним. Слышно было, что работал телевизор. Бандиты смотрели сериал с доном Педро и доньей Гортензией. А все-таки москвичи даже при Хрущеве квартиры имели больше, родилась завистливая мысль! Нет, правда, прихожая здесь как две моих кухни.
Мы оказались в комнате. Никаких бандитов не было. На диване, напротив телевизора сидела молодая женщина с темными волосами, собранными в невыразительный хвостик. Услышав наконец сквозь бразильские страдания посторонний шум, она повернула голову и тут же подскочила на ноги.
— Олег? Что ты здесь делаешь? — у нее был приятный голос с очень своеобразными, запоминающимися интонациями. Такой голос трудно было забыть. Он мог бы стать основой шарма, неповторимого образа женщины. Впрочем, она и так была весьма хороша: ладная фигурка, красивая грудь, гладкая белая кожа, большие темные глаза. Ее наряд отличался провинциальным шиком — вся в люрексе, и юбка с оборками, но такая красавица от безвкусицы не теряла. Есть такой тип женщин, ты видишь, что в ней ни вкуса, ни ума, но глаз оторвать не можешь. Мужики за такими бегут в огонь и в воду. Вот и умник Ведищев побежал в свое время.
— Где Кирилл? — спросил Олег. И по его тону я поняла, что это и есть Юлия. И еще, с облегчением, поняла, что ни в какую воду он за ней больше не пойдет.
— Кто это? — Юлия бесцеремонно указала на меня пальцем, проигнорировав вопрос мужа.
— Где Кирилл? — повторил Ведищев с угрозой.
— Что ты разорался? — тянула время его жена, видимо, соображая, как выкрутиться. — Я сама его ищу!
Олег ругнулся, быстро шагнул к Юлии и залепил ей пощечину. Я вздрогнула, мне уже хотелось убежать. Юлия повалилась на диван и, выставив для защиты руки, завизжала как сирена. Ведищев, наклонившись над диваном, ухватил ее за ворот свитера и потряс немного, для острастки.
— Прекрати вой, дура! Говори, где сын!
Теперь она всхлипывала, хотя бегающие глаза были сухими. Олег крепко держал Юлию, упираясь коленом о сиденье и навалившись на нее всем телом. Поняв, что выхода нет, Юля сдавленно произнесла:
— Гуляет…
— Где, с кем?
— Во дворе, с няней.
— Нет никого во дворе!
— Ну в сквере, за углом.
— Что за няня?
Юлия молчала. Олег понял, что задал правильный вопрос.
— Что за няня такая? — повторил он, чуть надавив на горло своей половине.
— Охранник, Ахмед.
Олег отпустил ее. Юлия встала, она пыталась заплакать по-настоящему, но не могла. В растерянности от случившегося женщина сделала неосторожное движение к телефону, стоявшему на журнальном столике. Ведищев заметил это. Он быстро выхватил аппарат, выдернул из него шнур и оторвал трубку.
— Давай сюда свой мобильник! — скомандовал он.
— Нет у меня, — буркнула женушка в ответ.
— Юля, ты, может, что-то не поняла, но поймешь со временем, — голос Ведищева звучал угрожающе. — Я даже не буду спрашивать, кто твой сообщник. И так найду. Передай ему только, что дельце не выгорело. Как только Кирилл будет у меня в руках, я пойду в милицию. Давай сюда телефон, а то в морду получишь!
— Хам, ненавижу тебя! — с деланой истеричностью выкрикнула Юлия.
— Ну да, я хам! Согласен, но ты-то кто? Ты — шлюха! На букву Б. Телефон! — прорычал Олег.
— На, — она сдалась и протянула ему аппаратик, достав его из кармана юбки.
Олег взял трубку, молча и равнодушно повернулся к жене спиной и направился мимо меня к выходу. Я еще тормозила, поэтому не сразу пошла за ним. В спину Олегу прозвучало:
— Ты, блин, еще пожалеешь… — вот это было сказано искренне! — И ты, и твоя сучка!
Он остановился на пороге. Я думала, что Ведищеву захочется вернуться и сотворить с женой что-то жуткое, но Олег только постоял так несколько секунд. Потом закинул вверх голову и глубоко вздохнул. Затем опустил голову и двинулся вперед. Я пошла за ним. Если он действительно прикончит Юлию, то не сегодня. И не при мне.
Мы подъехали к скверу на машине и пошли искать Кирилла с «няней».
— Что ты будешь делать с этим Ахмедом? — лично меня встреча с человеком, носящим такое заведомо страшное имя, пугала.
— Еще не знаю, — Олег вышел из машины. Постоял, оглядываясь по сторонам, закурил. Я тоже вышла и стала рядом с ним. — Посмотрим еще, что там за Ахмед. Может, и не Ахмед, а Ахмедишка вовсе…
— На это не рассчитывай, — я смотрела в боковую аллею. — Вот там не они идут?
Здоровенный мужик в вязаной шапочке на маленькой, по сравнению с широченными плечами, голове вел за руку мальчика лет десяти. Олег повернул голову в указанном мной направлении и молниеносно метнулся обратно, в салон «Жигулей». Кажется, у него уже был разработан план.
— Алла, — позвал он меня, укладываясь на сиденье, головой на место водителя, — позови его, когда они подойдут поближе, и попроси помочь вытащить из салона тяжелые сумки. Поняла? Надо, чтобы этот амбал подошел сюда со стороны пассажирского сиденья и желательно наклонился! Давай, давай, иди зови! — торопил он меня весьма настойчиво.
Как я это все организую, интересно? «Желательно наклонился»! Нашел специалиста по нестандартным ситуациям. Я еще немного покрутилась возле машины, поджидая «клиента» и соображая, что делать. Наконец они приблизились, и тогда я смело шагнула им навстречу. Вблизи Ахмед казался еще страшнее, чем издалека: он был настоящим гигантом под два метра ростом, но, увы, не толстяком и двигался легко, как спортсмен. А вот мальчик, которого он вел за руку, был какой-то сонный, он даже немного спотыкался и позевывал на ходу.
— Простите, — улыбнулась я. — Не поможете ли вы мне вытащить сумку из машины?
Я указала на «Жигули». Ахмед переваривал шквал информации, рухнувшей на его бедную голову.
— Сумка, — повторила я членораздельно, наконец сообразив улыбнуться. — В машине. Помогите вытащить!
— А! — понял верзила и кивнул.
Я подвела его туда, куда велел Олег, и буквально через секунду он уже валялся на земле. Ведищев изо всех сил ударил по приоткрытой дверце автомобиля ногами, дверца въехала ничего не подозревающему Ахмеду по торсу (он не наклонился, и это оказалось к лучшему) и сбила его с ног.
Мальчик стоял, моргая пушистыми ресницами и ничего не понимая. Да что это с ним?
— Хватай Кирилла — и в машину! — закричал Олег.
Мне удалось провернуть эту несложную операцию до того, как Ахмед принял сидячее положение на асфальте. Машина рванула. Поверженный Голиаф быстро уменьшился до размеров мухи, а потом и вовсе скрылся за поворотом.
— Кирюха, ты как? — спросил отец сына, не отрываясь от дороги.
— Папа? — мальчик произнес это слово с такой интонацией, что я закусила губу. — Папа, ты? Ты за мной приехал?
— Да, малыш, приехал, — мягко ответил Олег. — Ты здоров?
— А мы куда едем?
— Сейчас в гостиницу, а потом — домой.
— Можно я посплю?
— Конечно, спи. Спи, все хорошо. Алла, — вспомнил Ведищев обо мне, — посмотри, с ним все в порядке?
Я заглянула в лицо Кирилла. Он был очень белокожий, в Олега, и голубоватые сосудики трогательно проступали на нежных висках. Под серыми, отцовскими, глазами залегли голубые тени, но в целом выглядел ребенок нормально.
— Думаю, с ним все хорошо, — отозвалась я. — Только вот спать хочет. Ложись, Кирилл, ко мне на колени.
Мальчик повалился на руки, будто только ждал приглашения. Через несколько минут он погрузился в глубокий сон. А еще через полчаса мы приехали к гостинице. Олег вышел из машины, открыл заднюю дверь и наклонился, чтобы взять сына. Но остановился и, улыбаясь, сказал:
— Все любимые рядом.
Забирая ребенка, он воспользовался тем, что я никуда не увернусь, боясь разбудить Кирилла, и поцеловал меня в щеку. Только я была совсем разбита. Приступ острой депрессии. Бывает у бездетных разведенных женщин, когда они берут на руки сына своего бывшего мужа.
Глава 17
Уже поздним вечером того же дня дантист Ведищев с ребенком и бывшей женой прибыл в родной город. Они прощались у дома Аллы. Кирилл до сих пор спал на руках отца. Еще в гостинице, в Москве, Олег внимательно осмотрел его и нашел следы внутривенных инъекций. Пообещав про себя Юлии большие неприятности, он решил подождать, пока мальчик проснется сам. В Москве он связался с приятелем, хорошим анестезиологом, и выяснил, что за препарат предположительно вводили ребенку и как избежать отрицательных последствий.
Сейчас он стоял напротив своей женщины, крепкий мужчина со спящим мальчиком на руках. Кирилл уже прилично весил, но Олег не замечал тяжести. Ему было приятно держать сына, он бы нес его на себе всю жизнь, особенно, если бы Алла шла рядом. Они смотрели друг на друга, понимая, что пора прощаться. Ведищев прокручивал в голове слова, которые могли бы задержать ее, искал повод не расставаться, но придумать ничего не мог. Тем более что в самолете произошел неприятный разговор: Алла поймала его на лжи.
— Как же так? — спросила она. — Ты вроде бы не удивился, увидев Юлию в квартире. Ты знал что-то?
— Да нет, ничего такого… — он пытался открутиться, но Алла пристально смотрела прямо в глаза, не желая довольствоваться полуправдой.
— Но ты знал, что Юлия затеяла похитить Кирилла и подставила тебя с этим оборудованием?
— Нет, конечно. Этого я не знал, но догадался, когда все случилось. Ну… В общем… — добавил он растерянно.
— …короче, значит. Я сказала все слова-паразиты, теперь ты говори, как было на самом деле? — Алла была настроена решительно.
— Я просто знал, что Юлия темнит, — начал раскалываться дантист. — Встречается с кем-то. Потом, когда Кирюху похитили в связи с моим, так сказать, долгом и мы собирались лететь в Москву, я нашел блокнот Юлии, а там адрес, который нам дал Горюнов.
— И мне ты ничего не сказал! — возмутилась бывшая жена. — Почему ты водил меня за нос?
— Мне нужна была твоя поддержка, — признался он, пытаясь выразить взглядом то, что не смог досказать словами. — Прости, я подумал, что один не справлюсь.
— Но ведь справился же! — злилась она. — И потом зачем врать? Сказал бы все как есть. Позвал бы своих друзей!
— Я и позвал. Они мне очень помогли, между прочим. И с машиной, и с отмычками, и с билетами на самолет, когда они понадобились в последнюю минуту. Просто хотел, чтобы ты была рядом. У меня никогда еще не было хуже ситуации…
— А вот у меня, твоими молитвами, была.
Ведищев никак не прокомментировал признание брошенной им женщины.
— Да, — он вернулся к интересной теме, — ты не дослушала! Я же узнал, кто это такой ловкий, кто ей меня обобрать помогал.
— И кто? — спросила безучастно Алла, глядя в сторону. Она на время потеряла интерес к какой бы то ни было правде.
— Это Ханмурзаев, тот самый, Барыга! — возбужденно зашептал Олег, наклоняясь к самому ее уху. — Кроме блокнота с адресом, где держали Кирилла, у меня остался ее мобильник. Никто на него не звонил — она, наверное, нашла телефон и предупредила его. Но в мобильнике есть память, а в памяти есть номер некоего Рафика. Фамилию я узнал через справочную оператора сотовой связи. Я директору Гродинской сотовой связи кариес лечил, ну и он выручил меня. Это оказался сам Рафик Ханмурзаев.
— Я так и думала, — равнодушно ответила она, отодвигаясь. — Мишка же сказал, что по его поручению отвозил Кирилла.
— Но я не думал, что она трахалась с самим Ханмурзаевым! — Олег боялся, что сын что-нибудь услышит, и почти шептал. Однако опасения были напрасными — мальчик дремал, откинувшись в кресле.
— Почему не думал? — в голосе Аллы послышалось легкое ехидство.
— Ну я же ему зубы лечил, а он с моей женой развлекался! — искренне возмутился дантист. — Как он мне в глаза смотрел!
— Ты неповторим! — восхитилась женщина. — А как ты мне в глаза смотрел, когда с ней же развлекался за моей спиной? А ведь я тебе не зубным врачом приходилась, а женой!
Разговор оборвался. Ведищев подумал, что она перегибает палку. Любой разговор сводился к одному и тому же: к теме его давней измены. Сам он хотел начать все сначала, с чистого листа, забыть прошлое. Юлия, даже родив мужу сына, так и не сумела коснуться его сердца. Но где-то в глубине души Ведищев признавал право Аллы высказать то, что накопилось за десять лет…
И как же она нравилась ему сейчас, вот такая: шикарная блондинка, языкатая, ехидная, недоступная, печальная, милая и сочувствующая!
Теперь, на гродинской земле, возле подъезда, в котором жила Алла, пришла пора прощаться, и не было повода встречаться завтра, и послезавтра, и на следующей неделе.
— Кстати, — может, это было и некстати, но перспективная идея сверкнула в мозгу Олега. Теперь Алле не отвертеться. — Можно я оставлю Кирюху у тебя, а сам поеду вызволю твоего сотрудничка Мишку?
— Ну…
— В общем, короче, значит! — протарахтел он. — Давай пошли к тебе!
Алла молча вошла в подъезд, за ней двинулся дантист, довольно улыбаясь и мысленно потирая руки.
«Вот так и буду придумывать что-нибудь, пока она ко мне снова не привыкнет!» — решил он.
Часть 2
Глава 1
У меня дома побывали дикие звери. Пока я находилась в разъездах, они перерыли шифоньер, перевернули диван, вытащили из тумбочки в прихожей обувь и полазили в духовке. Что искала стая шкодливых обезьян — понять было невозможно. На шифоньере у меня лежало около пяти тысяч рублей. Это была маленькая заначка на всякий случай. Я забыла взять эти деньги в Москву, хотя это и был тот самый «всякий случай». Просто Олег меня совсем заморочил. Найти эти деньги не составило бы труда для грабителей, но деньги остались нетронутыми. Я стояла столбом и не могла отделаться от ощущения, что пришла в чужое разворованное жилище.