Глава 4
1
Я решил вернуться на виллу Колливуда. У меня сильно болела нога и от усталости не было сил, к тому же мысль о трагической смерти Грации все время преследовала меня. Я еле передвигался, и место, куда забросила меня неизвестная злая воля, было пустынным, неприветливым и очень сырым. Добравшись до автострады, где меня подобрал водитель грузовика, я смог наконец распрощаться со зловонной дырой, где мне удалось повстречать всех участников недавно произошедшего убийства моего друга. Через некоторое время мы достигли окраины города. Здесь я уже мог поймать такси и продолжить свое путешествие на виллу Колливуда.
Сказав таксисту адрес, я устроился на заднем сиденье и стал размышлять. Итоги моих поисков были весьма плачевны. Убита девушка, причем в тот момент, когда я разговаривал с Лизой Гордон на Сансет-бульваре. Совершено покушение на меня, едва я ступил на благословенную землю Лос-Анджелеса. Жуткая кончина Джорджа. Затем драка в гараже, следствием которой было посещение крыши, где неизвестная мне личность чуть не раскроила мой череп, когда я нашел Сэма. Затем Грация в заброшенной шахте и крокодил, готовый сожрать ее. Вспомнив о крокодиле, я почувствовал, как мурашки пробежали у меня по телу. Полной загадкой для меня оставались Красавчик Китаеза и Вилли Шутник. Я прикидывал и так и эдак, какую роль они могли играть в убийстве Джорджа? Но чем больше я ломал голову, тем непонятнее становилась для меня вся эта история. Как они стали охранниками Джорджа? Ведь если мой друг их нанял, значит, доверял им. Но Грация почему-то ненавидела их… Почему? Кстати, можно почти с уверенностью предположить, что кто-то из них и ударил меня по голове, спровадив затем в эту проклятую шахту… Кто-то из них же отвез туда и Грацию на съедение крокодилу… Была также еще одна подозрительная особа – Мара. Сознаюсь, я не доверяю молчунам, а Мара вела себя именно таким образом. Вызывал у меня сильное подозрение и ее муж Сэм, который долго пытался уклониться от встречи со мной. Весьма загадочная личность и Гервин Грант…
Джордж просил моей помощи, но я не смог ему помочь… Я даже не знал до сих пор, почему он меня позвал. Совершенно точно одно – речь шла о чем-то важном, чрезвычайно важном, иначе его бы не убили. Причем таким жутким образом. Зачем же я еду на виллу Колливудов? Джорджа и Грации больше нет в живых. Сэм опять сбежал от меня. Оставалась одна Мара, которая вряд ли расскажет мне что-нибудь путное. Хотя она наверняка что-то знает, но молчит.
Когда я позвонил в дверь, то первой, кого я увидел, была Мара. Она стояла и рассматривала меня внимательно и настороженно. По ее непроницаемому лицу было невозможно понять, знает ли она что-нибудь о случившемся или нет. Мне даже показалось в первый момент, что она удивлена, увидев детектива-расиста (то есть меня) живым и невредимым.
– Привет, Мара, – сказал я, отодвинув ее рукой в сторону и войдя в прихожую.
– Миссис нет дома, – заявила она категорическим тоном.
– И никогда не будет, – в тон ей ответил я.
– Что вы хотите этим сказать?
– Она мертва… утонула.
Воцарилась гнетущая тишина, в которой, казалось, было слышно, как неспешно передвигаются мысли негритянки. Она раздумывала, как ей надо реагировать на слова, только что услышанные, тем более что их произнес не кто иной, как я. Во всяком случае, на ее лице не отразилось чувства боли или горечи. Создавалось впечатление, что она считала происшедшую трагедию фатально неизбежной.
– Вы поняли меня, Мара? Я сказал, что миссис Колливуд погибла.
– Я вас прекрасно поняла, мистер Бакстер. Очень жаль, – только и произнесла преданная прислуга.
Я внимательно посмотрел на нее, стараясь догадаться, о чем она сейчас думает.
– По вашему лицу не видно, чтобы вы действительно расстроились.
– А что я, по-вашему, должна делать: рвать на себе волосы или рыдать?
В ее больших черных глазах мелькнула злость.
– Знаете, Мара. – Я посмотрел ей прямо в глаза. – Вы мне не понравились с первого взгляда, когда я увидел вас в день приезда.
– Вот уж на что мне в высшей степени наплевать. Мне же в постель с вами не ложиться?.. Более того, я являюсь членом религиозной организации, проповедующей чистоту нравов и запрет телесных развлечений.
– Вы хотите меня убедить, что с такими формами и шикарным бюстом вы проповедуете запрет на телесные утехи и плотские развлечения? Да не смешите меня!
– Что бы я ни проповедовала, это мое личное дело. А с вами, белым расистом, – заявила Мара злым голосом, – будь вы хоть лучшим мужчиной на свете, я никогда, слышите, никогда бы не легла в постель. Да и вообще, я и секунды не останусь в этом проклятом доме…
– Черт с тобой! Но прежде чем мы расстанемся окончательно, позови сюда кухарку, Амалию Драймонд.
Взглянув на меня с ненавистью и презрением, она быстро вышла из комнаты. В ней вновь воцарилась гнетущая тишина.
2
Амалия Драймонд царственно вплыла в тишину моего одиночества. Ее глаза были устремлены на меня, но излучали холод и суровость. Рост этой дамы был примерно такой же, как и у меня, то есть под два метра, а возраст приближался к решающему рубежу, то есть к пятидесяти. Жесткие волосы, впечатляющие большие руки, грудь и бедра соответствовали росту – она была огромной женщиной, сооруженной на крепком фундаменте. Затрудняюсь определить размер ее обуви, но ноги и особенно ступни были просто здоровенные. При этом она вела себя крайне чопорно, я бы даже сказал, подчеркнуто вежливо.
– Я вам нужна? – сухо спросила она.
– Да, очень. Если вы не возражаете, я хотел бы задать вам пару вопросов.
– Конечно, возражаю. Более того, я с удовольствием вам не скажу ни слова, – ответила она безукоризненно вежливым тоном.
– Но вы по крайней мере знаете, что вашей хозяйки нет в живых?..
– Да, знаю, мне сейчас сказала об этом Мара.
– Прекрасно. Я твердо решил найти убийцу ваших хозяев. Вы считаете это достаточным поводом, чтобы ответить на мои вопросы?
Она смотрела на меня отчужденным взором, не изменив, однако, холодного выражения, застывшего у нее на лице с момента появления в комнате.
– Хорошо. Что бы вы хотели узнать? – так же сухо спросила она.
– Миссис Колливуд говорила, что среди охраны ее мужа был бывший полицейский?
– Да, некто Тони Кастелло, американец итальянского происхождения.
– Он из Лос-Анджелеса?
– Думаю, что да. Что-нибудь еще?
– Вы ничего подозрительного не слышали в ту ночь, когда был убит мистер Колливуд?
– Абсолютно ничего.
– А вам было известно, что Гервин Грант женат?
– Нет, я не знала. Да, собственно, этот тип меня никогда не интересовал.
Я заколебался, прежде чем задать следующий вопрос, но все же решился и спросил:
– Скажите, а вы не замечали ничего необычного в отношениях между упомянутым Гервином Грантом и покойной миссис Колливуд… Я имею в виду… отношения, выходящие…
– Короче, вы хотите знать, был ли Грант любовником миссис Колливуд?
Я ничего не сказал, а лишь утвердительно кивнул головой.
– Миссис Колливуд была серьезной женщиной и вряд ли стала бы связываться с подобным ничтожеством. Вам еще что-нибудь нужно?
– Нет, – сказал я разочарованно. – От вас, похоже, толку не будет.
– Я ничего больше вам сказать не могу. Можно уйти?
– Да.
Когда она подошла к двери, я окликнул ее:
– Амалия… Вам ничего не казалось подозрительным, когда вы видели охрану мистера Джорджа?
– Нет, ничего подозрительного мне не казалось. А теперь, мистер Бакстер, я тоже хотела бы задать вам вопрос.
– Валяйте.
– Обычно в этот день я беру выходной. Кроме того, у меня есть жених. Я знаю, вам это кажется странным… учитывая мой внешний вид… и мои годы… Есть один мужчина, которому я нравлюсь. Что поделаешь, причуды жизни. Поскольку мистер и миссис…
– Вы правы, – перебил я ее, – хотя я здесь не хозяин, но в любом случае выходной есть выходной.
Тело Джорджа увезли днем раньше всей этой сумасшедшей истории, и теперь мое положение в доме становилось абсолютно непонятным.
Меня вызвал старый друг, находясь в тревоге, а когда я примчался, то нашел его уже мертвым. Вскоре и его жена погибла в бурном потоке. Я же остался один в огромном роскошном доме, который почему-то удерживал меня… В глубине души я чувствовал, что в этой истории что-то не так и меня ждут какие-то неожиданные сюрпризы, не скажу, чтоб очень хорошие, но… Было предчувствие, что только сейчас все и начинается, хотя, по логике вещей, все уже печально закончилось. Причем я знал, что грядущее будет не слишком удачно для меня как для частного детектива.
Спать я пошел в комнату для гостей, которую приготовила для меня Мара. Я предполагал, что она пошла к своему мужу, Сэму Берроу, типу, которого я так и не сумел раскусить, как, впрочем, и его друзей – Вилли Шутника и Красавчика Китаезу. Разумеется, я не мог быть уверен, что это они убили Джорджа Колливуда и бросили Грацию на съедение крокодилу.
Чтобы побыстрее заснуть, я взялся за чтение детектива, который лежал на ночном столике. И где-то через полчаса потушил свет.
В эту ночь я спал беспокойно – меня преследовали бесконечные кошмары. Я все время просыпался в испарине и опять проваливался в очередной калейдоскоп ужасных видений. Впрочем, ничего удивительного, после того, что мне пришлось пережить, лучшего и ожидать не приходилось… Вдруг сквозь сон я услышал чье-то тяжелое дыхание. Прислушавшись, я понял, что в комнате кто-то находится.
В первый момент я подумал, что это Мара. Мне пришло в голову, что, не найдя мужа, она решила скоротать время в моей постели. Такое со мной случалось: сначала мы с женщиной были смертельными врагами, а затем становились… обыкновенными людьми, забывая все глупые и ненужные обиды. Я осторожно нащупал выключатель ночной лампы. Вспыхнул свет, и я увидел Грацию Колливуд, смотревшую в мою сторону каким-то отрешенным взглядом. Она была совершенно голой…
Я замер, глядя на нее с удивлением и чувством первобытного страха, связанного с полным непониманием, во сне ли я еще пребываю или мои кошмары переместились в реальную жизнь…
Как я ни пытался, мне все не удавалось вымолвить ни слова. Грация сделала несколько шагов в мою сторону. Она была необыкновенно бледной, что навело меня на мысль, уж не с того ли света она пришла навестить свой дом, волосы рассыпались по обнаженным плечам, слегка прикрывая грудь красивой формы, совсем маленькую, как у шестнадцатилетней девушки. Я не отрывал от нее взгляда, силясь издать хотя бы звук. Когда она подошла ко мне ближе, я наконец понял, что она собирается лечь ко мне в постель, и тихо отодвинулся, освободив ей место. Она легла и естественным жестом прикрылась простыней, тогда я почувствовал тепло ее живого тела, запах духов. Только тут я понял, как же взвинчены у меня нервы. Я мог поверить во всякую чепуху, в то время как рядом со мной была живая женщина, которую, как мне еще недавно казалось, я потерял навсегда. Мое сердце наполнилось радостью, и нежностью, и теплом, и покоем. Я ощущал дрожь ее жаждущего мужской ласки тела, руки ее нежно легли на мою грудь, и страстный поцелуй буквально ошеломил меня. Я ответил на него, и она затрепетала в моих объятиях. Прижимаясь губами к ее груди, я чувствовал, как мягки и чудесны ее бедра. Я продолжал целовать и ласкать ее, пока она не позвала меня, прижавшись ко мне своим разгоряченным телом, отвечая новыми ласками на мой любовный призыв.
3
У меня не хватало смелости спрашивать ее о чем-либо. Она лежала рядом со мной, такая бледная и неподвижная, с бескровными губами. Вскоре мое смятение прошло, я постепенно успокоился и произнес совершенно искренне:
– Грация… Грация, ты не знаешь, как я счастлив… но… как ты оказалась в старой шахте? Как тебе удалось выбраться из того страшного водопада?
Она повернулась и посмотрела так, как будто видела меня первый раз в жизни. Она приоткрыла рот, и я увидел ровные красивые зубы… Ее губы шевелились, словно она силилась что-то сказать… Но ни один звук не вырвался из ее очаровательного рта. Неожиданно она начала плакать, спрятав лицо на моей груди и крепко обняв меня за шею. Я слегка коснулся губами ее соленого от слез лица, стараясь успокоить и приласкать, но она продолжала рыдать не переставая.
– Ты не хочешь говорить, дорогая? Ты плохо себя чувствуешь? Ты, наверное, пережила страшный кошмар?
Но вместо ответа она тяжело вздохнула, еще сильней прижалась ко мне, продолжая безудержно рыдать, вздрагивая всем телом от нервного напряжения.
Мое следствие хоть и буксовало в отдельных местах, но все-таки продвигалось по извилистому пути ужасных преступлений. Мне, конечно же, было бы проще работать, если бы зацепочки, которые столь часто ускользали от меня, были бы посущественнее и более материальные. Но что поделаешь… Все свое время я постарался расписать как можно плотнее, чтобы большее количество информации стекалось в мои руки, но чаще всего приходилось собирать отдельные крохи, такие незначительные, что я даже иногда впадал в панику. Взяв себя в руки, я решил добиваться невозможного.
Глава 5
1
Я позвонил в больницу, куда был доставлен после покушения на мою жизнь, и попросил к телефону доктора Кука. Мне ответили, что он подойти не может, так как занят больным, но если нужна помощь, то мне пришлют медсестру. Я попросил, чтобы приехала Клер Пирсон, так как она мне казалась порядочным человеком и ее присутствие действовало на меня успокаивающе. На другом конце провода спросили мое имя. Проконсультировавшись с Клер, сказали, что она скоро будет.
Когда она прибыла на виллу, я объяснил, не вдаваясь в подробности, что произошло с миссис Колливуд. Клер молча выслушала меня и поинтересовалась, где сейчас находится Грация. Я указал ей комнату на втором этаже. Она поднялась наверх и прошла к своей пациентке. Ждать пришлось почти полчаса, пока наконец Клер вернулась. Она попросила принести немного виски с содовой.
– Наша пациентка испытала шок, и, по всей видимости, у нее наступила кратковременная амнезия, то есть потеря памяти. Что с ней случилось?
Я ответил не сразу, подумав, что мне придется рассказывать молодой медсестре слишком уж невероятную историю, произошедшую со мной и Грацией за последние несколько часов. Поэтому, хорошо взвесив все «за» и «против», я предпочел рассказать ей о нашей изнурительной борьбе как можно короче, опустив многие детали, придав ей более правдоподобную форму и опустив наши обоюдные старания в постели.
Пока я говорил, она смотрела на меня с удивлением, широко раскрыв свои большие выразительные глаза. Черты ее нежного лица изменились от сильного душевного напряжения. Казалось, что она вновь с моим рассказом переживает наши страхи и волнения. Не дав мне договорить, она воскликнула:
– Да, любой другой на ее месте получил бы инфаркт от всего, что вы здесь рассказали. Ну а что вы теперь собираетесь делать? Лично вы? – спросила она и закурила очередную сигарету. – Ситуация для вас тоже нешуточная. Вспомните, ведь на вас уже покушались…
– Ну, опасность для меня скорее теоретическая, – попытался пошутить я. – И потом, не забывайте, что я не первый раз попадаю в подобные передряги. Просто нужно смотреть, куда ступаешь, и лишний раз оглядываться, Клер. Позвольте мне вас так называть?
– Да ради Бога. – Впервые с момента нашей встречи она рассмеялась.
Между тем я продолжал:
– Видимо, наступил момент, когда предстоит все начать сначала. Мой клиент мертв, но задание остается в силе. Ведь он был моим близким другом. Само собой разумеется, я не могу сказать, что завтра в полдень покажу вам убийцу. Нельзя исключать и то, что убийца или убийцы окажутся умнее меня. Тогда я отправлюсь вслед за моим другом Джорджем. Но в моем деле всегда бывает момент, когда на карту ставится все, включая и жизнь. До сих пор мне везло и козырной туз оказывался в моих руках. Сейчас, как никогда, я молю Бога, чтобы он снова попал ко мне в руки.
– Ну-ну, а у вас есть хоть какая-нибудь идея?
– Моя трагедия заключается в том, что у меня их более чем достаточно, но едва я пошевелюсь, как все рассыпается в прах.
– Все равно нужно с чего-то начинать…
– Есть один след, который очень хочется проверить. Существует некто Тони Кастелло, бывший полицейский. Он – единственный, с кем я не успел пообщаться. Как раз стоит о нем подумать.
Не теряя времени, я взял толстый телефонный справочник Лос-Анджелеса и начал его лихорадочно листать. Вскоре передо мной находился адрес и телефон Тони Кастелло. Я положил раскрытый справочник на стол и набрал номер. В трубке раздались длинные гудки, но никто не подходил к телефону. С досадой бросив трубку на рычаг, я повернулся к Клер и сказал:
– Самое лучшее, что можно сейчас сделать, – это просто поехать к нему. Вы же, Клер, присмотрите за Грацией.
Вместо ответа она кивнула.
– Да, еще одно, – заметил я, выходя из комнаты. – Никому ни под каким предлогом не открывайте дверь. Когда я вернусь, то позову вас по имени.
2
Такси доставило меня к дому, фасад которого был так замызган, что скорее напоминал конюшню, чем жилое здание. Мало того, что он находился в рабочем квартале и в нижней части города, от него исходило такое зловоние, что я даже полез за носовым платком, но вовремя остановился, сдержав свой порыв.
Привратница, баба с поросячьим лицом, даже не взглянула на меня, когда я обратился к ней с вопросом. Тогда я молча направился к лифту. Прочитав на табличке фамилию необходимого мне жильца, я поднялся на пятый этаж. На площадке лампочек не было и в помине. Стены почернели от времени. Я направился к двери с номером 400. Я уже собирался позвонить, когда заметил, что дверь была приоткрыта. Осторожно ступая, я вошел внутрь, вытащив предварительно «кольт» Джорджа, предусмотрительно взятый мною в его кабинете.