Вечером мы уехали в соседний город, чтобы нас никто не видел, и решили прогуляться. Сидели в различных уличных барах, слушали музыкантов и позировали уличным художникам. Буквально на каждом шагу Игорь страстно сжимал меня в объятиях, а я закрывала глаза от блаженства и мечтала, чтобы эти мгновения длились вечность. Он любил смотреть, как я ем, и постоянно кормил меня с рук, а иногда и вовсе с ложечки, как маленького ребёнка, предварительно остужая мне горячий рыбный супчик.
Когда мы занимались сексом, он любил наблюдать, как я любуюсь своим отражением в зеркале, как плачу, смеюсь, кусаюсь и умоляю его, чтобы это никогда не заканчивалось. Он любил всё, что я делаю, и повторял, что любит мой голос, мои глаза, мой слегка вздёрнутый носик, очаровательные реснички и милые ямочки на щеках.
Это было какое-то НАВАЖДЕНИЕ, какая-то ОДЕРЖИМОСТЬ. Мне так хотелось прикоснуться к красивому телу, дотронуться до его кожи и проснуться с первыми лучами солнца на его плече… Я думала о нём с улыбкой мартовской кошки, которую перекормили сметаной.
Мы любили лежать в объятиях друг друга, смотреть на ясное бирюзовое небо и ощущать полузабытое счастье. Временами мне казалось, что это сон, и я хотела остаться здесь навсегда. Лазурный Берег, любовь, страсть, секс и никакой спешки… Игорь называл меня любимой, неуловимой, дерзкой, непредсказуемой, обворожительной до головокружения, совершенной до зависти самому себе. Он обожал наблюдать, как я ласкаю сама себя, предпочитал заниматься любовью при ярком свете, как в операционной, и во время самого интересного никогда не закрывал глаза, восхищенно разглядывая все мои прелести.
Этим вечером мы танцевали совершенно голые. Под приятный джаз Игорь возил мою коляску по площадке и напевал себе под нос незатейливую мелодию. Свечи, красивая музыка и бесконечные поцелуи…
– Ты восхитительна, и секс с тобой восхитителен. Я так счастлив, что у меня есть моя маленькая грязная шлюшка. В каких необычных местах ты занималась сексом?
– В туалете, в море, в лифте, на чердаке, в машине, на пляже, в кинотеатре, – принялась вспоминать я свои былые подвиги.
– Мне сразу понравилось в тебе то, что ты очень раскрепощённая. Ты действительно получаешь от секса удовольствие. Моя грязная шлюшка, ты хочешь, чтобы я наказал тебя своим членом?
– Хочу.
– Как тебя зовут?
– Грязная шлюшка.
– А у грязной шлюшки уже мокрая щёлка?
– Из неё течёт.
Игорь наклонился и слился со мной в поцелуе. Поцелуй был слишком долгим и таким страстным, что по моему телу пробежали мурашки. Возбуждение становилось просто невыносимым. Я смотрела в глаза любимого, гладила его обнажённое тело и всё больше сгорала от возбуждения. Я с удовольствием обхватила плечи Игоря и начала помогать своим телом его ударам. Эти движения были похожи на танец. Я стонала, рычала в экстазе, до конца не понимая, что со мной происходит. Страстно вскрикивая, я пыталась дать мужчине возможность проникнуть как можно глубже. Это было такое сладострастное исступление… Мой любимый был искренне рад, что я смогла испытать этот кайф.
– Так вот ты где пропадаешь целыми днями! Я знал, что здесь нечисто, грязная тварь!
Мы отстранились друг от друга и увидели отца Ника, который смог пробраться на виллу, когда нам было не до него, а точнее, когда окружающий мир перестал для нас существовать.
– Если думаешь, что я это проглочу, глубоко ошибаешься. Я сейчас же подкину в твою спальню наркоту, вызову полицию и засажу тебя пожизненно! Я не позволю смеяться над моей семьёй! Я этого так не оставлю! Ты не знаешь, куда так нагло влезла, и представить не можешь мои возможности! – кричал разъярённый Сергей, направляясь к воротам.
Игорь бросился следом за ним и что было силы ударил его железным прутом, валявшимся на земле, по голове. Отец Ника вскрикнул, запрокинул голову и повалился на землю. Игорь бил его прутом до тех пор, пока голова Сергея не превратилась в кровавое месиво.
Глава 19
Я не могла помочь Игорю, потому что сидела в инвалидной коляске. Игорь перетащил тело, упакованное в чёрный пакет, в арендованную им моторную лодку и отвёз в море. Когда вернулся, вытер везде следы крови на лодке, сел рядом со мной.
– Всё хорошо. Да не трясись ты. Мы не знаем, где он, и его не видели. Возможно, он ушёл купаться и не вернулся. Выпил, как и сынок. Тонут же пьяные люди. Пачками тонут.
– Игорь, а почему тебе не страшно? – Я смотрела на тёмное море.
– Перестал бояться, когда стал ходить в горы.
– В горы?
– Всё началось после того, как я поднялся на Эверест.
– На гору?
– Ну да. Эверест называют горой смерти. Понимаешь, это была мечта всей моей жизни. Я бредил этим с детства. Меня предупреждали: если захочу подняться на эту гору, могу не вернуться. Гибель могут вызвать нехватка кислорода, сердечная недостаточность, обморожения или травмы. Некоторые умирают из-за отёка, вызванного пребыванием на высоте, кого-то сдувает сильным ветром в пропасть. К смерти приводят и роковые случайности, вроде замерзшего клапана кислородного баллона. Это очень сложный и страшный путь, но ведь это мечта. Только там, наверху, понимаешь, что все мы смертны, что есть моменты, когда от тебя ничего не зависит. Статистика невозвращения говорит сама за себя, но её никто не ведёт, ведь люди приезжают туда дикарями. Люди платят за такое восхождение жизнью. Вершина не прощает ошибок.
– Боже, стоит ли так рисковать?
– Тебе не понять. Меня сможет понять только тот, кто любит горы так же, как и я. Так вот, когда я с приятелями стал покорять эту вершину, то пережил столько ужасов, что после этого восхождения изменилась вся моя жизнь и полностью переменилось сознание. Там, на высоте, о которой столько мечтал, видишь самое что ни на есть настоящее кладбище, только люди на нём не захоронены. Они лежат повсюду. Море не погребённых трупов. Кто-то сорвался и переломал себе кости, кто-то просто замёрз. Чем старше труп, тем меньше на нём остаётся плоти, потому что снежный ветер обгладывает их до костей.
– Почему мёртвых не эвакуируют, чтобы близкие их захоронили?
– Это невозможно. Вертолёт не может подняться на такую высоту, а тащить на себе мёртвую тушку, рискуя собственной жизнью, желающих не находится. Так они и лежат там, на высоте, не погребённые. Никто не хочет подвергать риску собственную жизнь.
– Ужас, – выдохнула я.
– Когда поднимаешься на высоту в восемь тысяч метров, ни о какой морали не может быть и речи. И когда видишь на своем пути умирающих людей, просто проходишь мимо и не помогаешь.
– Почему?
– Потому что тогда умрёшь сам. У тебя нет выбора. Ты должен выжить в экстремальных условиях. Там, наверху, каждый сам за себя. Когда поднимаешься наверх, чувствуешь взгляд в спину. Не только я это ощущал, но и все, кто поднимается на гору. Говорят, в спину смотрят мёртвые, которые навсегда остались там. Я видел двоих альпинистов. Они почти заледенели, были страшно истощены, просили о помощи…
– Так они были живы?
– Ну, если просили о помощи, значит, были живы.
– И ты им не помог?
– Они пережили высотный шторм. Мы не могли им помочь, потому что нельзя сворачивать с маршрута. Это кажется, что умирающие лежат совсем близко. Но двигаться на такой высоте очень сложно и опасно. Спасая чужую жизнь, можно запросто потерять свою собственную. Двигаться на такой высоте – то же самое, что бежать под водой. Помогая замёрзшим, мы рискуем сами замёрзнуть насмерть. Выходить и отогреть их невозможно. У них, скорее всего, уже атрофированы мышцы. Если бы мы хотели одеть и донести замёрзших, то погибли бы сами. Мы спустились, но они были уже мертвы. Головы и руки были вморожены прямо в склон. Люди пытаются зайти на вершину без проводников. Экономят и от этого гибнут.
– Не понимаю… Кому нужны такие неоправданные риски? Это какая-то болезнь.
– Возможно. Но поверь, этой болезнью болеют многие. Некоторые вообще совершают восхождение без кислорода. Так вот, после этого я потерял чувство страха. Точнее, забыл, что это такое. Наташка, ну что ты так всматриваешься в ночное море?
– Мне страшно. Всё так неожиданно… Так глупо… Когда он успел нас выследить?!
– А мне кажется, мы особо и не прятались.
– Мне всё же казалось, мы соблюдаем какие-то меры предосторожности.
– В том-то и дело, что нам казалось. Наташа, мы любим друг друга. Я люблю тебя не меньше, чем ты меня. Я должен был защитить тебя. Если бы я это не сделал, он бы засадил тебя в тюрьму. По нему было видно. Он может… Я не мог этого допустить. Я поступил так, как поступил бы любой нормальный мужчина, когда опасность угрожает любимой женщине.
– Игорь, ты любишь меня?
– Очень люблю.
– Ты женишься на мне?
– Ты замужем.
– Я решу этот вопрос.
– Убрать сыночка ещё проще, чем папу. Он вечно обдолбанный. Стоит дать ему суррогатное пойло, и он больше не будет мешать.
– Игорь, – я прикрыла его рот своей ладонью. – Как ты можешь?
– Игорь, – я прикрыла его рот своей ладонью. – Как ты можешь?
– Но ты ведь хотела их денег. Ты можешь получить. Весь город только и говорит о том, что ты вышла замуж без брачного договора. Глупо отказываться от того, чего ты так сильно хотела.
– Игорь, я и подумать не могла, что ТЫ ТАКОЙ.
– А я знал, что ТЫ ТАКАЯ. Но меня успокаивает одно: что ты любишь меня по-настоящему. Я думаю, ты никого и никогда из своих мужчин не любила так, как любишь меня. Скажи, никого и никогда?
– Никого и никогда… – кивнула я и подумала о том, что убийство Сергея совсем не входило в наши планы.
Всё тайное когда-нибудь становится явным. Мне показалось, наш корабль не успел поплыть, как начал тонуть. Мы оба поняли, что любовью не играют и что идти по краю опасно. Можно упасть… Мы то горим, то таем, загоняя в тупик наши чувства.
– Игорь, если решится вопрос с Ником, ты на мне женишься?
– Женюсь, – твёрдо ответил он.
– А как же экстрасенсы, охранники, колдуны, психотерапевты? Кто там у тебя ещё в твоём штате прихлебателей?
– Всех к чёрту. Я никого не хочу слушать, потому что люблю… Знаешь, я всегда обходил стороной таких женщин, как ты, предпочитая держаться от них на расстоянии, но пришло время, и у меня на пути встала ты… Наталья-краса, длинная коса, – пошутил Игорь. – Я понял, что искал тебя. Именно такую, как ты. По ночам закрывал глаза и думал, что жизнь проходит, кому нужны все эти заводы и пароходы, бизнес… Жизнь затянула меня самого, и вся эта гонка за деньгами напоминала бег по кругу. Я не знал, что можно жить по-другому, а может быть, просто уже забыл. Я смотрел в твои живые глаза и пугался твоей чрезмерной эмоциональности. Мы встретились, словно существа с разных планет, и, вопреки сложившимся обстоятельствам, решили, что интересны друг другу, поскольку увидели друг в друге столько непонятных вещей… Нужно было столько разгадать, раскрыть, разглядеть… У меня такого ещё не было… В этом городе мы гуляли, как школьники, под фонарями на улице, наблюдали за пламенем свечей, угадывали созвездия и размышляли о том, как миры наших параллельных существований вдруг смогли пересечься в одной точке. В эту поездку мы оба поняли, как много друг для друга значим. Ты смотрела мне в глаза и читала мою судьбу. Ты знала, что я не из тех, кто погружается в миражи. Ты стала для меня самой большой радостью на свете. В последнее время меня уже давно ничего не радовало, и я забыл, что это такое.
Игорь замолчал и дал возможность сказать мне.
– Ты и подумать не мог, что твоя личная жизнь вдруг окажется под угрозой, ведь теперь в твоей жизни появилась я. Никогда бы не подумала, что, несмотря на презентабельный вид, в душе ты настоящий ребёнок. Я научила тебя есть руками, улыбаться, мечтать, что-то придумывать. С каждой нашей встречей ты удивлялся мне всё больше и больше. Любил повторять, что я слишком непонятна, а мои поступки спонтанны и необъяснимы, как я сама. Ты говорил, что я сумасбродна, а я смеялась и рассказывала о том, что когда все стояли в очереди за совестью, я покупала конфеты. Даже если у меня просыпается совесть, я всегда сумею с ней договориться. Не я придумала этот мир, и я не виновата в том, что этот мир состоит из лжи и фальши. В нём так мало искренности. Тебе всегда хотелось взять меня за руку и убежать от реальности. Мы могли быть вместе и просто молчать или смотреть, как тают свечи.
– Я чуть не сошёл с ума, когда почувствовал, как от тебя исходит дыхание разврата. Я никогда не видел более ненасытной женщины. Ты вонзилась в моё сердце незримой стрелой. Помнишь, однажды я сказал, что самое моё большое желание на свете – надеть на тебя смирительную рубашку, чтобы ты наконец перестала совершать свои безумства. Тебе приспичило выйти замуж за этого пацана, и тебя было не остановить. Ты не захотела меня ждать.
– Я хотела заставить тебя ревновать. Мне казалось, это подтолкнёт тебя к решительным действиям.
– Глупая, никому не стало от этого лучше. Я понял, что ты только с виду нежная кошка, а на самом деле волчица.
– Да я эти клыки уже давно пообломала.
– Не наговаривай на себя. У тебя их ещё много осталось.
– Знаешь, в твоих руках я ничего не боюсь. Знаю, ты очень дорожишь тем, что нас однажды связало. Сердцу не запретишь любить. Я давно искала мужчину, который взволновал бы мне душу. Узнала тебя сразу: сердце бешено застучало, дыхание перехватило… Возможно, наша с тобой история слишком банальна, но она есть, и от неё никуда не денешься. Просто мы с тобой долгое время искали ключи от рая и нашли их, только узнав друг друга поближе. А ведь поначалу отмахивались от чувств, как могли. Пытались задавить их своим эгоизмом. Я уже давно написала сценарий собственной жизни, чётко ему следовала, хотя набивала шишки из-за гордости. Больше всего боялась плыть по течению и разбиться о скалы. Но с тех пор, как в моей жизни появился ты, всё изменилось. Временами наша связь казалась мне игрой воспалённого воображения. Но я открывала глаза и возвращалась в реальность. А в реальности нужно было балансировать на краю пропасти. Мы оба дошли до края. Даже если решим всё прекратить и станем рвать по-живому, всегда будем жить воспоминаниями друг о друге.
– Наташа, мы не станем рвать по-живому. Мы будем вместе, – убедительно сказал Игорь и прижал меня к себе. – Вместе и навсегда.
Я облегчённо вздохнула и рассказала ему, что когда была маленькой, всегда играла в любовь с куклами. А когда выросла, стала играть в любовь с мужчинами. Я так заигралась, что временами уже не отличала любовь от игры. Только когда Игорь протягивает мне навстречу свои руки, я понимаю, что сейчас не игра…
– Если мы когда-нибудь расстанемся, то будем дышать наполовину… – прошептал Игорь и погладил мои влажные волосы. – Пойдём. Хватит смотреть на это ночное море. Я сделал всё возможное, чтобы труп не всплыл.
От последних слов я вздрогнула и вжалась в спинку коляски, нахохлившись, как воробей. Игорь повёз меня в сторону виллы.
Глава 20
Игорь улетел в Москву утром своим частным бортом, чтобы не вызывать лишних подозрений. Я вернулась в дом Ника и обнаружила мужа, лежащим у кромки бассейна. Он тяжело дышал. Похоже, его сильно колбасило. Явно перебрал со спиртным.
– Ник, что с тобой?
– Мне плохо.
– Что произошло?
– Я слишком много выпил и слишком много дунул. Перебрал всего на свете. Просто была грандиозная тусовка. Я в ахере. Наташа, а ты где была?
– Ездила к морю. Обдумывала новое полотно.
– Какое полотно, Наташа? Тебе не хрен чем заняться больше?
– Вот тебе точно не хрен. Опять нажрался.
– Не опять, а снова.
Я села рядом с Ником на корточки и обратила внимание, что он странно бледный. Его заметно потрясывало, зрачки улетели куда-то вверх.
– Наташка, мне реально плохо. Вызови «скорую».
– Может, лучше выпить?
– Нет. «Скорую».
– Какую «скорую»? Выпей, тебе полегчает.
– Я не могу больше…
– Можешь, Ник. Ты же у меня сильный мальчик и пьёшь литрами.
Я сходила в бар, достала бутылку коньяка, затем вновь села рядом с мужем и принялась вливать в него коньяк. Он стал захлёбываться. Жадно его глотал и застонал ещё сильнее.
– Я не могу. Мне плохо.
– Пей. Выпей побольше, и всё пройдёт.
– Врача.
– Ник, какого врача?! Ты молодой, здоровый парень. Хорошо заправься, и пойдём тусить.
– Я не могу…
– Сможешь. Тусовка только начинается!
Я смотрела на Ника и думала о том, как буду счастлива с Игорем, когда моего новоиспечённого мужа не станет. У меня появятся деньги, бизнес, клубы по всему миру. Мы с Игорем будем на равных. Никакой зависимости. У нас всё есть. Нам останется только любить…
– Давай пей, дурачок. Ты сегодня будешь со мной тусоваться или нет?
– Не могу…
Я приподняла голову Ника, открыла ему рот и вновь стала заливать коньяк. Он закашлялся, изо рта пошла пена.
– Наташа, ты что делаешь? – К бассейну выбежала заспанная Танька.
– Даю мужу выпить.
– Да ему нельзя. Ему же плохо. Ты что, разве не видишь?
– Вижу. Таня, ты знаешь, что мой муж очень сильно бухает. И мне это порядком надоело. Так вот, я хочу один раз его напоить, чтобы впредь неповадно было.
– Ты хочешь его убить? – Голос у Таньки дрогнул.
– Я хочу быть с Игорем, – глухо ответила я.
– Так будь. У Игоря денег полно.
– Денег полно у Игоря, но не у меня. Я хочу иметь собственные средства. Хочу, чтобы мы были на равных.
– Наташа, опомнись. Я понимаю, Ник ничтожество, вечный тусовщик, но подумай о последствиях.
– Я хочу быть с Игорем, – словно мантру, произнесла я и, подтащив Ника к бассейну, окунула его в воду, подержав несколько секунд под водой, потом вытащила из воды и вновь залила ему в рот коньяк. – Понимаешь, я люблю другого и хочу быть с ним.
– Так будь. Разведись.
– А зачем я тогда замуж выходила? Зачем я этого ублюдка терпела?
– Да ты терпела-то его всего ничего.
– Думаешь, с этим обдолбанным недоноском приятно спать? Думаешь, с ним так просто трахаться? Я насиловала себя постоянно. Это страшно. Ты бы и дня не выдержала.