— Ммм, как вкусно, — Мира положила кусочек необычно нежного, чуть еще горячего, мяса в рот. — Где ты этому научился?
— Все из книг и научно популярных передач, — засмеялся Андрей. Не поверишь, но я делал это в первый раз.
— Ну что ж, значит ты способный, — улыбнувшись, ответила Мира и съела еще кусочек.
— Ты лучше скажи, где научилась так водить? — посмотрел он на нее с показным подозрением.
— Все просто, я же геолог мне еще и не по таким дорогам приходилось ездить, — не раздумывая, ответила она. — А ты думал я бывший законспирированный пилот «Кэмел-трофи»? — улыбнулась девушка.
Горяев достал термос и, открыв крышку, аккуратно налил своей спутнице горячий какао, затем налил себе.
Мира взяла кружку двумя руками, как будто грея от нее ладони.
— Да, нет, — ответил Андрей, потом пристально посмотрел, на нее и вкрадчиво произнес, в общем-то, банальную фразу. — Просто ты — самая удивительная девушка из всех, кого я встречал…
Начал ощущаться легкий ветер, на небе стали появляться низкие облака. Одно из этих облаков постепенно закрыло собой V-образный проход в горах, напротив которого они сидели.
Андрей подался вбок и нежно поцеловал Миру. В это мгновение он снова ощутил этот сводящий его с ума, приятный как будто чуть сладковатый вкус ее губ, с наслаждением вдыхал тонкий, цветочный запах кожи. Девушка подвинулась к нему на встречу, закрыла глаза и обняла его…
Ветер становился сильнее, и вскоре они оба почувствовали редкие холодные капли дождя. Окружавшая их вода, подгоняемая порывами ветра, все злее набегала с обеих сторон, жадно отвоевывая себе все больше пространства дорожки, доставая уже до того самого места, где стояли их стулья.
— Пойдем скорее в машину, — сквозь поцелуй нежно прошептала Мира.
— Не могу от тебя оторваться, — ответил Андрей, сильнее сжимая ее в объятьях.
— Нас сейчас смоет… — ласково засмеялась она.
Дождь начал новую атаку уже крупными сильными каплями, словно злясь от того, что эти люди никак не уходят и не дают ему остаться наедине с озерной водой.
Наконец любовники схватили свои складные стулья, наполовину уже промокшие пакеты, и побежали к машине, при этом что-то весело крича и смеясь. А он продолжал яростно хлестать их каплями и не понимал, чему они так радуются.
Вода озера, казавшаяся еще совсем недавно изумрудной, сейчас была темной, почти черной. По крыше машины барабанил дождь. Они включили печку. Вскоре в салоне стало совсем тепло.
…Андрей чувствовал шелк ее волос на своем лице… нежное дыхание, сладкий шепот сквозь страсть обжигающих касаний, рождение эмоций, освещающих разум разноцветными вспышками. Время остановилось, секунды превратились в вечность, и не было сейчас в этом мире ничего кроме них самих…
27 июня
Горяев проснулся около десяти, не слышал будильника, который разрывался еще задолго до этого, тщетно пытаясь его разбудить. И это не удивительно, так как на базу они с Мирой вернулись уже под утро, и в итоге поспать Андрею удалось не больше четырех часов. Собравшись и наскоро перекусив в столовой, Горяев поспешил в лабораторию.
Часы высвечивали «десять сорок». Коллеги были уже на месте и оживленно спорили. Штайнмайер и несколько сотрудников его лаборатории, активно жестикулируя, наседали на главного инженера проекта, доказывая ему, что он категорически не прав.
— Дааа, господа, — печально произнес Андрей задумчиво с выражением и тоном человека, которому вдруг открылась истина. — Я вижу у вас принципиально разные позиции… — Шутка удалась, в одно мгновенье разредив ситуацию. Спорщики улыбнулись.
— Доброе утро, коллеги, — поздоровался Горяев. — Извините, я несколько задержался. — Он прошел вглубь модуля и прямо за группой «споривших» присел на край лабораторного стола.
— Так, давайте больше конструктива, — продолжил Горяев примирительным дружелюбным тоном. — С основными вещами мы определились, теперь нужно решить по конкретным моментам взаимодействия. Мы с вами делаем общее дело. Поэтому, думаю, здесь не уместны нападки друг на друга….
Далее дискуссия, уже в чуть более спокойном русле, длилась около двух часов. К исходу второго часа у Андрея начала сильно болеть голова — слишком много работы в последние дни, да еще этой ночью он почти не спал.
— Предлагаю перерыв на обед, — произнес Андрей, сделав характерный хлопок в ладоши. — Как раз пообедаем и через час продолжим. — Он направился к себе в кабинет, потирая руками виски. В кабинете, сняв и повесив лабораторный халат в специальный шкаф, он достал из другого куртку и, накинув ее, подошел к кулеру, сделал несколько глотков холодной воды из белого пластикового стаканчика.
«Таблеток с собой нет никаких. Вот ведь, когда ненужно они всегда рядом», — подумал Горяев, имея ввиду медсестер, которые были приставлены к нему. «А вот сейчас как сквозь землю провалились, даже таблетку «от головы» не у кого попросить», — он усмехнулся, поставив пустой стаканчик на стол, и вдруг вспомнил: «О, черт! Совсем вылетело из головы, хотел же Анатолию позвонить!»
Андрей набрал номер врача. Длинные гудки; секунд тридцать ожидания; никто не подошел. «Вышел, наверное, куда-то, — подумал он, — Странно, что он сам со мной так и не связался…»
Горяев положил трубку, и буквально в это же мгновение телефон зазвонил, Андрей даже вздрогнул от неожиданности. «Наверное, Анатолий», — первое, что промелькнуло в его голове. Действительно номер был психотерапевта. Горяев улыбнулся и снова поднял трубку.
— Андрей, добрый день, — еще один сюрприз, он ожидал услышать голос Анатолия, а из трубки к нему обратилась девушка.
— Да, — ответил он несколько растерянно.
— Андрей, это Джессика, как ваше самочувствие? — раздалось в ответ.
— Нормально я себя чувствую, спасибо, — немного раздраженно ответил Горяев, вспомнив про таблетку от головной боли. — А Анатолий там рядом?
— Так он же улетел…
— Куда улетел?
— А Вы разве не знаете? Вчера еще, на материк… Я точно не в курсе, но у него контракт, кажется, закончился…
«Странно, — возмутился про себя Андрей. — Почему он мне ничего не сказал?! Бред какой-то!»
— ..вместо него теперь доктор Прайд, — тем временем продолжала звенеть в трубку девушка. — Вас с ним соединить?
— Нет, не надо пока, ответил Андрей. — У меня времени сейчас нет, я чуть позднее сам перезвоню…
— Да, еще по поводу Вашего сопровождения, сегодня моя смена, куда лучше подойти, чтобы с Вами встреться? — попыталась уточнить Джессика.
— Лучше никуда не подходить, — с плохо скрываемым раздражением ответил Андрей. Затем немного смягчившись, добавил: — Я сегодня весь день буду серьезно занят в лаборатории, и не желательно, чтобы там был кто-то посторонний, тем более что я чувствую себя совершено нормально. Если что-то понадобится, Вам незамедлительно сообщат, — с иронией пошутил он и положил трубку.
«Уехал на материк, закончился контракт! Почему он мне сам сказать не мог об этом?» — Андрей опустился в кресло и, откинувшись на спинку, стал медленно покручиваться из стороны в сторону. «Какая-то чушь! Он бы мне обязательно сказал, тем более, что хотел же поговорить о чем-то, по его мнению, важном…» — размышлял Горяев. «Да ну, бред. Непонятно… А может, он приходил ко мне, пока меня не было. Как раз, когда я был на озере?» — тут же прорезался неприятный голос сомнения и внутренней вины. «Нет, ну в любом случае, о том, что у него контракт на днях заканчивается, он бы мне рассказал. Интересно все-таки, что же он там говорил про предыдущего руководителя лаборатории? Странно, но мне о нем ничего не рассказывали… Да я ведь и не интересовался… Надо будет расспросить коллег. Но нужно это как-то осторожно сделать, а то чем черт не шутит… Как-то странно все это…» — Андрей хлопнул ладонями по подлокотникам и решительно поднялся из кресла. С силой закрыв за собой дверь кабинета, он быстрым шагом направился в столовую.
Увидев в зале за одним из столиков Штайнмайера, обедающего в одиночестве, Горяев подсел к нему.
— Приятного аппетита, Йозеф! Я смотрю, Вы любите рыбу? — с улыбкой произнес Андрей, ставя свой поднос на стол.
— Да, Андрей, знаете, я ведь вырос в семье рыбака. С детства привык к этой пище, — улыбнулся в ответ доктор. — А здешний шеф-повар готовит рыбные блюда просто восхитительно…
— Я хоть и воспитывался в семье, не имеющей отношения к морскому промыслу, мама — учитель русского языка в школе, отец — инженер на заводе, да и на море был всего несколько раз в жизни, но тоже рыбу просто обожаю! — пошутил Горяев, указывая вилкой на свой выбор. На его подносе был андалусский рыбный суп, лосось, запеченный с картофелем, и салат со шпинатом, тунцом и беконом.
— Йозеф, все хотел спросить, ты не скучаешь по дому?
— Йозеф, все хотел спросить, ты не скучаешь по дому?
— Скучаю, конечно, но я же знал, на что иду, — улыбнулся Штайнмайер, — приходится терпеть. К тому же с этой работой особо времени на лирику не остается. — Доктор засмеялся и отправил в рот кусочек ароматной жареной рыбы. Как показалось Андрею, в его смехе были слегка уловимые нотки грусти.
— Давно уже здесь? — воспользовавшись моментом, уточнил Горяев.
— С конца мая, — посмотрев на Андрея, ответил доктор, характерным выражением лица и открытым жестом рук подчеркивая, что «не так уж и долго».
— Ну… понятно, нас же привлекли под конкретный проект, — согласился Андрей. — С прошлым руководителем лаборатории, значит, не пришлось поработать?
— Прошлый руководитель лаборатории? — переспросил собеседник. Затем покачивая головой медленно, как будто с сомнением произнес. — Ммм… я о нем ничего не слышал…
Отправив в рот очередной кусочек рыбы, он улыбнулся и после недолгой паузы сказал:
— А что, кто-то был до тебя?
— Конечно же, нет, — оценив шутку, засмеялся Андрей. — Я неподражаем!
Пообедав, они вернулись в лабораторию, где погрузились в работу по подготовке запуска главной установки. Регламент был полностью определен, и основная задача сейчас стояла в том, чтобы реализовать все предельно четко. Успех всего проекта зависел теперь исключительно от того, насколько слаженно смогут сработать все подразделения. Вроде это пустяк, но на деле часто оказывается важнейшей вещью.
Андрей шел по коридору в модуль лаборатории химического мутагенеза и размышлял: «По сути, я здесь всего-то две недели, а, кажется, прошла целая вечность. Все было готово к реализации проекта так, как мне и нужно было, почти идеально. Все знают общие цели и задачи, базовое оборудование на месте. Нет, понятно, конечно, что чего-то не хватало, но… это нормальные рабочие моменты. А в целом, однозначно, это был уровень долгой и тщательной проработки под данный конкретный проект. Структура подразделений лаборатории безупречна, состав специалистов подобран идеально. Решена сложнейшая задача, но при этом все подается так, что именно я первый руководитель этого проекта. Но должен же был быть человек, который провел всю эту работу. Я сам о нем ничего не знаю, один из моих ключевых сотрудников тоже о нем ничего не слышал…» С еле слышным шипением двери модуля открылись, пропустив Горяева внутрь помещения: «…а я был настолько поглощен возможностью осуществить желаемое, что даже ни о чем таком и не задумывался. Воспринимал это все как должное. Странно, странно… с Анатолием какая-то ерунда получилась… главный инженер уехал, никому не сказал…»
— Пол, добрый вечер, ну как ведут себя образцы? — полушутя поинтересовался Андрей, пройдя вглубь модуля, туда, где его коллега сосредоточенно изучал материал.
— Пока ничего нового, — поднял глаза Пол, — Однако…
— Сейчас главное, чтобы мы выдерживали регламент, — не дал ему договорить Горяев.
Было видно, что Пол не в восторге от того, что вынужден подстраиваться под ритм работ инженерной службы.
Мимо прошли рабочие, протягивая еще один дополнительный кабель, за ними деловито проследовал еще один техник в синем комбинезоне с небольшим металлическим контейнером в руках.
— А что касается нового, мы уже проделали колоссальную работу и, я уверен, в скором будущем, с вводом главной установки, результат не заставит себя ждать. И надо сказать, мы многим обязаны тем, кто создал здесь необходимую инфраструктуру, подготовил все для осуществления этого проекта, — воспользовавшись моментом, произнес Горяев, постепенно подводя собеседника к интересующей его теме.
— Да, все на должном уровне, — согласился Пол.
— Ну, и персонал, на мой взгляд, подобран весьма грамотно, — ободряюще сказал Горяев, — так что успех не заставит себя ждать!
— Да, ребята все большие профессионалы, да и состав специалистов оптимален для наших целей, — тут же снова подтвердил ученый.
— Вы, кстати, имели возможность пообщаться с предыдущим руководителем проекта? — Андрей задал вопрос, из-за которого и завел этот разговор.
— Я тут новичок, — улыбнувшись, ответил Пол. — В самом конце мая приехал, за день до Вас.
— А кто в курс дела Вас водил? — как бы невзначай уточнил Горяев. — Инструктировал по проекту…
— Кестнер, ввел в курс дела в общих чертах. А так мы ждали твоего приезда для непосредственного начала работ, — ответил Пол.
— Хорошо, тогда не будем ждать помощи со стороны, — перевел все в шутку Андрей. — Будем справляться сами…
— Нет проблем! — засмеялся в ответ Пол.
— Отлично, — Горяев дружески хлопнул своего коллегу по плечу, поднялся со стола, облокотившись на который, он с ним разговаривал и подошел к сотрудникам инженерной службы. Их сейчас в модуле было пять человек: трое техников и два инженера.
Поздоровавшись и парой дежурных фраз (интересовало его, конечно же, совсем другое) уточнив состояние дел, Горяев обратил свое внимание на одного из инженеров — Марко. Молодой парень, стоял чуть поодаль от своих коллег, разбираясь со щитком электропитания. Они с Горяевым раньше уже перекидывались словами на нескольких крупных совещаниях у руководителя комплекса. Марко был довольно приветлив и обладал, как Андрей успел заметить, неплохим чувством юмора, а это чувство Горяев особенно ценил в людях. С такими людьми ему всегда было проще найти общий язык. Вообще, по его глубокому убеждению, хорошее чувство юмора — яркий показатель интеллекта, показатель способности человека к ироничному, философскому ощущению окружающего, возможность выйти за рамки бытового восприятия действительности.
— Думаешь, как бы нас обесточить? — в шутку поинтересовался Андрей.
— Да, есть уже несколько вариантов, выбираю, какой из них получше, — улыбнувшись, ответил Марко.
— А ты участвовал в подготовке лаборатории к реализации проекта? — сквозь смех дружелюбно произнес Горяев и уточнил: — Имею ввиду не текущие мероприятия, а оснащение модулей к началу работ…
— Нет, я здесь всего около месяца и поэтому ничего испортить еще не успел, — в той же шутливой манере отозвался Марко, не перестававший что-то сосредоточенно высматривать в щитке, а затем уже более серьезно прибавил: — Подключился уже на этом этапе. Вообще моя группа вся уже после моего приезда сформирована. Кто-то из ребят в один день со мной приехал, ну а большинство даже позже…
— Жаль, а я хотел поблагодарить ваши службы за хорошую подготовку, — стараясь предать голосу максимально искренние интонации, улыбаясь произнес Андрей.
— Увы, если и можно кого-то поблагодарить, то не меня, — засмеялся инженер. — Сделав небольшую паузу, во время которой аккуратно щелкнул одним из переключателей, он добавил: — И думаю, что вообще мало кого из нынешнего состава инженерной службы можно за это поблагодарить. Хотя наш предыдущий шеф возможно и имел к этому отношение. Но он по семейным обстоятельствам вынужден был уехать… Ну вы знаете… Так что его можно поблагодарить только мысленно, — снова оторвавшись от своего занятия, Марко посмотрел на Горяева и, разведя руками, улыбнулся, через мгновенье добавив. — Хотя, наверное, можно позвонить…
— А у тебя остался его телефон? — с нарочитым сомнением в голосе спросил Андрей.
— У меня нет, но возможно у ребят есть. Я могу спросить, — предложил Марко.
— Ладно, потом, это не срочно, — Горяев поблагодарил инженера и, сославшись на чрезвычайно плотный рабочий график, покинул модуль.
Между тем, несмотря на действительно запланировано насыщенный день, заниматься проектом ему сейчас не хотелось. Его мысли были совсем о другом. Андрей зашел к себе в кабинет. По привычке присел на краешек стола, затем переместился на диван и полулег, облокотившись на один и закинув ноги на другой боковой валик, но в таком положении пробыл совсем недолго, встал и стал медленно ходить по комнате.
«И действительно, — крутилось у него в голове, — очень и очень странно. Главный инженер тоже уехал как-то неожиданно… Что, Андрей? — мысленно обратился он к себе, — Здесь исчезают люди?» Он тут же ухмыльнулся и покачал головой, словно удивляясь своим собственным словам. «Ну, главного инженера я настолько хорошо не знал, чтобы он мне о своих проблемах рассказывал. Но, с другой стороны, у нас финальная фаза и от его компетенции многое зависит. Так какого черта, я — руководитель проекта не знаю, что он уезжает, и вместо него назначается другой?! Почему, черт побери, меня никто не ставит в известность?! Требуют результатов и ничего не говорят!» — Горяев с силой ударил ладонью по столу. Затем он налил себе стакан воды и в несколько глотков выпил его. Потом снова подошел и опустился на диван. Заложив руки за голову, он откинулся спиной на его невысокую мягкую спинку. Так Горяев просидел некоторое время, глядя на ровный белый потолок. Приступ гнева, охвативший его, постепенно прошел. Андрей снова встал и стал прохаживаться по кабинету «Ну, хорошо. Почему так внезапно уехал Анатолий? Если у него закончился контракт, что, нельзя было мне об этом сообщить? Не сказать, что мы стали прямо лучшими друзьями, но нормально же общались… Тот последний день, когда он вел себя совершенно неестественно — что это было? Эти его слова о том, что у предыдущего руководителя лаборатории были такие же симптомы как у меня, что он себя чувствовал также как я. Да и сам этот пресловутый предыдущий руководитель лаборатории, о котором, как выясняется, никто и ничего не знает…» — Горяев снова с сомнением и оттенком горечи ухмыльнулся. «Кончился контракт, — мысли Андрея опять перескочили на Анатолия, — как раз в тот момент, когда он мне что-то хотел сообщить, чудесным образом так совпадает, что у него заканчивается контракт…» Андрей налил себе еще один стакан воды и снова в два глотка выпил.