Работа шла туго. Мысли постоянно утекали куда-то в сторону, начало фразы терялось в недрах памяти, и приходилось каждое предложение перечитывать по несколько раз. Технические термины, которыми изобиловал текст, имели не по одному значению, а у Юльки просто не было сил улавливать эти тонкости. Если бы Сергей остался, то он бы помог. Как человек, далекий от гуманитарных наук, он даже не догадывался, что слова многозначны, и при переводе это иногда принципиально. Речь шла в основном про какое-то «блокировочное реле». Смысл был непонятен даже по-русски. Пробежав глазами готовый перевод, Юлька задумалась. Насколько она помнила, в переписке, которую ей вчера давал Сергей, ничего подобного не было. Поэтому хотелось надеяться, что некоторая несогласованность в терминологии Нину не насторожит.
Несколько раз проверив и убедившись, что она ничего не перепутала, Юлька отослала письмо Нине, закрыла все окошки и выключила компьютер. Когда она уже надевала дубленку, ее прошиб холодный пот: «А с того ли ящика отправлено письмо?!»
Пришлось опять включать все заново, ждать, пока загрузятся программы и лезть в почту. Трясущимися руками она подтащила мышку к сообщению. «Уфф, – отлегло от сердца. – Все правильно!»
Довольная, Юлька стала быстро собираться. Аню она решила подождать на улице. Даже если придется часик погулять, ничего плохого в этом не было. Она и так не бывает на воздухе, а малышу нужен кислород. Хотя в городе такой воздух, что неизвестно, где лучше: в помещении или вне его.
Уже закрывая дверь, она в очередной раз засомневалась: а действительно ли надо было отправлять именно с этого адреса? Вдруг она неправильно поняла вчера Стаса. Опять в холодном поту, дико нервничая, Юлька ввалилась обратно в приемную. Проклиная все на свете и себя в частности, она стала лихорадочно рыться в ящике стола, пытаясь найти бумажку со вчерашними записями. Ящик был завален новой канцелярией, любезно предоставленной ей работодателями. Карандаши, ручки, маркеры, всевозможные клейкие бумажки, папки, регистраторы – все это было свалено разноцветной кучей в объемистые недра стола. Юлька абсолютно точно помнила, как вчера у нее мелькнула мысль законспектировать краткие рекомендации сисадмина не на жалком листочке для записей, а в ежедневнике. Зная себя, она старалась не пользоваться этими ненадежными квадратиками. Но под рукой обычно всегда оказывались именно такие крохотульки. Ее стол в приемной Валерия Михайловича к концу дня всегда был завален ворохом разнообразных записочек, и она долго и мучительно их сортировала. На мониторе, как правило, не было живого места, окантовка экрана топорщилась пестрыми листочками, которые имели обыкновение отваливаться и теряться. Часть записей уносили на подошвах сотрудники, вечно толкущиеся в приемной в ожидании аудиенции. Другую часть старательно уничтожала уборщица, приходившая в офис часов в пять утра, как доярка на смену. Обычно они пересекались на заключительной стадии уборки, когда Юлька, поскальзываясь на мокром линолеуме, двигалась по коридору к рабочему месту, а Маргарита Константиновна шла навстречу со шваброй, шаркая тапками, и злобно сотрясала воздух жалобами на сотрудников, которые «опять двадцать пять, все угваздали». Никакие уговоры не выбрасывать бумажки, найденные на полу, не помогали.
«А ты не расшвыривай, ты убирай за собой, а не свинячь», – резонно оппонировала уборщица.
Рабочий ежедневник Юлька всегда носила с собой, там были телефоны, адреса и масса нужной информации. Беда была в том, что она никак не могла заставить себя изначально все заносить туда, а не переписывать потом с разноцветных заплаток.
И вот, как всегда, приходилось искать крошечный листочек, вместо того чтобы спокойно посмотреть в ежедневнике. Бумажка нашлась в самом низу ящика, для этого пришлось выгрузить многочисленные канцелярские запасы на стол. Судя по всему, Юлька не ошиблась с отправкой письма. Она опять успокоилась и стала сваливать все обратно. Странно, но гора в ящик не помещалась. Он был уже полон, а на столе еще оставалось несколько регистраторов. Подавив желание сесть сверху и утрамбовать, Юлька еще раз выволокла все на свет божий и снова начала укладывать папки. Когда процесс был успешно завершен, она с отчаянием поняла, что папка с документами для перевода лежит теперь где-то в самом низу. То есть завтра придется опять повторить погрузочно-разгрузочные работы. То-то Нина развлечется. Шипя от злости на себя, Юлька снова принялась все выкладывать…
В это время в одном из кабинетов третьего этажа Вадим с Сергеем, наблюдавшие события в приемной на экране компьютера, пребывали в абсолютном замешательстве. Звука не было, видно было только, как Юлька сердито шевелит губами и производит непонятные манипуляции. Когда она в очередной раз стала раскладывать содержимое ящика по столу, Вадим не выдержал:
– Как думаешь, что это может значить?
– Понятия не имею! – искренне ответил Сергей. – Но какой-то смысл у происходящего определенно есть. Не может же она заниматься этой ерундой просто так!
– Не скажи, – задумчиво протянул Никонов. – Эта может. Схожу-ка я на разведку!
– Ты что, – испугался Сергей, – она же сразу догадается, что за ней следили!
– Да с какой стати? Какая связь? Я же просто зайду за ней и предложу проводить.
– Это будет выглядеть ненатурально.
– Почему?
– Да с чего бы это тебе вдруг проявлять такую заботу?
Вадим немного смутился, а потом честно ответил:
– Я ее вчера уже провожал.
– Ты?!
– Я, – с вызовом подтвердил он.
– Зачем?
– Сам не понимаю, – попытался оправдаться Вадим. – Как будто тянет к ней, понимаешь? Боюсь я за нее, неприспособленная она какая-то, смешная, что ли… И странная…
– Да уж, – с готовностью подтвердил Сергей. – Чего не отнять, того не отнять! – Но на экран посмотрел уже с интересом.
Девушка, пробудившая в Вадиме такой порыв, заслуживала внимания. Заявка была слишком серьезной, такого с его другом еще не случалось. Обычно романы Вадима носили сугубо статистический характер, то есть имена девушек перечислялись через запятую. Со счета Сергей давно сбился. У него так не получалось. Он не завидовал Вадиму, поскольку пустоголовые красотки, с которыми встречался Вад, не представляли особого интереса. Так, только глаз порадовать. Сергей не собирался искать приключений, он был другим. Еще в молодости он составил для себя идеал жены, снабдив его определенными параметрами. С годами этот образ корректировался, но подстроить его под реальную девушку так и не удалось, даже невзирая на отчаянные попытки Сергея, поступившись принципами, некоторые константы из списка достоинств убрать вообще. Все равно не срасталось. Вадим посмеивался над другом. Требования Сергея в отношении дамского пола он знал наизусть и считал, что такой жены не существует в природе. Наверное, в этом он был прав.
Сергей еще раз посмотрел на Юлю, роющуюся в ящике. Странная…
– Ты знаешь, – неожиданно сказал он, – а она мне сегодня предложила Бальмонта почитать.
– Вместе?
– Не, она вроде декламировать его собралась.
– А что именно? – с интересом спросил Вадим. Кто такой Бальмонт, он представлял с трудом, но демонстрировать другу свою серость не хотелось.
– Не знаю, я не дал ей выступить, – улыбнулся Сергей, вспомнив, как ее кудряшки щекотали кожу. – У нее волосы такие мягкие, – машинально сказал он.
– Ты что, гладил ее по головке? – изумился Вадим.
– Нет, – смутился Сергей, – просто так вышло…
Повисла пауза. Наконец Вадим выдавил из себя:
– Если у вас что-то там намечается, то я мешать не буду.
– Да ты что! – замахал руками Сергей. – Она не в моем вкусе…
Он осекся, Вадим тоже понял причину и озвучил:
– Девочка-то как на заказ, по твоей формуле…
– Да ну, – неуверенно возразил Сергей, – она же с приветом.
– А может быть, она просто не похожа на других! Она такая, какая есть. А мы привыкли к стереотипам, и все, что не укладывается в эти рамки, кажется нам странным. А может быть, это мы ошибаемся. Может быть, как раз мы странные, а она нет!
– Что-то тебя на философию потянуло, – прервал полет мысли Сергей. – Это настораживает. Да ладно, не обижайся. Что ты ее защищать кинулся: мы про нее слишком мало знаем, чтобы делать выводы.
– У нее такая трогательная реакция на все, она же просто наивный ребенок!
Сергей тут же вспомнил Юлькину руку, сиротливо торчащую из-под стола. Да уж, это не детство, а скорее впадение в маразм. Но вслух высказываться поостерегся. Вадим не мальчик, сам разберется.
– Давай иди за своим сокровищем, – хмыкнул он. – Звякни мне вечером, самому интересно, что же это она такое делала с папками. Не упусти, она вон уже выходит.
Вадим, схватив куртку, рванул к выходу.
Юлька в очередной раз закрыла приемную и направилась к лестнице. На полпути ее догнала мысль, что свет-то она, похоже, не выключила… Скрипнув зубами, несчастная переводчица поплелась обратно. Пора лечиться, если, конечно, медицина в этом случае не окажется бессильной.
Вадим, войдя в холл четвертого этажа, с изумлением смотрел в спину удаляющейся девушки. Да что ж это такое, она опять шла в приемную. Он отступил за угол и следил за ее манипуляциями. Юлька открыла дверь и заглянула в темное помещение.
– Тьфу на вас, – громко и с чувством сказала она на весь коридор. Эхо заметалось между стенами и упало вниз по лестнице.
Вадим недоумевал. Закрыв дверь на ключ, Юлька шла в его сторону.
«Сейчас она опять подумает, что я ее нарочно пугаю», – заторопился он.
Звучно кашлянув, он шагнул ей навстречу. В ответ Юлька взвизгнула и опрометью, как заяц, проскакала мимо. Вместо того чтобы свернуть на лестницу, она рванула к туалету и закрылась там.
«Может, прав Серега, и стоит показать девчонку врачу?» Он нехотя поплелся вызволять дурочку, поскольку со страху она могла там заночевать.
– Юля, – постучал он. В ответ тишина. – Юля! – уже громче позвал он, но она не откликнулась. – Это Вадим, простите, я опять испугал вас… – Никакой реакции.
«Может быть, ей стало плохо», – испугался он и забарабанил сильнее. Никто не отвечал.
Продолжая пинать дверь ногами, Вадим позвонил Сергею и вкратце обрисовал ситуацию. По его словам, Юлька пошла в туалет, закрылась и не отвечает. Предысторию событий он решил не оглашать.
– А не может быть, что ей просто надоели твои ухаживания и она таким образом пытается от тебя отделаться?
– Не может, – огрызнулся Вадим. – Девушки так не отказывают. Хотя, учитывая твою неопытность в этом вопросе…
– Ты же сам говорил, что она не как все, – перебил его Сергей. – Может, она именно таким оригинальным способом дает тебе понять, что твои заигрывания нежелательны.
– Да не заигрывал я с ней! – заорал Вадим. – Вызывай техников, надо дверь ломать!
Через десять минут перед туалетом собралась небольшая толпа: оба шефа, пара хмурых мужиков в синих комбинезонах с чемоданчиками, припозднившаяся Маруся, захваченная на всякий случай, и сисадмин Стас, увязавшийся за всей компанией со скуки. Дверь вскрыли быстро, но входить никто не спешил. Повисла тишина. Наконец пожилой техник осторожно сказал:
– Ну давайте уже, а то нам еще замок новый ставить надо.
Почему-то все посмотрели на Марусю, она попятилась.
– Марина Игоревна, придется вам, – осторожно начал Сергей.
– Почему мне? – помертвела Маруся. – Вы решили галантно пропустить даму вперед? Это неподходящий случай…
– Вполне может быть, что она просто не слышала, – пробормотал Вадим, не веря сам себе. – Возможно, она занята там какими-нибудь женскими делами…
– Поэтому ты, как единственная дама, должна войти первой, – закончил мысль Стас.
Маруся двинулась к дверям. Через мгновение раздался ее пронзительный крик:
– Скорее, на помощь! Ну что ж ты, ну куда ж ты, – бестолково причитала она.
Мужчины гурьбой бросились в помещение. Второй техник замешкался и не влез. Выглядывая из-за плеча старшего товарища, он напряженно повторял:
– Ну! Чего там, а? Ну чего?
Юлька стояла на подоконнике. Жалюзи были подняты, девушка полувисела, по плечи высунувшись из форточки, руки тоже болтались за окном. Большая ее часть находилась в помещении, а все остальное было скрыто от глаз присутствующих.
Вадим схватил ее за талию, но, похоже, Юлька основательно застряла.
– Юля, – надрывно проорал он, – вы живы?
Она молчала.
Они с Сергеем, не сговариваясь, начали дергать ее вниз. Не получалось. Тогда Сергей стал расстегивать пуговицы на ее дубленке. Вадим моментально все понял и засунул руки под расстегнутую одежду, нащупывая плечи. Тело начало брыкаться и невнятно орать.
Директора молча пытались вытащить Юльку из толстой одежки. Получив очередной довольно чувствительный пинок, Сергей, пыхтя, просипел:
– Зато живая, что не может не радовать. Мы ей в дурдом передачки будем слать, не бросим болезную!
– Нашел время шутить, – злился Вадим, пытаясь схватить мельтешившие конечности. Операция по спасению затягивалась.
В коридоре послышался топот. Техник, прыгавший снаружи, вскрикнул. За ним коротко вякнул сисадмин, потом завизжала Маруся. Сильные руки моментально скрутили Вадима и Сергея, и через мгновение они уже лежали на полу в коридоре. Перед глазами мелькали ноги. Их было так много, словно по коридору носилась гигантская сороконожка.
– Что вы со мной сделаете? – дрожащим голосом проблеяла Маруся, обращаясь к грязным кроссовкам, стоящим прямо перед ее носом.
– А на что вы рассчитываете, барышня! Сами-то как думаете?
– Изнасилуют они тебя, Маринка! А нас просто убьют и в лесу закопают! – тоскливо проговорил сисадмин.
– Это налет? – уткнувшись носом в пол, попытался прояснить обстановку Сергей.
– Это ОМОН, – пророкотало у него над ухом.
– Ой, слава богу, – Маруся попыталась встать, но ее весьма невежливо пихнули обратно.
– Значит, так, граждане дорогие! Ну-ка быстро и четко отвечаем мне: зачем выталкивали девушку из окна, да еще всем дружным коллективом?
– Дайте воды пострадавшей, – донеслось откуда-то сбоку, – а то она икает, как пулемет, разговаривать невозможно. И где «Скорая»? Мне врач нужен, у нее шок похоже.
– Мы не выталкивали, мы, наоборот, пытались ей помочь, но она застряла! – расплакалась Маруся.
– А жители дома напротив позвонили в милицию и сообщили, что девушка в окне звала на помощь, кричала, что ее убивают. Одного не пойму: почему вы окно целиком не открыли, зачем в форточку выпихивали?
– Там окно не открывается, только форточка, – услужливо пояснил сисадмин.
Вадим повернул голову и с ненавистью посмотрел на идиота.
«Давно пора укомплектовать штат психиатром, а то берем на работу всех подряд», – подумал он.
Через час все было улажено. Милиция, похохатывая, уехала. В отделе кадров вокруг беспрерывно икающей Юльки хлопотала Маруся:
– Ну с кем не бывает, не переживай, солнышко! Я бы на твоем месте тоже испугалась, только меня бы из форточки точно не выковыряли, – и она весело засмеялась.
– Простите меня, – прошептала Юлька.
– Да ерунда какая, зато будет что вспомнить на старости лет! – добродушно ответила Маруся, поглаживая девушку по голове.
Юлька подняла на нее голову и вдруг разрыдалась. Уткнувшись в безразмерную Марусину грудь, она выложила все. Кадровичка внимательно слушала, тихонько укачивая бормочущую сквозь рыдания Юльку:
– Я его… А он ничего не понимает… мужлан бессердечный… да я бы… любовь… всю жизнь…
В кабинет вошел Вадим. Строго посмотрев на обнявшихся девиц, он уже открыл было рот, но Маруся, нарушив субординацию, не дала ему начать гневную речь по поводу Юлькиного поведения:
– Я считаю, Вадим Сергеевич, что вы должны извиниться!
– Я? – остолбенел он. Кадровичка была уважаемым в коллективе человеком, сомневаться в ее нормальности повода не было, поэтому Вадим решил, что ослышался. Маруся развеяла его сомнения:
– Да, именно вам! Извиниться! Вы до полусмерти напугали девушку и стали причиной этого дурацкого происшествия!
– Вы еще скажите, что это я ее в форточку высунул! – вспылил он.
– Фигурально выражаясь, вы ее к этому вынудили. Она спасала свою жизнь, понимаете?
– Не понимаю и понимать не хочу. Я ее что, убивать собирался?
– Может, и не собирались, но она-то об этом не знала! Это теперь она успокоилась, а тогда у Юленьки был шок от ужаса.
– Напрасно ваша Юленька успокоилась! Вот теперь у меня просто руки чешутся наподдать ей!
– Это не по-джентльменски! – ожила Юлька.
Вадим посмотрел на нее и осторожно спросил:
– Вас что, способ наказания не устраивает?
– Перестаньте с ней так разговаривать, – вступилась Маруся. – Неужели сложно извиниться?
– Ну как тут? – в комнату вошел Сергей. Зареванная Юлька опять уткнулась носом в Марусю.
– Они хотят, чтобы я извинился! – пожаловался ему Вадим.
– Так извинись, – легко согласился Сергей. Вадим посмотрел на него с удивлением. – Это ведь ты ее так перепугал, – прокомментировал свои соображения Сергей.
– Ладно. Юля, простите меня, я страшно виноват перед вами. В качестве компенсации я готов оплатить вам лучшего психиатра и содержание в отдельной палате.
– Это не извинение, а издевательство, – прогундосила Юлька.
– На большее вы не тянете, – гордо ответил он и вышел.
– Хамство какое, – пробормотала она и оторвалась от Маруси.
– Он исправится, – пообещал Сергей и тоже вышел.
– Давай домой собираться, – предложила кадровичка. – Не ночевать же здесь!
Сильно поцарапанная дубленка оказалась здесь же. Девушки оделись и вышли.
– Подвезти? – предложила Маруся.
– Спасибо, меня встречают!
Они распрощались, и Юлька подошла к знакомой «Ауди». Аня открыла ей дверь и недовольно спросила:
– Чего так долго? И зачем тебе мобильник, если он у тебя постоянно выключен? Я уж беспокоиться начала, думала – что-то случилось. Тут милиция приезжала…