- Отвечаешь ты неважно, но я ведь знаю, что ты всегда старательно учишь материал. И поэтому ставлю сегодня пятерку, чтобы ты так же старательно учила и впредь.
Ученики притихли в недоумении. А Зойка засияла, как электрическая лампочка: исполнилась, наконец, ее заветная мечта! От счастья она застыла за партой, выпрямившись и положив обе руки перед собой пальцы на пальцы, как учили еще в первом классе. Косички у нее торчали, как стрелки.
"Что за чепуха?" - подумала Нина Борисовна и, чтобы как-то замять неловкость, вызвала другого:
- Живцов!
Зина неохотно пошел к доске.
- Что с тобой, Живцов? - заинтересовалась учительница.
- У него мама заболела! - сказал кто-то. - Ночью в больницу положили.
- Что с ней? - сочувственно спросила Нина Борисовна.
- Не знаю, - потупился Зина. - Сегодня пойду ее проведать...
- Может быть, ты не готов? - предположила учительница. - Тогда я спрошу тебя в другой раз.
- Нет-нет! - он замотал головой так, что чуть очки не слетели. Я ведь... с вечера все выучил.
Действительно, урок он знал хорошо. Без запинки рассказал о добыче гранита, о свойствах песка и глины, об использовании торфа.
- Садись, - сказала довольная учительница. - Ты отвечал отлично.
Лысюра с нетерпением ждал этого момента. Он так и ерзал на месте. "Ага, значит, ручка волшебная! Сейчас ты за все ответишь, Живцов! У тебя пропадет охота указывать мне, старосте, что делать и чего не делать. Да и кто будет слушать тебя, двоечника? Отныне ты не будешь вылезать из двоек и тебя постоянно будут ругать на советах отряда и дружины. Ставлю тебе первую двойку, Живцов. Она, конечно, может стать последней, если ты вовремя одумаешься и не будешь перечить мне, старосте Лысюре..."
И он старательно нарисовал у себя в тетрадке двойку. Двойка была жирная, вызывающая. Генка несколько секунд любовался ею, потом с тревогой стал смотреть на учительницу, вытянув шею.
А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука почему-то поставила Живцову 2.
"Что я делаю?" - ужаснулась она, но вслух, спокойно сказала:
- Ты отвечал хорошо, Живцов, и все же я ставлю тебе два, потому что ты можешь отвечать гораздо лучше, но ленишься, надеешься на свои способности.
- Это Живцов-то ленится? - зашушукались ученики.
- Двойка заставит тебя требовательнее относиться к себе, больше работать, лучше готовить домашние задания.
Живцов сидел с окаменевшим лицом, и только руки его, державшие учебник, дрожали все сильнее и сильнее. Учебник упал на пол, а Зина спрятал руки под партой.
- Сегодня ты пойдешь в больницу навестить маму, - укоризненно продолжала учительница. - Чем ты ее обрадуешь - двойкой?
И тут Зина не выдержал. Он упал лицом на парту и зарыдал. Он плакал не из-за двойки, а из-за великой несправедливости, которая нежданно свалилась и камнем легла на душу.
До сих пор Синицын, как и все, с недоумением слушал учительницу и смутно чувствовал в ее словах какое-то несоответствие, как если бы на уроке физкультуры все начали варить борщ. Но не хотелось ничего делать, возмущаться, все казалось в общем-то нормальным, будто он находился под гипнозом.
Лишь когда Зина, рыдая, упал на парту, все словно очнулись: заговорили, зашумели...
Синицын оглянулся и увидел торжествующее лицо Генки Лысюры, белую ручку с золотым наконечником. Как молния, озарила его догадка, и он вскочил.
- Не верьте ему! - крикнул Макар, указывая на Лысюру. - Все это неправда... Лысюра сам ставит оценки волшебной ручкой!
Никто ничего не понял, все уставились на Синицына изумленные. А он подскочил к старосте и схватился за ручку:
- Отдай! Ты делаешь зло!
- Не трожь, - запыхтел Лысюра.
Они дергали ручку каждый к себе. Она вдруг начала вытягиваться, покрылась черными узорами. В испуге оба выпустили волшебную ручку. Она упала на пол, свернулась гибкой змеей, завертелась, задымилась, и через секунду ничего не было на том месте.
Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели друг на друга Лысюра и Синицын. "Почему это я стою посреди класса?" подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы? Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не заметил.
Нина Борисовна скользнула взглядом по списку. Так, опрошены уже двое: Чепурова и Живцов. Чепурова сегодня отличилась - получила пятерку, а Живцов молодец, хотя и заболела мама, тоже отвечал отлично.
- Теперь к доске пойдет Синицын, - объявила учительница. - Он расскажет, как добывают нефть.
Макар вышел и... замер. Не мог сказать ни слова. Это было невероятно!
"Как же я забыл, - мелькнуло в голове, - что теперь нужно самому учить уроки... Не подготовился!"
- Ну, что же ты? - повернулась учительница. - Рассказывай.
Макар откашлялся и, как раньше, начал издалека:
- Ископаемые. Ископаемые бывают полезные... а бывают и вредные.
- Постой, постой! - учительница откинулась на стуле. - Какие это ископаемые вредные? Что-то я про такие не слышала.
- Ну как же, - смешался он. - Если бывают полезные, значит, бывают и вредные. Так ведь?
Теперь пришла очередь смутиться учительнице.
- Так-то оно так... только... только вредных ископаемых не бывает.
Синицыну только того и надо было.
- Тогда почему полезные ископаемые назвали полезными? - заспорил он, уводя разговор от опасной темы. - Какие тогда другие ископаемые?
- Ну... другие просто не такие полезные. Пустая порода, например. Так и называется: пустая.
Впрочем, речь сейчас не об этом. Расскажи, как добывают нефть.
Макар тяжело вздохнул.
- Нефть, - промычал он. - Нефть добывают... добывают...
Он тянул время, ожидая, что, может быть, кто-то сжалится над ним и подскажет, но все спокойно смотрели на него. Кто же будет подсказывать отличнику, лучшему ученику класса? Пустая трата времени.
- Синицын! - сделала большие глаза Нина Борисовна. - Ты не знаешь урока, Синицын?
- Я... мм...
- Ну, тогда расскажи, что такое нефть, - учительница еще как-то хотела спасти лучшего ученика класса.
У него от напряжения замелькали перед глазами красные круги. А потом он мысленно увидел длинный железнодорожный состав цистерн. Большие желтые цистерны с надписью на боку черными буквами: "Нефть". Такие он не раз видел на станции. В отчаянии он выпалил:
- Нефть - это... как ее... Нефть добывают из цистерн.
И тут же с ужасом замолчал. Он вспомнил вдруг, что такое нефть и как ее добывают. Полузабытые страницы учебника стали всплывать в памяти. Нефтяные вышки... трубы...
Но было поздно.
- Садись, два! - сказала, как выстрелила, Нина Борисовна.
Сразу грянул хохот в классе. Синицын, остолбенев, смотрел, как рука учительницы выводит в журнале двойку. И странное дело: он вдруг обрадовался, как будто встретил старого друга. "Значит, действительно кончилось все волшебство, - думал он с грустью и вместе с тем облегченно. - Теперь самому придется все делать. Жизнь опять будет интересной и увлекательной". И Синицын неожиданно для самого себя сказал учительнице:
- Спасибо!
Нина Борисовна нахмурилась:
- Ты еще и паясничаешь!
- Нет, я не паясничаю! - задышал прерывисто Макар. Ну как объяснить, что он рад, действительно рад двойке? С нее начнется новая жизнь. Ведь это должно быть радостно - самому добывать свои знания! Может быть, он станет таким же ученым, как тот, на планете Свет Разума. Ведь даже там, в той волшебной стране, каждый учится и добывает свои знания сам.
- Садись, - кивнула учительница. - Перейдем к следующей теме...
ПОДАРОК ИЗ АРКТИКИ
Мама открыла дверь с таким счастливым, радостным видом, что Макар сразу же вскрикнул:
- Письмо от папы?
Она не успела ответить - появился сам папа! У Синицына перехватило дыхание. Он бросился к отцу и почувствовал, что летит вверх, под потолок... Отец тормошил Макара:
- Большой какой стал, а! Скоро отца догонишь!
Он посадил его к себе на плечо и пробасил:
- Ну-ка, пошли, я покажу тебе кое-что...
Как всегда после долгого отсутствия, отец был немножко незнакомым и чужим, и Макар исподтишка приглядывался к нему, узнавая и не узнавая его. Каждый раз он открывал что-то новое в своем отце и заново привыкал к нему...
Опустив Макара на пол, отец с таинственным видом вытащил из рюкзака тяжелый костяной бивень.
- От слона? - ахнул Макар и еле удержал в руках подарок.
- Нет, это моржовый клык. А смотри, какая здесь картина вырезана. Это наш радист дядя Алеша постарался для тебя. "Молодец, говорит, у тебя сын - отличник! Таких сейчас мало..."
Макар увидел маленькие домики среди бескрайнего ледяного поля. Рядом крошечные фигурки людей. У их ног еще более крошечные фигурки собак. Среди торосов воровато прятался белый медведь, еще дальше у водяной полыньи лежал полосатый тюлень.
А над всем этим высоко в темном небе переливалось разноцветное северное сияние. Макар никогда не видел этого сияния, но ясно представлял его себе по рассказам отца.
- Хорошо, а? - спросил отец.
- Хорошо, - прошептал Макар.
Потом они сидели втроем за столом и пили чай. Отец без конца рассказывал о жестоких морозах, о вьюгах, о громадных льдах, которые даже трудно себе представить: рядом с ними большой корабль выглядит скорлупой ореха...
Мама показала отцу приз, который получил Макар на турнире знатоков. Папе понравилась игрушка. Он то и дело нажимал клавишу и слушал привольную мелодию песни "Шуми, Амур... ", задумчиво разглядывал кораблик.
Макар сидел как на иголках, низко опустив голову, и тяжелая краска стыда заливала его лицо. Отец, наверное, заметил что-то. И когда мама ушла на кухню мыть посуду, он придвинулся к Макару и взял его руки в свои большие ладони:
- Ну-ка, сынок, подними голову.
Макар уставился отцу в глаза. Они всегда так делали, когда рассказывали друг другу свои тайны.
- Говори, - улыбнулся отец.
Макар набрал полную грудь воздуха и выпалил:
- Ты веришь, что могут быть волшебники и чудеса?
- Конечно, верю! - оживился отец. - Знаешь, особенно много чудес бывает на Севере.
Макар упрямо мотнул головой:
- Нет, не на Севере. А вот, например, выходишь ты на кухню, открываешь холодильник...
И Макар рассказал отцу все. Тот слушал его, не перебивая, очень серьезно, и по глазам его было видно, что он верит каждому слову. Потом задумался:
- Значит, прямо вот так хлопнул в ладоши - и перед тобой все, что пожелаешь?
- Ага! - подтвердил Макар. Он сильно жалел, что не может теперь показать отцу свою волшебную власть. - А что бы ты пожелал? Машину "Жигули"... или самолет? А может, пачку денег?
Отец пожал плечами:
- Даже не знаю. Всего, что мне нужно в жизни, я добивался с их помощью, - он вытянул свои сильные руки. - Только не хлопал ими, а работал...
Он положил ладонь на игрушечный корабль:
- Помнишь, что написано на крышке?
Макар опустил голову:
- "Только дай себе волю, начни жить как легче, и тебя понесет так, что не выплывешь". Я... я отнесу его обратно в школу.
- Завтра же! - отец заглянул Макару в глаза. - А мы расскажем все маме?
- Не поверит она! - встревожился Макар.
- Поверит! - убежденно сказал отец. - Эх ты! Оказывается, ты плохо знаешь маму. А я знаю ее лучше... Поздно уже! Ложись спать, мальчик мой. Утро вечера мудренее...
В эту ночь Макару снились белые медведи и северное сияние.