Дмитрий Иванович быстро оправился от потрясения и тоже стал собирать рать при поддержке почти всех других русских князей. Такое возмущение вызвал на Руси вероломный поступок Михаила Тверского, что даже недавний враг Олег Рязанский поддержал московского князя и согласился быть третейским судьёй. Ощутимую военную помощь оказали и гордые новгородцы, обиженные сожжением Торжка. Огромное войско подошло к Твери. После месячной осады упрямый Михаил сдался на великокняжескую милость Дмитрия Ивановича. Мирный договор в очередной раз обязал тверского князя подчиняться московскому князю, не претендовать на его земли и владимирское княжение. История закончилась в 1378 году, когда был схвачен под Серпуховом вернувшийся из Орды Иван Вельяминов. 30 августа предатель был казнён в Москве при большом скоплении народа. Эта была первая и последняя публичная казнь в княжение Дмитрия Ивановича. Однако на других Вельяминовых его гнев не распространился, и они продолжали занимать высокие должности и пользоваться доверием князя. Воевода Микула Вельяминов впоследствии командовал переславским полком на поле Куликовом и сложил там голову.
Занимаясь ратными делами, великий князь Дмитрий Иванович не забывал и о созидании, изыскивая к этому всевозможные средства. Кроме белокаменного Кремля и деревянных великокняжеских палат было выстроено множество церквей. Каждый раз после набегов заново отстраивался посад. Росла Москва, всё больше народу селилось вокруг неё. Дмитрий Иванович проводил мудрую экономическую политику, говоря современным языком. Новые поселения назывались слободами, потому что новосёлы были на довольно большой срок, от 3 до 10 лет в зависимости от степени освоения земель, освобождены от податей. Более того, крестьяне и ремесленники получали ссуды на обустройство. Льготы и ссуды выдавались не только им, но и монастырским братствам, что тоже способствовало заселению новых пространств. Монастыри не только укрепляли веру в народе, но и способствовали просвещению и развитию искусства. Именно на тот период пришёлся расцвет деятельности святых Сергия Радонежского, Стефана Пермского, Епифания Премудрого, митрополита Алексия и начало творческого пути Андрея Рублёва. Всячески поощрялась князем и торговая деятельность. Впервые после нашествия татаро – монголов была выпущена серебряная монетка с изображением святого война с копьём (возможно, Дмитрия Солунского) с одной стороны и надписью «Великого князя Дмитрия Ивановича» с другой стороны. По боку монетки шла надпись на арабском языке, чтобы русские деньги принимались на восточных базарах.
К сожалению, внешние обстоятельства не давали много времени на созидание. Редко выдавался более – менее спокойный год. Весной 1376 года состоялся удачный поход русских войск на Булгарию (в районе современной Казани). В том же году умер великий литовский князь Ольгерд, оставив престол сыну Ягайло. Отношения между литовскими князьями обострились, что грозило Руси новыми бедами, но имело и положительные стороны.
Сблизился с Москвой князь Андрей Ольгердович Полоцкий, которому Дмитрий Иванович отдал в управление Псков.
Летом 1377 года ордынский царевич Арапша при поддержке Мамая предпринял поход на нижегородские земли. Мордовские князья помогли ему с войском тайно пробраться к речке Пьяне и застичь там врасплох сводную русскую рать во главе с Иваном Дмитриевичем, сыном нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Не зная о месте нахождения Арапши и разомлев от сильной жары, русское войско во главе с воеводами беспечно предавалось развлечениям: охоте, гульбе, пьянству. Похмелье было ужасным: 2 августа налетевшая ордынская конница почти полностью уничтожила русскую рать. Часть воинов, даже не успевших надеть кольчуги, была порублена, часть пленена, многие утонули в Пьяне. Это был страшный позор и горчайший урок. Разорив Нижний Новгород, Арапша убрался с наступлением холодов назад в Орду.
Зимой 1378 года скончался в глубокой старости митрополит Алексий, о котором скорбела вся Русь. Не оставил он достойного преемника. Смиренный Сергий Радонежский принять митрополичью кафедру отказался, и за неё шла борьба между несколькими претендентами. Больше не было рядом у Дмитрия Ивановича столь мудрого духовного отца. Поэтому и обращался он частенько в отдалённый Троицкий монастырь к игумену Сергию Радонежскому за духовной поддержкой.
Летом 1378 года сводная русская рать под предводительством князей Дмитрия Ивановича и Владимира Андреевича взяла реванш за позорное поражение у реки Пьяны. Снова предприняли ордынцы под командованием воеводы Бегича нашествие на нижегородские земли. Только на этот раз для них всё закончилось плачевно. 11 августа войско Бегича было наголову разбито сразу после переправы через речку Вожу. Эта победа укрепила в наших предках уверенность в своих силах, показала, что можно побеждать крупные силы ордынцев. В декабре того же года был предпринят удачный поход на Брянские земли, в результате которого заметно укрепились западные границы, и Русь приобрела ещё одного союзника – литовского князя Дмитрия Ольгердовича, получившего в управление Переславль.
Преподобный Сергий Радонежский благословляет Димитрия Донского на битву с Мамаем. Стенопись. Спасо-Преображенский собор Николо-Угрешского монастыря. 2009 г.
Следующий 1379 год прошёл относительно спокойно. Но это было затишье перед бурей. Гордый Мамай был возмущён смелым поведением русских князей и собирал огромнейшее войско, привлекая наёмников богатым жалованием и будущей наживой. Летом 1380 года он сам повёл войска на Русь. Предварительно проводил хитрый хан переговоры с литовским князем Ягайло и с Олегом Ивановичем Рязанским. Последний был недоволен разорением своих земель ордынцами в ответ на поражение у Вожи. Но некоторые современные историки считают, что князь Олег не был явным предателем, как об этом говорят древнерусские повести, а вёл двойную игру, стремясь отвести опасность нового разорения от своей вотчины. Именно Олег первым сообщил Дмитрию Ивановичу о готовящемся нашествии, невиданном со времён Батыя.
Великий князь с тревогой принял это известие. «Господи, не сотвори нам, яко же на прадеды наши навёл еси злого Батыя…» – коленопреклонённо молился он перед святыми образами. И Бог помог. В короткий срок удалось Дмитрию Ивановичу собрать огромную для Руси рать. Он был поддержан почти всеми русскими князьями. Не прислали дружин только Олег Рязанский, Михаил Тверской и Новгород Великий. Перед выступлением поскакал Дмитрий Иванович к преподобному Сергию Радонежскому испросить благословения. По окончании обедни великий князь получил весть о новых продвижениях Мамая к Дону и хотел было возвращаться, но игумен смиренно попросил его помедлить и отобедать с монахами. За трапезой Сергий Радонежский как бы невзначай тихо сказал князю: «При сей победе тебе еще не носить венца мученического, но многим без числа готовятся венцы с вечной памятью». Это пророчество весьма ободрило князя. Благословив Дмитрия Ивановича на поход против ордынцев, преподобный Сергий послал с ним двух могучих иноков – воинов Александра Пересвета и Андрея Ослябю.
20 августа 1380 года русские рати покинули Москву. Часть войск под руководством Владимира Андреевича отправилась в направлении Серпухова на соединение с конными и пешими дружинами юго – западных областей. Главная часть под предводительством Дмитрия Ивановича направилась вдоль Москвы – реки к Коломне. На ночь войско остановилось в тихом месте на берегу, где великому князю придало уверенности чудесное явление образа святителя Николая.
Гольдберг Л.М. Выход войск Дмитрия Донского из Кремля в 1380 году
Старинное предание гласит (в переложении на современный русский язык): «Благоверный великий князь Дмитрий Иванович Донской вышел из града Москвы против нечестивого Мамая, царя татарского, и, отойдя от Москвы на пятнадцать вёрст с воинством своим, установил шатры на месте, поросшем густыми травами, для отдыха. И явился ему на этом месте пречудный образ Николая Чудотворца, красками разукрашенный, звёздами светло окружённый и ярким светом осиянный, стоящий сам по себе в воздухе над древом, называемым сосною, здесь растущим, никем не поддерживаемый. Молящемуся ему великому князю Дмитрию Ивановичу сошла сама с высоты эта святая икона и далась в честные руки его…»
В Коломну прибыли русские войска со всех сторон. 25 августа сводная рать вышла к Лопасне, где соединилась с войсками, собранными князем Владимиром Андреевичем. Несмотря на то, что Литва была (или хотела показать себя) на стороне Мамая, не подвели Дмитрия Ивановича и новые союзники, литовские князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. Вскоре русские полки переправились через Оку и через несколько дней подошли к месту слияния Дона и Непрядвы. Решено было переправляться 7 сентября, накануне праздника Рождества Богородицы. За рекой воинство вышло на огромное Куликовское поле. Подход Мамаевой рати ожидался на следующий день. Русские сторожевые полки немало сделали для того, чтобы встреча произошла именно здесь. В походных церквях отслужили вечерню. Тысячи голосов подхватывали праздничное песнопение: «Рождество Твоё, Богородице Дево, радость возвести всей вселенной…»
В Коломну прибыли русские войска со всех сторон. 25 августа сводная рать вышла к Лопасне, где соединилась с войсками, собранными князем Владимиром Андреевичем. Несмотря на то, что Литва была (или хотела показать себя) на стороне Мамая, не подвели Дмитрия Ивановича и новые союзники, литовские князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. Вскоре русские полки переправились через Оку и через несколько дней подошли к месту слияния Дона и Непрядвы. Решено было переправляться 7 сентября, накануне праздника Рождества Богородицы. За рекой воинство вышло на огромное Куликовское поле. Подход Мамаевой рати ожидался на следующий день. Русские сторожевые полки немало сделали для того, чтобы встреча произошла именно здесь. В походных церквях отслужили вечерню. Тысячи голосов подхватывали праздничное песнопение: «Рождество Твоё, Богородице Дево, радость возвести всей вселенной…»
Явление образа Святителя Николая Чудотворца Дмитрию Донскому на Угреше. Стенопись. Спасо-Преображенский собор Николо-Угрешского монастыря. 2009 г.
Утро 8 сентября выдалось туманное. Дмитрий Иванович обскакал все полки, отдавая последние распоряжения и обращаясь к ратникам перед сражением: «Должно нам, братия, сложить головы свои за правую веру христианскую, да не будут захвачены города наши погаными и не запустеют святые Божьи церкви, и не будем рассеяны мы по всей земле, да не будут уведены в полон жёны и дети наши, да не будем притесняемы погаными во все времена, если за нас умолит Сына Своего и Бога нашего Пречистая Богородица». Сам Дмитрий Иванович хотел биться на передовой линии, личным примером увлекая воинов, а не стоять позади войска, как полагалось полководцам. Вернувшись в срединный полк, Дмитрий Иванович переоделся в доспехи простого воина, а своё облачение передал боярину Михаилу Бренку и велел стоять ему непоколебимо под великокняжеским стягом. В этот момент московские гонцы передали великому князю последнее благословение от Сергия Радонежского и просфору, которой Дмитрий Иванович поделился с ближними.
Поединок схимонаха Александра Пересвета с богатырём-печенегом Миниатюра из Лицевого Летописного свода. XVI в.
Битва началась в полдень поединком Александра Пересвета с Челубеем. Когда богатыри пали, пронзив друг друга копьями, многотысячные войска сошлись. Сражение длилось до вечера. Настал звёздный час князя Дмитрия Ивановича. Его замечали то там, то здесь в самой гуще битвы. Видели, как он менял коня, как отбивался сразу от четырёх ордынцев. Русские витязи сражались отважно, многие тысячи сложили свои головы, но около трёх часов дня превосходящие силы врага, казалось, стали уже одолевать наших, глубоко вклинившись в срединный полк. Михаил Бренок был убит, княжеский стяг подрублен. Мамай уже ликовал, видя это со своего холма. Но рано он радовался. В этот самый момент вступил в сражение резервный полк Дмитрия Ольгердовича, а затем и скрывавшаяся в лесу конная рать под командованием князя Владимира Андреевича и искусного воеводы Дмитрия Боброка. Лучшая кавалерия Мамая была смята, и ободрённые русичи стали быстро наступать. Мамай едва успел собрать шатёр и унести ноги. Русская конница во главе с Владимиром Андреевичем, прозванным Храбрым за воинскую доблесть, преследовала Мамая около 40 км до реки Мечи, но темнику удалось ускользнуть, часто меняя лошадей.
К сумеркам Владимир Андреевич вернулся на поле Куликово. Страшная картина побоища предстала перед ним. Казалось, вся земля, устланная горами трупов, была пропитана кровью и стонала. Никто не знал, где же великий князь Дмитрий Иванович, жив ли он. После настойчивых поисков двое простых ратников нашли на опушке леса израненного князя, укрытого кем – то подрубленной берёзкой. Воины сообщили радостную весть Владимиру Андреевичу, который тут же поспешил к брату. К счастью, раны Дмитрия Ивановича оказались неопасными, вскоре он пришёл в себя и даже попросил подать ему коня.
Кипренский О.А. Дмитрий Донской на Куликовом поле
Победа на поле Куликовом была «радостью со слезами на глазах». Предположительно, полегла половина русской рати. В следующие дни копали братские могилы, хоронили погибших. Повсюду служились заупокойные молебны. Только тела знатных полководцев и героев битвы были привезены домой в деревянных колодах. Существует легенда, что тело Михаила Бренка было захоронено на Угреше, в часовне на месте чудесного явления иконы святителя Николая князю Дмитрию Ивановичу. Предание гласит о том, что на обратном пути великий князь вновь остановился на Угреше: «…По возвращении же благоверного князя с битвы с преславною победою он достиг снова того места, где образ чудесно в честные руки к нему снизошёл, и о дарованной ему победе, благодарив Бога и Угодника Божия Николая, совершил молебен со своим воинством. И в то время сам благоверный великий князь Дмитрий Иванович с благоверными князьями и боярами нарёк это место именем Угреша, которым оно зовётся до сего дня, и повелел на этом месте соорудить храм во имя и в честь святителя угодника Христова Николая Чудотворца и воздвиг тут обитель славную и удовольствовал её щедро всем необходимым к пропитанию». Вскоре здесь возвели каменную Никольскую церковь, до наших дней не сохранившуюся.
Ежегодно русская православная церковь поминает погибших в Дмитриевскую родительскую субботу. Победа была достигнута очень дорогой ценой. Огромное напряжение битвы подорвало казавшееся богатырским здоровье Дмитрия Ивановича. Он был, по словам летописца, «вельми утомлён». На обратном пути великий князь четыре дня прохворал в Коломне, потом в Москве «почивал от многих трудов и болезней великих». Тяжким грузом легли на сердце благоверного князя горестные впечатления о страшном побоище. Он приказал выдать из великокняжеской казны щедрую милостыню вдовам и сиротам, раненым и калекам.
Поверженный Мамай бежал назад в Орду. Ягайло Литовский оказался ему ненадёжным союзником и не успел, а, может быть, и не очень спешил к главному сражению. Не дойдя 30–40 вёрст до Куликовского поля, он узнал о победе русских и повернул от Оки со своим войском назад. На обратном пути он не стал грабить оставшиеся почти без защиты русские земли. На этом некоторые историки строят предположение, что Ягайло вёл двойную игру и больше хотел уберечь своё княжество от разорения, чем помочь Мамаю покорить русские земли.
Обелиск Дмитрию Донскому на Куликовом поле
Мамай надеялся собрать войско для нового нашествия, но был наголову разбит ханом Тохтамышем, воцарившимся в Сарае – Берке. Хитрый Мамай ускользнул и от Тохтамыша со своей казной. Он попросил убежища в генуэзском городе Кафа (ныне Феодосия). Коварные генуэзцы приняли его, но потом убили, завладев несметными сокровищами. Так бесславно кончил свой жизненный путь гордый властолюбивый темник.
Десятилетие после Куликовской битвы выдалось нелёгким для русского народа. В 1382 году хан Тохтамыш с большим войском двинулся на Москву. О его походе узнали слишком поздно. Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич кинулись собирать русские дружины, но не преуспели в этом деле, потому что среди удельных князей уже не было такого единодушия, как в 1380 году. Олег Рязанский встретил Тохтамыша подобострастно и даже указал лучшие броды на Оке. Нижегородский князь Дмитрий Константинович послал с дарами к хану своих сыновей Василия и Семёна. Дмитрий Донской надеялся, что Москва, готовая к долгой осаде, не подведёт, что будет время собрать полки и разбить Тохтамыша возле неприступных стен города. Но он жестоко просчитался.
Васнецов А.М. Оборона Москвы от хана Тохтамыша
Коварный хан обманул москвичей, несколько дней успешно отбивавших атаки ордынцев под руководством посланного Дмитрием Ивановичем князя Остея, внука Ольгерда. Тохтамыш прикинулся, что не хочет кровопролития, не тронет город, если его примут с честью. За эти слова поручились князья Василий и Семён. Это подействовало безотказно. Москвичи ворота города открыли и во главе с князем Остеем и духовенством вышли встречать хана подарками. Сначала Тохтамыш приказал убить Остея, затем ордынские войска ворвались в город, жестоко расправились с жителями, ограбили великокняжескую казну и сожгли Москву. Дмитрий Иванович вернулся домой к пепелищу. По его приказу из казны были выданы деньги на захоронение 24000 человек. Таким страшным был урок русским князьям за доверчивость и разобщённость. Конечно, поход Тохтамыша не сравним с нашествием Батыя или Мамая, однако его тьмы разграбили Коломну, Переславль, Юрьев, Владимир, Звенигород, и только под Волоколамском ополчение во главе с Владимиром Андреевичем Храбрым отбило вражескую рать.
Святой благоверный князь Димитрий Донской. Стенопись. XIV в.