Пред тем как вытянуться на кровати дезертира, я шарю в его платяном шкафу. И нахожу кое-что интересное: инструмент слесаря-водопроводчика в пустой коробке из-под ботинок. Я думаю, что самые тупые из вас (если такие есть), уже сделали из этого вывод, что прошлой ночью на нас напал Канто. И что он-то и занимался левыми слесарными работами в санчасти, Я определенно все больше и больше горю желанием найти этого парнишку Авеля. Я обещаю вам, дочки мои, что стану его Каином.
Я жду его так долго, сколько могу.
Затем я уже не могу.
И я засыпаю. Но одним глазом.
Глава 13 В которой Берюрье рассказывает о женитьбе
На следующий день ситуация не изменилась. Если не считать, что была обнаружена машина Долоросов. Ее нашли у дороги в овраге недалека от города Бур-ан-Бресс. Здесь все ясно: клиенты из гостиницы 'Стандинг' заметили нас, когда уезжали из виллы. Они скрытно следили за нашими действиями и жестами. Поняв, что они обнаружены, они применили заранее разработанный тревожный вариант и растворились в природе, предварительно предупредив Авеля Канто. Мне думается, что в это время они уже находится в Швейцарии! Матиас провел ночь «удовлетворительно», но словам докторов, которые всегда имеют тенденцию довольствоваться малым. Справочная служба Парижа сообщает, что официально Долороса является посредником фирмы по продаже гудрона. Он много ездит по свету. Больше о его личности ничего не известно. Личность убитого с виллы, который сторожил Рыжего, установить не удалось. В данный момент моя последняя надежда — Матиас. Если рыжий малый поправится, он, без сомнения, расскажет нам что-нибудь интересное о своем похищении. Walt and see — ждите и смотрите, — как с охотой говорят французы, желающие внушить другим, что они говорят по-английски.
Медленно тянется день. Я звоню в сыскную полицию Бордо и справляюсь, как у них идут дела с проведением расследования по трем инспекторам, которые меня интересуют. Мои собратья по сыску обещают представить мне подробный доклад завтра, что означает, что они на данный момент фактически уклоняются от ответа.
Поэтому остается ждать и не ломать голову. Я хочу встретиться с Мужественным, но, судя по всему, он «остановился» в городе. Я боюсь, как бы он снова не перебрал божоле. Этот год выдался на редкость урожайным, и у Толстяка есть все основания залиться «под пробку». Но мои опасения необоснованны, так-как вечером, к началу своей лекции, которую все ждут с огромным нетерпением, он уже сидит в аудитории — с чистым взглядом и помутившимся от знаний лбом.
Он пришел пораньше, чтобы проверить состояние своего стула, чтобы не повторился инцидент, который произошел накануне. Берю не лишен благородства. Замечательная личность в своем роде!
— Садитесь! — отрывисто говорит он голосом в тональности би-моль.
Мы садимся. В тишине слышно громкое шуршание одежды.
Тогда Берюрье Благородный вытягивает свои десятипалые руки наподобие бампера автомобиля и сцепляет один за другим все пальцы. Это похоже на застегивание «молнии» на холостом ходу.
— Вчера, мужики, — начинает Высокоуважаемый, — я хотел узнать, кто подменил мне стул. И просил вас провести расследование этого случая. Я надеюсь, что вы это сделали?
Мы неуверенно переглядываемся. Мои товарищи и я уже забыли об этом инциденте. Но не этот красномордый осел Берю! Его череп сплошь из кости. Поэтому мыслям, которые застаиваются в нем, довольно трудно оттуда выбраться.
— Кто мне скажет, кто это, получит "5", — сулит Толстый.
А поскольку никто не реагирует, он недовольно ворчит:
— Значит, я вас всех поочередно буду допрашивать, одних после других. Тот, кто ничего не скажет, получит "О", и поделом!
Тут я улавливаю, что он хочет спасти свою репутацию — тщеславный Толстяк — и, чтобы сразу покончить с этим делом, я поднимаю палец.
Берю буравит меня глазами.
— Что у вас, молодой человек? — спрашивает он, насторожившись.
— Я знаю, кто подстроил это, господин преподаватель.
По рядам пробегает шепот негодования.
— Это слушатель, именуемый Авель Канто, — говорю я и показываю на незанятое место. И добавляю:
— Это мог сделать только он, потому что отсутствующие всегда неправы.
Мои товарищи встречают мои слова аплодисментами. А один даже говорит, что для «черномазого» я слишком сообразительный. Берю с достоинством кивает головой.
— Поговорим об этом, когда он вернется, — предупреждает он, вкладывая в эти слова угрозы максимум смысла.
Наконец он раскрывает свою энциклопедию, находит главу, посвященную женитьбе и нервным жестом раскладывает книгу надвое, чтобы не закрывалась найденная страница.
— Товарищи, — довольно демократично начинает преподаватель, — до того, как начать разговор о женитьбе, я хотел бы сказать одну вещь по поводу помолвки. Если вы хотите разорвать эту помолвку до того, как накинуть петлю на шею, то колебаться не надо. Бывают такие скромники, у которых отпадает желание жениться, но они все-таки делают это, потому что у них не хватает наглости не выйти на футбольное поле. Именно к ним я и обращаюсь. Это все равно что утопающий, который отказывается ухватиться за спасательный круг, опасаясь, что он может его повредить! Сомневающийся человек нырять не должен. Как же подойти к этому вопросу? Ну, примерно, так: либо он начистоту все выкладывает своей девице, либо пишет писульку в такой концепции:
"Моя душечка, от моего письма ты получишь гораздо большее потрясение, чем ты ожидала, но я должен тебе признаться, что после того, как я отвел себя в сторонку, чтобы побеседовать с самим собой, я решил больше не жениться. Видишь ли, Нинетта, свобода — это такая штука, которая надвое не делится. Поэтому предпочитаю сохранить свою и оставить тебе твою, чтобы не вешать обе на вешалку в ванной.
Не сердись на меня за это решение — это говорит голос здравого смысла. И поверь мне, моя милая, что здравый. смысл редко несет бессмыслицу. А колечко вышли мне заказным письмом. Сделай милость. Ну, а если оно тебе сильно нравится, и ты уже к нему привыкла, я оставляю его тебе на память. Деньги вышлешь попозже, цена кольца указана в прилагаемом к письму чеке. Что касается наших писем, то пересылать их по почте ни к чему — лишние расходы. Лучше выбросить их в унитаз и спустить воду на наше прошлое. Если случайно ты будешь в нашем районе, заходи поздороваться: у меня для тебя всегда найдется глоточек портвейна и несколько печенюшек. А если ты на самом деле на меня не в обиде, то найдется и еще кое-что — несколько ласок в духе того, что ты обожаешь. Большой привет от меня твоим родителям. Целую взасос.
Твой Х.
Пост-ректум:
Я пользуюсь нашим разрывом, чтобы обратить твое внимание на то, что твоя мамаша жует табак, потому что, когда ее целуешь, то такое впечатление, что рабочие чинят канализацию".
Берюрье чуточку расслабляется.
— Записали, ребята?
Мы заверяем его возгласами «Да!», и он продолжает.
— В одном смысле, эта писулька — вроде бы трусость, но это гораздо лучше, чем передавать устно послание со своим отцом или с одним из своих приятелей.
Он ковыряет в носу, разминает между пальцами результат изысканий и щелчком отправляет его наудачу.
— Я знаю, что это такое, — заявляет Его Всезнайство. — Я оказывал такого рода услугу одному коллеге. Он собирался жениться на дочке хозяйки химчистки из его квартала, а я должен был играть роль шафера. И вот как-то утром он заявляется ко мне домой, а я в это время брился. «Ты должен спасти мне жизнь», — с ходу говорит он мне. И начинает объяснять, что девчонка больше с ним по-человечески не разговаривает. По его словам, она была совершенно лишена таланта разыгрывать в постели спектакли, в которых актеры теряют голову от потрясений. Ее ничего, кроме музыки, не интересовало, и в то время, когда он демонстрировал ей всякие дьявольские трюки, она вела разговоры о великих композиторах: Лист в Пучине, Бах и 0-Фен-Бах, Страус с Бизе, Бор Один, Жопен и еще кто-то, я не знаю… Она до такой степени забалтывала моего друга Феликса, его звали Феликсом, что он стал терять свои способности на полпути. Когда он тушировал свою Адель на обе лопатки на матраце; у него возникало впечатление, что он имеет дело с Моцартом! И тогда он говорил себе, что единственная вещь, в которой они никогда не добьются взаимопонимания — это нотные линейки, и от мысли об этом его ключ для открывания банок становился похожим на скрипичный. Поэтому он скорее был готов дать дуба, чем лишиться своих мужских достоинств. Но он очень боялся ее матери с ее десятякилограммовыми утюгами! Доведя себя до полной прострации, он поручил мне сообщить эту грустную весть ее матери. Вы понимаете, что за опасную миссию он мне поручил.
Берю обмахивается рукой вместо веера.
— Итак, прихожу я в химчистку. Я почувствовал себя неуютно уже от одного запаха нафталина. Когда я объявился, мадам К2Р утюжила брюки. Солидная женщина, габариты как у кэтчиста. В руке дымящийся утюг. Она сразу узнает меня и ворчливо спрашивает: «Что вам угодно?»
— В одном смысле, эта писулька — вроде бы трусость, но это гораздо лучше, чем передавать устно послание со своим отцом или с одним из своих приятелей.
Он ковыряет в носу, разминает между пальцами результат изысканий и щелчком отправляет его наудачу.
— Я знаю, что это такое, — заявляет Его Всезнайство. — Я оказывал такого рода услугу одному коллеге. Он собирался жениться на дочке хозяйки химчистки из его квартала, а я должен был играть роль шафера. И вот как-то утром он заявляется ко мне домой, а я в это время брился. «Ты должен спасти мне жизнь», — с ходу говорит он мне. И начинает объяснять, что девчонка больше с ним по-человечески не разговаривает. По его словам, она была совершенно лишена таланта разыгрывать в постели спектакли, в которых актеры теряют голову от потрясений. Ее ничего, кроме музыки, не интересовало, и в то время, когда он демонстрировал ей всякие дьявольские трюки, она вела разговоры о великих композиторах: Лист в Пучине, Бах и 0-Фен-Бах, Страус с Бизе, Бор Один, Жопен и еще кто-то, я не знаю… Она до такой степени забалтывала моего друга Феликса, его звали Феликсом, что он стал терять свои способности на полпути. Когда он тушировал свою Адель на обе лопатки на матраце; у него возникало впечатление, что он имеет дело с Моцартом! И тогда он говорил себе, что единственная вещь, в которой они никогда не добьются взаимопонимания — это нотные линейки, и от мысли об этом его ключ для открывания банок становился похожим на скрипичный. Поэтому он скорее был готов дать дуба, чем лишиться своих мужских достоинств. Но он очень боялся ее матери с ее десятякилограммовыми утюгами! Доведя себя до полной прострации, он поручил мне сообщить эту грустную весть ее матери. Вы понимаете, что за опасную миссию он мне поручил.
Берю обмахивается рукой вместо веера.
— Итак, прихожу я в химчистку. Я почувствовал себя неуютно уже от одного запаха нафталина. Когда я объявился, мадам К2Р утюжила брюки. Солидная женщина, габариты как у кэтчиста. В руке дымящийся утюг. Она сразу узнает меня и ворчливо спрашивает: «Что вам угодно?»
В этот момент мне было угодно только одно — по-быстрому смыться отсюда. Удар плавника такой сирены мог переломить любую кость! Я бросаю косые взгляды на утюг, а сам прикидываю, сколько у меня шансов уйти живым.
— Ничего, мадам, — бормочу я, — я зашел просто поздороваться с вами…
Она что-то бурчит и продолжает гладить. Проходит тридцать секунд, и поскольку я не мычу, не телюсь, этот страшный змей-горыныч упирает кулак в бедро и говорит буквально следующее; «Вы, что, так и будете торчать, как истукан, и глядеть на меня целый день, Берюрье?»
Тут, парни, я услышал, как мой ангел-хранитель заклацал зубами! Но Берю можно обозвать какими угодно словами, но не трусом. Тогда, а что вы хотите, я ведь для этого и пришел сюда, я ныряю: «Госпожа Дюрон, — щебечу я, меня прислал Феликс. Он больше не хочет жениться на вашей дочке!»
Эти воспоминания приводят Берю в волнение, и он встает.
— Горе всем нам! Если бы вы только видели, какое страшное у нее стало лицо! Как ураган! В ее глазах сверкали громы и молнии тайфуна «Ямайка». Ее бицепсы трещали, как сухая трава в пламени пожара.
«Повторите, пожалуйстааа?» — пыхтит она, как паровоз, выпускающий струю пара, перед тем как сдвинуть с мертвой точки свои шатуны.
Я не мог выдавить из себя даже начала слота. Тогда она вытаскивает из двери дверную ручку в виде клюва и возвращается ко мне, выставив ее наподобие револьвера. «Я жду ваших объяснений, Берюрье!»
Женщина, которая называет вас по фамилии, — это просто ужасно. Я пытаюсь найти какую-нибудь вескую причину, что-нибудь существенное, чтобы умерить ее злость. Я чувствую, что она готова разодрать в клочья всю одежду, развешанную на плечиках, запустить в меня печкой-буржуйкой и всеми утюгами, которые нагревались на ней.
Я так напрягаю свои серые клетки, что они начинают фосфоресцировать. Надо было срочно что-то делать. В ее глазах разгорался пожар, который опалял мне усы! И тут у меня появилась блестящая идея: «Послушайте, госпожа Дюрон, у Феликса очень веская причина не жениться на Адель — он влюблен в вас!»
— Здорово, правда? — восклицает Берю.
Он даже притопывает ногами от возбуждения.
— Когда я увидел, как у нее меняется физиономия, я усек, что моя находка была просто потрясной. Мамаша побледнела. Дверная ручка выпала из ее руки. Она задышала, как водяной насос, перекачивающий мед! Шшшшшшшшют-Хан! Шшшшшшшшиют-Хан! Дыхание выплескивалось в бронхи и через рот стекало на подбородок. Язык вывалился изо рта. От этого известия, что ее будущий зять втюрился в нее, у нее вдруг сразу как-то все обвисло: глаза, пышный бюст, волосы, нос. Я даже испугался, что ее хватит кондрашка, и спросил: «Вам нехорошо?»
Она схватилась руками за свои груди, чтобы как-то привести в порядок сбившееся дыхание. «Вот это да! Вот это да!» — бормотала она.
Когда ей немного полегчало, она скинула халат. «Я пойду с ним поговорю», — заявила она. Я хотел пойти к Феликсу вместе с ней, но она воспротивилась. «Беседа такого характера, господин Берюрье, должна иметь место с глазу на глаз!» Как она быстро вышла из полуобморочного состояния, а?
Выйдя на улицу, я сразу звякнул своему приятелю и предупредил его насчет предлога, который я" придумал. Он стал вопить, как блоха, выкрашенная в зеленый цвет. Но относительно повышения голоса я никого не боюсь. Я же был судьей первой категории по борьбе! «С такой гренадершей, — оправдывался я, — надо было, Феликс, придумать что-то сногсшибательное. Эта гурия, если бы я не сказал ей о несовместимости нравов, могла бы запросто пришибить меня утюгом».
Берю отгрызает кусочек кожи в районе ногтя, сплевывает его на стол, какое-то мгновение любуется жалким комочком, снова берет его в рот, проглатывает и продолжает.
— Мадам Дюрон так провела с ним беседу с глазу на глаз, что Феликс женился на ней, учитывая то, что она была вдова. Все прошло под барабанный бой. Бедняжку строевым шагом зарулили в мэрию. На этот раз не могло быть и речи об отмене церемонии! Иначе гладильщица просто убила бы его. Тетки с таким темпераментом идут на штурм Бастилии! Теперь Феликс вкалывает на гладильщицу своей бывшей любовницы. Они купили гладильный паровой пресс, и он на нем работает. Однажды я проходил мимо их лавки. Сквозь витрину он посмотрел на меня таким злющим взглядом, что я не решился зайти. Этот случай показывает, что, когда у вас возникает желание разорвать помолвку, лучше написать вашей девице о том, что лежит у вас на душе: в письме можно все лучше объяснить и есть время выбрать нужные слова.
Толстый вынимает из портфеля сандвич с мелко рубленой и жареной в сале свининой и бутылку божоле.
— Извините меня, — говорит он, как настоящий учитель, — но я не успел пообедать.
Он откусывает свой бутерброд, что никоим образом не улучшает его манеру изложения мысли, н продолжает.
— Только не все разрывают свою помолвку, я в этом как-нибудь разбираюсь! А теперь давайте рассмотрим женитьбу.
Итак, назначается день церемонии. Отлично. Теперь надо разослать приглашения. Принцип составления этих сочинений мы уже с вами изучили, поэтому я на этом останавливаться не буду. Хочу только заметить, что нужно указать титулы и награды. Для руководства приведу один пример.
Он шумно пережевывает кусок сандвича и одновременно делает глоток из бутылки. Мы догадываемся, как мучается его изобретательный ум.
— Пишите! — приказывает он.
Он делает еще глоток, долго водит языком между щеками и деснами, присвистывает полым зубом и диктует:
«Г-н Александр-Бенуа Берюрье, офицер полиции, помощник вице-президента общества Любителей утренней ловли, член-благотворитель общества Друзей петанки, бывший сенегальский стрелок, заслуженный кавалер ордена Дородности и г-жа Александр-Бенуа Берюрье, имеют честь сообщить вам о женитьбе своей дочери Жозетты с г-ном Жюлем де Вонь, сыроделом, удостоенным диплома Каннского университета».
Он прерывает свою речь.
— Я повторяю, что это только пример, — говорит он. — Во-первых, у меня нет дочери, а если бы и была, то я бы не позволил, чтобы она вышла за мужика, которого зовут Вонь. Но вы рассекаете систему? Приглашения рассылают родители, они пользуются этим случаем, чтобы набить себе цену. Ну, а если будущий супруг сирота, скажете вы? И таком случае, это делают дедушка с бабушкой. А если у него их нет, возразите вы? Тогда это старший брат или дядя. Ну а если парень — внебрачный ребенок, продолжаете вы настаивать, как какие-нибудь китайцы? Тогда, исходя из этого предположения, объявление о женитьбе может быть дано соседкой. Повторный пример:
«Госпожа Джинглин, консьержка из дома N 68 по улице Фариболь, имеет честь объявить о женитьбе малышки Клодин Дющенок, с четвертого этажа налево по служебной лестнице, с г-ном Люлю Дюбуа».
— И на этом точка! — утверждает Его Округлость.