Я видел такое и раньше, таких людей узнаешь по глазам. Не все они толстеют как Сабо, не все становятся женоподобными, не все сильно отличаются от нормальных мужчин.
Но взгляд меняется у всех. Остается едва заметная незрелость, вечная незрелость.
Я ничем не выдал, что узнал его. Я молча стоял у входа и пытался справиться с ужасом, потрясением и отчаянием.
Во имя Дел, потому что ради нее я должен был быть сильным.
Джамайл сделал шаг в сторону и я увидел старика, сидевшего на ковре, разложенном на полу хиорта - вождя свирепых Вашни: седого, морщинистого, дрожащего и полуслепого. Его правый глаз почти полностью покрывала пленка, на левом уже появились следы той же болезни, но глаз еще видел. Вождь сидел, гордо выпрямив спину, и ждал Джамайла.
Когда мальчик вернулся к нему, он сжал его мягкую бледную руку и больше не отпускал.
Аиды, что, ради валхайла, мне было делать?
Но я уже принял решение. И когда старый вождь спросил, зачем я приехал к Вашни, почти не сомневаясь, что разговор пойдет о торговле, я рассказал ему все. Я выложил ему всю правду.
Когда я закончил, я перевел взгляд на Джамайла. С его лица на меня смотрели голубые глаза Дел. Он не сказал ни слова и не издал ни одного возгласа недоверия, отчаяния или радости. Другой решил бы, что мальчик не показывал свои чувства из страха перед хозяином, но я уже все понял. Я видел, как старик держался за своего евнуха, видел насколько он зависел от мальчика, и не сомневался, что вождь Вашни не посмеет причинить Джамайлу боль. Он даже не повысит на него голос.
Вождь заговорил со мной. На языке Пустыни он рассказал мне историю Джамайла - все, что знал о нем. Аладар действительно предложил вождю мальчика как плату за торговую сделку, и Джамайла приняли как вещь, но он недолго оставался в таком положении. Вашни не считали его чулой. И не Вашни сделали его евнухом. И не Вашни отрезали ему язык.
Теперь стало понятно, почему Джамайл молчал. Он не мог говорить, потому что был нем, и не хотел, потому что был евнухом.
- Аладар, - только и сказал я.
Старик кивнул. Я видел как дрожали его губы, слезы наполняли невидящие глаза. Его руки еще сильнее затряслись, когда он сжал ладонь Джамайла. Рот кривился, и вождь с трудом выговорил вопрос:
- Нужен ли Северной женщине мужчина, который уже не мужчина?
Я смотрел на Джамайла. Заключенный навеки в свою физическую незрелость, он был очень похож на Дел. Я слишком хорошо знал его сестру, чтобы подумать даже на минуту, что эта причина заставит Дел изменить ее намерения.
Но я не мог говорить за нее.
- Пусть женщина скажет сама.
Старик снова кивнул и жестом позволил мне выйти. Я встал, собрал все мужество, которое нашел в себе, и вышел к сестре Джамайла.
Дел выслушала меня молча. Когда я закончил говорить, она вошла в хиорт. Я не должен был идти за ней, но Дел не знала языка Пустыни, а Джамайл не мог переводить ее слова вождю. И я вошел в хиорт следом за ней. Джамайл плакал. Дел тоже. И старик. Но в хиорте стояла тишина. Дел не смотрела на меня.
- Спроси вождя, разрешит ли он Джамайлу уехать со мной?
Я спросил. Старик, плача, кивнул.
Она сжала губы.
- Спроси Джамайла, поедет ли он.
Я спросил. Джамайл, помедлив, неуверенно кивнул. Я видел как бледная рука потянулась к каштановой ладони старика и вцепилась в нее как в последнюю надежду.
Глаза Дел высохли.
- Тигр... скажешь вождю спасибо? Скажи ему... сулхайя.
Я сказал. Джамайл, после просьбы вождя, встал и пошел к выходу за сестрой.
Дел остановила его, мягко положив ладонь на грудь. Ее глаза снова наполнились слезами и она заговорила на Северном, а когда закончила, крепко обняла брата, которого искала пять долгих лет, и отпустила его.
Я вышел вслед за ней из хиорта.
24
Весь путь от предгорий до оазиса у границы Пенджи Дел проехала с застывшим лицом и не произнесла ни слова.
Теперь она сидела в полутьме, прислонившись спиной к камням, и никак не могла осознать, что же произошло.
Достигнутая цель не всегда приносит радость. Ненадолго наступает удовлетворение, а потом тебя окружает пустота. Дел было еще тяжелее - она добилась того, чего хотела, но все ее старания оказались бессмысленными.
Я бы так не сказал, но Дел в этом не сомневалась.
- Они хорошо отнеслись к нему, - попытался я ее успокоить. - Два года он жил в аидах с Аладаром. Вашни любят его, они вернули ему достоинство.
- Я пуста, - измученно выдавила она.
Я сел рядом с ней. Когда солнце опустилось к горизонту, Дел развела небольшой костер под пальмой. Мы сидели на чепраках, жевали мясо, пили воду, молча думали о своем и смотрели как красный диск тонул в песках. Пенджу наполнила тишина, которую нарушало лишь бьющееся на ветру пламя и фырканье стреноженных лошадей.
Дел повернулась ко мне. Каждая линия ее лица была искажена страданием.
- Почему я такая пустая?
- Потому что обстоятельства сильнее тебя, и ты не получила то, чего хотела. И изменить ты ничего не можешь, - я слабо улыбнулся. - Здесь не поможет круг, баска, ничего не решит танец. Кайдин или ан-кайдин не покажет прием, чтобы справиться с этим. Даже магический меч не поможет.
- Больно, - прошептала она, - так больно...
- И будет болеть еще долго.
Мы сидели плечом к плечу около колодца. Я чувствовал тепло ее кожи через тонкий шелк наших бурнусов. Мы сняли перевязи как только слезли с лошадей, но оба меча лежали рядом, чтобы их легко было достать. Глупостью мы не страдали.
Я думал, сколько раз за время нашего путешествия мечтал овладеть женщиной, которая сидела рядом со мной. Как тяжело было справляться с собой и ждать эту Северянку, зная, как много женщин вокруг мечтали, чтобы на их обратили внимание, прижали к груди и поцелуями заставили сдаться. Но Дел была не такой. В первую очередь, она всегда была танцором меча, и я уважал ее за это.
И продолжал желать ее. Дел видимо думала о том же. Линия рта стала мягче, она заулыбалась и отвернулась от меня. Вслед за этим должно было последовать приглашение.
- Мы заключили сделку, танцор меча, - объявила она. - Я должна расплатиться, потому что в противном случае не достойна буду войти с тобой в круг. Оплата к услугам танцора меча. Ты знаешь, чем я могу заплатить, потому что денег у меня нет.
Я пожал левым плечом, свободным от веса Разящего.
- Мы поделили то, что было в кошельке Аладара. Так достаточно, баска.
- Ты отказываешься? - растерянно уточнила она, удивленно глядя на меня. Отказ не оскорбил ее, но и не обрадовал. - Ты ждал так терпеливо...
Я улыбнулся.
- Человек должен уметь терпеть. Нет, баска, это не совсем отказ. Это уклончивое согласие, - я потянулся и убрал прядь светлых волос за ухо. - Я не хочу, чтобы ты этим платила мне. Я не хочу тебя, если ты идешь на это по принуждению или собираешься этим отблагодарить меня, - мозоли на моих пальцах зацепили шелк ее бурнуса. - И я не хочу тебя, если ты просто чувствуешь себя одинокой и опустошенной из-за того, что твой поиск подошел к концу.
- Нет? - бледные брови приподнялись. - Это уже не тот Песчаный Тигр, которого знала Эламайн, так?
Я засмеялся.
- Нет, хвала валхайлу. Нет.
Пальцы Дел, такие же мозолистые как у меня, опустились на мои плечи и сквозь шелк бурнуса я почувствовал их прохладу.
- Не из-за этого, Тигр. Давай попробуем. Чтобы каждый взял и отдал, чтобы мы разделили поровну и на равных... и не думай о причинах.
- На равных? - на Юге мужчина в постели с женщиной ничего не знает о равенстве. С детства его учили, что он бесспорный глава.
Конечно если он не рос как чула.
Дел улыбнулась.
- Пусть это будет как в круге.
Я снова вспомнил свои сны: Дел, я, круг. Воспоминания заставили меня улыбнуться. Круг, который она предлагала сейчас, не имел ничего общего со снами. По крайней мере с теми, которые снились мне. Это было что-то совсем другое.
- По своей воле отдать и принять, - я задумался. - Интересная идея, баска.
- А с Эламайн было не так? - Дел едва удержалась от улыбки.
- Ну давай попробуем, - я перекатился на бок, прижал ее к себе...
...из темноты донесся голос незнакомца.
Вернее голос был нам хорошо знаком.
Он мог принадлежать только Терону. Терон вызывал Дел на танец.
Терон?
Дел и я сразу вскочили на ноги, схватив мечи. С другой стороны колодца к нам подходил человек. За его спиной, вдали, стояла лошадь. Очень знакомая лошадь...
Мой гнедой.
Я тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли. Терон поступил мудро. Он заранее соскочил с жеребца, чтобы наши лошади не выдали его приближение.
А мы, поглощенные внезапно возникшим желанием (или любовью, называйте это как хотите) не услышали его. Мы вообще ничего не слышали.
На нем был серый бурнус. Капюшон лежал на плечах, и я снова увидел свои каштановые волосы, только тронутые сединой. Мой рост. Но теперь он был тяжелее, потому что часть себя я оставил в шахте.
Терон смотрел на Дел.
Терон смотрел на Дел.
- Нам нужно закончить танец.
- Подожди минутку, - влез я. - Тебя же забрал африт.
- Я снова нашел вас, а остальное тебя не касается, Южанин.
- Меня все касается, - не унимался я. - Как ты выбрался? И что ты здесь делаешь?
- Могу объяснить. Между мной и этой женщиной осталось невыясненное дело, - он смотрел на Дел, не обращая на меня внимания. - И я пришел закончить танец.
- Может быть, - я всегда нагло влезал между людьми. - Но прежде чем вы двое начнете разбираться со своим невыясненным делом, мне бы хотелось выслушать твой ответ.
Терон не улыбнулся.
- У африта больше нет хозяина, а у Русали танзира.
Я не удивился. Алрик говорил, что Лахаму не блистал талантами, а Терон был опасным человеком.
Я смотрел на него. Он спокойно снимал сандалии, бурнус, перевязь. Все, кроме набедренной повязки. Закончив, он вытащил из ножен меч, и я снова увидел чужие руны, радужные на бледно-пурпурной стали, которая была... не совсем сталью.
Как и в Русали, наши взгляды встретились. Передо мной стоял человек, который хотел убить ее, и моя рука непроизвольно тянулась к мечу. Но это был танец Дел. Не мой.
Дел сняла сандалии, перевязь, откинула их в сторону. С обнаженным мечом в руках она повернулась ко мне.
- Тигр... - мягко сказала Дел.
Я отошел от чепраков и колодца поближе к огню, вонзил острие Разящего в песок и начал рисовать круг. На небе сияла полная луна. Горел костер. Света было более чем достаточно для смерти.
Линия замкнулась. Я убрал Разящего в ножны и жестом предложил Северянам положить мечи в центр круга. Они так и сделали, и вышли за линию круга.
Они смотрели друг на друга через круг. В серебристом свете луны на песке лежало кольцо тьмы, тонкая черная линия. Она ползла по песку как изогнувшаяся змея. Ветер отрывал лепестки пламени, и они наделяли кольцо жизнью. Независимо оттого, что происходило в нем.
- Приготовьтесь.
Они запели. Я смотрел на мечи в центре круга. Оба с серебряными рукоятями, оба с рунами на клинках, оба чужие для меня.
Я медленно отошел к колодцу и сел, прислонившись спиной к камням. Скала была жесткой, но не такой жесткой как слово, которое я произнес:
- Танцуйте.
Они сошлись в центре, схватили мечи и закружились в бесконечном танце жизни и смерти. Теперь Терон танцевал внимательнее, видимо вспоминая как брала она над верх в Русали. Он уже не улыбался. Он бился с ней на равных.
Они скользили по песку босыми ногами. В огненных тенях песчинки складывались в мягкий ковер. Изгибающаяся линия, шириной в острие меча, ползла по кругу. Судья должен был следить, чтобы ни один из танцоров не пересекал ее.
По небу рассыпались серебряные искры, когда мечи встретились и запели. Клинки, разрезая темноту, разливали радужное свечение. Рябь, изгибы, пятна, вспышки, клинки разрезали тени. Я четко видел рисунок, как будто Терон и Дел ткали узор. Наклон здесь, изгиб там, и неожиданный выпад.
Выпад, отражение, выпад, отражение и укол. Темнота наполнилась светом. Уши глохли от звона сталкивающихся мечей.
Бедра напрягались, мышцы перекатывались, запястья были твердыми. Мир заливало огненное свечение. Лицо Дел застыло как маска в мерцающем свете. Она была предельно собрана, а Терон начал улыбаться.
Изменение было настолько тонким, что я не сразу заметил его. Я уловил его по звуку, по звону и шипению рунических клинков, а потом увидел, что приемы тоже начали меняться. Запутанная решетка рассыпалась на отдельные удары, резкие и агрессивные. И я увидел себя в круге.
Терон стоял в центре и ронял Северную сталь на Северную сталь, но стиль при этом он использовал Южный.
Я вскочил на ноги, подошел к краю круга и, нахмурившись, всматривался в Северянина, который танцевал против Дел танец, которого она не знала, просто не могла знать.
Но и Терон не мог - понял я. В первом танце, до того, как его забрал африт, он не использовал ни один из этих приемов. Он разбил ее узор первый раз. Второй. Третий. Четвертого не было - он выбил меч из ее рук.
- Дел... - она обошлась бы и без моего предупреждения. Она перепрыгнула через его клинок, упала и откатилась. В ее руках не было меча, но и его клинка она избежала.
Я присматривался к Северянину. Каждая черточка его лица была полна удовлетворения. В круге танцевал не Терон. Может он был собой при прошлой встрече, но танец в Русали и танец в оазисе танцевали два разных человека. Терон не мог так быстро овладеть стилем, которого никогда не знал.
- Дел, - я уже не ждал. С Тероном можно было разобраться и позже. Я нырнул за линию, поднял Дел на руки и вынес ее из круга.
Яватма тоже валялась за чертой. Дел, яростно ругая меня на всех языках, пыталась вырваться.
- Что ты делаешь, дурак!
- Спасаю твою жизнь, - мрачно ответил я, прижимая ее к груди. - Дай мне минуту и я объясню.
- Объяснишь что? Как ты лишил меня танца? - Дел бесилась от злости. Она выкрикивала ругательства мне в лицо и окончательно забыла Южный.
Терон подошел к границе круга. Он перестал петь и спокойно держал меч в опущенной руке. Ночь снова наполнилась темнотой.
- Плати, - сказал Терон, - или сдавайся. Больше тебе ничего не остается.
- Танец не окончен, - закричала Дел.
- Ты вышла из круга.
На Юге обычаи те же: вне круга - вне танца. Дел должна была погибнуть или подчиниться Терону.
- Это не моя вина, - крикнула она. - Ты видел, это он сделал.
- Он сдал танец за тебя, - улыбнулся Северянин. - Что сделано, то сделано, истойя, - он помолчал. - Извини, твой ранг ан-истойя.
- Я танцор меча, - парировала она, - и никакого ранга. Я просто танцую, - она снова дернулась. - Тигр, отпусти меня.
- Нет, - я усадил Дел на песок. - Разве ты не чувствуешь, как он изменился? Не видишь разницу? - я посмотрел через плечо на Терона. - Это не тот человек, с которым ты встречалась в круге в Русали. Это кто-то совсем другой.
- Не я другой, - поправил Терон. Он стоял около линии круга. Серебряная рукоять кровного клинка лучисто сверкнула в его руке. - Я тот же человек, Тигр. Это меч другой.
Дел нахмурилась.
- Это тот же меч. Твой меч.
- Что ты сделал? - резко спросил я. - Что именно ты сделал с Лахаму?
- Я убил его, - пожал плечами Терон. - У танзира хватило глупости попытаться отобрать у меня яватму. Но я проявил мудрость и позволил ему танцевать со мной, - он улыбнулся, взглянув на Дел. - Я вспомнил твой урок, ан-истойя. Если тебе нужно чему-то научиться, необязательно тратить на это годы. Знания можно получить другим путем.
- Ты повторно напоил клинок? - Дел застыла под моими руками. - Ты второй раз позволил яватме выпить крови?
- Ты вобрала ветер, бурю и лед в свой меч, - отрезал Терон. - Ты втянула в него всю силу баньши-бури. Это я знаю - как и любой ученик, который изучает историю яватмы - хотя я не слышал имени твоего клинка мясника, - он оскалил зубы в дикой, нечеловеческой улыбке. - Так как же одолеть знаменитую яватму Делилы? Жаром. Огнем. Всей силой Юга, заключив ее в свой клинок.
- Терон, поить меч повторно запрещено, - она могла этого не говорить, Терон ее не слушал.
Большая ладонь ласкала пылающие руны.
- Ты же почувствовала это, я прав? Слабость. Тепло. Ты медленно лишалась своей силы, иначе я ни за что бы не выбил из твоих рук этот клинок, - он улыбнулся. - Я это знаю, ан-истойя, и ты знаешь. Но мне очень нужно победить, так нужно, что ради этого я готов на все. И поэтому... да, я решил повторно напоить клинок.
- Ан-кайдин был бы обесчещен таким ан-истойя.
- Это точно, - согласился Терон, - но ан-кайдин мертв.
Дел больше не пыталась вырваться. Я отпустил ее и сел на песок.
- Если напоить его второй раз кровью означает то, что я думаю, ты заполучил не только жар Юга в свой меч. Ты овладел Южным стилем.
А это было опасно.
- Да, - подтвердил Терон. - Танзиру было далеко до тебя, он танцевал не выше третьего ранга. У тебя ведь седьмой? Но он знал ритуалы. Я талантлив, и мне не составило труда развить его знания, чтобы выиграть танец.
- Может быть, - согласился я, - если бы ты танцевал против Дел. Но в танце против Южного танцора меча, шансы уравниваются, - я снял перевязь, бурнус и сандалии и бросил их на песок. - Моя очередь, баска.
- Это мой бой... - запротестовала Дел. - Тигр... ты не можешь... Ты еще не готов войти в круг.
Она была права, но выбора у нас не было.
- Тебе еще нужно вернуться домой, - спокойно сказал я ей. - Ты не можешь снова войти в круг... с человеком без чести. Но я войду. Я займу твое место.
- Ты мстишь мне за то, что я убила Аладара?
Я засмеялся.
- Не угадала. Я просто хочу расправиться с этим отродьем Салсетской козы, - я ухмыльнулся. - Езжай домой. Иди на свой суд. У тебя есть шанс оправдаться. И это сделать легче, чем танцевать с Тероном, который мечтает разрезать тебя на куски, - я покачал головой. - Дел... теперь он танцует по-другому. Он умеет то, чему не мог научиться. У тебя нет шансов, - я сжал рукоять Разящего.