— Что случилось? — снова спросила она.
— Паркер — негодяй! — выпалил Кольман. — Он шантажист, по словам этих господ, волк в овечьей шкуре! Простите! — и он пулей вылетел из комнаты.
Джимми начал в подробностях рассказывать обо всем случившемся, когда мистер Кольман снова появился и облегченно воскликнул:
— Серебро цело, мои запонки тоже! У тебя ничего не пропало?
Она остановила его жестом:
— Вы говорите, Джимми, что получили от меня письмо? Я не писала его и не звала вас!
— Но я могу поклясться, что это ваш почерк! Да вот тут у меня и само письмо.
И он вынул его из внутреннего кармана и подал ей.
Взглянув, она сказала:
— Да. Я писала это неделю тому назад, за день до исчезновения Рекса. Но я не отправила его и бросила в корзинку для бумаги. Я думала, что разорвала его.
Джимми снова прочел письмо. Впервые он заметил, что на письме не было числа.
— Наверно, у меня был готов и конверт с адресом, потому что я надписываю конверт до того, как пишу письмо. И Паркер, очевидно, нашел и сохранил письмо. Бедный Джимми.
— Я не могу понять, — заметил пораженный Диккер. — Кьюпи мог предполагать, что я поверю Сэппингу и что Паркер сам этим выдаст себя. Это последняя злостная попытка человека, знающего, что хитрость открыта. Но как он мог знать, что его хитрость открыта? Есть у вас образец его почерка?
— У Паркера не было необходимости писать нам что-либо. Вы не нашли в его комнате писем? — спросил расстроенный мистер Кольман.
— Нет. Ни клочка бумаги.
— Мне кажется, у меня есть записка, писаная его рукой, — вдруг сказала Дора.
Она подошла к секретеру и вынула небольшую книжку.
— Это записи битой посуды и испорченных вещей. Отец очень щепетилен в этом отношении, и Паркер вел такую книгу.
Один взгляд, брошенный Джимми в книгу, уничтожил все сомнения. Он молча передал книжечку Диккеру, и тот громко выразил свое удовлетворение.
— Вот и Кьюпи. Тут не может быть никакого сомнения. Тот же почерк, что и в наших анонимных Письмах. Те же особенности.
Остаток ночи Джимми с Диккером провели в лихорадочной работе, вызывая резервы сыщиков, назначая полицейские заставы по всем дорогам, ведущим из Лондона. В шесть часов утра Джимми утомленный вернулся к себе домой и на мгновение пожалел, что нет дома верного Альберта, который бы позаботился о его комфорте.
Готовясь лечь в постель, Джимми распахнул окно и вдруг увидел на другой стороне улицы ходившего взад и вперед человека в легком пальто, застегнутом до подбородка. Утро было свежее, и человек нахлобучил шляпу до самых бровей. Солнце уже взошло, и на улице было довольно много людей, отправлявшихся на работу. Человек этот ничем почти не отличался от других прохожих, но что-то в его походке было знакомо Джимми. Он был слишком далеко, чтоб его можно было узнать, и Джимми прибегнул к помощи своего полевого бинокля. Прохожий как раз находился против окна, когда Джимми поднес бинокль к глазам. Человек поднял голову, и у Джимми вырвалось восклицание.
То был Рекс Уолтон!
13
Высунувшись из окна, Джимми крикнул. Но человек, очевидно, не слышал, а может быть, не хотел слышать. Быстро обернувшись, Джимми накинул на себя пальто и бросился бежать вниз по лестницам на улицу. Выскочив, он оглянулся — прохожий исчез.
Навстречу шел полицейский, и сыщик подозвал его. Предъявив удостоверение личности, Джимми стал его расспрашивать.
— Человек в легком пальто, сэр? Да, я заметил его. Он ходил по тротуару и сел в автомобиль незадолго до того, как вы вышли. Да вот и автомобиль, — и он указал на исчезавшую вдалеке машину.
— Вы заметили номер автомобиля?
Но полицейский мог только сказать, что это был маленький «форд» со спущенными занавесками и что он прождал всего минут пять.
— Я был на углу, сэр, когда он подъехал.
Джимми, поднявшись к себе, принял холодную ванну, побрился и, одевшись, отправился к Джоанне.
— Появлялся здесь Рекс? — был его первый вопрос.
— Нет. Вы нашли его? — с нетерпением спросила Джоанна.
— Я видел его. Это не мог быть никто другой. Будь я одет, я догнал бы его.
И он рассказал ей о появлении Рекса.
— Слава Богу, он жив, — с жаром воскликнула девушка. — Мне не нужно объяснений, я рада, что он жив.
Джимми с любопытством глядел на нее. Куда исчезла угловатость и неуверенность школьницы-подростка! Новая Джоанна поражала его. Никогда до сих пор ему не приходилось наблюдать за превращением подростка в женщину, и это превращение в Джоанне казалось ему каким-то чудом.
— Бедняжка, у вас были тяжелые минуты, — мягко сказал он, и она кивнула в ответ.
По старой, привычке он опустил руку на ее плечо. Раньше было что-то покровительственное и дружеское в этом движении, а теперь он вдруг почувствовал неловкость и убрал руку. Она заметила его неуверенность и бросила ему вызов.
— Вы боитесь меня, Джимми!
— Да, — сознался он.
— Бросьте. И, пожалуйста, не обращайтесь со мной, как со взрослой леди, а не то я взвою. Главное, что Рекс в безопасности!
Тут она глубоко вздохнула и улыбнулась в первый раз после исчезновения Рекса. Обыкновенно Джимми молчал о своих служебных делах, но сегодня Джоанна узнала о том, что пришлось Джимми перенести прошлой ночью.
— Мистер Кольман взволнован? — спросила она.
— Взбешен! Но это открытие немного приблизило нас к нашей цели. К тому же я знаю теперь, что Рекс жив и здоров, и с души моей свалилось бремя. Телефон больше не портился?
— Н-нет, — замялась Джоанна. — Не совсем.
— Что вы хотите сказать? — быстро спросил Джимми.
— С моим телефоном что-то странное. Я не хотела говорить, может быть, все это объяснится очень просто, но у меня вчера весь день было чувство, что кто-то слушает мои разговоры. Как только я поднимаю трубку, я слышу чье-то присутствие. И когда я вчера пыталась вызвать вас, я слышала фразу, сказанную шепотом: «Молчи, она говорит». Что это может значить?
Джимми свистнул.
— Кто-то подслушивает. Мы можем узнать, откуда. Хорошо, что вы сказали мне.
— Может быть, это и не важно, но все же, будем надеяться, даст новую нить для поисков. Это да тот человек, что дежурит перед нашим домом, мне вчера очень действовало на нервы.
— Какой человек? Вы сегодня что-то полны таинственности, — с упреком сказал Джимми.
— Уже несколько дней по улице ходит человек, не спуская глаз с нашего дома. Вчера вечером его сменил другой, в мягкой шляпе. Первый носит котелок. В два часа дня он все еще был тут. При приближении полисмена он исчез. А когда полисмен ушел, снова появился.
— А теперь он тут? — быстро спросил Джимми.
Девушка подошла к окну, выходящему на улицу, и выглянула.
— Вот, «дневной», — сказала она.
Подойдя к ней, Джимми увидел на улице человека в синем френче. Он прислонился к одному из столбов и лениво следил за уличным движением.
— Это тот же, что дежурил вчера, — уточнила Джоанна.
Человек был слишком далеко, чтобы можно было разглядеть его лицо, но все же Джимми по облику узнал его.
— Он не уйдет от меня. По-моему, мы с ним уже встречались. Как говорит герой старой мелодрамы, тучи сгущаются! Прошу вас, побудьте минут двадцать в ваших комнатах, выходящих окнами во двор.
— Почему? — удивленно спросила Джоанна.
— Я очень скромен, и если буду чувствовать на себе ваш взгляд, то буду нервничать.
Он вышел из дому и направился к ждавшему у столба человеку, который при приближении Джимми стал медленно уходить. На углу он стал вполоборота так, что Джимми должен был пройти за его спиной. Но Джимми не прошел, а остановился и слегка дотронулся до плеча наблюдателя. Тот обернулся с хорошо разыгранным удивлением.
— Как поживаете, Фаррингдон? — сказал Джимми.
— Вы ошиблись, сэр, — пробовал запротестовать наблюдатель, но увидел, что с сыщиком шутки плохи. — В чем дело, Сэппинг? — угрюмо спросил он.
— Ну, пойдем со мной, и без разговоров, — скомандовал Джимми, и высокий мрачный человек повиновался.
Они проходили по тихой и пустынной улице. Внезапно мощный кулак Фаррингдона Брауна взлетел к подбородку Джимми, но удар пришелся впустую, и через мгновение сыщик схватился с Брауном. Джимми действовал быстро и точно, и Браун очутился на тротуаре лицом вниз с наручниками на сложенных за спиной руках.
Ошеломленный падением, Браун молчал. Когда его обыскали в Скотленд-Ярде, в его карманах нашли два заряженных браунинга.
— Кто нанял вас? — спросил Джимми, но на лице Брауна мелькнула насмешливая улыбка.
— Вы думаете, что смягчите мне наказание, если я сознаюсь и выдам еще кого-нибудь! Ошибаетесь, я умею молчать.
— Вас нанял Джо Фельман?
Джимми увидел легкое удивление в глазах Брауна.
— Я не знаю Фельмана. Да его и не видели уже много лет.
— Ложь, — спокойно заметил Джимми. — Он был слугой мистера Кольмана в Портленд-плэс. Но он исчез.
— Конечно, он исчез, раз вы знаете, где он жил. А когда он исчез? — спросил Браун.
Очевидно, эта новость еще не дошла до Брауна, и разоблачение личности таинственного Паркера имело для него какое-то значение.
14
Загадочная история с Кьюпи все больше запутывалась. Одно было ясно, что Кьюпи имел большие связи с миром преступников. Возможно, что была целая организация, где гениальный преступник подобрал себе умных и ловких сообщников.
Джимми и Билл Диккер прошли список всех крупных преступников, могущих быть Кьюпи, но безрезультатно.
— Каждый из них мог нанять Фаррингдона за пятьдесят фунтов, чтоб он убил вас. Чтобы добиться истины, нужно было бы засадить человек двадцать. Все же мы на шаг ближе к цели, зная, что Кьюпи профессионал. Труднее найти непрофессионала, пока он сам не выдаст себя чем-либо. Большинство людей склонны к преступлению. Нет во всей стране и пяти тысяч абсолютно честных людей. Единственная разница между профессионалами и любителями та, что профессионал молчит и не выдает товарищей, любитель готов продать всех и все, лишь бы спасти свою шкуру. Вы говорите, что Ниппи Ноульс обязан чем-то Уолтону? Обратитесь к нему, может быть, он даст вам какие-нибудь указания по этому делу. Он знает весь преступный мир, все шайки, — посоветовал Билл Диккер.
Ноульса не было дома, и его хозяйка, как и полагается образцовой хозяйке, не имела ни малейшего понятия, где он, когда вернется, когда ушел. Но она указала несколько мест, где можно было встретить его, и Джимми повезло, он вскоре наткнулся на Ниппи в крохотном ресторанчике.
Сэппинг сразу же перешел на тему о Рексе.
— Он был вашим другом? — спросил он Ниппи.
— Нет, не совсем, но он был очень приличным человеком. Так мало частных людей приличных. Под частными людьми я подразумеваю людей, не работающих по нашей специальности. Мне приходилось туго — он давал мне денег или хороший совет. Если б я только послушался его, я был бы честным человеком, работал бы до седьмого пота и жил бы впроголодь, вместо того, чтоб быть мошенником, имеющим вдоволь денег, могущим в любое время дать себе отдых!
Джимми перегнулся через стол и шепотом спросил:
— Ниппи, где Джо Фельман?
Лицо Ниппи сразу потеряло всякое выражение.
— Никогда не слышал этого имени.
Он лгал, и Джимми знал это.
— Какова его специальность?
— Шантаж, — отвечал Джимми, и Ниппи покачал головой.
— Я не знаю шантажистов, не вожусь с ними. Шантаж — грязное дело. Они один раз применили его ко мне — своих грызут. Гнусные люди. И Фельман один из худших. На его совести много грязных дел.
Джимми нарочно пропустил мимо ушей то обстоятельство, что за минуту до этого Ниппи никогда не слышал этого имени.
— Он был слугой мистера Кольмана, но исчез. Он нанял Фаррингдона Брауна. Я сцапал его утром.
— Неужели? — вежливо осведомился Ниппи. — Я не вожусь и с «револьверщиками». Не люблю носящих смертоносное оружие. Носить оружие — трусость. Если тебя сцапает полицейская ищейка, то ее дело обработать тебя. Можно угрожать полицейской ищейке револьвером, если она наступает на тебя, и она должна продолжать идти вперед, даже если ее убьют при этом. Так что можно сказать, что если носишь при себе револьвер, носишь веревку от своей виселицы. Да и для ищейки обидно. Она должна исполнять свой долг, и мерзко убивать кого-либо при исполнении долга.
Он откинулся на спинку стула и задумчиво грыз зубочистку.
— Говорят, что у каждого артиста есть момента вдохновения. Говорят, любовь вдохновляет. Что касается меня, Джулия ни на что не вдохновила меня!
— А что же может вдохновить вас? — спросил Джимми.
— Не знаю, — серьезно ответил Ниппи. — Но я хочу совершить что-то крупное. Например, обокрасть Английский банк. Не знаю, поймете ли вы меня. Не из-за денег, а потому, что я хочу иметь право сказать — я сделал это. Я устал от грошовых дел. У меня денег хватит до конца дней моих — это поражает вас?
— Меня ничего не поражает, Ниппи. Может быть, вам представится случай, и если вас изловят, мы поговорим с вами, и вы мне подробно расскажете обо всем.
— Меня не поймают, — уверенно заявил Ниппи. — Каждый дурак может обокрасть Английский банк и попасться на этом.
Джимми еще поговорил с Ниппи, а потом распрощался.
— Мистер Сэппинг, — окликнул его Ноульс, и Джимми вернулся. — Вы в списке Кьюпи, постарайтесь ликвидировать другого «револьверщика», пока он не ликвидирует вас.
— А где же я увижу его? — спросил Джимми с улыбкой.
— Он ждет вас за дверью, — ответил Ниппи. — Всего хорошего.
Джимми быстро вышел и, зорко окинув улицу взглядом, запечатлел в своей памяти лица всех толкавшихся около ресторана. Пройдя до угла, он быстро обернулся и увидел своего преследователя. Это был довольно полный человек в котелке, сдвинутом на затылок. Он курил огрызок сигары и что-то пристально рассматривал в окне. Мысль Джимми работала быстро. Очевидно, весть об аресте Брауна облетела заинтересованных лиц, и этот человек преследовал сыщика с определенной целью.
Джимми повернул за угол и, прибавив шагу, перешел через улицу. Когда он обернулся, его преследователь заворачивал за угол, держа руки в карманах. Навстречу Джимми приближался полицейский, и преследователь, заметив это, тоже пересек улицу. Джимми стал, повернувшись лицом к преследователю, который медленно прошел, мурлыкая что-то. Он прошел мимо полицейского и на углу узенького переулка остановился.
— Плоп! — раздался звук, как будто откупорили бутылку. Пуля ударилась в фонарный столб, и осколки стекла застучали по тротуару и ближайшему окну. Человек бросился бежать в переулок, и когда Джимми и полицейский достигли угла, то его и след простыл.
15
В Лондоне ходили слухи, что Лофорд Коллет был единственным адвокатом, который сумел обставить Кьюпи. Поэтому жертвы Кьюпи охотно посещали невзрачную контору Коллета, надеясь, что и их вызволит ловкий стряпчий, как вызволил одну из первых жертв Кьюпи, причем это не стоило жертве много денег, кроме небольшой награды адвокату.
Коллет терпеливо выслушал свою клиентку и по уходе ее спросил, пришел ли Сэппинг.
— Да, сэр, он ждет в приемной.
— Садитесь, Сэппинг, угодно сигару, виски? Ничего? Нашли вы этого негодяя Паркера?
— Нет.
— Бессмысленно даже спрашивать, нашли ли вы Уолтона.
— О Паркере нет новостей, Рекс еще отсутствует.
— Если верить вечерним газетам, вы тоже едва не очутились среди отсутствующих, — многозначительно сказал Коллет. — Вы нашли стрелявшего в вас?
— Нет, он исчез. Все, кто имеет какое-нибудь отношение к этому дьявольскому Кьюпи, умеют как бы растворяться в воздухе! Мы обыскали всю улицу. Я пришел, чтоб спросить вас, не приходилось ли вам за время вашей практики встречаться с Фельманом?
— Нет. Он был судим судом присяжных. Я просмотрел его дело, и мне как-то не верится, что этот безобидный пожилой человек — опытный шантажист.
— Как по-вашему, Фельман — Кьюпи?
— Не знаю, — Коллет стал задумчивым. — Почерки, конечно, схожи, но это может быть и случайность. По-моему, Фельман, или Паркер скорее один из подчиненных Кьюпи. У него, по всей вероятности, нет смелости, чтоб быть Кьюпи. Я помню, Дора говорила, что в ту ночь, когда на Портленд-плэс забрался вор, у Паркера сильно дрожали руки. Все планы Кьюпи всегда необыкновенно смелы и требуют храбрости. А это на Паркера не похоже.
— Да, я еще хотел спросить вас, были ли когда-нибудь в вашей конторе похищены документы?
Лофорд Коллет приподнял брови.
— Нет. Почему у вас зародилась эта мысль? Воры не стали бы взламывать конторы поверенных.
— Вы ошибаетесь, — спокойно заметил Джимми. — За последние два года конторы всех выдающихся поверенных подверглись кражам со взломом не только в Лондоне, но и в провинции.
Коллет так и подскочил от этого сообщения.
— Просматривая статистику преступлений, мы с Диккером наткнулись на повторяющиеся повсюду кражи у адвокатов. Странно, что никто до сих пор не приписывал этих краж Кьюпи. Мы проследили, что всякая новая жертва Кьюпи незадолго до того, как ее шантажировали, при посредстве кражи у ее адвоката лишалась нужных, часто компрометирующих документов и писем.
Коллег молчал, очевидно, серьезно задумавшись над этим вопросом.
— Странно, газеты молчали об этих случаях. Но вам, конечно, лучше знать это. Надеюсь, что вы не заикнетесь об этих кражах мистеру Кольману, а то он потребует у меня все свои фамильные документы и дела!
— У вас нет никаких документов Доры?
— У меня есть несколько, но какого рода — я не имею права сказать вам. Единственное могу сообщить, что они для Кьюпи не представляют никакого интереса! — сказал адвокат. И когда Джимми ушел, Коллет забыл и думать о поднятом сыщиком вопросе.
Джимми отправился домой, чувствуя, что бессонная ночь начинает сказываться. Позвонив Джоанне и узнав, что нового ничего нет, он со спокойной совестью заснул.