Сержант Экли довольно усмехнулся:
– За оказание сопротивления двум офицерам полиции, Бивер! – и тоже с силой сжал правый кулак.
– Вот будет здорово! – мечтательно протянул секретный агент. – Наконец-то Лестер Лейт избрал неверный путь. Он уверен, что рубины запрятаны в конфетах. А нам плевать, прав он или нет, лишь бы поймать его на скупке краденого!
– Давай, Бивер, давай действуй! – Сержант Экли громко хлопнул ладонью по столу. – Клянусь господом богом, я обеспечу тебе, Бивер, за это повышение! Теперь-то мы уж постараемся законопатить нашего Лестера Лейта как следует.
Тайный агент, он же камердинер, довольно потер руки.
– Конечно, мы его подставляем, но…
Экли небрежно махнул рукой:
– Кого это волнует, Бивер? Главное, подловить.
– Именно так, сержант. Ладно, иду покупаю конфеты, и мы впихиваем туда рубины. А вы тем временем пишете записку, какую он просил. Мол, полиция не возражает, если он купит конфеты в том магазине.
Сержант Экли скривился:
– Глупая какая-то просьба.
– Да, глупая. Но пусть Лейт думает, что я настоящий камердинер.
Экли согласно кивнул:
– Ладно, напишу. Иди покупай конфеты и тащи их сюда.
Не прошло и часа, как тайный агент вернулся в участок с коробками конфет и электрическим паяльником.
Сержант Экли метался по кабинету, словно лев в клетке.
– Почему так долго, Бивер? – прорычал он. – Ну ладно, не будем терять время. Займемся делом.
– Конфетами в коробках? – уточнил Эдвард Бивер.
– Да. Запрячем рубины в верхнем ряду конфет. По одному в каждой из четырех коробок. Пометь их и пометь конфеты, в которых будут камни. Я придумал отличный способ засунуть их туда. Мы просто нагреем камни на горелке и запрессуем их через шоколадное донышко конфет.
Бивер одобрительно хихикнул:
– Да, это проще, чем вариант Лейта с паяльником. Намного умнее.
Сержант Экли расплылся в довольной улыбке:
– Вообще-то, если разобраться, наш мистер Лейт не так уж и гениален. Просто ему все время везет. Только и всего. Но моя идея поставит его на место. Это уж точно.
– Моя идея, – поправил его секретный агент.
Сержант нахмурился:
– Я, конечно, отмечу твое участие, Бивер. Но не вздумай присваивать себе чужое. Идея моя. И именно я спланировал все наши действия и начал тебя инструктировать. Объяснил тебе, что и как надо делать.
У Бивера отвисла челюсть.
Они нашли спиртовку. Нагрели рубины и запихнули один из них в конфету. Затем посмотрели, что получилось.
– Не очень-то хорошо, – оценил Экли. – Вид какой-то не тот.
– Может, попробуем разровнять шоколад паяльником? – предложил агент.
Экли кивнул:
– Только поосторожнее. Твои толстые пальцы плавят шоколад и оставляют на нем отпечатки. Нам этого не надо. Надень-ка лучше перчатки. Так делают на шоколадных фабриках.
Нагретым паяльником они прошлись по донышку конфет с затиснутыми туда рубинами. Назвать полученный результат шедевром было, конечно, трудно.
– Ладно, – сказал сержант Экли. – Думаю, сойдет. Зато теперь нам не надо помечать конфеты.
– Да, не надо, – согласился секретный агент, взяв под мышку ящик с коробками конфет.
Последнее, что он слышал, выходя из кабинета, была брошенная ему вслед едкая фраза сержанта:
– Не уверен, Бивер, что твоя идея уж так хороша. Совсем не уверен.
При виде своего камердинера Лестер Лейт радостно заулыбался:
– Вижу, Скаттл, тебе пришлось здорово поработать. Причем весьма плодотворно: конфеты, паяльник, даже записка сержанта Экли на бланке полицейского участка. Официальное разрешение мне покупать все, что заблагорассудится. Отлично, просто отлично!.. Так, теперь попробуем размягчить конфетку и вставить в нее красный леденец. Представим себе, что это рубин.
Лейт включил паяльник в розетку и приступил к делу. Когда он закончил, его пальцы были измазаны шоколадом, а конфеты выглядели ужасно – будто их подобрали на свалке.
– Сколько у Грега-потрошителя в магазине было времени, Скаттл?
– Не больше пятнадцати-двадцати минут, сэр.
– Тогда он не мог ничего этого сделать. Не мог спрятать камни в конфетах.
– Прошу прощения, сэр, – поспешил высказать свои соображения Скаттл. – А не мог он сначала нагреть их, запихнуть в конфеты, а затем разгладить шоколад паяльником?
Лестер Лейт, подозрительно прищурившись, посмотрел на него.
– Ты что, пробовал делать это?
– Не совсем, сэр. То есть нет, сэр. Совсем нет, сэр… – поспешил рассеять сомнения хозяина камердинер. – Да, кстати, сэр, там в участке мне удалось кое-что узнать. Похоже, полиция нашла четыре из украденных рубинов.
Когда он закончил рассказывать, каким образом эти четыре камня оказались в полиции, Лестер Лейт весело захихикал:
– Скаттл, этой информации мне вполне достаточно для идеального решения проблемы с ограблением ювелира.
– Серьезно, сэр?
– Да, Скаттл. Но, как ты понимаешь, это решение чисто теоретическое. Я совершенно не намерен воплощать его на практике.
– Само собой разумеется, сэр, – кивнул камердинер.
– А теперь я хочу попросить тебя до закрытия магазинов сделать еще кое-что. Купи мне четыре настоящих жемчужины самого лучшего цвета, пачку крахмала, а также быстросохнущий цемент и квасцы.
Камердинер задумчиво потер подбородок.
– Да, кстати, Скаттл, – продолжал Лейт. – Тебе, конечно, известно о переводе часов с целью увеличения светового дня. Что ты об этом думаешь?
– Неудобно утром, сэр, но вполне удобно вечером, – не понимая, к чему клонит Лейт, ответил камердинер.
– Безусловно, Скаттл. И тем не менее. Всем понятно, что световой день от этого нисколько не увеличивается. Людей всего лишь заставляют поверить, что день стал длиннее. А это совсем не так. Мы просто раньше встаем. Вот и все.
– Да, сэр. Вы правы, сэр.
– Естественно, Скаттл. Но сама по себе идея просто великолепна. Именно поэтому ее нельзя ограничивать только манипуляцией с часами. Почему бы не распространить ее, скажем, на экономию тепла? И не устроить себе вечное лето?
Секретный агент с интересом слушал хозяина, но мало что понимал.
– Каким это образом, сэр?
– Сейчас покажу. Сегодня у нас второе ноября, так ведь?
– Да, сэр.
– Очень хорошо, Скаттл. Ты видишь тот настенный календарь?
– Да, сэр.
– Тогда смотри.
Лестер Лейт подошел к календарю и оторвал месяц ноябрь. Затем то же самое сделал с декабрем. Дальше он оторвал шесть месяцев следующего года. Теперь календарь показывал июль.
– Вот так, Скаттл. Мы просто-напросто передвинули календарь на восемь месяцев вперед. Теперь у нас лето. Видишь, сегодня второе июля. Только представь себе, что это значит для людей. У нас лето и никакого холода. Зима прошла! Ликуй, Скаттл!
– Простите, сэр, с вами все в порядке? – обеспокоенно спросил камердинер.
– Да, – ответил Лестер Лейт, удивленно подняв брови. – Думаю, в абсолютном порядке. А почему, кстати, ты задаешь этот вопрос?
– Но господи боже мой, сэр. Просто оторвав листки календаря, вы не заставите лето прийти раньше, чем положено, сэр.
– Ну и ну, ты просто удивляешь меня, Скаттл. Ведь ты признаешь, что перевод часовой стрелки добавляет нам целых шестьдесят минут светового дня?
– Да, но это совсем другое дело, сэр, – оправдывался камердинер. – Вы сами только что сказали, что людей просто заставляют поверить в этот самообман.
– Безусловно, Скаттл. То же самое и с календарем. Ну, смелее, Скаттл. Проникнись этим! Сегодня второе июля, а у нас включено отопление. Выключи его и иди купи мне жемчужины, крахмал, цемент и квасцы. И, пожалуй, добавь сюда маленький тигель и паяльную лампу… Кое за что придется платить наличными, Скаттл. Но не за жемчужины. Их ты купи у Хендриксена. Он может позвонить мне, если будет нужно. Итак, вперед, Скаттл! Магазины закрываются ровно в пять даже в долгие летние дни.
– Сейчас не лето, сэр. Сегодня второе ноября, сэр, – возразил камердинер.
– Скаттл, Скаттл, ну не будь же таким отсталым. Учись идти в ногу со временем!
Камердинер, недоуменно покачивая головой, отключил паровое отопление и выскочил из квартиры. Лестер Лейт открыл все окна, впуская холод раннего ноября.
Секретный агент позвонил из автомата сержанту Экли и доложил о происходящем. Однако его рассказ показался полицейскому каким-то странным.
Сержант выругался в трубку:
– Бивер, ты выпил?
– Нет, сэр, клянусь, ни глотка. Поезжайте и сами посмотрите, если не верите мне. Говорю вам, он спятил! Заставил меня выключить отопление. Утверждает, что по его непонятно какому теплосберегающему календарю сейчас июль. Удостоверьтесь сами.
– Клянусь всеми святыми, именно это я и сделаю! – завопил сержант Экли. – Причем немедленно!
Лестер Лейт сидел в кресле, до макушки укутавшись в меховую шубу, как вдруг кто-то нетерпеливо и громко забарабанил в дверь. Лейту пришлось встать и открыть ее…
Перед ним стоял сержант Экли:
– Привет, Лейт. Был тут, понимаешь, рядом и решил заскочить.
– Клянусь всеми святыми, именно это я и сделаю! – завопил сержант Экли. – Причем немедленно!
Лестер Лейт сидел в кресле, до макушки укутавшись в меховую шубу, как вдруг кто-то нетерпеливо и громко забарабанил в дверь. Лейту пришлось встать и открыть ее…
Перед ним стоял сержант Экли:
– Привет, Лейт. Был тут, понимаешь, рядом и решил заскочить.
Лестер Лейт поплотнее запахнул теплую шубу:
– Это официальный визит, сержант?
– Ну… не совсем, – замялся Экли.
– У вас есть ордер на обыск или арест?
– Господи, конечно нет. Говорю же вам, я заскочил просто проведать…
– Прекрасно. Значит, это всего лишь светский визит. Так проходите же, сержант, проходите и садитесь… Да, для июля холодновато, – продолжал хозяин, посмеиваясь. – Даже не помню, когда у нас в последний раз было такое холодное лето…
Экли заморгал и растерянно посмотрел на Лейта:
– Холодное лето? Сейчас зима, черт побери!
Лестер Лейт расплылся в счастливой улыбке:
– А знаете, вы правы. Просто я не успел еще рассказать вам о моей новой теплосберегающей идее. Полная аналогия с удлинением светового дня. То есть все зависит от чисто психологических факторов. И все вполне логично. Видите ли, – не спеша продолжал Лестер Лейт, – как и всякая великая идея, она незамысловата. Например, мы удлиняем световой день простым переводом стрелок часов. Соответственно, я достигаю того же в отношении тепла… просто передвигаю вперед календарь. Отрываю восемь месяцев, и мы оказываемся в июле! Потрясающе просто и понятно!
Сержант Экли ошалело смотрел на него.
– Вы спятили, – наконец произнес он. – Здесь можно окоченеть от холода. Вы превратитесь в ледышку, сидя в комнате с открытыми окнами. Ведь на улице ниже нуля. – Он сдвинулся на краешек стула. Чуть помолчав, спросил: – Ну и как там насчет этих конфет?
– Не более чем догадка, сержант. Я тут размышлял о том злополучном ограблении мистера Милса. И мне пришла в голову мысль: а не мог ли преступник спрятать драгоценности в конфетах?
– Соответственно, вы послали камердинера купить эти конфеты, – продолжил сержант. – А вам не пришло в голову, что вы можете оказаться в щекотливом положении, если в них действительно окажутся ворованные рубины?
Лестер Лейт довольно улыбнулся:
– Конечно же, сержант. Именно поэтому я послал к вам своего камердинера и получил письменное разрешение полиции покупать все, что заблагорассудится.
Брови сержанта сошлись в одну полосу.
– Но это было ошибкой, – невозмутимо продолжал Лейт. – Спрятать камни таким образом невозможно. Отведайте конфетку, сержант.
Лестер Лейт протянул ему коробку. Экли взял конфетку и, прежде чем положить в рот, внимательно осмотрел ее донышко. Несколько секунд сержант вертел конфетку в пальцах, откусывал, не торопясь, кусочек за кусочком, кусочек за кусочком… Внезапно он напрягся и бросил недоуменный взгляд на свои пальцы.
– Что случилось? – вежливо поинтересовался Лестер Лейт.
Но сержант уже бежал к двери…
– Вы дьявол! – выкрикнул он на бегу. – Хитрый чертов дьявол! – И громко хлопнул дверью.
Экли буквально протаранил тайного агента на мостовой у самого дома.
– Лейт не сумасшедший, – чуть отдышавшись, сказал сержант. – Уж не знаю, какую игру он затеял, но, похоже, что-то очень и очень хитрое.
Бивер, с головы до ног увешанный покупками, недоуменно заморгал.
– Вы что, тоже того? – спросил он.
Сержант Экли замотал головой:
– Вспомни, что было, когда мы нагрели рубины и засунули их в конфеты?
– Ну, мы вроде как сделали что-то не так, – произнес секретный агент.
– Точно, – подтвердил сержант. – Шоколад тает при температуре нашего тела, понял? Так вот. Если бы ты не был таким дураком, то вспомнил бы, что мой кабинет был жарко натоплен. Вот почему шоколад растекался! А твой Лестер Лейт сидит в комнате с отключенным отоплением и открытыми окнами. Понял? На морозе! А шоколад? При такой температуре его можно вертеть в руках сколько хочешь, и ничего. В него запросто можно засунуть нагретый камень и разгладить паяльником. Причем очень быстро. В момент! И никаких следов!
Бивер стоял с открытым от удивления ртом.
– Конечно же! – воскликнул он наконец. – Ведь когда Грег-потрошитель хозяйничал на втором этаже магазина, отопление там еще не работало!
Сержант Экли кивнул:
– Я рад, что ты не совсем безнадежен, Бивер. А теперь давай к своему Лестеру Лейту и не возражай против его гениальной идеи экономить тепло. Ублажай его. Накинь на себя шубу. Пусть в комнате будет такой мороз, какой ему нравится. Только не спускай глаз с конфет!
– А как насчет тех коробок, что еще остались в магазине, сэр? – напомнил агент.
Сержант весело захихикал:
– Именно туда я сейчас и направляюсь. Прикажу моим ребятам скупить там все конфеты и весь шоколад. Сложим все в здоровенный бак и растопим. Когда сольем шоколад – посмотрим, что останется на дне. Полагаю, наши рубины.
– Считаете, что камни все-таки в конфетах?
Сержант Экли уверенно кивнул.
– А мы потратили полдня, запихивая в них еще, – растерянно протянул секретный агент.
– А это уж была твоя идея, Бивер! – зло рявкнул Экли. – А теперь иди и следи за всем не спуская глаз. Как коршун! Когда настанет время захлопнуть ловушку, мы должны захлопнуть ее намертво, понял?
Когда Бивер вошел в квартиру, Лестер Лейт по-прежнему сидел, закутанный в шубу, с шерстяным пледом на коленях.
– О, добрый вечер, Скаттл. Уже вернулся? Знаешь, а я все не могу припомнить, когда еще у нас было такое холодное лето!
Камердинер бросил взгляд на календарь.
– Надо же, на дворе июль, а такой холод, – поддержал он разговор. – Июнь иногда бывает прохладным, сэр, но июль…
Лестер Лейт довольно улыбнулся:
– Отлично сказано, Скаттл. Принес, что я просил?
– Да, сэр. Конечно же, сэр.
Лейт взял конфету. Камердинер не сводил с него глаз. Затем рука Лестера Лейта потянулась ко рту, и он языком вытолкнул на ладонь какой-то красный предмет. При этом его лицо отражало полнейшее блаженство. Секретный агент видел, что это была не та конфета, в которую они с сержантом Экли заложили рубин. Поэтому, дрожа от волнения, он наклонился вперед, чтобы ничего не упустить.
– Что-нибудь обнаружили, сэр? – чуть осевшим голосом спросил он.
Лестер Лейт сунул красный камушек в карман.
– Нет, Скаттл. Это один из тех красных леденцов, что ты купил мне. Я забыл, что заложил их в шоколадки.
Неожиданно в дверь громко постучали. Камердинер пошел открыть ее. На пороге стояла молодая женщина, темноволосая, с ярко-красными губами и блестящими глазами.
– Мне нужен мистер Лестер Лейт! – не теряя времени на приветствия, сказала она.
Лейт встал, а секретный агент закрыл входную дверь.
– У вас что, не работает отопление? – деловито осведомилась женщина.
– Да, – ответил Лестер Лейт и предложил ей присесть. – Я провожу эксперимент по экономии тепла, – пояснил он гостье.
– И, похоже, у вас это здорово получается… Ладно, что вы хотели отдать мне?
– Видишь ли, Скаттл, – обернулся Лейт к камердинеру, – я позвонил своему приятелю и сказал, что у меня есть неплохой презент для достойной молодой леди. – Затем снова обратился к молодой леди: – Хочу подарить вам конфеты. По определенным соображениям я купил их довольно много. Однако расчеты мои оказались неверными, и поэтому так много конфет мне уже не нужно.
– Но вы ведь не отдадите их, сэр? – недоверчиво прошептал пораженный секретный агент.
– Конечно же, отдам, Скаттл, – засмеялся Лестер Лейт.
И пока камердинер растерянно моргал глазами, Лестер предложил молодой леди свои услуги.
– Ваш… э… э… молодой человек может неправильно понять мой подарок, – сказал он, – я буду рад лично сделать этот презент в его присутствии…
Глаза молодой женщины почему-то сузились.
А Лестер Лейт невозмутимо продолжал:
– Я отнесу конфеты к машине…
Чуть подумав и оглядев Лейта оценивающим взглядом, молодая леди согласилась. Женщины редко ему отказывали.
Нагрузившись коробками с конфетами, он последовал за ней к двери.
– Позвольте помочь вам, сэр, – умоляюще протянул к коробкам руки камердинер.
Лестер Лейт отрицательно покачал головой:
– Нет, Скаттл, оставайся здесь.
Лестер Лейт сопроводил девушку к машине, затем снова поднялся в квартиру за оставшимися коробками и, уходя, пожелал камердинеру спокойной ночи.
– Вы скоро вернетесь, сэр? – спросил секретный агент.
Он заметил, что под теплой шубой на Лестере Лейте был надет вечерний костюм.
Хозяин в ответ лишь улыбнулся:
– Я соглашатель, Скаттл. Большой соглашатель.
Входная дверь с шумом захлопнулась за ним, громко щелкнул пружинный замок. Агент ринулся к телефону. Он спешил доложить сержанту Экли о происшедшем.
– Черт побери, Бивер, не мог же он отдать все конфеты! – заревел в трубку Экли.
– Но он их отдал…
– И уехал вместе с ней! – негодовал сержант.