Другими словами, в полемике с Пелагием Августин сам перешел очевидную грань, за которой осталось Евангелие. Обладая большим и заслуженным авторитетом в Церкви, он создал прецедент, и с тех пор, ссылаясь на его учение о предопределении, языческая Мойра продолжала занимать умы многих христиан. В этом смысле Августин недалеко ушел от своего юношеского следования манихейству. Однако в ту эпоху язычество еще было слишком хорошо известно, и многие проницательные люди в Церкви обвинили Августина в фатализме. [154, p.370]. Когда все же сторонники последнего взяли верх, возникло "полупелагианство", которое на какое-то время объединило христиан, признававших истинной в этом вопросе веру ранней Церкви, или сотворчество благодати и свободной воли человека в деле его спасения.
В одном из последних своих трактатов, "О предопределении святых" (428-429 гг.), Августин, размышляя над тем, что означает: "кто-то хочет" или "не хочет" верить в Бога, - пришел к пессимистическому заключению в отношении свободы воли. Он пишет: "...И вот первые, поскольку они хотели, уверовали; вторые же, поскольку не хотели, не уверовали. Таким образом, милость и наказание были проявлены в самих их произволениях... Милость, по которой Он полностью освобождает, и истина, по которой праведно судит, равно непостижимы". [130, p.503,504]. Та же мысль в другой поздней книге Августина выражается еще более откровенно: "...Действует Бог в сердцах человеков, склоняя воления их, куда бы ни пожелал Он - к доброму ли, ради милосердия Своего, к злому ли, ради заслуг их, - по суду Своему, иногда явному, а иногда тайному, всегда, однако же, правому". [4, с.554].
Так Августин посеял семя, которое стало семенем раздора для Христовой Церкви. До сих пор, помимо всех деноминаций, христианство, по большому счету, делится на два противоположных лагеря: сторонников и противников абсолютного предопределения. Пелагий был объявлен еретиком и, после публичного осуждения его учения в 418 г. и 431 г., почти забыт. Но "реакция" Августина на идеи Пелагия продолжала жить. Все люди - грешники, и все одинаково заслуживают вечной погибели. Спасенные - спасены исключительно благодатью Божьей, по Его ничем не обусловленной воле. Неспасенные - не вправе роптать, так как они заслужили своей греховностью смерть. Идущие в ад некрещеные младенцы - это вопрос, вызывающий ненужные эмоции, а потому о нем не следует много говорить.
И вот эта доктрина была объявлена в V в. составной частью христианской веры. Непредвзятые исследователи видят в ней несомненную связь с учением стоиков. [70, с.199]. К чести Церкви, следует сказать, что она никогда вполне не приняла данный взгляд Августина. Все отцы и учители Церкви говорили только о предопределении Богом людей к спасению, но никак - к вечному осуждению. [145, p.943]. Восточное христианство сразу же и навсегда поддержало учение о синергии благодати и человеческой свободы, в несколько искаженном виде в то время представленное в "полупелагианстве". Запад какое-то время официально держался линии Августина, но уже в начале следующего столетия отказался от веры в "двойное предопределение" и стал так же близок к осуждаемому ранее полупелагианству. [136, p.138]. Когда же Лютер и Кальвин в XVI веке возродили во всей целостности это жесткое учение, католическая Церковь окончательно от него отказалась. Да и сами протестанты практически сразу разделились во мнениях по этому принципиальному вопросу.
2.6.3. ИОАНН КАССИАН
Иоанн Кассиан, один из основателей монашества, в V в. по Р.Х., когда в Церкви возникли разногласия из-за столкновения позиций Августина и Пелагия, возглавил сторонников "третьего мнения" (так называемых "массилийцев", или "полупелагиан"). Кассиан в учении Августина увидел угрозу христианской морали, ибо абсолютное предопределение представляло бессмысленными какие-либо нравственные желания или действия людей. Первородный грех, по Кассиану, повредил свободную волю, но не уничтожил ее полностью. Человека влечет к греху, но он, с помощью Божьей благодати, может сам противостоять ему и совершать добрые дела. Благодать дается всем людям, но принимают ее не все, почему одни спасаются, а другие идут в погибель. Предопределение, вслед за Иоанном Златоустом, учеником которого был Кассиан, объясняется исключительно предведением Господа, откликнется человек на Его благодать или нет. [118, т.1, с.695; т.2, с.363].
В своей книге "О божественной благодати и свободном произволении, как производителях духовной жизни" Иоанн Кассиан писал: "Бог многоразличными и непостижимыми способами устрояет спасение наше: в желающих и ищущих спасения Он усиливает желание, а в не имеющих желания возбуждает оное; помогает исполнению спасительных желаний наших... всюду производит все - возбуждая, содействуя и утверждая, - но без нарушения данной Им же свободы". [34, с.129,130].
И Пелагий, и Августин духовные понятия "благодать" и "свобода" пытались обсуждать почти исключительно на рационалистической основе. Иоанн Кассиан, апеллировавший к духу Евангелия, в таком положении не был услышан противоборствующими сторонами. Его "надспорная" позиция была названа недоброжелателями "полупелагианской" и осуждена Западной Церковью. [62, с.225,226]. Полупелагианство - название явно неверное, т.к. сторонники "третьего взгляда" тяготели не к ересиарху Пелагию, а к апостольской вере, и их понимание проблемы, в своей сущности, было близко к Писанию. Несомненной же ошибкой Кассиана и его последователей было утверждение, что "начало веры" проистекает исключительно из свободной воли человека, и лишь затем ему даруется Божья благодать.
2.7. ИСЛАМ
В раннем средневековье языческие представления о судьбе вновь ожили и получили свое развитие в исламе. Предопределение к вечной погибели "неверных" выражено в Коране очень сильно. Но, в отличие от Библии (прискорбно, когда последней приписывают примитивный греко-арабский фатализм), такая концепция звучит вполне естественно в общем контексте этой суровой книги мусульман. Предопределение к вечному блаженству "правоверных", в свою очередь, вело к небывалому фанатизму и религиозным войнам.
2.7.1. УЧЕНИЕ КОРАНА
Согласно исламскому вероучению, Коран - книга откровений, полученных пророком Мухаммадом от Аллаха в 610-632 гг. В сравнении с Танахом и Новым Заветом, Коран провозглашается последним и самым совершенным словом Бога. В нем мы находим множество мест, объявляющих абсолютную и суверенную волю Аллаха (кисмет) в отношении жизни и спасения людей. Текстов о свободе человека меньше, они выглядят значительно скромнее и в основном выводятся из повелительного наклонения глаголов. Ниже - выборочно несколько цитат о предопределении (перевод академика И. Крачковского).
Сура 9.51: "Не постигнет нас никогда ничто, кроме того, что начертал нам Аллах. Он - наш покровитель!" [56, с.166].
Сура 6.59: "...Лист падает только с Его ведома, и нет зерна во мраке земли, нет свежего или сухого, чего не было бы в книге ясной".
Сура 2.5,6: "Поистине, те, которые не уверовали, - все равно им, увещевал ты их или не увещевал, - они не веруют. Наложил печать Аллах на сердца их и на слух, а на взорах их - завеса. Для них - великое наказание!"
Предопределение к вечной смерти ставит человека в положение безысходности. Это типичное языческое суеверие.
Сура 5.45: "...Кого хочет Аллах искусить, для того ты ничем не будешь властен у Аллаха. Это - те, о которых не хотел Аллах, чтобы они очистили свои сердца. Для них в ближайшем мире - позор, для них в последней жизни великое наказание".
Сура 6.39: "Кого желает Аллах, того сбивает с пути, а кого желает, того помещает на прямой дороге".
Удивительно прямодушно Коран повествует, что Аллах "искушает", "сбивает с пути" или "губит" людей.
Сура 6.133,134: "Господь твой богат, владелец милости; если Он пожелает, то погубит вас и заменит вас тем, чем захочет, подобно тому, как Он вырастил вас из потомства другого народа. Поистине, то, что вам обещано, наступит, и вы это не в состоянии ослабить!"
Но зато избранники Аллаха, правоверные мусульмане, после смерти идут прямо в рай. Там - тенистые сады и источники вод, там спасенные пьют из кубков прекрасное вино, едят вкуснейшую пищу и снисходительно принимают ласки чернооких красавиц (Сура 56.11-25; 78.31-35). Попасть в рай легче всего, если потрудиться на поле брани во славу Аллаха.
Сура 47.4-7: "А когда вы встретите тех, которые не уверовали, то - удар мечом по шее; а когда произведете великое избиение их, то укрепляйте узы. Либо милость потом, либо выкуп, пока война не сложит своих нош... А у тех, которые убиты на пути Аллаха, - никогда Он не собьет с пути их деяний: Он поведет их и сохранит в порядке их состояние и введет их в рай, который Он дал им узнать".
Всякий раз, когда пытаются сравнивать распространение христианства и ислама, важно помнить о принципиальном различии этих событий. Не могли несколько робких галилейских рыбаков, апостолов Христовых, покорить весь известный им мир без силы и воли Божьей. Утверждая это, мы утверждаем истину. Но часто христианам задают вопрос: а как быть с экспансией ислама, не следует ли принять здесь те же аргументы? Может быть, это тоже воля Бога? Бесспорно, без воли Божьей ничего на земле не происходит, но в событиях трагических - Божие попущение и наказание, а никак не Его благоволение. Ислам, в отличие от раннего христианства, с момента своего возникновения избрал агрессивный, военный путь. Да, в Средние века у христиан была инквизиция, имели место крестовые походы и кровавые религиозные войны. Но все это, обратим внимание, происходило вопреки учению Евангелия, было отступлением от Божьей истины (ибо Христос призвал Своих учеников любить врагов, а не убивать их). Главный же источник ислама благословляет "священную войну" с неверными, и потому это явное зло совершалось и совершается в согласии с Кораном и непосредственной волей Аллаха. Вот только одно из известных средневековых поэтических живописаний джихада: "Рай, рай, о вы, смельчаки! Ад, ад, о вы, беглецы! Священная война - это прочнейшая основа веры, ...лестница, ведущая к высочайшим небесным садам..."
И все же было бы несправедливо не упомянуть некоторых отрывков из Корана, которые явно говорят об ответственности человека за свои поступки, а потому подразумевают в какой-то степени свободу воли.
Сура 2.221: "Эти (многобожники) зовут к огню, а Аллах зовет к раю и прощению со Своего дозволения и разъясняет Свои знамения людям, - может быть, они опомнятся!"
Сура 3.286: "Не возлагает Аллах на душу ничего, кроме возможного для нее. Ей - то, что она приобрела, и против нее - то, что она приобрела для себя".
Именно подобные слова Корана, по-видимому, вызвали к жизни в Средние века теорию касба - одну из самых замечательных находок исламской теологии.
Сура 30.8: "...Аллах не был таков, чтобы их тиранить, но они сами себя тиранили!"
Словом, в Коране, как и во всех других древних и авторитетных религиозно-философских источниках, идеи предопределения и свободы соседствуют друг с другом, но при бесспорном господстве первой. Однако для нас недостаточно познакомиться только с учением Корана. Подобно тому как Библия, увы, часто служила только отправной точкой христианского богословия, Коран так же дал начало совершенно различным, порой противоположным направлениям в исламской религиозной мысли.
2.7.2. ТЕОЛОГИЯ ИСЛАМА
В сравнении с другими великими религиями ислам возник довольно поздно в VII в. по Р.Х. На своей начальной стадии догматика ислама претерпела сильное христианское и, отчасти, иудейское влияние. Однако мусульмане очень быстро, стремясь доказать самостоятельность новой религии, отвергли все "противоречивые" христианские доктрины: о Святой Троице, двуединстве природ Христа, учение о синергии благодати и свободной воли... Этот исламский радикализм, например, отражен в 112-й суре Корана, в которой явственно чувствуется выпад против веры в божественность Иисуса Христа и, в то же время, тесная связь с Вт.6.4 ("Шма Исроэйль"):
Сура 112
Очищение (веры)
Во имя Аллаха милостивого, милосердного!
1. Скажи: "Он - Аллах - един,
2. Аллах, вечный;
3. не родил и не был рожден,
4. и не был Ему равным ни один!"
Первые теологические споры среди мусульман - к числу которых относится и спор о предопределении - возникли в результате полемики с соседним восточным христианством. Восточная Церковь же всегда признавала свободу человека. Поэтому в глазах многих правоверных теологов, по-видимому, это учение вскоре стало считаться "христианским", а следовательно, заведомо ложным. То есть здесь сработал своего рода "детский негативизм": а нам все нужно сделать наоборот... Возможно, это некоторое упрощение проблемы, но мне видится здесь все же рациональное зерно. К тому же, как мы знаем, тяготение язычников к вере в судьбу - это общее правило для всех времен и народов.
Фараби (IX-X вв.), известный ученый и мусульманский теолог, писал: "Промысл Божий простирается на все, он связан с каждой единичной вещью, и всякое сущее подлежит приговору Всевышнего и предопределению Его. Точно так же и злосчастья подлежат приговору Его и предопределению, ибо они, как на привязи, следуют за тем, из чего неизбежно рождается зло". [9, ч.2, с.729].
Ашари (IX-X вв.), говоря о предопределении и наличии зла в мире, поставил действия Аллаха выше человеческих понятий о добре и зле. Согласно этому теологу, поскольку все в мире предопределено, а свобода человека только его иллюзия, реального зла в мире быть не может. [72, с.66; 140, p.795].
Но прежде чем восторжествовала столь жесткая официальная линия, в исламе были и значительные разногласия в этом вопросе. В VII-VIII вв. секта кадаритов выступила в защиту свободы выбора человека (ихтийар). Теологов, опровергавших учение кадаритов и настаивавших на предопределении, называли джабритами. Впоследствии их взгляд в основном и определил официальную доктрину ислама. Известно также, что в VII-IX вв. сторонниками свободы человека, кроме кадаритов, были мутазилиты. Иногда их, как "еретиков", отождествляют, но это были последователи разных учений, совпадающие между собой в данном пункте. [48, с.57,125]. Позднее никакого разномыслия в основных доктринах мусульман-суннитов уже не допускалось. Однако шииты восприняли от мутазилитов веру в свободу воли, что разбивает монолитность ислама в доктрине предопределения до сего дня.
Касб ("приобретение", "присвоение") - интересная попытка средневековых теологов найти компромисс между позициями кадаритов и джабритов. В общих чертах суть этой теории заключается в следующем: все действия и поступки человека - дело рук Аллаха, однако они "присваиваются" человеку, он нравственно оценивает их и, согласно этому, уже награждается или наказывается в жизни за гробом. Основанием для данной концепции послужил 94-й стих 37-ой суры: "Аллах создал вас и то, что вы делаете". Любопытно, что касб можно толковать хоть в пользу одной, хоть другой из дискутирующих сторон (что средневековые теологи замечательно и делали), и в этом смысле теория устроила почти всех. [140, p.795]. Недостатком же данной концепции является то, что в ней все же довольно проблематично выдержать "золотую середину". Ашари, кому приписывают авторство касба, говорят, так и не смог ясно обозначить в нем роль человека. Это даже породило среди его коллег шутку: "Непонятное, как ал-Ашариев касб". [48, с.134].
К данной, сугубо мусульманской дискуссии порою подключались и христиане, скажем, русский философ Владимир Соловьев в своей книге о Мухаммаде писал: "Что неверные были истреблены мусульманами - это было дело Всемогущего, но что одни были верными, а другие неверными - это зависело от них самих". [97, с.37].
Один из старых исламских мыслителей остроумно подметил о крайностях кадаритов и джабритов: "Каждый из них слеп на один глаз". [140, p.796]. Это сравнение, думаю, можно перенести и на христианские споры о предопределении и свободе воли, и даже, в целом, - на философскую дискуссию о необходимом и случайном. Не замечать необходимость в окружающем мире - это почти полная слепота. Такое простительно только очень молодым и неопытным людям. Но и не видеть, пусть ограниченной, но реальной свободы выбора и решения - это тоже большая ущербность и обеднение своей жизни.
В классическом мусульманском "символе веры" XI века говорится: "Человек не ведает о том, что записано у Аллаха и что лежит ему у него под печатью, а посему говорим мы: "он верующий, если пожелает Аллах" или "я надеюсь, что я верующий". Нет иного пути к спасению, кроме надежды..."
Вот также несколько характерных исламских преданий. Халиф Омар ибн аль-Хаттаб бежал из местности, где свирепствовала чума. Его спросили: "Убегаешь ли ты от предопределения Аллаха?" - "Да, но к предопределению же Аллаха", - ответил Омар. [7, с.201].
Некто спросил халифа Али, существует ли свободная воля у человека. Халиф в ответ задал ему три других вопроса: "Ты родился на свет по своему желанию или по воле Аллаха?"; "Создавая тебя, Аллах преследовал свои цели или твои?"; "В день Страшного Суда ты получишь, чего сам желаешь или чего Аллах пожелает?" Отвечая на каждый из этих вопросов, собеседник был вынужден отдать приоритет Аллаху. "Вот видишь, - ответил Али, - значит, нет у тебя никакой свободы воли!" [42, с.322,323].
К самому пророку Мухаммаду один человек обратился с вопросом: "Неужели Аллах может сначала заставить сделать меня какое-либо зло, а затем наказать за это?" - "Да, - ответил смиренно пророк, - мы все во власти Аллаха!" [42, с.323].
Так ислам, отвергнув изначально христианские "доктрины-пара-доксы", уже не мог в философском смысле подняться выше языческой концепции судьбы.*
2.8. БОГОСЛОВИЕ ЦЕРКВИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
Падение Западной Римской империи под натиском варваров задержало развитие богословия Церкви. Понадобились долгие столетия, чтобы "христианизировать" орды язычников в Европе и подготовить почву для нового значительного этапа в истории религиозно-философской мысли, которым явилась средневековая схоластика. Восточная Церковь, находясь на территории сильной Византийской империи, напротив, динамично совершенствовала свое богословие примерно до времени разделения Церквей в XI веке (что практически совпадает с моментом возникновении на Западе схоластики), а затем наступил длительный период ее относительного застоя.
2.8.1. ЗАПАДНАЯ ЦЕРКОВЬ
Начнем с упоминания некоторых важных латинских терминов, которые употреблялись средневековыми теологами.
praedestinatio - предопределение. Это слово в Средние века прочно связывалось с именем Августина.
gratia - благодать. Схоласты, вслед за Августином, учили по меньшей мере о трех видах благодати: gratia communis (общая благодать, принадлежащая всему творению), gratia peculiaris (особая благодать, побуждающая - не заставляющая - грешника покаяться), gratia cooperans (сотворящая благодать, которая, действуя вместе с волей человека, приводит его к спасению).
liberum arbitrium - свободный выбор (свободная воля). Его признавало подавляющее большинство богословов Церкви.