Рис. 24. План Парижа XIII в.: А — Лувр; В — Тампль; С – дворец короля Роберта; D — дворец правосудия; Е – Нотр-Дам; F — Сен-Женевьев; G — отель де Вовер; Н — Шато-дю-Буа; I — дом Св. Лазаря; К — лазарет; L — дворец герцога Бретонского; М и N — рынки; О — Гран-Шателе (большой замок); Р — Пти-Шателе (малый замок)
В более поздние времена, тогда, когда король Иоанн Добрый был в плену (после поражения в 1356 г. при Пуатье), решено было обнести Париж новым кольцом стен. Город разросся, особенно на правом берегу Сены (рис. 25), и Лувр с Тамплем оказались внутри кольца стен, но хорошо укрепленные ворота с барбиканами служили в качестве отдельных фортов. В восточной части города Карл V соорудил бастилию Св. Антуана S, которая держала под наблюдением пригороды и служила опорным пунктом для линии укреплений. Пале-де-Турнель R еще больше усиливал оборонные укрепления этой части города, а Тампль и Лувр, которые сохранили свои крепостные стены, образовали, в сочетании с бастилией, систему внутренних цитаделей.
Рис. 25. План Парижа XIV в.: А – Р — то же, что и в XIII в. (см. предыдущий рисунок); R — Пале-де-Турнель; S — бастилия Св. Антуана
Мы уже говорили о том, что система фортификаций, принятая в Средние века, не была приспособлена для расширения, и, когда протяженность стен становилась слишком большой, оборонная мощь крепости уменьшалась, если они не стояли под защитой выдвинутых вперед фортов, которые дробили силы осаждающих и мешали врагу продвигаться вперед. На примере Каркасона (см. рис. 16) мы рассмотрели небольшой город, имевший хорошо продуманную систему укреплений и защищенный самой природой. Однако его замок располагался на территории города и представлял собой цитадель, не имея ни одной характеристики феодального замка. Зато в городе Куси, например, хотя замок и был расположен в черте города, он был полностью независим и сохранял свой характер феодального замка. Город, обозначенный на рисунке буквой С, окружен мощной крепостной стеной, а между ним и замком расположена эспланада или что-то вроде плацдарма А, соединенного с городом одними-единственными воротами Е, с башнями по обеим сторонам, которые обращены в сторону города. Замок, построенный на вершине холма, имеющего очень крутые склоны, отделен от плацдарма большим рвом D. Если бы город попал в руки врага, этот плацдарм и замок, стоящий позади него, служили бы укрытием для гарнизона. Именно здесь, на плацдарме, располагались конюшни, хозяйственные постройки и казармы, поскольку их не надо было прятать за стены замка. В стенах плацдарма были проделаны потайные дверцы, через которые защитники могли совершать вылазки или получать подкрепления извне, если в городе стояли вражеские войска, которые не могли, по недостатку сил, окружить замок плотным кольцом осады и прервать все его сношения с окружающим миром. Систему укреплений, аналогичную описанной, имели следующие французские города: Шато-Тьерри, Шатийон-сюр-Сен, Фалез, Мулен, Дьеп, Сомюр, Бурбон-л’Аршамбо, Монфор-л’Амори, Монтаржи, Бусак, Оранж, Лош, Шовиньи (Пуату) и другие.
Рис. 26. Замок Куси: А – плацдарм; В – замок; С – город; D – ров; Е – ворота, соединяющие город с замком
В Шовиньи в конце XIV века имелось целых три замка, построенные на соседнем холме, и все три были совершенно независимы друг от друга. Подобные города, в которых крепости стояли за пределами городской черты, считались неприступными, причем справедливо. Очень часто враг, овладев укреплениями города, вынужден был отказаться от осады замка и, отправившись захватывать другие города, оставлял его у себя в тылу. Но стоило только основным силам вражеской армии уйти, как гарнизон замка захватывал город и ударял противнику в тыл. Беда феодализма заключалась в том, что он был неспособен объединять разрозненные силы, но ни одна система не имела такого прекрасного способа противодействия нашествию врагов, как описанное нами разделение средств защиты – этим-то и объясняется та необыкновенная легкость, с которой захватчики теряли завоеванные ими земли, ибо в то время было невозможно упрочить результаты завоевания централизацией военной мощи и твердой дисциплиной, как это делается сейчас. В те времена завоеванная страна делилась на ряд крупных феодальных владений (герцогств, графств, княжеств и др.), которые предпочитали защищать себя сами, а не хранить верность клятве, данной сюзерену. Армии состояли из вассалов, которые обязаны были находиться на службе у сеньора сорок или шестьдесят дней в году и ни днем больше. Когда этот срок истекал, они возвращались домой, и так продолжалось до тех пор, пока у сюзерена не появилась наемная армия. Благодаря этому с конца XIII века английская армия стала чаще побеждать французскую. Англо-норманнский феодализм смог обеспечить сплочение народных масс, чего поначалу не сумел сделать французский. Англичане добились этого, заставив короля даровать им знаменитую Магна Карту[36], благодаря чему их связь с сюзереном оказалась более тесной. Принятая в Англии относительно либеральная форма управления позволила английским аристократам создать в армии полки пехотинцев, набранных из крестьян и горожан, которые отличались высокой дисциплиной, умели обращаться с луком (который был национальным оружием крестьянства в Англии), решившие исход почти всех сражений XIV века, например битвы при Креси (1346), Пуатье (1356), закончившиеся тяжелыми поражениями французов. То самое чувство недоверия, которое заставляло французского феодала отделять свой замок от города, находившегося под его защитой, не позволяло ему вооружать или обучать военному делу горожан. Феодал доверял только своим людям, своему коню и своим латам, а более всего своей личной храбрости и держал пехотинцев на расстоянии. Он приводил их на поле боя только для того, чтобы увеличить число своих воинов, и в разгар битвы бросал на произвол судьбы. Эта подозрительность, которая оказалась для Франции в первый период Столетней войны фатальной и которой Франция обязана поражениями во многих решающих битвах начала этой войны, несмотря на несомненное превосходство французского рыцарского войска над английским, весьма способствовала развитию военной архитектуры. И в самом деле, нет ни одной страны в Западной Европе, где было бы столько полностью завершенных фортификаций чисто феодального характера, как во Франции XIII и XIV веков[37]. Именно замки помогают лучше понять военную концепцию того времени, ведь только для них было характерно обилие мер предосторожности и всевозможных способов обороны, иногда необычных.
Мы уже говорили о различиях между теми замками, которые служили цитаделями для городов, а также местами укрытия гарнизона в случае, если город попадал в руки врага, и отдельно стоящими замками, которые возвышались над селом, деревушкой или небольшим незащищенным городком, с которыми они были связаны промежуточными укреплениями. Эти замки были различных типов: простая башня или донжон, окруженный крепостной стеной с казармами для солдат, или замок, занимавший большое пространство, обнесенное мощной стеной, и имевший один или несколько донжонов и несколько изолированных фортов. Стоявшие на важной дороге или на берегу реки, такие замки могли полностью перекрыть движение по ним. Эти замки с военной точки зрения имели очень большое значение. Для их блокады требовалась сильная армия, а для того, чтобы захватить их, нужно было затратить много времени и усилий.
Одним из таких замков был Шато-Гайар к северо-западу от Парижа, высящийся над городом Лез-Андели на правобережье Сены. Замок был построен Ричардом I Львиное Сердце после того, как тот понял, какую ошибку совершил, отдав по условиям очередного мирного договора королю Филиппу II Августу Вексен с окружающими землями и другие территории. Несмотря на то что от Шато-Гайара остались одни руины, даже по ним виден военный талант англо-норманнского короля. Ричард, бездарный политик, был талантливым военным, свои недостатки как государственного мужа он восполнял беспримерной храбростью и упорством. По нашему мнению, сооружение Шато-Гайара в Лез-Андели выявило еще одну грань таланта Ричарда. Принято считать, что этот прославленный монарх был всего лишь воином, храбрым до безрассудства, но как король не может занять большого места в истории. Для большинства знавших его людей своего времени Ричард был героем, боевые подвиги которого считались выдающимися даже в те героические времена. Но он был также и талантливым, опытным военным инженером, настоящим мастером своего дела, выделявшимся своими способностями среди других инженеров своей эпохи, никогда не позволяя себе быть рабом привычных методов строительства укреплений. Благодаря великолепному исследованию Шато-Гайара, предпринятому М.А. Девиллем, любой из читателей может представить себе обстоятельства, в которых возник этот замок, ставший ключом к Нормандии и пограничной крепостью, способной надолго задержать продвижение короля Франции на территорию этой провинции. Владея правым берегом Сены до самого Андели, король Филипп II Август мог за один день продвинуть свое войско в самое сердце Нормандии и создать угрозу Руану. Слишком поздно осознав эту опасность, Ричард решил сделать это континентальное владение Англии неприступным для французов. Выбор места для сооружения крепости, которая должна была прикрыть столицу Нормандии, сразу же выдает талант этого человека. Разработав план действий, он трудился над его осуществлением с таким упорством и силой воли, которые помогали сметать все препятствия, встававшие у него на пути, так что в течение одного года был возведен не только замок, но и вся система укреплений, шедшая по берегу Сены до того самого места, где эта река огибает Руан. Эта система была разработана с редким талантом. В те годы мало кто мог похвастаться той широтой взглядов, которая отличает великих полководцев, а здесь мы встречаемся с великолепно продуманной системой укреплений не только изолированной крепости, но и всей границы огромной провинции.
Одним из таких замков был Шато-Гайар к северо-западу от Парижа, высящийся над городом Лез-Андели на правобережье Сены. Замок был построен Ричардом I Львиное Сердце после того, как тот понял, какую ошибку совершил, отдав по условиям очередного мирного договора королю Филиппу II Августу Вексен с окружающими землями и другие территории. Несмотря на то что от Шато-Гайара остались одни руины, даже по ним виден военный талант англо-норманнского короля. Ричард, бездарный политик, был талантливым военным, свои недостатки как государственного мужа он восполнял беспримерной храбростью и упорством. По нашему мнению, сооружение Шато-Гайара в Лез-Андели выявило еще одну грань таланта Ричарда. Принято считать, что этот прославленный монарх был всего лишь воином, храбрым до безрассудства, но как король не может занять большого места в истории. Для большинства знавших его людей своего времени Ричард был героем, боевые подвиги которого считались выдающимися даже в те героические времена. Но он был также и талантливым, опытным военным инженером, настоящим мастером своего дела, выделявшимся своими способностями среди других инженеров своей эпохи, никогда не позволяя себе быть рабом привычных методов строительства укреплений. Благодаря великолепному исследованию Шато-Гайара, предпринятому М.А. Девиллем, любой из читателей может представить себе обстоятельства, в которых возник этот замок, ставший ключом к Нормандии и пограничной крепостью, способной надолго задержать продвижение короля Франции на территорию этой провинции. Владея правым берегом Сены до самого Андели, король Филипп II Август мог за один день продвинуть свое войско в самое сердце Нормандии и создать угрозу Руану. Слишком поздно осознав эту опасность, Ричард решил сделать это континентальное владение Англии неприступным для французов. Выбор места для сооружения крепости, которая должна была прикрыть столицу Нормандии, сразу же выдает талант этого человека. Разработав план действий, он трудился над его осуществлением с таким упорством и силой воли, которые помогали сметать все препятствия, встававшие у него на пути, так что в течение одного года был возведен не только замок, но и вся система укреплений, шедшая по берегу Сены до того самого места, где эта река огибает Руан. Эта система была разработана с редким талантом. В те годы мало кто мог похвастаться той широтой взглядов, которая отличает великих полководцев, а здесь мы встречаемся с великолепно продуманной системой укреплений не только изолированной крепости, но и всей границы огромной провинции.
От Боньер-сюр-Сен до Гайона Сена течет на северо-запад почти по прямой линии. За Гайоном она вдруг поворачивает на северо-восток и течет так до Лез-Андели, после которого сворачивает на юго-запад, образуя полуостров, который в районе своего перешейка имеет ширину не более двух километров шестисот метров. Французы по договору, подписанному на мирных переговорах в Иссудене, владели на левом берегу Верноном, Гайоном, Паси-сюр-Ер, а на правом – Жизором, являвшимся одним из форпостов Франции в этой части страны. Если армия Филиппа II Августа, состоявшая из войск, сосредоточенных в Эврё, Верноне и Жизоре, пошла бы маршем на Руан, то за ней по Сене двигалась бы речная флотилия. За два дня французская армия могла дойти до Руана, а все необходимое поставлялось бы ей по реке. Разместив крепость между Верноном и Жизором и перекрыв путь по Сене, Ричард мешал двум отрядам противника соединиться, перерезал их связь с Парижем и ставил их в такое положение, когда они вынуждены были бы поодиночке сражаться под стенами Руана. Таким образом, для замка было выбрано идеальное место. Доступ на полуостров, располагавшийся напротив Лез-Андели, был перекрыт перешейком, который защищала мощная крепость на другом берегу реки. На этом полуострове можно было расположить лагерь, о взятии которого противник не мог и мечтать. Город Руан получил прикрытие, поскольку французские войска не могли на него наступать, зная, что у них в тылу остался хорошо укрепленный замок с сильным гарнизоном.
Короткое описание Шато-Гайара поможет читателю убедиться, что Ричард I Львиное Сердце был не только лишь отчаянно храбрым воином. План защитных укреплений этой стратегически важной крепости был следующим (рис. 27).
Рис. 27. План замка Шато-Гайар и его окрестностей: А — полуостров, образованный изгибом Сены; В — маленький островок; С – предмостное укрепление Пти-Андели; D — озеро; Е — город Лез-Андели; F — три ряда свай, пересекающих реку; Н — форт Бутавен; K – L — циркумвалационный вал; R — плоская возвышенность
Напротив самой крайней точки полуострова на правом берегу реки расположен круто обрывающийся высокий утес, господствующий над полуостровом. Прежде чем приступить к сооружению замка, Ричард воздвиг на маленьком островке посреди реки сильное восьмиугольное укрепление с башнями, рвами и палисадами[38]. Берега реки соединил деревянный мост, проходивший через эту крепостцу. На правом берегу, в том месте, где мост соединялся с берегом, Ричард построил большое предмостное укрепление (Tête-du-pont), в котором вскоре поселились люди, назвав его Пти-Андели. Озеро D, образовавшееся в ложбине после строительства предмостного укрепления, полностью изолировало его от окружающей местности. Город Гран-Андели (Лез-Андели) Е был также обнесен стенами и рвами, которые сохранились до сих пор. На вершине мелового утеса, который поднимается более чем на сотню метров над уровнем Сены, был сооружен замок, причем при его строительстве были использованы все неровности местности. От этого утеса на юг, к окружающим холмам, тянется узкая гряда шириной всего несколько метров. Эта гряда соединяла замок с холмами. У основания утеса, поперек Сены, Ричард велел забить в дно реки три ряда свай, которые простреливались с замка. Этот вал был защищен также палисадами, поставленными на правом берегу, и стеной, спускавшейся от башни, построенной на середине подъема на утес, к реке. Помимо этого, на берегу Сены был сооружен форт Н, который получил название Бутавен. Таковы были укрепления полуострова, и армия врага не смогла бы найти себе места для лагеря на поверхности, изрезанной оврагами и покрытой огромными валунами. Небольшой овраг, соединявший оба городка Анд ели, был заполнен водой и простреливался с обеих крепостей. Единственным уязвимым местом была гряда, соединявшая замок с холмами, тянувшимися на юге, – только здесь войска противника могли пойти на штурм. Ниже мы расскажем, как Ричард, который самолично руководил сооружением крепости и не покидал строительную площадку, подгоняя рабочих и давая им указания, что надо делать, расположил ее защитные сооружения (рис. 28).
Рис. 28. План первого этажа замка Шато-Гайар: А — высокая угловая башня; В — более низкие боковые башни; С, D — угловые башни; Е — внешняя линия укреплений, или нижний двор; F — колодец; G, Н — здания в нижнем дворе; I — ров; К — входные ворота; L — контрэскарп; М — донжон; N — эскарп (откос); О — башня с потайной дверцей; Р — потайная дверца; R — стены с парапетами; S — ворота, выходящие на эскарп; Т — фланговые башни; V — внешняя башня; X — соединительная стена; Y – сваи, пересекающие реку; Z — большие рвы
В точке А, напротив узкой гряды, соединяющей утес с окружающими замок холмами, Ричард велел выдолбить в скальной породе, слагающей местность, глубокий ров и построил высокую мощную башню, парапеты которой доходили до самой высокой точки возвышенности и главенствовали над этими холмами. Эту башню с флангов поддерживали две другие В. От башни А к башням D шли стены, повторявшие все изгибы утеса. Башня А возвышалась над всем передовым укреплением AD и держала его под огнем. Второй ров, тоже выбитый в скальной породе, отделял эти укрепления от замка, две башни С которого, по-видимому, возвышались над башнями D[39]. К первой, внешней линии укреплений замка Е примыкали конюшни, хозяйственные постройки и часовня, образуя нижний двор. В точке F был вырыт колодец, а под двором и за его пределами располагались обширные подвалы, крыша которых опиралась на колонны, вырубленные в скале. Свет в них проникал через отверстия, выходившие в ров I. По двум тоннелям, пробитым в скале, из этих подвалов можно было выбраться наружу. В точке К располагались ворота, через которые можно было попасть в замок и основание которых располагалось на высоте 2 метра над контрэскарпом L. При жизни Ричарда эти ворота были защищены укреплениями, выступавшими в ров – это были навесы и два маленьких боковых поста. Ворота имели также опускающуюся решетку. С тыла их прикрывал донжон М. Казармы для воинов размещались вдоль эскарпа, а дверца Р, прикрытая мощной башней О, открывалась на парапет R. Вполне возможно, что ворота первой линии укреплений находились в точке S, над эскарпом[40].