– О Боже, конечно, делайте все, что необходимо, – выговорила Крис, потрясенная всем услышанным.
Она прошла с ним в смотровую. Увидев в руках врача шприц, Регана завизжала, и кабинет огласился потоком ругательств. – Крошка, это поможет тебе, – произнесла Крис умоляющим голосом. Она крепко держала Регану, и доктор Кляйн сделал укол. – Я сейчас вернусь, – пообещал врач. Пока сиделка подготавливала в смотровой аппаратуру, он успел принять еще одного пациента. Вернувшись через некоторое время, Кляйн обнаружил, что либриум еще не подействовал на Регану. Врач очень удивился.
– Это была приличная доза, – в недоумении заявил он Крис. Кляйн ввел девочке еще двадцать пять миллиграммов либриума и вышел, а когда вернулся, Регана была уже кроткой и послушной. – А что вы сейчас делаете? – испугалась Крис, наблюдая, как Кляйн присоединяет трубки с физиологическим раствором к голове Реганы.
– С каждой стороны по четыре провода, – начал объяснять врач. – Мы можем сравнить работу правого и левого полушарий мозга.
– А зачем их сравнивать?
– Так можно обнаружить значительные расхождения в работе обоих полушарий. Например, был у меня один пациент, которого мучили галлюцинации, – продолжал объяснять Кляйн, – как зрительные, так и слуховые. Я обнаружил отклонения, только сравнивая «волны» левого и правого полушарий, и оказалось, что галлюцинации возникали только в одной половине мозга.
– Это дико.
– Левое ухо и левый глаз функционировали нормально, лишь правая половина видела и слышала то, чего на самом деле не было. Ну, ладно, давайте теперь посмотрим. – Он включил машину. На флюоресцентном экране вспыхнули волны. – Сейчас мы наблюдаем работу обоих полушарий, – пояснил Кляйн. – Здесь мы будем искать остроконечные волны, имеющие форму шпиля. – Он пальцами нарисовал в воздухе острый угол. – Надо искать волны очень высокой амплитуды. Они проходят со скоростью от четырех до восьми за секунду. Наличие этих «шпилей» и будет признаком поражения височной доли мозга, – закончил врач.
Он тщательно рассматривал на экране кривую линию, но никакой аритмии не обнаружил. Острых углов не было. Сравнивая работу правого и левого полушарий, Кляйн и здесь не выявил отрицательных результатов. Врач нахмурился. Он ничего не мог понять. Повторил процедуру сначала. Никакой патологии не было.
Кляйн позвал сиделку и, оставив ее с Реганой, прошел с Крис в кабинет.
– Так что же с ней такое? – осведомилась Крис.
Врач задумчиво сидел на краю стола.
– Видите ли, ЭЭГ могла подтвердить мое предположение. Но отсутствие аритмии не опровергает его окончательно. Возможно, это истерия, но уж очень сильно отличаются кривые работы мозга до и после приступа.
Крис наморщила лоб:
– Доктор, вот вы постоянно повторяете «приступ». А как называется эта болезнь?
– Это не болезнь, – спокойно парировал врач.
– Ну все равно, ведь как-то вы это называете? Есть же какой-нибудь термин?
– "Это" называется эпилепсией, миссис Макнейл.
– О Боже!
Крис упала в кресло.
– Не переживайте так сильно, – успокоил ее Кляйн. – Я по опыту знаю, что многие люди часто преувеличивают опасность эпилепсии, и рассказы о ней большей частью обыкновенная выдумка.
– А это не наследственная болезнь?
– Предрассудки, – продолжал объяснять Кляйн. Хотя так думают многие врачи. Практически каждый человек склонен к припадкам. Большинство людей рождается с сопротивляемостью к ним, только у некоторых эта сопротивляемость невелика. Так что разница между вами и эпилептиками не качественная, а количественная. Вот и все. И это не болезнь.
– Тогда что же это, просто галлюцинации?
– Расстройство. Расстройство, которое можно вылечить. Оно имеет огромное количество разновидностей, миссис Макнейл. Например, вот вы сейчас сидите передо мной и на секунду отключаетесь, в результате чего, скажем, упускаете несколько слов из моей речи. Это один из видов эпилепсии, миссис Макнейл. Вот так. Это настоящий эпилептический припадок.
– Да, но с Реганой происходит совсем другое, – возразила Крис, – и возможно ли, чтобы это проявлялось так неожиданно?
– Послушайте, мы же еще точно не знаем, что с вашей дочерью. Может быть, вы были правы, когда хотели отвести ее к психиатру. Мы не исключаем, что это психическое расстройство, хотя я лично в этом сомневаюсь. Лет двести или триста назад таких больных считали одержимыми дьяволом.
– Что-что?
– Считали, что мозгом таких людей управляет бес. Одно из обывательских объяснений расщепления личности.
– Послушайте, ну скажите мне хоть что-нибудь хорошее, – еле слышно проговорила Крис.
– Вы особенно не переживайте. Если это поражение мозга, то в каком-то смысле вам повезло. Надо только удалить этот шрам.
– Я уже ничего не понимаю.
– Может оказаться, что это всего лишь внутричерепное давление. Надо сделать несколько рентгеновских снимков черепа. У нас в этом здании есть специалист. Может быть, мне удастся направить вас к нему прямо сейчас. Хорошо?
– Да, конечно, договоритесь с ним.
Кляйн позвонил по телефону, и ему ответили, что Регану примут сразу же.
Он повесил трубку и написал на клочке бумаги: «Комната 21-я на 3-м этаже».
– Я позвоню вам завтра или в четверг. Надо пригласить еще невропатолога. А пока что назначаю ей либриум.
Он вырвал из блокнота рецепт и протянул его Крис.
– Будьте всегда рядом с дочерью, миссис Макнейл. В состоянии транса, если это транс, она может удариться или упасть. Ваша спальня находится рядом с ее комнатой?
– Да.
– Это хорошо. На первом этаже?
– Нет, на третьем.
– В ее спальне большие окна?
– Одно окно. А почему вас это интересует?
– Закрывайте получше окно, а еще лучше, сделайте так, чтобы оно запиралось на замок. В состоянии транса она может выпасть из окна.
Крис подперла лицо руками и задумчиво проговорила:
– Вы знаете, я сейчас подумала кое о чем.
– О чем же?
– Вы говорили, что после припадка она должна сразу же крепко засыпать. Как в субботу вечером. Ведь вы так говорили? – Да, – согласился Кляйн. – Все правильно.
– Но как же тогда объяснить, что, жалуясь на дергающуюся кровать, моя дочь всегда бодрствовала?
– Вы мне про это не рассказывали.
– Но это так. И выглядела Регана очень хорошо. Она просто приходила в мою комнату и просилась ко мне на кровать.
– Она мочилась в кровати? Или ее рвало?
Крис отрицательно покачала головой:
– Регана прекрасно себя чувствовала.
Кляйн задумался на мгновение и закусил губу.
– Давайте подождем результата рентгеновских снимков. Крис отвела Регану в рентгеновский кабинет и подождала, пока будут сделаны все снимки. Потом она отвезла дочь домой. После второго укола Регана вела себя необычайно спокойно и все время молчала. Теперь Крис решила как-нибудь занять девочку:
– Хочешь, поиграем в «Монополи» или еще что-нибудь придумаем?
Регана отрицательно покачала головой и взглянула на мать невидящими глазами. Казалось, что девочка смотрит куда-то вдаль.
– Я хочу спать, – выговорила она голосом, таким же сонным, как ее глаза. Потом Регана повернулась и направилась в спальню.
Наверное, действует либриум. Крис посмотрела вслед дочери, вздохнула и пошла на кухню. Здесь Крис налила в чашку кофе и села за стол рядом с Шарон.
– Ну, как дела?
– Не спрашивай.
Крис вытащила рецепт.
– Лучше позвони в аптеку, пусть принесут вот это, – произнесла она и рассказала Шарон все, что говорил врач.
– Если я буду занята или уйду куда-нибудь, смотри за ней хорошенько, ладно, Шар? Он...
Вдруг она что-то вспомнила.
– Да, кстати.
Крис встала из-за стола и поднялась в спальню Реганы. Дочка лежала в кровати и, похоже, уже спала.
Крис подошла к окну и закрыла его на щеколду. Она взглянула вниз. Окно выходило на крутую городскую лестницу, ведущую на М-стрит.
Да, лучше всего вызвать столяра, и немедленно.
Крис вернулась на кухню и добавила для Шарон в список домашних работ еще один пункт. Потом перечислила Уилли, что приготовить на обед, и позвонила своему агенту.
– А как насчет сценария? – поинтересовался он.
– Сценарий прекрасный, Эд. Давай согласие. Когда начало? – Твоя часть будет сниматься в июле, так что подготовку надо уже начинать.
– Как?! Уже?!!
– Да, надо начинать. Это тебе не роль играть, Крис. Надо провести большую подготовительную работу. Заняться с декоратором, костюмером, гримером, продюсером. Нужно выбрать оператора, редактора и обговорить все сцены. Ну, я надеюсь, ты все это и сама знаешь.
– Черт!
– У тебя что-нибудь случилось?
– Да, у меня проблема.
– Что случилось? – Регана серьезно заболела.
– Да? Что с ней?
– Еще не знаю. Ждем результата анализов. Послушай, Эд. Я не могу ее бросить.
– Что случилось? – Регана серьезно заболела.
– Да? Что с ней?
– Еще не знаю. Ждем результата анализов. Послушай, Эд. Я не могу ее бросить.
– А кто говорит, что ты должна ее бросить?
– Нет-нет, ты меня не понял, Эд. Я должна быть с ней. Ей нужен мой уход. Я не могу объяснить тебе всего. Эд, это так запутано. Но неужели нельзя немного подождать?
– Нельзя. Они хотят пустить фильм под Рождество. Поэтому и спешат так.
– Ради Бога, Эд, ну две-то недели они могут повременить. Поговори с ними!
– Я ничего не понимаю. Сначала ты мне все уши прожужжала, что хочешь поставить фильм, а теперь неожи...
– Все правильно, Эд, – перебила Крис. – Я очень хочу, просто ужас как хочу поставить фильм, но тебе все равно придется сказать им, что мне нужно немного времени.
– Если я так скажу, мы только все испортим. Это мое личное мнение. Они ведь не особенно держатся за тебя, и тебе это известно. Если Мору передадут, что ты не очень горишь желанием, он переиграет. Так что будь разумней, Крис. Делай, конечно, то, что сочтешь нужным. Мне все равно. Пока этот фильм не станет популярным, мы не получим за него много денег. Но если ты хочешь, я попрошу у них отсрочки, хотя этим мы только все испортим. Так что я должен им сказать?
– О Боже! – вздохнула Крис.
– Я знаю, это нелегко.
– Да уж. Ну послушай...
Она задумалась. Потом покачала головой. – Нет, Эд, они просто должны подождать. – Это твое окончательное решение?
– Да, Эд. И позвони мне потом.
– Ладно, позвоню. До свидания.
Крис повесила трубку и закурила сигарету.
– Между прочим, я разговаривала с Говарардом. Я тебе не рассказывала? – спросила она Шарон.
– Да? Когда? Ты сказала ему про Рэгс?
– Да, я попросила, чтобы он к ней приехал.
– Приедет?
– Не знаю. Вряд ли, – засомневалась Крис.
– Может, попытается вырваться?
– Да, наверное, – вздохнула Крис. – Но его можно понять, Шар. Я-то знаю, в чем тут дело.
– В чем же?
– Опять эта проблема: «муж кинозвезды». А Рэгс была частью этого. Она везде была со мной. Нас вместе снимали на обложки журналов, в любой рекламе мы также выступали вдвоем. Неразлучные мать и дочь – на всех фотографиях. – Крис стряхнула пепел. – А может, это чепуха, кто его знает? У меня все смешалось. Но с ним трудно наладить отношения, Шар. Лично я просто не в состоянии.
Она заметила у Шарон книгу.
– Что ты читаешь?
– Не поняла. А, это! Я совсем забыла. Миссис Пэррин просила тебе передать.
– Она заходила?
– Да, утром. Жалела, что не застала тебя дома. Она уезжает из города, но как только вернется, сразу же позвонит. Крис кивнула и посмотрела на книгу. «Изучение дьяволопоклонничества и явлений, связанных с ним». Она открыла книгу и внутри нашла записку от Мэри Джо:
"Дорогая Крис, я случайно зашла в библиотеку Джорджтаунского университета и взяла для вас эту книгу. Здесь есть главы о черной мессе. Но вы прочитайте все, мне кажется, вы найдете здесь много интересного. До скорой встречи,
Мэри Джо."
– Очаровательная женщина! – восхитилась Крис.
– Да, – согласилась Шарон.
Крис провела пальцем по обрезу книги:
– Ну и что там насчет черной мессы? Что-нибудь очень противное?
Шарон потянулась и зевнула:
– Вся эта чушь меня не интересует.
– А как же твои религиозные увлечения?
– Да брось ты.
Крис оттолкнула книжку, и та по столу заскользила к Шарон, – Прочитай и расскажи мне.
– И потом мучайся ночью в кошмарах, да?
– А за что я тебе деньги плачу?
– За упреки.
– Могу и без тебя обойтись, – проворчала Крис и раскрыла вечернюю газету. – Все, что от тебя требуется, – это молча выслушивать мои наставления, а ты уже целую неделю огрызаешься. – В порыве раздражения она отбросила газету. – Включи радио, Шар. И поймай новости.
Шарон пообедала с Крис, а потом ушла на свидание. Книгу она забыла. Крис увидела, что книга по-прежнему лежит на столе, и решила заглянуть в нее, но почувствовала вдруг, что сильно устала, оставила книгу и поднялась наверх.
Крис заглянула к Регане. Дочка еще спала, и спала, видимо, крепко. Крис еще раз проверила окно. Уходя из комнаты, она оставила дверь открытой и, прежде чем лечь спать, убедилась, что дверь в ее спальню тоже открыта. Крис немного посмотрела телевизор и вскоре заснула.
На следующее утро книга о дьяволопоклонничестве исчезла со стола. Но никто этого не заметил.
Глава 3
Невропатолог принялся рассматривать рентгеновские снимки. Он искал в черепе маленькие углубления, похожие на следы от крошечных гвоздиков. За его спиной, сложив руки, стоял доктор Кляйн. Врачам не удалось обнаружить по снимкам ни поражения мозга, ни скопления жидкости, ни изменения в шишковидной железе. Теперь они искали характерные патологические изменения формы черепа, указывающие на хроническое внутричерепное давление.
Но им так и не удалось ничего найти. Было двадцать восьмое апреля, четверг. Невропатолог снял очки и аккуратно засунул их в левый нагрудный карман куртки.
– Сэм, я ничего не нахожу. Абсолютно ничего.
Кляйн, нахмурившись, уставился в пол и качал головой.
– Этого не может быть.
– Хочешь, сделаем дополнительные снимки?
– Не стоит. Надо взять пункцию спинного мозга.
– Да, пожалуй.
– А пока что тебе надо ее осмотреть.
– Сегодня?
– Я... – Тут зазвонил телефон. – Извини. – Он поднял трубку. – Я слушаю.
– Вас просит миссис Макнейл. Говорит, что дело очень срочное.
– По какому коду?
– Номер двенадцать.
Кляйн сразу же соединился с Крис.
– Миссис Макнейл, это доктор Кляйн. Что у вас случилось? Срывающимся от истерики голосом Крис закричала:
– О Боже, доктор, с Реганой плохо! Вы можете прийти прямо сейчас?
– Что с ней?
– Не знаю, доктор, я просто не могу этого описать! Ради Бога, приходите! Как можно скорей!
– Иду.
Он повесил трубку и соединился со своим секретарем:
– Сюзанна, попроси Дрезнера принять моих пациентов. Переодевшись, Кляйн обратился к невропатологу:
– Это она. Хочешь, пойдем вместе со мной, это совсем рядом, через мост.
– У меня есть час свободного времени. – Тогда пошли.
* * *Через несколько минут врачи были на месте. Дверь открыла испуганная Шарон, и они сразу же услышали из спальни Реганы крики ужаса и стоны.
– Меня зовут Шарон Спенсер, – представилась девушка. – Проходите, пожалуйста. Она наверху.
Шарон открыла дверь в спальню:
– Крис, врачи пришли.
Крис рванулась к двери. Лицо ее было искажено ужасом.
– О Господи, проходите! – дрожащим голосом выдавила она. – Вы посмотрите, что с ней делается!
– Это доктор...
Кляйн запнулся. Он увидел Регану. Истерично крича и заламывая руки, она поднялась над кроватью, на секунду зависла в горизонтальном положении и тяжело рухнула на матрац. Затем ее тело опять приподнялось и вновь упало.
– Мамочка, останови его! – визжала девочка. Останови его! Он хочет меня убить! Останови его! Остано-о-о-о-о-в-и-и-и-и его-о-о-о-о, ма-а-а-а, ма-а-а-а!
– Крошка моя! – зарыдала Крис и закусила кулак. Она умоляюще посмотрела на Кляйна: – Доктор, что это? Что с ней происходит?
Врач растерянно покачал головой и, не веря своим глазам, продолжал наблюдать за Реганой. Она то поднималась над постелью, то, задыхаясь, падала на кровать, будто невидимые руки хватали ее и подбрасывали снова и снова.
Крис дрожащей рукой прикрыла свои глаза.
– О Боже, Боже, – прохрипела она, – доктор, что это?
Неожиданно движение прекратилось, и Регана закрутилась на кровати. Глаза ее закатились, и теперь были видны одни белки. – Он сжигает меня... сжигает меня! – стонала девочка. – Я горю! Горю!
Она начала быстро сучить ногами. Врачи подошли поближе и встали по обе стороны кровати. Дергаясь и извиваясь, Регана выгнула шею и запрокинула назад голову. В глаза врачам бросилось ее распухшее горло. Она начала бормотать что-то странным грубым голосом, исходившим, казалось, из груди.
– ...откъиньай... откъиньай...
Кляйн нащупал ее пульс.
– Ну, маленькая, давай посмотрим, что с тобой случилось, – тихо предложил он.
Вдруг врач пошатнулся и отпрянул, чуть не упав на пол. Регана неожиданно села и оттолкнула его с такой силой, что он отлетел в другой конец комнаты. Лицо ее было искажено злобой. – Этот поросенок мой! – взревела она. – Она моя! Не прикасайтесь к ней! Она моя!
Регана визгливо рассмеялась и упала на спину, как будто ее кто-то толкнул.
Крис, задыхаясь от слез, выбежала из комнаты.
Кляйн подошел к постели. Регана нежно поглаживала свои руки.
– Да-да, ты моя жемчужина, – тихо напевала она тем же странным грубым голосом. Глаза девочки были закрыты, и, казалось, она входит в экстаз:
– Мой ребенок... мой цветочек... моя жемчужина...
Потом Регана вдруг опять начала извиваться, выкрикивая лишь отдельные невнятные слова. Внезапно она резко села с беспомощным и испуганным выражением лица. Глаза девочки были широко раскрыты.