– Постойте! – возмутился Кайсанбек Аланович. – Но там же люди внутри!
– Ну и что? – пожал плечами подрывник. – Заряд не кумулятивный, внутрь не пройдет, только стену обрушит.
– Но надо их предупредить! – потребовал Профессор.
– Подумаешь, контузит слегка… – махнул рукой подрывник. – Не сахарные, не растают.
– Профессор прав, – решил Пошта. – Кроме Буйена и его людей водить Летучий Поезд не умеет никто. Если они не ровен час погибнут – вся операция насмарку. Надо их предупредить – чтобы хоть под нары залезли.
– И как мы их предупредим? – взвился один из стрелков, тощий кадыкастый тип, которого Пошта окрестил про себя Дергунчиком. – Может, телеграмму пошлем? Или маляву на зону передадим? Времени нет вообще!
– Не бзди, – сказал Пошта, одернув уголовника на понятном для него языке. – Разберемся. Сдается мне, что комендант Летучего Поезда должен знать азбуку Морзе. Как у вас с морзянкой, Профессор?
– Посредственно, – признался Кайсанбек Аланович. – Но могу освежить в памяти.
– Уж будьте любезны…
Пошта вручил Профессору нож, и тот принялся выбивать рукояткой по стене тюрьмы точки и тире, передавая послание под диктовку листоноши:
«Буйен. Это Пошта. Через десять минут мы взорвем стену. Укройтесь. Как поняли?»
После минуты мучительной тишины Пошта попросил Профессора повторить послание.
И Буйен ответил. Запинаясь и путаясь в буквах, Буйен (или кто-то из его людей) отстучал по стене следующее:
«Понял тебя, Пошта. Мы готовы. Взрывайте!»
Пошта выдохнул, махнул рукой подрывнику и побежал в укрытие, таща за собой Профессора.
Подрывник присоединил провода к динамо-машине, вставил затычки в уши, открыл рот и крутанул рукоятку.
Ничего не произошло.
Подрывник выматерился и принялся разбирать динамо-машину. В эту секунду откуда-то издалека – со стороны железнодорожного депо, догадался Пошта, – донесся взрыв, слишком сильный, чтобы списать его на фейерверк, за которым последовала ожесточенная пальба. Потом грянул еще один взрыв, уже в другом конце города, и Пошта вообще перестал что-либо понимать.
Складывалось впечатление, что в Тортуге началась полномасштабная гражданская война. Пошта мельком подумал, как там Раиса Петровна, учительница? И сделал себе зарубку на память: организовать спасательную экспедицию, когда все закончится, и вытащить ее отсюда.
Подрывник наконец-то разобрался с динамо-машинкой (не без помощи Профессора, который ко всему прочему разбирался еще и в электротехнике) и сделал попытку номер два – очень вовремя, если учесть, как засуетилась охрана тюрьмы при начале пальбы.
Вторая попытка оказалась удачной, и даже слишком – видимо, подрывник перестарался с количеством пластита. Взрыв громыхнул так, что Пошта испугался, как бы на месте тюрьмы не осталось котлована. В соседних домах повылетали стекла, ударная волна опрокинула пустую лавку торговца крысиными шашлыками и погнула фонарный столб. Осколки кирпичей разлетелись на два квартала в каждую сторону, смертоносные, как шрапнель. Пошта едва успел дернуть, свалить и накрыть своим телом Профессора, которому было любопытно и который, разумеется, высунулся из укрытия посмотреть, как оно рванет.
Когда осела пыль и перестало звенеть в ушах, Пошта поднял голову.
В стене тюрьмы зияло отверстие три на три метра – почти в полтора раза больше, чем рассчитывал подрывник. Крыша опасно покосилась, некоторые балки треснули и прогнулись, здание вот-вот собиралось рухнуть. Но Буйен со товарищи – слегка оглушенные, белые от известковой пыли – были целы и невредимы.
– Прикрывай! – приказал Пошта Дергунчику и побежал вытаскивать Буйена.
После взрыва тот соображал не очень хорошо, и Поште пришлось в буквальном смысле пинками гнать его и прочих машинистов к дыре в стене. Охранники тюрьмы, тоже потрясенные взрывом, пытались вяло стрелять, но Дергунчик с напарником подавили всякое сопротивление ураганным огнем из двух ручных пулеметов.
– Бежим! – проорал Пошта прямо в ухо оглушенному Буйену. – Скорее!
И они побежали: подрывник впереди, Пошта с Буйеном следом, потом Профессор – за ним Пошта приглядывал краем глаза, чтобы тот не отстал, потом четверо машинистов, а замыкали колонну беглецов Дергунчик и второй стрелок, прикрывающие отход.
От тюрьмы до железнодорожного депо путь лежал неблизкий, через всю Тортугу. Вопреки ожиданиям Пошты, особого сопротивления со стороны местных они не встретили. Улицы сплошь и рядом попадались пустынные, безлюдные, и только доносился откуда-то ожесточенный треск пулеметных очередей. Складывалось впечатление, что все бандиты сейчас воюют где-то в другом месте.
– Что происходит? – спросил Пошта у Профессора. – Куда все подевались? Неужели Рыжехвост нас кинул?
– Не имею ни малейшего представления! – на бегу пожал плечами Кайсанбек Аланович.
И тогда Пошта снизил скорость и подождал, пока его нагонит арьергард отряда – Дергунчик и тот второй стрелок, чье имя листоноша забыл, а кличку придумывать не стал.
– Где все? – спросил Пошта Дергунчика. Тот ощерил зубы в довольной ухмылке:
– Сейчас увидишь!
Дергунчик не соврал. Дорога к депо вывела их на центральную площадь Тортуги – место, где из бывшей мэрии Король Олаф устроил свою королевскую резиденцию.
И вот тут-то и кипел бой. Вернее, шла бойня: бойцы Рыжехвоста, которых можно было отличить по притороченным к кожаным штанам лисьим хвостам, обстреливали дворец из крупнокалиберных пулеметов, превращая празднично украшенное здание в решето. Кто-то начал швырять бутылки с «коктейлем Молотова», и вскоре дворец радостно заполыхал. Изнутри робко отстреливалась дворцовая стража. Самого Олафа и его новоиспеченной супруги нигде не было видно – то ли погибли в бою, то ли сбежали через какой-нибудь тайный ход.
Листоноша побледнел и в отчаянии сжал кулами. «Вот оно что, – подумал он. – Вот почему Рыжехвост так легко согласился нам помочь. Наша диверсия идеально легла на его план. Два инцидента в разных концах города – возле тюрьмы и железнодорожного депо, плюс праздничная суматоха, минус трезвые бойцы короля Олафа равняется… дворцовый переворот! Прекрасно. Подковерные интриги в царстве воров и убийц. Борьба за право называться самым главным подонком в этом болоте».
И он, Пошта из клана Листонош, послужил разменной монетой в этой борьбе.
Поняв, что он бессилен что-либо изменить, Пошта отвернулся от полыхающего здания.
– Пошли, – поторопил он Буйена и Профессора, глядящих словно зачарованные на бойню в королевском дворце. – У нас еще много дел.
Интриган Рыжехвост не обманул в одном – его люди действительно освободили Летучий Поезд – тот стоял, прекрасный в своем величии, возле депо, а вокруг валялись трупы бойцов Олафа. Депо было наполовину разрушено, раненым бойцам Рыжехвоста оказывали помощь местные знахари и парамедики.
– Поезд! – расцвел в улыбке Буйен. – Здравствуй, мой родной! Целехонек! Сейчас поедем, мой хороший…
При виде родного эшелона он полностью оправился от последствий контузии и радостно бросился к головному вездеходу «Харьковчанка». Машинисты привычно заняли свои рабочие места, а Пошта с Профессором поднялись в штабной вагон.
– Э! – сказал Дергунчик. – Команды не было вас отпускать! Рыжехвост велел ждать!
– Ты что, дурак? – удивился Пошта. – Куда ж мы без Рыжехвоста поедем? Мы сейчас состав на площадь пригоним, к дворцу, пусть новый король порадуется. Давай запрыгивай!
Дергунчик, недоверчиво хмурясь, залез в вагон, а подрывник и второй стрелок остались на перроне.
Буйен наконец-то справился с управлением, и Летучий Поезд, расправив крылья солнечных батарей и зашипев гидравликой, тронулся с места.
– Восхитительно! – произнес Профессор, любовно оглаживая поручни вагона. – Какое элегантное решение! Сухопутный поезд, не требующий рельсов! Да еще и на солнечной энергии! Гениально! Торжество инженерной мысли! А еще говорят, что после Катаклизма человечество обречено на деградацию!
Плод гениальной инженерной мысли Буйена постепенно набирал скорость, и Дергунчик занервничал.
– Чего-то мы кудой-то не тудой едем! – забормотал он. – А ну, поворачивай!
– Как это не тудой? Тудой! – успокоил его Пошта. – Сам посмотри!
Дергунчик послушно обернулся. Пошта врезал ему в затылок – безрезультатно, стрелок только охнул, и тогда Пошта схватил ремень пулемета, висевшего на шее Дергунчика, и затянул петлю. Дергунчик забился в припадке, пару раз конвульсивно вздрогнул – и потерял сознание. Приглядевшись, Листоноша выпихнул тело из вагона так, чтобы бессознательный бандит мягко приземлился в огромную кучу мусора.
– Что вы делаете?! – удивился Профессор.
– Что Олаф, что Рыжехвост – местные мне одинаково омерзительны, – пояснил свой поступок Пошта. – Не собираюсь работать ни на одного, ни на другого. Надо вырываться из Тортуги.
– Согласен, – кивнул Профессор.
Вырываться пришлось с боем – переворот переворотом, а внешние рубежи бандитского города охранялись по-прежнему крепко. Правда, охрана эта была рассчитана на нападение извне, а не на прорыв изнутри – да и оружия на Летучем Поезде хватало. Пошта сел за турель автоматического миномета, Буйен и Профессор – за спаренный пулемет ШКАС каждый.
Пошта открыл огонь первым. Мины из миномета летят не по прямой траектории, как пули или ракеты, а по настильной – рассчитать угол при стрельбе из едущего поезда задача не из простых, но листоноша справился классическим методом «вилки» – сначала стреляешь целенаправленно на недолет, потом – на перелет, потом начинаешь сужать диапазон.
Когда мины стали падать возле КПП Тортуги и фонтаны земли накрывали ворота, охрана ворот ответила огнем – и тут в дело вступили пулеметы Буйена и Профессора (последний оказался весьма неплохим стрелком). Подавив всякое сопротивление и подорвав крепления ворот прямым попаданием из миномета, Летучий Поезд пошел на таран.
Под шквалом огня и мин ворота Тортуги рухнули, и Летучий поезд под звонкий перестук рикошетящих от брони пуль вырвался из злачного города на простор Степи.
– Все, – выдохнул чумазый от пороховой гари Буйен, спускаясь из пулеметной башни. – Прорвались!
– Ура! – закричал Кайсанбек Аланович. – Свобода!
«Да, – мысленно подтвердил Пошта. – Теперь – свобода. Никаких больше воров, убийц и бандитов. По крайней мере, в ближайшее время…»
Но планам его не суждено было оправдаться.
Дверь штабного вагона взорвалась фонтаном щепок, и внутрь вошел Зубочистка, размахивая дробовиком «Моссберг-500».
– Всем стоять на месте, листоноше лечь мордой в пол! – рявкнул он.
«Ах ты ж прилипала! – злобно подумал Пошта, опускаясь на покрытый ковром пол вагона. – Спелся с Рыжехвостом? Следовало ожидать. Рыбак рыбака…»
– Ты, – Зубочистка ткнул дулом ружья в грудь Профессора, – яйцеголовый! Будешь моим заложником! А ты, – он показал на Буйена, – разворачивай поезд!
– Вы сошли с ума! – пробормотал растерявшийся Кайсанбек Аланович. – Но зачем?!
– За деньги! – ощерился Зубочистка. – Это же свадебный подарок Короля Олафа! Если я верну Летучий Поезд в Тортугу, мне заплатят столько золота, сколько ни за одну перфокарту не выручишь.
– Дурак ты, Зубочистка, – подал голос с пола Пошта. – Олафа свергли, ты что, не слышал? Кому ты собрался возвращать Летучий Поезд?
– Найдется, кому, – не растерялся Зубочистка. – Тому же Рыжехвосту! Это ж какая махина, ваш поезд! Да на нем можно хоть Бахче-Сарай, хоть Балаклаву штурмом взять! И Гуляй-город по Степи размазать тонким слоем!
– Ну уж нет! – выпрямился Буйен. – Не для того я Летучий Поезд строил, чтобы всякие тортугские бандиты его в своих набегах использовали!
– А ну сидеть! – рявкнул Зубочистка, размахивая ружьем. – А то всем мозги повышибаю!
Но Буйен сидеть не собирался. У него с Зубочисткой были старые счеты, и капитан Летучего Поезда решил довести начатое до конца. Буйен бросился вперед, на ходу превращая прыжок в кувырок, и обеими ногами врезался в грудь Зубочистке. Тот отлетел от удара назад и выпалил в потолок. По всей видимости, заряд картечи перебил какие-то провода, скрытые за фальшпанелью потолка – в вагоне тут же погас свет. Лишь мелькание проносящегося за окнами пейзажа освещало происходящую в вагоне схватку.
Буйен и Зубочистка сцепились за «Моссберг» – Буйен пытался отобрать дробовик, а Зубочистка – передернуть затвор-цевье. Пошта метнулся к Профессору и ловким броском через бедро швырнул несчастного Кайсанбека Алановича за кушетку, подальше от шального выстрела. Но пока листоноша разворачивался, чтобы помочь Буйену, Зубочистка, верткий как угорь, все-таки умудрился дослать патрон в ствол дробовика и упереть этот самый ствол в грудь Буйена.
– Нет! – заорал Пошта, но было уже поздно: Зубочистка выстрелил, и заряд картечи в упор превратил внутренности Буйена в фарш. Уже мертвый капитан Летучего Поезда вцепился в ствол ружья и, падая на спину, вырвал его из рук Зубочистки.
– Конец тебе, гнида, – прорычал Пошта, бросаясь на Зубочистку.
Тот бросился наутек, в тамбур.
Пошта последовал за ним.
Зубочистке хватило ума сообразить, что в следующем вагоне – точнее, не вагоне, а локомотиве, в роли которого выступал вездеход «Харьковчанка-2», его будут ждать машинисты Летучего Поезда и мучительный конец от рук Пошты. Поэтому бандит и убийца решил выбраться на крышу поезда – благо туда вела служебная лестница из тамбура. Пошта только и успел увидеть, как мелькнули ботинки Зубочистки над головой.
Вцепившись в ступеньки лестницы, листоноша одним рывком забросил себя на крышу вагона. Тут дул лютый ветер и пощелкивали, перестраиваясь, солнечные батареи.
Оглядевшись по сторонам, листоноша увидел скрюченную фигуру Зубочистки, который на четвереньках полз к хвосту поезда.
– Стой! – проорал Пошта. – Стой, тварь!
Зубочистка обернулся, увидел, что Пошта один, и хищно ухмыльнулся. Он медленно поднялся на ноги, сунул руку в карман. В руке убийцы сверкнуло лезвие ножа.
Пошта был безоружен, но ему стало плевать. Зубочистка должен был умереть.
И листоноша двинулся вперед.
Драться голыми руками против человека с ножом – все равно что играть в шахматы двумя пешками против ферзя. Надо быть гроссмейстером против новичка, чтобы выиграть при таком раскладе. А Зубочистка в этой игре был далеко не новичок.
Бандит начал размахивать ножом крест-накрест – широкие, бестолковые движения, так и приглашающие попытаться схватить руку в захват. Но Пошта на это не повелся: слишком хорошо, чтобы быть правдой – значит, это финт, обманка. Он осторожно попытался сблизиться, и Зубочистка мигом перешел от дилетантского размахивания клинком к смертельно опасным колющим выпадам.
Пошта едва успел отпрыгнуть, разорвав дистанцию, и сбить руку Зубочистки отводящим блоком, когда мерзавец лягнул листоношу по голени, ткнул пальцами свободной руки в глаза и перешел в яростную атаку, известную как «швейная машинка».
Пошта умудрился отбить первые два удара, а потом пнул противника в пах. Попасть не попал – но отступить заставил и с ритма сбил. А в ножевом бою ритм, наверное, самое важное.
Ритм и дистанция.
Вот с этим и приходилось теперь играть. Зубочистка двигался в манере «челнок» – подскакивая на дистанцию удара, прощупывая защиту Пошты – и опять отскакивая назад. Пошта же искал дырки в защите Зубочистки – и не находил их.
– Конец тебе, листоноша! – злобно выкрикнул Зубочистка.
«А парнишка не так прост, как хотел казаться. Кто бы ни учил его драться на ножах, дело он свое знал туго», – подумал Пошта.
Но все-таки вопрос защиты от ножа – это не столько вопрос техники рукопашного боя, сколько тактики. Осознав, что совать руки под клинок бесперспективно, Пошта поглядел по сторонам.
Они дрались на крыше вагона, что отменяло, например, такой классический трюк, как горсть земли, брошенная в глаза. Но это же был вагон Летучего Поезда! А значит, над головами дерущихся крутились, подстраиваясь под солнце, будто гигантские подсолнухи, панели солнечных батарей.
Пошта подпрыгнул, вцепился в одну из панелей и двумя ногами лягнул Зубочистку в лицо. Тот успел отскочить. Тогда Пошта спрыгнул обратно, инерцией закрутив панель вокруг собственной оси. По идее, та должна была сбить Зубочистку с ног – но бандит успел отойти в сторону.
– Не выйдет, листоноша! – оценил он попытки Пошты и опять пошел в атаку серией секущих ударов.
Панель докрутилась до конца, ударилась о стопор – и пошла обратно, теперь уже метя в спину Зубочистки. Поште оставалось только отвлечь противника.
– Дурак ты, Зубочистка, – сплюнул он. – Такой шанс профукал!
– Какой шанс? – нахмурился Зубочистка.
– Сдохнуть безболезненно, – пояснил Пошта.
Панель солнечных батарей ударила Зубочистку в спину, и бандит полетел вперед. Пошта поймал его за руку и одним движением сломал запястье. Нож полетел в сторону, бандит завопил.
– А это тебе за Буйена, – сказал Пошта и зарядил Зубочистке коленом в грудь. Хрустнули ребра, бандит судорожно выдохнул, рухнул на колени и, потеряв равновесие, покатился к краю вагона.
Пошта даже не попытался остановить падение Зубочистки. Тот провалился в щель между вагонами – прямо под колеса Летучего Поезда. А уж там детище Буйена отомстило за смерть своего творца, перемолов Зубочистку могучими колесами.
– Ну, вот и все, – сказал Пошта. – Отбегался, гнида. А мог бы стать человеком…
Он повернулся к лесенке и стал спускаться обратно в вагон, где его ждал один из последних нормальных людей в Крыму после Катаклизма.
Тело Буйена Профессор успели накрыть ковром. На полу вагона растекалась лужа крови. Из простреленного потолка сыпались искры. Профессор был бледен и печален.