— Джон, — начал я, — мне кажется, у вас уже есть какая-то гипотеза относительно происходящего. Может быть, уже настало время поделиться своими догадками со мной?
— Да, Альфред, — сказал Джон Райден. — теперь мне почти все ясно. Впрочем, я с самого начала подозревал, что в этом деле замешана Тень.
— Тень? Что вы имеете в виду?
— Видишь ли, Альфред, не все предметы в этом мире являются тем, чем представляются. Мы с детства привыкли к теням. Нет вещи, которая не отбрасывала бы тени, и нам не приходит в голову, что так называемые тени также могут обладать самостоятельностью и в свою очередь отбрасывать тень, которая нам будет представляться какой-то ничем не примечательной вещью, животным или даже человеком. Другими словами, время от времени в мире появляются вещи, которые являются только тенью, а то, что их отбрасывает, скрыто под покровом тьмы и мрака.
— Кажется, я не очень хорошо понимаю вас, Джон, — сказал я. — То, о чем вы говорите, скорее связано с чудесами из древних сказаний, а не с нормальной наукой о явлениях и существованиях. Мы люди науки. Давай оставаться такими до конца. Зачем находить паранормальные объяснения тому, что вполне объяснимо с точки зрения современного рационального мировосприятия. Пусть мы пока еще не нашли решения, ну так давай же не будем сдаваться и выдумывать сверхъестественные гипотезы.
— Я знал, что вы с сомнением отнесетесь к моим словам, Альфред, и поэтому прямо сейчас готов продемонстрировать вам небольшой эксперимент. Вот, посмотрите, слева от вас на полу находится ваша тень, — Джон Райден показал пальцем на мою тень, которая была видна очень отчетливо, потому что справа на меня падал свет от довольно яркого светильника. — Смотрите внимательно на свою тень, Альфред.
Какое-то время ничего особенного не происходило, затем я услышал, как заурчал Сигизмунд на плече у Джона, и моя тень внезапно исчезла.
— Моя тень исчезла, — удивленно констатировал я.
— Ваша тень поймана, Альфред, — сказал Джон Райден.
— Но что это доказывает?
— Это доказывает, что вы обычный человек. Потому что, если бы это было не так, то исчез бы вы, а не ваша тень. Но где-то в этом городе есть существо, которое может быть словлено и исчезнет, как только что была словлена и исчезла ваша тень, ибо это существо и есть Тень.
Внезапно моя тень появилась снова.
— Нет смысла держать дольше вашу тень, — сказал Джон Райден. — В конце концов она принадлежит только вам и едва ли нужна кому-нибудь еще.
— Но как все это может быть связано с ситуацией в Леквите? — не сдавался я.
— Когда до нас в Лондоне дошла информация о том, что в Кардиффе резко упал уровень преступности, мы сразу же предположили, что в мире появилась Тень. Тень действует как своеобразный коагулянт. Сначала, как молоко начинают сворачиваться, экстравертные формы психической деятельности — проявления агрессивного, направленного вовне сознания. Отсюда и случаи членовредительства. Ведь человек отождествляет себя со своим собственным телом, поэтому агрессия, ранее предназначавшаяся чему-то внешнему, теперь обращается на самого носителя агрессии, на его тело. Постепенно таким же образом сворачивается все сознание целиком. Сворачивается внимание — человек перестает проецировать себя в будущее. Время останавливается. Сворачивается язык — референция прекращается. Смыслы становятся простыми утробными шумами. Наступает рай, в центре которого высится Тень, а человек в этой Тени превращается в абсолютно невинного, ничего не различающего идиота. Мы здесь для того, чтобы этого не допустить.
Странное дело, — он меня убедил. Я действительно поверил в существование сверхъестественной вещи или Тени, одно присутствие которой может изменить до неузнаваемости весь мир.
— Но как же мы найдем эту Тень, если она, по вашим словам, внешне ничем не отличается от нормальных вещей? — спросил я.
— Мне предстоит решить несколько математических задач, — таинственно произнес Джон Райден.
Несколько последующих дней Джон Райден провел не выходя из своего гостиничного номера. Я несколько раз заходил к нему и заставал его ползающим по разложенным на полу картам и планам Кардиффа. Повсюду были разбросаны циркули и наугольники. На столе и на кровати лежали раскрытые книги с изображением странных диаграмм и знаков, запредельность значений которых не вызывало у меня никаких сомнений. На кипе бумаг совершенно невозмутимо восседал Сигизмунд. Его мало интересовали занятия хозяина, и он явно не питал особого почтения к древним таинственным знакам.
Утром 29 июня в квартире, которую я снимал в уютном доме на Кливленд стрит раздался телефонный звонок, и я услышал в трубке взволнованный голос Джона Райдена:
— Альфред, приезжайте скорей! Я знаю теперь, где находится Тень.
Через полчаса я был у входа в гостиницу, где меня уже поджидал Джон Райден с неизменным Сигизмундом на плече.
— Это совсем недалеко, в заброшенном доме у обвалившейся штольни на Паркер Роуд.
Минут через пятнадцать мы были на месте.
В этом доме никто не жил наверное уже лет пять. Вокруг валялся разнообразный строительный мусор, поломанная мебель, какие-то гнутые кастрюли и прочая кухонная утварь. Дверь была не заперта, и мы вошли в темный холл. Кое-где на стенах еще оставались обрывки обоев. Лестница, ведущая на второй этаж, провалилась, а на первом этаже вдоль противоположной стены виднелись три запертые двери.
— Крайняя слева, — прошептал Джон Райден.
Стараясь не наступать на осколки стекла, мы подошли к двери, остановились и прислушались. Не было слышно ни единого звука. Джон Райден хлопнул в ладоши раз, потом еще раз. Приятный мужской голос — неописуемый голос Тени — пригласил нас войти.
— Сигизмунд, — обращаясь к коту сказал Джон Райден шепотом и слегка приоткрыл дверь.
Сигизмунд легко спрыгнул с плеча и мягко просочился в образовавшуюся щель.
— Тени ловят глазами, — сказал Джон Райден, как бы отвечая на мой недоуменный взгляд. — Но человеческий глаз с этой задачей справиться не может. Здесь требуется особое строение хрусталика и роговицы. Да, Альфред, коты ловят не только мышей, и только коты знают, что делать с пойманными тенями… Что ж, кажется, мы уже можем войти.
С этими словами Джон Райден распахнул дверь, и мы вошли. В комнате было пусто. На полу у заколоченного окна сидел Сигизмунд и мыл лапкой свою усатую мордочку.
Год спустя после описанных мною событий я был проездом в Лондоне и решил навестить Джона Райдена. Увы, наша встреча не состоялась. По адресу, который он мне дал, находился кошачий питомник".
Приведенный мною документ вызывает множество вопросов, ответы на которые увели бы нас слишком далеко за рамки данного исследования. Хочу коснуться только замечания Джона Райдена о том, что Тень действует в этом мире как своеобразный коагулянт.
Ноам Хомский писал: "Значение, которое присваивается человеком миру, предполагает, что в мире существует только человеческое сознание. Любое другое — не человеческое — сознание, если бы таковое вдруг отыскалось, по определению не смогло бы прикоснуться к этому миражу человеческого присутствия, поскольку последнее просто испуганно свернулось бы или притворилось бы мертвым, будучи не в силах вынести наличия рядом чьего-то чужого зеркала. В лучшем случае человеческое присутствие просто не заметило бы прикосновения иного".[154]
Но если человеческое сознание самонадеянно присваивает себе и адаптирует в себя всё многообразие мира, то не является ли заблуждением думать, что писания древности были написаны людьми и для людей? И не сыворотка ли они?
1
for he was Shadowfax, Lord of all Horses, (Rohirric)
2
In cathedrae — буквально «с кафедры», т. е. публично
3
реликварий — в католической традиции ларец, в котором хранятся мощи святых.
4
«Te Deum laudeamus» — Тебя Бога хвалим — католическое песнопение.
5
«ЖИРНЫЙ НАРОД» — popolo grasso, пополаны — городское название именитых и богатых горожан, имеющих голос в городском совете Флоренции, называемом Синьорией. Различали три типа горожан. Помимо уже упомянутого, были так называемые «mezzano genti», то есть «средние люди» и низшие, внецеховые работники и городские маргиналы «ciompi» (чомпи), в буквальном переводе: «отрепье, оборванцы».
6
Венец Монны Флоренции действительно существовал на протяжении всего времени существования Флорентийской республики, был уничтожен последователями Саванаролы, «плаксами» на одной из церемоний "сожжения сует".
6
Венец Монны Флоренции действительно существовал на протяжении всего времени существования Флорентийской республики, был уничтожен последователями Саванаролы, «плаксами» на одной из церемоний "сожжения сует".
7
"МОННА ФЛОРЕНЦИЯ" — такая же персонификация города, как знаменитая "Мама Рома" у римлян, или "Москва- Матушка, Питер-батюшка" — русских присловий. Монна — обращение к замужней женщине.
8
МЕССЕР — обычное обращение к именитым гражданам, сер — обращение, применимое к среднему классу, маэстро — обращение к мастеру цеха, художнику или музыканту.
9
СЕМЬЯ МЕДИЧИ — Семья Флорентийских банкиров и купцов, начинали с небольшой меняльной лавки при аптеке на Старом Мосту — Понте Веккио во Флоренции. С конца XIV века и по 1569 были правителями сначала Флорентийской Республики, потом, после переворотов 1530-33 гг — герцогством Тосканским и Флорентийским.
ДЖОВАННИ ДИ БИЧЧИ по прозвищу «Медичи» — то есть «Аптекарь» -
Принцепс республики на протяжении двадцати лет. Стоял у истоков диктатуры Медичи. Сыновья: Козимо и Лоренцо.
Последнего не путать со знаменитым Лоренцо Медичи Великолепным, племянником его
10
ПРИНЦЕПС, Il principe, первый среди равных — выборная должность правителя Флорентийской Республики.
ГОНФАЛАНЬЕР или ГОНФАЛОНЬЕР СПРАВЕДЛИВОСТИ (gonfaloniere di giusticia) — глава правительства, от итал. gonfalone — городское знамя, стяг. На боевом знаке Флоренции — красный орел и зеленая змея на белом поле.
11
ЦЕРКОВЬ САНТА-РЕПАРАТА — ныне не существует, на ее месте построен кафедральный собор Флоренции — Санта-Мария-дель-Фьоре, от прежней постройки осталась только колокольня, по-итальянски — кампанилла Санта
Репарата, она же колокольня Джотто по имени мецената-донатора, внесшего немалый вклад в строительство (не путать с живописцем Джотто).
12
Вести себя хуже, чем дворянин — во Флорентийской Республике "Установлением Справедливости" права дворян были попраны в пользу горожан, nobile — что не совсем правильно переводят в сказках и новеллах, как дворяне — на самом деле более уважаемые горожане, дворяне не имели права владеть землей и участвовать в выборах, понятие рыцарь было заменено на "рыцарь народа" — опять-таки титул почетный и выборный. Дворян всячески высмеивали, и каждый свободный горожанин Флорентийской Республики имел право на ношение "гражданского меча", короткого прямого клинка, напоминавшего римский гладиус — не только оружие, но и символ статуса жителя свободного города.
13
ГОНФАЛОНЬЕР СПРАВЕДЛИВОСТИ — гонфалоньер в буквальном смысле — знаменосец, от «гонфалоне» — знамя. Здесь, выборная должность в городской совет, «Синьорию» или «Совет Двенадцати Добрых Мужей». В совете исполнял должность своеобразного спикера, следил за соблюдением правил голосования, занимался так же городскими тяжбами, имел под началом отряд городской милиции, общей численностью до 2000 человек.
Следил за соблюдением параграфов права под названием «Установление Справедливости» «Ordinamenti di Giustizia», основного свода городских Законов, так называемой «конституции Флорентийской Республики
14
ОЛТРАРНО — буквально «Заречье» или «За рекой Арно», один из кварталов Флоренции, в XIV–XV вв. считался кварталом неблагополучным, его населяли маргиналы, там находились городские казармы, кладбище для нищих и скотобойни. Во времена правления Козимо Медичи, Олтрарно стал местом застройки для так называемых «новых людей», т. е. нуворишей.
15
МИСТЕРИЯ БЛАГОВЕЩЕНИЯ — описание мистерии, представленное в новелле частично совпадает с позднейшими описаниями Вазари и прочих, позднее В 1974 году машинерия и убранство церкви было восстановлено, но все секреты старинного представления так и не удалось разгадать.
16
ФЬЕЗОЛЕ — город неподалеку от ФЛОРЕНЦИИ, своего рода «курортное» место, близ него находились загородные виллы богатых флорентийских родов.
17
"Magnificat" — католическое молитвенное песнопение посвященное Деве Марии. «Ангел Божий возвестил Марии, и зачала Она от Духа Святого»
18
МАНДОРЛА — на церковных картинах латинской традиции особый ореол вокруг Тела Богоматери или ангелов — в виде миндального зерна, откуда и происходит название.
19
СКЬОПЕТТИ — отряды наемных солдат в мирное время по договору охраняющие порядок на городских улицах.
20
САМОТРАТЧИК — (устар.) — самоубийца.
21
См. Morgenstierne G. Notes on Kalasha. Norsk tidsskrift for sprogvidenskap, XX, 1965
22
Ibid, стр. 185.
23
Ibid, стр. 186.
24
Robertson G.S. The Kafirs of Hindu-Kush. Aufl.I., 1896. Neudruck: Graz, 1971
25
Это насекомое нам не удалось идентифицировать, хотя вполне вероятно, что речь идет об обыкновенной бронзовке или каком-то ее подвиде.
26
Ibid, стр. 76
27
См. Hinuber O. von. Die Bedeutung des Handschriftenfundes bei Gilgit. Zeitschrift der Deutschen Morgenlandischen Gesellschaft, Supplement V, XXI. Deutscher Orientalistentag, Berlin
28
Ibid, стр. 28
29
Мои многократные обращения в Архив Министерства иностранных дел Великобритании с просьбой предоставить мне материалы, относящиеся к дипломатической миссии в Пешаваре 1895–1914 гг, к сожалению остались без ответа.
30
К сожалению, нигде в дневниках нет указаний на то, в каком году происходят описанные события. Однако, поскольку в тексте упоминается новолуние, приходящиеся на 13 июня, это позволило нам определить, что события происходили в 1899 году.
31
Пери — женские божества, относящиеся к верхней, чистой зоне в религиозной традиции шиноязычных дардов, калашей и других народов Гиндукуша. Выступают в виде своеобразного ангела-хранителя пастухов и охотников. Они красивы и светловолосы, лицо розовое и белое, как лицо европейской женщины. Одежда у них европейского фасона, любимые цвета — синий и зеленый. Иногда сообщают, что у них вертикально прорезанные глаза. Подробнее см. Lorimer D.L.R. The Supernatural in the Popular Belief of the Gilgit Region. Jornal of Royal Asiatic Society, 1929.
32
Основное отличие модели жертвоприношения, описанной Стейном в дневниках от других, известных нам из литературы моделей, заключается в тайном, практически анонимном характере жертвоприношения. Это противоречит получившей популярность в последнее время трактовке жертвоприношения Рене Жирара, согласно которой прекращение реального зла совершается с помощью зла, представленного семиотически (См. R. Girard. La violence et le sacre. P., 1972). Семиотический статус жертвоприношения как средства предотвращения зла с необходимостью подразумевает коммуникацию членов общества, для которого и в котором совершается жертвоприношение. Глубоко конспиративный характер жертвоприношения, описанного Стейном, не только исключает такую коммуникацию, но и превращает анонимность в безусловное требование, — мир не должен знать почему и благодаря кому он до сих пор существует.
33
Именно о нем Томас Манн в "Волшебной горе" писал, что с него и "началось вторжение иррационального бродильного материала в мир разумно-полезных идей совершенствования человечества".
34
Theatrum Chemicum, praecipuos selectorum auctorum Tractatus de Chemiae et Lapidis Philosophici antiquitate, veritate, jure, praestantia, & operationibus, continens: In gratiam Verae Chemiae, & medicinae Chemicae studiosorum (ut qui uberrimam inde optimorum remediorum messem facere poterunt) congestum, & in Sex partes seu volumina digestum; Singulis voluminibus, suo Auctorum et Librorum Catalogo primis paggelis: rerum vero & verborum Indice postremis annexo. Volumen Primum. Argentorati, Sumptibus Heredum Eberh. Zetzneri M.DC.LIX (TC). 8o. Summaria Declaratio eorum, quae dicta sunt hactenus ex Democrito, per aenigmata, p. 792.
35
Трактат назван «Имут» в честь древнеегипетского бога Имиута, который являлся одной из манифестаций Анубиса, ответственной за сохранение тела после смерти. Иногда Имиут почитался отдельно именно как божество бальзамирования. Часто он изображался вместе с Нейт. Зосим цитируется по Studer P., Evans I. Anglo-Norman Lapidaries. Paris, 1924, p. 217.
36
Isidore de Seville. Origines sive Etimologiae / Ed. W.M. Lindsay. Oxford: Clarendon press, 1911. Vol. 1–2., p. 314.