Правда, вот бежать, случись что, уже некуда. Пути отступления закрыты.
– Нарайян, принеси…
– Что, Госпожа?
– Я и забыла, извини. Ты ведь не всегда был моим спутником. Собралась послать тебя за сведениями, что мы собирали еще до похода на юг. – Чтобы сформировать армию, надо было, иметь представление о наших ресурсах. И эта работа еще не выполнена.
Если бы знать, какими средствами мы располагаем, то угроза наводнения была бы не столь велика.
– Госпожа? – отвлек меня от рассуждений Нарайян.
– Извини. Пытаюсь понять, что я делаю здесь. Со мной так бывает.
Он понял меня буквально и стал говорить о мести и о том, как следует реорганизовать Отряд.
– Знаю, Нарайян. Но я устала.
– Тогда отдохните. Скоро вам понадобятся силы.
– Что ты имеешь в виду?
– Желающие узнать о судьбе своих соплеменников собираются явиться сюда. Вести о нас уже достигли ушей коварных жрецов и даже проникли во дворец. Наверняка они захотят встретиться с вами, чтобы попытаться перехитрить вас.
– Вы правы.
Вернулся Рам с полдюжиной человек и какими-то картами. Никто из пришедших не участвовал в моем походе на север. Они нервничали. Показали мне три места, которые, с их точки зрения, отвечали моим требованиям.
Одно я отвергла сразу – там была деревня. Остальные тоже оказались малопригодными. Значит, придется искать самой.
Вот и занятие, чтобы убить время.
С годами я, как и Костоправ, становлюсь саркастичной.
Поблагодарив, я отослала их. Несколько минут отдыха пойдут мне на пользу. Как сказал Нарайян, скоро толпа начнет осаду. И у нас могут быть проблемы с теми, кому не терпится увидеть своих родных.
Я отволокла свои вещи в уже знакомую мне с прошлого раза маленькую комнату, где я жила тогда одна, и рухнула на лежанку – все тот же камень, прикрытый тряпкой.
Просто капельку отдохну.
* * *Прошло несколько часов. Мне снился сон. Я с трудом вернулась в реальность, когда меня разбудил Нарайян. Я как раз пребывала в пещерах древних предков. И голос, зовущий меня, звучал теперь громче, настойчивей, требовательнее.
– Что за шум?
– Родственники оставшихся у Дежагора. Я просил, чтобы они проходили по одному, но они устроили настоящее столпотворение – толкаются, пихают друг друга. Их уже около четырех тысяч – и все еще продолжают идти.
– Почему раньше не разбудил меня? Уже темно.
– Вы нуждались в отдыхе. К тому же идет дождь. К счастью.
– Да, кого-то удержит дома. – Любое решение их проблемы требует времени. – Перед тем как идти на юг, мы устроили парад на какой-то площади. Не помню, как она называется. Выясни это. И скажи тем, у ворот, чтоб собирались там. А воинам вели, как только распогодится, приготовиться к короткому параду. Раму прикажи приготовить мои доспехи, шлем – не надо.
* * *Пять тысяч человек собрались на площади. Перед этим морем фонарей, факелов, светильников я появилась верхом на своем жеребце, а позади меня – ряды воинов. Мой голос звучал в полной тишине.
– У вас есть право знать, какая судьба постигла ваших близких. Но и у моих воинов, и у меня впереди еще немало дел. Если вы нам поможете, мы быстрее справимся с ними. Но если вы станете устраивать беспорядки, мы никогда не решим наших проблем. – На таглианском я говорила теперь значительно лучше. Меня понимали.
– Я буду указывать на кого-нибудь из вас, а вы четко и громко выкрикнете имя человека, о котором хотите узнать. Если кто-нибудь из моих воинов знает его, он скажет об этом. Подойдите тогда к этому воину. Но разговор ваш должен быть коротким и спокойным. Если новость окажется плохой, держите себя в руках. Кроме вас есть и другие, им тоже хочется узнать о судьбе своих близких. И надо дать им возможность услышать ответ на свой вопрос.
Я сомневалась, что все пройдет гладко. Это был всего лишь жест, который, как я надеялась, вне коридоров власти будет воспринят с теплотой.
Мои слова воздействовали на толпу даже больше, чем я предполагала. Таглианцы, надо отдать им должное, народ миролюбивый и обычно поступают так, как им велят. А когда поднялся шум, мне достаточно было заявить, что, если он не прекратится, мы немедленно оставим площадь.
Некоторых воинов забросали вопросами. Я попросила Нарайяна пройтись по рядам и объявить тем солдатам, кто, по его мнению, проявил трудолюбие, инициативу, усердие и преданность делу, что им предоставлен короткий отпуск. Он также должен был объяснить отлынивающим от работы, почему они оставлены дежурить. Политика кнута и пряника.
И это помогало. Даже юнцы вели себя как следует. Целую ночь мы отвечали на вопросы, но сумели удовлетворить любопытство лишь половины собравшихся. Я неоднократно упоминала о могиле Могабы и о том, что количество людей, оказавшихся в засаде при Дежагоре из-за предательства Джахамара Джа, неизвестно. Это звучало так, будто те, о ком мы не могли ничего рассказать, находились в осажденном городе.
Большинства, наверное, уже не было в живых. Политика кнута и пряника, игра на чувствах – я преуспела в этом настолько, что, кажется, и во сне могла бы делать то же самое.
Явился посыльный. Он сообщил, что в казармах меня ждут жрецы.
– Долго же они собирались, – пробормотала я. Интересно, почему они запоздали? Были растеряны или ждали момента для открытого столкновения? Впрочем, им все равно пришлось бы ждать, пока мы закончим.
Дождик прошел. В сущности, его и не было, так, чуть-чуть покапал.
Площадь опустела. Я спешилась и пошла рядом с Нарайяном. Теперь нас было на семьдесят человек меньше. Он многих отпустил.
– Ты заметил летучих мышей? – спросила я его.
– Да, Госпожа. – Он был озадачен.
– Это не какое-нибудь знамение Кины?
– Не думаю. Но я не жрец.
– Но они здесь не просто так.
– Что?
– Это говорит о том, что здесь шпионы Хозяев Теней. Издай указ по Отряду. Всех летучих мышей убивать. И, по возможности, выяснить места гнездовий. Любого чужеземца сразу брать на заметку. Среди населения пустите слух: опять появились шпионы. У меня просто руки чешутся разделаться кое с кем.
Скорее всего, все закончится тем, что нас засыпят доносами на людей, которые никакого отношения к этому не имеют. Хотя… Некоторые из них, может быть, и не столь невинны. Вот им и надо пересчитать зубы.
Глава 27
На встречу со мной явились представители всех трех религиозных культов. Они были недовольны тем, что я заставила их так долго ждать. Но я не стала извиняться. Настроение – паршивое, как раз подходящее для драки.
Им пришлось собраться в общей комнате – самом просторном помещении казармы. Но даже там они вынуждены были потесниться, чтобы дать возможность воинам расстелить свои одеяла. Перед тем как войти, я сказала Нарайяну:
– Один – ноль в мою пользу. Они сами пришли ко мне.
– Может, потому, что не хотят, чтобы вы вели переговоры с каждым по отдельности.
– Может быть. – Я, сияя своей самой приветливой улыбкой и звеня доспехами, вошла в комнату.
– Доброе утро. Польщена визитом, но времени у меня в обрез. Так что, если вы хотите что-то обсудить, давайте обойдемся без предисловий.
Они явно растерялись. Очевидно, они впервые столкнулись со столь жестко разговаривающей женщиной.
Кто-то, не видимый за спинами остальных, попытался смутить меня неприятным вопросом.
– Прекрасно. Мои взгляды. Сразу заявляю: религия мне безразлична – если только ее интересы не будут противоречить моим. Точно так же я отношусь и к социальным вопросам. Я – солдат, член Черного Отряда, того самого, который заключил договор с Прабриндрахом Драхом с целью освободить Таглиос от Хозяев Теней. Я заменила погибшего Капитана. И я выполню условия договора. Если мое заявление не является исчерпывающим ответом на ваш вопрос, то, вероятно, остальные вопросы не заслуживают ответа. Мой предшественник был человеком терпеливым. Он старался никого не обижать. Я этими качествами не обладаю. Я человек прямой и жесткий. Еще вопросы есть?
Были, конечно. Они стали жаловаться. Я выбрала того, с кем раньше уже встречалась. Этот лысый гуннит в красном балахоне был по натуре агрессивен и среди своих товарищей большой любовью не пользовался.
– Тал, вы чересчур напористы. Прекратите это. И вообще, по какому праву вы сюда явились? Что вам здесь надо? Еще раз повторяю – религия меня не волнует. А вас не должны волновать вопросы военного характера. Давайте каждый займемся своим делом.
Тал-красавчик разыграл свою роль как по нотам. Его выступление было не просто оскорбительным, он дал мне понять, что его вызывающее поведение продиктовано отношением ко мне как к женщине, которая вдобавок не пожелала совершить сати.
Я швырнула в него Золотым Молотом, но не в голову, а в правое плечо. От этого он крутанулся на месте и упал. Перед тем как испустить последний вздох, он больше минуты кричал не переставая.
Я швырнула в него Золотым Молотом, но не в голову, а в правое плечо. От этого он крутанулся на месте и упал. Перед тем как испустить последний вздох, он больше минуты кричал не переставая.
Наступила полная тишина. Все, включая вконец растерявшегося беднягу Нарайяна, уставились на меня выпученными глазами.
– Видите? Совсем не похоже на моего предшественника. Тот остался бы вежливым до конца. Он всегда предпочитал дипломатию и уговоры. Итак, следуйте своим религиозным догматам. А мои помыслы и чаяния – о войне и воинской дисциплине.
Теперь до них должно было дойти. Согласно договору, заключенному Отрядом, капитан на год назначался военным диктатором. Костоправ не воспользовался этой реальной властью. Я тоже не собиралась. Но сделала бы это, если бы потребовалось.
– Итак, идите. У меня дела.
Они ушли. Спокойные и задумчивые.
– Так-так, – весело произнес Нарайян, как только жрецы оставили нас.
– Теперь они знают, с кем имеют дело. Знают, что я не отступлю от своей миссии и, не колеблясь, расправлюсь с теми, кто окажется на моем пути.
– Не стоит идти с ними на конфронтацию.
– Это им решать. Не стоит, да. Я знаю это. Но сейчас они в растерянности. Им потребуется время, чтобы принять решение. Потом они начнут ставить друг другу палки в колеса. А я выиграла время. Мне нужны толковые люди, Нарайян. Разыщи Рама: мне сейчас нужны те, кого он уже приводил. Пора осмотреть место для лагеря. – И прежде чем он смог что-либо возразить, я добавила: – И скажи ему, что если он и впредь хочет быть моей Тенью, ему следует научиться ездить верхом. Хочу лично ознакомиться с местностью.
– Хорошо, Госпожа. – Он поспешил прочь, вдруг остановился, оглянулся и нахмурился. Он, видимо, гадал, кто есть кто и кто кем руководит. Отлично. А пока он ломает голову над этим, у меня больше времени утвердиться.
Люди, находящиеся в комнате, смотрели на меня с большим или меньшим благоговейным ужасом. Кто-то встретился со мной взглядом.
– Отдохните, пока есть возможность, воины. Время бежит быстро.
И я ушла к себе ждать Рама.
Глава 28
Костоправ вглядывался в дождливую ночную тьму, нервно теребя пальцами стебли травы. Снаружи фыркнула лошадь. А что если воспользоваться темнотой, вскочить на одну из этих лошадей и уехать отсюда прочь? Пятьдесят на пятьдесят, что его не догонят.
Он взглянул на фигурку человечка, которую сплел из травы. Куколка величиной в два дюйма пахла чесноком. Пожав плечами, он швырнул человечка в дождь, достал еще травы из кармана. Он сделал уже сотни таких фигурок. В какой-то мере по ним можно было считать время, проведенное здесь.
За его спиной послышался мерный стук. Отвернувшись от ночи, он медленно подошел к женщине. Откуда-то она раздобыла инструменты оружейника и второй день подряд что-то мастерила. Судя по всему, доспехи черного цвета, но зачем ей они?
Она взглянула на фигурку лошади, которую тот вертел в руках.
– Может, мне достать тебе бумаги и чернил?
– Это возможно? – Он многое хотел бы записать. Привык вести что-то вроде дневника.
– Думаю, да. Эти куклы – неподобающее занятие для взрослого мужчины.
Пожав плечами, он отложил лошадку в сторону.
– Сделай перерыв. Пора тебя осмотреть.
Теперь она уже не ходила в балахоне. На ней был плотно облегающий костюм из черной кожи, тот самый, в котором он впервые увидел ее, такого покроя, что трудно было сказать, женщина перед тобой или мужчина. Костюм Душелова, как она его называла. Шлема пока не было.
Она отложила инструменты в сторону и злобно посмотрела на Костоправа, но голос ее звучал весело:
– Ты словно чем-то расстроен.
– Есть такое. Встань. – Она повиновалась. Он расстегнул воротник. – Заживает быстро. Завтра, может, сниму швы.
– Шрам будет очень заметным?
– Не знаю. Все зависит от силы твоих заклинаний. Не знал, что ты тщеславна.
– Как все люди. Я – женщина и хочу быть красивой. – Тон стал более серьезным.
– Ты и так выглядишь замечательно, – сказал он без всякой задней мысли. Просто констатируя факт. Она была красивой женщиной. Как и ее сестра. Теперь, когда она сменила костюм, он стал это замечать. И поэтому его не покидало омерзительное чувство вины. Вдруг она рассмеялась:
– Прочла твои мысли, Костоправ.
Вряд ли, подумал он. Если бы прочла, то они ее не обрадовали бы. Но она много прожила на свете и неплохо изучила людей. Незначительные внешние детали давали ей многотомный материал для прочтения.
– А что ты мастеришь?
– Доспехи. Скоро мы оба наберемся здоровья и сможем отправиться в путь. Вот тогда повеселимся.
– Не сомневаюсь. – У него кольнуло в груди. Он в самом деле был почти здоров. И вопреки ожиданиям, никаких последствий ранения не чувствовал.
– Мы здесь оводы, любовь моя. Фактор хаоса. Моя дражайшая сестрица и таглианцы ничего не знают о нас. А эти косолапые Хозяева Теней знают, где я, но ведать не ведают о тебе. Не догадываются они и о нашем хирургическом сотворчестве. Полагают, что я – этакое недоразумение, парящее во тьме. Вряд ли им придет в голову, что я могу вернуть свой прежний облик.
Она погладила его по щеке:
– Я гораздо более практична, чем ты думаешь.
– В самом деле?
Теперь в ее голосе звучали деловые интонации. Она говорила жестко, даже с некоторым вызовом.
– У меня глаза повсюду. Мне известно каждое слово, произнесенное интересующим меня лицом. Недавно я устроила так, что внимание Длиннотени было отвлечено именно в тот момент, когда у Тенекрута гостил Ревун. Он-то и освободил Тенекрута от чар Длиннотени.
– Черт! Теперь он бросит все силы на Дежагор.
– Он тихо заляжет и притворится, что ничего не изменилось. Осада Дежагора ему ничего не дает. Сейчас ему хочется изменить соотношение сил между ним и Длиннотенью. Он прекрасно понимает, что Длиннотень уничтожит его, как только перестанет нуждаться в нем. Вот тогда мы и порезвимся. Мы будем подзадоривать их в этой драке, заставляя гоняться за собственным хвостом. А когда все уляжется, то, может, не останется ни Длиннотени, ни Тенекрута, ни Ревуна. Будем лишь мы с тобой да наша империя. А может, дух, вселившийся в меня, направит мою энергию в другое русло. Я еще не знаю. Пока я только предчувствую замечательную игру.
Он слегка покачал головой. Как ни трудно поверить, все это могло оказаться правдой. То, что ее планы несли гибель тысячам, а миллионам – горе, для нее было неважно – для нее это было игрой.
– Вряд ли я тебя когда-нибудь пойму.
Она хихикнула, как легкомысленная девица. Но ни легкомысленной, ни девицей назвать ее было нельзя.
– Сама себя не понимаю. И давно уже оставила всякие попытки. Это только отвлекает.
Все веселится. С самого рождения она только и занималась коварными интригами и науськиванием, причем исключительно ради удовольствия. Единственный раз ее план сорвался, когда она попыталась сбросить сестру с трона. Да и нельзя сказать, что ее затея провалилась – раз она чудом осталась жива.
– Скоро сюда придут последователи Кины, – сказала Душелов, – и нам лучше быть в другом месте. Давай отправимся в Дежагор, устроим там маленькую суматоху. Надо оказаться там в тот момент, когда Тенекрут решит, что пришло время заявить о себе. Наверное, это будет интересное зрелище.
Костоправ не совсем понял, что именно она имела в виду, но вопросов задавать не стал. Он привык к ее манере говорить загадками. Если она хотела, чтобы он понял, она говорила конкретно. Давить на нее было бесполезно. Оставалось уповать лишь на то, что всему свое время.
– Поздно уже, – сказала она. – На сегодня хватит. Пошли спать.
Он заворчал. У него такого желания не было. От одной мысли об этом месте его бросало в холодный пот. А это случалось каждый раз, как только он укладывался спать. Каждая ночь была чревата очередным кошмаром.
Может, все-таки попробовать сбежать? Только вот придумать способ скрыться от ворон.
– Ты спишь? – четверть часа спустя, когда они лежали в темноте, спросила Душелов.
– Ага.
– Холодно здесь.
– Угу. – Здесь всегда было холодно. Он частенько засыпал, так и не согревшись.
– Почему бы тебе не перейти ко мне?
От такого предложения его охватил озноб.
– Не думаю, что это стоит делать.
– Хорошо, в другой раз, – рассмеялась она. В ту ночь его снова мучили кошмары.
* * *Внезапно он проснулся. Лампа горела. Душелов о чем-то беседовала со стайкой ворон. Разговор шел о событиях в Таглиосе. Она казалась довольной. Он снова погрузился в сон, так и не вникнув в суть.
Глава 29
Ни одна из возможных площадок не была идеальной для устройства лагеря. Выбор пал на руины древней фортификации. На протяжении веков люди растаскивали отсюда камни для своих нужд.