– Ухожу откуда?
– Уходите со своего поста. Отсюда. Оставляете нас на Хозяев Теней.
Таков был скрытый смысл тех слухов, которые я велела распространить, хотя впрямую ничего подобного не говорилось.
– Не знаю, что вы имеете в виду. Я собираюсь обратиться с речью к некоторым жрецам. Просто чтобы разъяснить им кое-что. С чего вы взяли, что я дезертирую?
– Ходят слухи. Все волнуются. Считается, что вы сломались. Что стоило им выступить против вас, не дать вам топтать их, как вы готовы пойти на попятную.
Я и хотела, чтоб они так думали. То есть чтобы им хотелось думать так.
– В таком случае они будут сильно разочарованы.
Он улыбнулся:
– Всю жизнь они мне причиняют одни неприятности. Я должен увидеть это.
– Я бы вам не рекомендовала присутствовать там.
– Почему?
Я не могла ему этого сказать.
– Просто поверьте мне на слово. Если вы будете там, вы пожалеете.
– Сомневаюсь. Вряд ли они в состоянии причинить мне больше беспокойства. Мне хочется собственными глазами увидеть их разочарованные физиономии.
– Потом не сможете их никогда забыть. Вам не следует туда идти.
– Тем не менее я настаиваю.
– Ну что ж, мое дело – предупредить вас. – Если он туда пойдет, он не получит никакого удовольствия, зато принесет радость мне. Я сказала себе, что сделала все, что могла. Моя совесть чиста.
Рам закончил одевать меня.
– Мне нужен Нарайян, Абда! Позаботьтесь, пожалуйста, о принце. Вы меня извините?
Я отозвала Нарайяна в угол, где бы мы могли пошептаться. Я рассказала ему о том, что случилось. А он, ухмыляясь, слушал меня – ох, до чего мне надоела его ухмылочка, так и съездила бы ему по физиономии. Но он перевел разговор на другую тему:
– Скоро будет Фестиваль, Госпожа. Нам следует обговорить план нашего путешествия.
– Знаю. Ваши джамадары хотят посмотреть на меня. Но у меня слишком много дел. Давайте лучше обсудим планы на сегодняшний вечер.
– Конечно, Госпожа. Конечно. У меня и в мыслях не было давить на вас.
– Было, было. Все готово?
– Да, Госпожа. Все готово еще с полудня.
– Сделают ли они это? Смогут ли они это сделать, когда наступит решительный момент?
– Никогда не знаешь, как поступит тот или иной человек в критический момент, Госпожа. Но эти люди – в прошлом рабы. И очень немногие из них – таглианцы.
– Отлично. Идите. Через несколько минут мы выходим.
* * *Площадь называлась Айку Ракхади, Соединение Хади. Здесь находился перекресток дорог, когда-то давно, когда город был совсем небольшим. Тогда эта местность считалась шадаритской, теперь это – владения Ведны. Площадь была небольшой, всего футов сто двадцать. В центре размещался фонтан, который питала вода из соседних источников. На площади собралась толпа жрецов. Собрались вожди всех культов, а также их друзья и знакомые. Даже принарядились по этому случаю. Шадариты были в белых простых рубахах и штанах, жрецы Ведны оделись в кафтаны и украсили головы тюрбанами. Гуннитов здесь было больше всего. Алый, цвет индиго, мягкий шафран и глубокий аквамарин указывали на различные направления учений этой религии. Последователи Джахамара Джа носили черную одежду. Казалось, на площади не осталось пустого пространства. По моим приблизительным расчетам, здесь было от восьмисот до тысячи людей.
– Всякий сколько-нибудь уважаемый жрец сегодня здесь, – сказал мне принц. Мы вошли на площадь, следуя за группой барабанщиков, не слишком искусных в своем ремесле. Они тоже выполняли роль моих телохранителей. Рама со мной не было. Барабанщики очистили пространство у стены.
– Я хотела, чтобы все так и происходило, – сказала я принцу. Я надеялась, что впечатляюще выгляжу в своем костюме. Сидя верхом на черном жеребце, я глядела на Прабриндраха Драха сверху вниз. Хотя его гнедой отнюдь не был каким-то там коньком. Жрецы, заметив принца, стали перешептываться. Когда шепчутся восемьсот человек, шума от них, как от стаи саранчи.
Мы встали за строем барабанщиков перед самой стеной.
Получится ли?
Когда-то, давным-давно, мой муж провел этот маневр очень удачно.
– Духовные владыки Таглиоса. – Наступила тишина. Это заклинание у меня получилось славно. Голос звучал отлично. – Спасибо, что пришли сюда. Близится время серьезных испытаний. Трудно переоценить опасность, которую представляют собой Хозяева Теней. Те вести, что мы получаем из их страны, правдивы лишь отчасти. А у этого города, у вашего народа – одна надежда: объединиться перед лицом врага в одну силу. Если мы будем разрознены, поражение неизбежно.
Они слушали меня. Произведенный эффект удовлетворил меня.
– В раздробленности – поражение. Может, у кого-то из вас сложилось мнение, что я не очень подхожу для роли защитника Таглиоса. Властолюбие и раздоры подтачивают вас. Ситуация обострилась, и это отвлекает народ от его великой задачи. Я решила устранить причину вашей разъединенности. Сегодня вечером Таглиос обретет единство.
Пока они ждали моего отречения, я надела шлем. И зажгла ведьмины огоньки.
Тут они заподозрили неладное. Кто-то вскрикнул:
– Кина!
Я вытащила меч.
Запели стрелы, пущенные лучниками.
* * *Пока я говорила, люди, отобранные Нарайяном, установили баррикады на узких улочках, ведущих к площади. И когда я обнажила меч, воины, занявшие позиции в домах вокруг площади, натянули луки. Жрецы закричали. И попытались бежать. Но баррикады оказались слишком высоки. Тогда они повернули ко мне. И моей силы хватило, чтобы держать их в отдалении, за стеной барабанов. А стрелы тем временем находили цели.
Люди метались из стороны в сторону. Падали на землю. Молили о пощаде.
Стрелы разили, пока я не опустила свой меч.
Я спешилась. Прабриндрах Драх стоял с опущенной головой. В лице его не было ни единой кровинки. Он пытался что-то сказать, но не мог.
– Я вас предупреждала.
Ко мне подошел Нарайян с товарищами.
– Вы послали за фургонами? Нужно отвезти тела в неосвященную братскую могилу.
Он кивнул. Как и принц, он не мог говорить.
– Ничего, Нарайян, – сказала я. – Мне приходилось совершать и кое-что похуже. Я готова и не на такое. Теперь проверь всех. Выясни, не пропал ли кто-нибудь из высокопоставленных особ. Надо отдать приказ лучникам освободить занятые ими дома.
Прабриндрах не сдвинулся с места. Он сидел, уставившись на площадь.
* * *Меня нашел Рам.
– Госпожа, – выдохнул он. Всю дорогу от казарм он бежал.
– Что вы здесь делаете?
– Из Гойи – посыльный. От Ножа. Он скакал целые сутки. Вам нужно поскорее отправляться туда. – Усеянная трупами площадь не произвела на него никакого впечатления. Он бы с большим вниманием смотрел на женщин, судачащих у колодца, нежели на дружков Нарайяна, добивающих раненых.
Я пошла следом за ним. Поговорила с посыльным. В какой-то момент я обозлилась на Ножа. Затем мне пришла в голову мысль, что не все так плохо: в его новостях были свои положительные стороны.
Действия Ножа могли послужить предлогом. Я выведу свои войска до того, как новость о случившемся сегодня вечером распространится среди населения.
Глава 36
Прабриндрах сидел вот уже час, уставившись взглядом в стену своей опочивальни. Он не реагировал на расспросы сестры. Та была потрясена.
Наконец он взглянул на нее.
– Она справилась с этим?
– А ты надеялся, что нет? Говорила я тебе – не ходи туда.
– Она не отреклась от поста. Нет. Она не отреклась. – Он визгливо хохотнул. – У нее и в мыслях этого не было. – Его передернуло.
– Что произошло?
– Она решила все проблемы с жрецами. Не то чтобы навсегда, но потребуется немало времени, прежде чем… – Голос его стал тише. – Я так же виноват, как и она.
– Да что, черт побери, произошло? Расскажи мне.
– Она уничтожила их. Всех до одного. Заманила их туда, заставив поверить в то, что у них будет возможность осрамить ее. А ее лучники их всех поубивали. Тысячу жрецов. И я там был. И видел, как она потом резала глотки.
Радиша решила было, что это отвратительная шутка. Такое было невозможно.
– Не может быть.
– Она достигла своей цели. Копченый был прав.
Радиша нервно расхаживала, лишь вполуха прислушиваясь к его самобичеванию. Случившееся не имело прецедента, это было зверством, не поддающимся никакому человеческому пониманию. Подобного в истории Таглиоса еще не было.
И не могло быть.
Но какие это открывало возможности! Вся религиозная система подорвана на многие года. Это зверство открывало им путь к осуществлению всех помыслов и стремлений. К восстановлению приоритета государства.
Принц услышал что-то. Сестра испуганно повернулась и оторопела.
Она стояла в комнате. Как она пробралась во дворец – одному Богу известно. Все в том же странном одеянии, забрызганном кровью.
– Он вам все рассказал?
– Да.
– Было новое наступление на Дежагор. Атака Хозяев Теней отбита, они тоже понесли тяжелые потери. Нож отправился на юг, чтобы освободить город до того, как те получат подкрепление. Я намерена присоединиться к нему. У меня нет людей, кому могла бы доверить работу здесь. Придется заняться вам. Прикажите строителям возобновить сооружение крепости. Продолжайте мобилизацию. Есть шанс решить самые серьезные проблемы в ближайшее время, тогда из наших врагов останется лишь Длиннотень. Противостояние может затянуться, и придется использовать всех людей.
Радиша не могла произнести ни слова. Разве посмеешь спорить с женщиной, обагрившей себя кровью тысяч людских душ.
– Я подарила вам долгожданный шанс. Так хватайтесь.
Радиша попыталась что-то ответить. Но у нее ничего не получилось. Никогда она не была так напугана.
Женщина произнесла:
– Мне здесь больше нечего делать. А вам не надо бояться меня, если вы не будете мне мешать. Я уничтожу Хозяев Теней, выполню миссию Отряда. А потом потребую вознаграждения.
Радиша кивнула, будто кто-то схватил ее за волосы и заставил мотнуть головой:
– Вернусь после того, как выясню обстановку в Дежагоре. – Подойдя к Прабриндраху, женщина положила руку на его плечо. – Не мучайте себя. Они сами вынесли себе приговор. А вы – принц. Принц должен быть твердым и решительным! Будьте сейчас пожестче, не позволяйте хаосу завладеть Таглиосом. Я оставлю небольшой гарнизон. Это подкрепит вашу волю.
И она вышла. Радиша с братом глядели друг на друга.
– Что мы наделали? – спросил он.
– Поздно убиваться. Попытаемся овладеть ситуацией.
– А где Копченый?
– Не знаю. Я его не видела целую вечность.
– Неужели он был прав? Неужели она и вправду Дщерь Ночи?
– Не знаю. Сейчас не знаю. Но мы засунули свои головы тигру в пасть…
Глава 37
Я выехала перед рассветом. Среди моих спутников не было тех, кто помогал мне разделаться со жрецами. Я приказала им с неделю побыть в городе, а затем вброд через Мейн перебраться в отдаленную местность под названием Ведна-Бота. Мне не хотелось, чтобы они общались с теми, кто еще не знал о бойне.
Всего у меня было шесть тысяч человек, которые отличались от обычной толпы разве что тем, что они имели оружие. Но они были полны энтузиазма и рвались освобождать Дежагор.
Нарайяну не нравился поход. Он все время над чем-то размышлял. На третий день марша поздним вечером он подошел ко мне. От Гойи нас отделяло 20 миль.
– Госпожа?
– Решился заговорить наконец?
Он притворился, что мой вопрос не был для него неожиданностью. Сожалел ли он о своем скоропалительном решении воплотить во мне идею мессии Душил? Уверена, он предпочел бы лучше контролировать ситуацию. Чтобы Дщерь Ночи ощущала зависимость от его амбиций и планов.
– Да, Госпожа. Завтра – Этсатайя, первый день Фестиваля. Мы всего в нескольких милях от Священной рощи. Ваша встреча с джамадарами была бы чрезвычайно важна.
Мы отошли в сторону от людского потока.
– Я и не пытаюсь уклониться. Просто меня занимало другое. Ты говоришь – первый день. А я думала – Фестиваль и длится всего один день.
– Три дня, Госпожа. И самый пик праздника приходится на второй день.
– Я не могу позволить себе отлучаться на три дня, Нарайян.
– Знаю, Госпожа. – Смешно, но когда ему было что-то нужно, он вставлял почтительные обращения через каждые два слова. – У нас есть люди, которые могут проследить за движением отряда. Их задача – идти по дороге. А с вашими лошадьми мы их в момент догоним.
Я старалась не показывать своего истинного отношения к этой затее. Ехать-то нужно, но не хотелось. Пока что от собратьев Нарайяна большого толка не было.
Но сам он был незаменим. Надо пойти навстречу.
– Хорошо. Распорядись, чтобы эта толпа двигалась куда нужно. А сейчас приведи моего жеребца, и пусть придет Рам.
– Да, Госпожа.
Через полчаса мы оставили отряд.
* * *Уже стемнело, когда мы добрались до Священной рощи Душил. Я почувствовала место, так как видно было плохо. Мне редко приходилось сталкиваться с более гнетущей аурой. Кое-кто из братства Нарайяна был уже там. Мы присоединились. Они украдкой поглядывали на меня, но смотреть в глаза никто не решался.
Делать было нечего, и я рано отправилась спать.
Сны были жутко отвратительными, беспощадными, и им не было конца. Всю ночь до самого восхода я пробиралась на ощупь сквозь туман и темные деревья. Над головой ругались и каркали вороны, десятки тысяч ворон. Нарайян и его друзья расценили это как знак удачи. Эти птицы были любимцами, посланниками и шпионами Кины.
Существовала ли какая-нибудь связь между ними и теми воронами, которые так долго и неотступно следовали за Черным Отрядом? Если верить Костоправу, они пристали к нам, как только мы пересекли Море Мук, что находилось в семи тысячах миль на север от рощи.
Проснувшись, я сразу почувствовала тошноту. Когда попыталась сесть, меня вырвало. Мужчины суетились вокруг меня, стараясь проявить заботу, однако они ничем не могли помочь мне. Нарайян казался насмерть перепуганным. Еще бы, ведь я была его капиталовложением. Если он меня сейчас потеряет, он банкрот.
– Госпожа! Госпожа! Что случилось?
– Меня выворачивает наизнанку! – рявкнула я. – Принеси мне чего-нибудь.
Но никто ничем не мог мне помочь.
Понемногу рвота прекратилась. Но стоило сделать резкое движение, к горлу подкатывало. Я проглотила завтрак. Через час смогла встать и двигаться, уже не испытывая особого дискомфорта, правда медленно.
Болезнь явилась для меня новостью. Раньше я никогда не болела. И мне это не понравилось.
В роще было уже человек сто, а то и больше. Они пришли взглянуть на своего мессию, а мессию подташнивало. Мне кажется, я не произвела на них большого впечатления. Я их понимаю – на их месте меня тоже постигло бы разочарование. Разве может живой человек соответствовать чаяниям второго пришествия? А в нынешнем состоянии я была вдвойне неподходящей кандидатурой.
Нарайян, видимо, сумел обосновать свой выбор. Раз они не перегрызли мне глотку.
В этой банде были представители всех, религий и каст, таглианцы и иноземцы. Все они имели зловещий вид, от них за версту воняло вековой кровью.
Праздничного настроения не ощущалось. Казалось, они ждали, что вот-вот что-то случится. Отозвав Нарайяна в сторону, я спросила его об этом.
– До ночи обычно ничего особенного не происходит, – ответил он. – Сегодня прибудет большинство джамадаров. Те, кто уже здесь, займутся приготовлениями. Вечером состоится церемония открытия Фестиваля. Известят Кину о том, что завтра – ее день. Завтрашние ритуальные обряды посвящены ее вызову. Ей предстоит выбрать кандидатов. После церемонии начнется пир. Во время всего Фестиваля жрецы должны рассматривать прошения. В этом году их немного. Придется решать старый спор между группами Инельда и Тваны, что вызовет большой интерес.
Я нахмурилась:
– Иногда они конфликтуют между собой. Группа Инельда – это веднаиты, а Твана – шадариты. И те и другие обвиняют друг друга в ереси и обмане. Конфликт у них давний, восходит еще ко временам вторжения Хозяев Теней. В некоторых районах они установили свои законы, увеличили долю своих территорий за счет чужих земель.
Да, эта длинная история, не слишком привлекательная и вполне соответствующая человеческой психологии, служила наглядной иллюстрацией того, что Обманники были не только ярыми фанатиками своих культов. Кое-где они управляли преступным миром. А эти участники конфликта пользовались авторитетом в густонаселенном штате Хатчапур, где власть Обманников довольно сильна. Истинная причина вражды – в борьбе преступных банд за территорию.
– Так или иначе, – сказал Нарайян, – но Илыок из труппы Инельды поверг всех в шок, когда заявил, что их спор должна решить Кина.
Он произнес эти слова зловещим тоном. Кина была конечной инстанцией в разрешении споров.
– Это необычно?
– Все считают, что это блеф. Илыок полагает, что Кауран, джамадар группы Твана, откажется. Тогда конфликтом займутся жрецы.
– А если он не отступится?
– Суд Кины исключает апелляцию.
– Я так и думала.
– Как чувствуете себя? Получше?
– Немного. Мутит, но с этим можно справиться.
– Есть можете? Поесть надо.
– Может, риса чуть-чуть, только приправ – поменьше. – В Таглиосе обожали пряности. Весь город пропах специями.
Он поручил меня заботе Рама. И тот стоял у меня над душой все время, пока я ела. Я старалась быть спокойной. Очень старалась. Пока я клевала, пережидая, пройдет ли очередная порция без осложнений, пришел Нарайян с компанией жрецов и джамадаров для официального знакомства. Я сосредоточилась на том, чтобы запомнить имена и лица. К тому же я заметила, что лишь четверо из них имели черный румель. Я поделилась своими наблюдениями с Рамом.