Упоминание о соседях совсем не понравилось Марише. У них в доме живет тьма-тьмущая разновозрастных сплетниц. Одному богу известно, что эти скучающие от безделья дамочки и старушки способны наговорить следователю.
– Так как? – поинтересовался следователь. – Были у вас ссоры?
– Разумеется, – огрызнулась Мариша. – А как же иначе? Вы что, со своей женой никогда не ссоритесь?
– Я не женат, – с совершенно непонятной подругам гордостью сообщил следователь.
Нашел тоже, чем гордиться! Когда человеку уже сильно за сорок и выглядит он как белесая моль, кичиться отсутствием жены просто глупо. Небось, ни одна уважающая себя женщина в его сторону и не посмотрела. А то ходил бы он в холостяках. Как же!
– Мы с мужем ссорились, но все по пустякам, – сказала Мариша, но Супков выслушал ее с таким видом, словно не верил ни одному ее слову.
– И кстати сказать, вы уже подали заявление в милицию о его исчезновении? – снова вцепился он в Маришу.
– Нет.
– Почему? – оживился следователь.
– Не знаю, – замялась Мариша.
Не говорить же в самом деле, что она не доверяет милиции. И не считает их способными найти даже такой пустяк, как пропавшая детская коляска, а что уж там говорить о муже.
– Так все же?
– Ну, я как-то раз обратилась в милицию, когда у меня украли кошелек, так мне его так и не нашли, – сдалась Мариша. – А тут все-таки родной муж. Мы решили его сами поискать.
– И зря! – заверил ее следователь и, напыжившись от собственной значимости, добавил: – Всегда нужно обращаться к профессионалам. А кстати говоря, кто это мы?
Тут наступил черед Юли. Следователь отчитал ее почем зря. А потом снова перешел к личности Кураева.
– Значит, ваш пропавший муж общался с этим человеком? – спросил он Маришу. – Дружил с ним? А теперь ваш муж таинственно исчез, а господин Кураев убит. Вам не кажется такое совпадение странным?
– Еще как кажется! – горячо воскликнула Мариша. – Лично я думаю, что люди, которые похитили моего мужа, они же убили и Кураева.
Следователь недовольно покачал плешкой и поцокал языком.
– Лично у меня совсем другая версия, – произнес он. – Ваш муж что-то не поделил с господином Кураевым, убил его и пустился в бега. А вы, его жена, отлично об этом осведомлены. И для того, чтобы запутать следствие и пустить его по ложному следу, все время путаетесь под ногами у наших оперативных работников, мешая им делать их работу и даже попросту вредя их здоровью. Да еще и подругу свою подключили к своей неблаговидной деятельности!
– Да что вы выдумываете? – возмутилась Мариша. – Никого мы не путаем.
Она еще хотела добавить, что опера и сами без посторонней помощи способны запутаться в трех соснах. Но из-за появившейся в ней неизвестно откуда деликатности промолчала.
– Вас видели на квартире у бывшей жены пострадавшего Кураева, – сообщил подругам Супков и, проявив неплохую осведомленность, добавил: – И вы же под видом работников туристического агентства явились к любовнице этого Кураева. В связи с этим я хочу у вас спросить, чего вы надеялись добиться от этих бедных женщин?
– Мы просто хотели найти Кураева, чтобы спросить у него, где мой муж! – выкрикнула Мариша.
– И вы его нашли?
– Да, но мы его не убивали! – воскликнула Мариша. – Я же вам говорю, мы просто хотели узнать, где мой муж. Зачем нам было убивать Кураева? Кстати, ваши люди нашли следы того человека, шаги которого я слышала в ночь убийства возле заброшенного дома?
В ответ следователь пробормотал, что какие-то следы нашлись, но вообще-то их это не касается.
– А оружие? – уже торжествуя, спросила Мариша. – Оружие с отпечатками наших пальцев на нем?
Следователь снова замялся. Но подругам и так уже было ясно, что никакого оружия менты не нашли.
– И тем не менее все эти ваши перемещения и поиски вашего мужа сопряжены с рядом несчастных случаев, – произнес следователь, явно решив не сдаваться. – Убийство Кураева – раз. Поджог квартиры, где проживала его бывшая жена, – это два. И наконец исчезновение его любовницы Ирины – это три.
– Ну знаете! – не сдержала рвущееся наружу возмущение Юлька. – Вот только эту пройду Ирку не нужно на нас вешать! Если она к другому своему любовнику перебралась жить, то мы тут при чем?
– К какому любовнику? Его имя? Адрес? – немедленно заинтересовался следователь. – А то ведь как нехорошо получается, исчезла девушка – и концы в воду.
– Мы не знаем, где он живет! – фыркнула Юля. – Мы за чужими любовниками не следим, нам своих хватает. Поэтому знаем только, что зовут его Гасан, а Ирка зовет его Газик. И у нее, по ее же собственным словам, с этим Гасаном роман уже давно. Только пока был жив Кураев, она не хотела бросать насиженное теплое местечко и перебираться к Гасану. А теперь у нее другого выхода просто нет.
– Конечно, Гасан сам не свой от радости, что Ирина теперь принадлежит только ему, – поняв коварный замысел подруги, кивнула Мариша. – Знаете ведь, какие эти южане горячие ребята. И ревнивые просто ужас! Чуть что, чик ножом по горлу, и нет соперника. А девушка достается оставшемуся в живых джигиту.
– Интересная версия, – пробормотал следователь.
Подруги радостно переглянулись и удвоили усилия, чтобы убедить Супкова, что ему следует хорошенько заняться этим Газиком. В конце концов следователь потерял интерес к самим подругам и мог думать только о том, как бы и через кого разузнать про счастливого соперника Кураева. Поэтому их он отпустил не то чтобы с охотой, но все же было видно, что все мысли Супкова теперь полностью занимает Газик.
– Чувствую себя словно какую-то гадость сделала, – пожаловалась подруге Юлька, когда они наконец вышли из кабинета следователя. – Теперь этот Супков начнет землю рыть, чтобы найти бедолагу Газика.
– А что тут такого? – спросила Мариша.
– Как ты не понимаешь, а вдруг мы сейчас действительно направили следствие по ложному пути? И этот Газик тут совершенно ни при чем?
– Знаешь, я совершенно не собираюсь отдуваться за всех участников этой истории! – возмутилась Мариша. – Пусть уж Газик сам о себе побеспокоится. Будет знать в другой раз, как с такими стервами, как Ирка, связываться. А насчет того, что мы направили следствие по ложному пути… Так если уж нас все равно в этом обвинили, так пусть хоть не без основания.
Юля еще немного повздыхала и успокоилась. Да в самом деле, почему они должны волноваться по поводу какого-то Газика? Небось, у него и денег полно, и адвокаты лучшие за него вступятся. Да и вообще, может быть, у парня есть алиби на время убийства Кураева? А проверить его личность, да и заодно нервы потрепать корыстной и бесчувственной Ирке было бы совсем неплохо. Пусть Газик знает, что за сокровище ему досталось. Не успела одного любовника похоронить, как уже к другому переметнулась. Причем в буквальном смысле этого слова. Ведь хоронить Кураева Ирина наотрез отказалась, предоставив эту обязанностям коллегам по работе Кураева. И очнувшись от своих мыслей, Юля усилием воли заставила себя слушать, что ей говорит Мариша. А Мариша говорила следующее:
– Сейчас мы с тобой поедем обратно к Валере домой и походим по его соседям. Расспросим, что он за человек такой. Есть ли у него друзья. И не видел ли кто-нибудь вместе с Валерой эту толстую Верку.
– Хорошо, – покорно согласилась Юля.
– А потом поедем в клинику к Кураеву и поговорим с этим его неуловимым заместителем Максимом и, если повезет, найдем кого-нибудь из тех теток, которые обвиняли Кураева, – сказала Мариша. – Или лучше нам разделиться? Ты поедешь в клинику, а я к Валере.
– Нет уж, – возразила Юлька. – Ты уже была в клинике, контакты имеешь и ориентируешься там лучше меня. Ты и поезжай. А я к Валере. Так и быть, обойду его соседей, побеседую. Только почему мы сразу же этого не сделали?
– Да ты что? – вытаращила на нее глаза Мариша. – Как ты себе это представляешь? В квартире этого Валеры настоящий погром, а тут мы появляемся и начинаем расспрашивать о нем? Мало тебе трупа Кураева, который на нас почти что повесили? Еще бы и ограбление Валериной квартиры до кучи добавили. Тебе же Крученый сегодня утром все популярно объяснил.
– Я думала, он шутил, – пожала плечами Юля. – Не может же он и в самом деле верить в ту чепуху, которую наговорил про нас?
– Он-то пошутил, потому что хорошо нас с тобой знает и понимает, что мы не способны вот так просто взять и прикончить малознакомого нам человека. Но повторяю, он нас знает. А менты? Они разве нас знают? Точно тебе говорю, с радостью ухватятся за любую возможность найти козла, то есть козу, то есть коз отпущения.
– А в таком случае не опасно мне соваться сегодня в дом к Валере? – спросили Юля.
– Никакой опасности нет, – заверила ее Мариша. – За ночь уже кто-нибудь наверняка увидел, что дверь в его квартиру открыта. Я специально ее не захлопнула и оставила приоткрытой. Так что ты появишься всего лишь в роли покинутой возлюбленной этого самого Валеры.
– Думаешь, я справлюсь? – усомнилась Юля.
– Эта роль тебе удается лучше всего, – польстила ей Мариша. – Помнишь, как-то раз даже насквозь голубой парень проникся к тебе сочувствием?
– Тогда я притворилась, что я еще и беременна, – покраснела Юля.
– А что тебе мешает поступить так же и в этот раз? – с энтузиазмом произнесла Мариша, и подруги расстались, чтобы заняться каждая своим делом.
Мариша отправилась в клинику Кураева, где сразу же деловой походкой промаршировала мимо охранника к лестнице, ведущей на второй этаж. Именно там располагался кабинет заместителя Кураева – Максима Сущева.
– Вы куда? – проявил бдительность охранник, сидящий у входа.
Вчера тут сидел другой парень, а этот был Марише совершенно незнаком. Чем она немедленно и воспользовалась.
– Я из похоронного бюро к Максиму Сущеву! – без запинки произнесла она. – Насчет похорон вашего директора. Он меня ждет. Он что же, вас не предупредил?
Похоже, в клинике все находились из-за смерти Кураева в подвешенном состоянии. Потому что охранник только покачал головой и, став моментально любезным, объяснил ей, как удобней пройти, чтобы добраться до Сущева. Оказалось, что он уже перебрался из своего кабинета в кабинет Кураева и занял его кресло. Неприятно удивившись подобной прыти, Мариша миновала бывший кабинет заместителя и постучала в кабинет Кураева. Впрочем, на нем уже красовалась новенькая сверкающая золотом табличка с надписью: «Максим Сущев – генеральный директор». Маришу во второй раз за последние десять минут передернуло от омерзения. Ну и шустрый тип этот заместитель. Кураева еще не похоронили, а он уже присвоил его должность. Интересно, так положено или Сущев все же слишком поспешил? Что-то подсказывало Марише, что второе предположение ближе к истине.
– Можно? – поинтересовалась Мариша, заглянув в кабинет.
Сущев сидел во вращающемся кожаном кресле спиной к двери и разговаривал с кем-то по телефону. Судя по раздраженному тону с визгливыми интонациями, разговор был ему весьма неприятен.
– Нет, нет и еще раз нет! – взвизгнул Сущев. – Никита мертв, и я в ваших услугах больше не нуждаюсь. Да, дело сделано. И что? А мне плевать, что у вас был заключен договор на месяц вперед. Прочитайте его внимательно, я в любой момент могу отказаться от ваших услуг. Неустойка? Какая еще неустойка? Впервые слышу. Ах, мелким шрифтом! Ну, знаете, к таким дешевым трюкам прибегают только самые последние ничтожества. Что, со мной только так и можно? Кто ничтожество? Да, я с вами встречусь! Немедленно!
Швырнув трубку, Сущев развернул кресло на сто восемьдесят градусов и узрел на пороге застывшую Маришу.
– А вам еще что нужно? – сварливо осведомился он у нее.
– Вы господин Сущев? – поинтересовалась у него Мариша.
– Вы читать умеете? – совершенно хамским тоном поинтересовался у нее новый генеральный директор. – Что там на табличке написано?
Пока Сущев выяснял, насколько хорошо его посетительница усвоила курс начальной школы, Мариша молча рассматривала Максима. Что же, надо признать, в отличие от Кураева он выглядел гораздо респектабельней. Если Кураев больше напоминал заморенного суслика, то Сущев выглядел как породистый племенной жеребец. Даже тяжелая нижняя челюсть его почти не портила, а придавала его облику своеобразный мужской шарм. При золотистом оттенке здоровой кожи он обладал густой, жесткой шевелюрой. Это северной-то весной, когда солнечные дни в Питере можно было сосчитать по пальцам! Наверняка загар был приобретен либо в солярии, либо на каком-то дорогом океанском курорте. А когда Сущев поднялся из кресла, Мариша с удовольствием констатировала, что и за своей фигурой он следит, регулярно посещая тренажерный зал. Общее впечатление портила некая злобность, мощным пучком исходящая от мужчины.
– Я спешу! – скрипучим голосом сообщил Сущев Марише. – Если у вас что-то срочное, оставьте записку администратору. И вообще, если вы намерены у нас оперироваться, я бы не советовал вам рассчитывать на наши услуги и поискать себе другую клинику.
– Почему? – опешила Мариша, которой до сих пор не приходилось встречаться с подобным отношением к потенциальному клиенту.
Во всяком случае не в частных клиниках. В государственных, там да, хотите оперироваться – ваше дело, не хотите – пытайтесь жить так. Но в частной клинике, доход которой зависит от количества клиентов и репутации…
– Почему вы не советуете нам обращаться к вам в клинику? – пролепетала Мариша.
– Девушка, я же сказал вам, мне некогда! – резко бросил Сущев. – Все вопросы к администратору. Выйдите! Некогда мне с вами болтать.
Ошеломленная таким хамством Мариша пулей вылетела в коридор. Но быстро взяла себя в руки и решила так просто не сдаваться.
– А я все-таки думаю, что ты со мной побеседуешь! – сердито пробормотала она себе под нос. – И как на духу ты мне, миленький, выложишь, зачем хочешь уничтожить дело рук безвременно усопшего господина Кураева.
После этого Мариша укрылась за большим раскидистым гибискусом, который рос в деревянном кашпо в углу возле кабинета господина Сущева, и приготовилась ждать. Но долго ей сидеть скрючившись в ее укрытии не пришлось. Господин Сущев вышел из своего кабинета почти сразу же следом за Маришей. Что ж, он ей не соврал, ему действительно было очень и очень некогда. Захлопнув за собой дверь, он устремился по коридору к лестнице. Мариша выждала минутку и двинулась следом за ним. Внизу Сущев пролетел мимо охраны, не ответив на приветствие дежурного администратора, а Марише пришлось делать вид, что она изо всех сил торопится за ним следом, но, увы, никак не успевает.
Для этого она на виду охранника уронила сумку и рассыпала из нее всякую мелочь. Принявшись проворно закидывать обратно свои вещички в сумку, Мариша то и дело бросала призывные взгляды вслед Сущеву, что должно было, по ее мнению, произвести благоприятное впечатление на охранника. На самом деле она просто ждала, когда господин Сущев удалится на достаточное расстояние, чтобы незаметно проследовать за ним. И как только это произошло, Мариша тут же запихнула оставшуюся ерунду с пола обратно в сумку и помчалась через холл следом за Сущевым, за которым уже закрылись входные двери.
Впрочем, оказавшись на улице, Мариша мигом утратила свою подвижность. И никаких попыток к сближению с господином Сущевым больше не делала. К стоянке, где находились машины сотрудников и врачей клиники, господин Сущев не пошел. А двинулся в прямо противоположную сторону, из чего Мариша заключила, что идти ему недалеко. Иначе он бы обязательно воспользовался своей машиной. А раз так, она тоже пустилась бодрой рысью следом за ним, стараясь только держаться поближе к стенам домов. Но Сущев мчался вперед, не оглядываясь, что здорово облегчило жизнь Мариши. Однако, проследовав пару кварталов в таком темпе, Мариша начала ощущать первые признаки одышки.
– И куда он так торопится? – пыхтела она. – Надо же, как его припекло!
В конце концов Сущев оказался в небольшом скверике, находящемся в десяти минутах ходьбы быстрым шагом от клиники. Там он с довольным видом плюхнулся на скамеечку и принялся обмахивать себя газеткой. Скамейка Сущева была одной из четырех, стоящих вокруг большой круглой клумбы. Но в целом скверик был достаточно густо засажен кустами, так что Мариша вполне могла бы тоже плюхнуться на другую скамейку и спокойно вести наблюдение за Сущевым. Она так и намеревалась поступить, но очень кстати заметила крохотную белую бумажку с надписью «Окрашено», совершенно теряющуюся на белых же досках скамейки. На ощупь скамейка и в самом деле оказалась липкой. Следующая оказалась не лучше.
Пока Мариша изучала скамейки, к Сущеву подошел какой-то пузатый мужчина и завел с ним разговор. Судя по жестам, которыми перемежали свои тирады обе стороны, разговор у них вышел эмоциональным. Мариша дорого бы дала, чтобы подслушать, о чем они там говорят. Но, увы, незаметно подобраться к той скамейке, где сидели Сущев со своим собеседником, не представлялось никакой возможности.
Так что Марише пришлось довольствоваться ролью наблюдателя. Но долго терзаться от любопытства ей не пришлось. Сущев брезгливо швырнул в руки пузана стянутую резинкой пачку денег, быстро встал и направился в сторону клиники. Мариша решила оставить его на некоторое время в покое и последовать за пузаном, который в данный момент с недовольным видом пересчитывал деньги, не глядя по сторонам. Наконец процесс подсчета был закончен. Пузан сердито фыркнул, встал и направился в сторону, противоположную той, откуда пришел Сущев.
– Так, – пробормотала Мариша. – Сущев заплатил деньги этому толстяку. Но господин Сущев не похож на любителя благотворительности. Значит, он оплатил какую-то услугу. Что же, посмотрим, какого рода услуги может предоставить этот пузан.