Зрелище было любопытным, и большинство гостей выбиралось на свежий воздух понаблюдать за странным действом. Тантон не только не протестовал, но и приглашал всех желающих принять участие. Некоторые женщины соглашались. Из присутствующих только Найл понимал, к чему все они готовятся, и настроения ему это знание не улучшало. Легче на душе становилось только после нескольких глотков вина или на циновке, рядом с ласковой Савитрой.
В один прекрасный день, после завтрака, к правителю приблизился, сжав на груди кулачки, Тантон и с заискивающей улыбкой передал:
– Сегодня вечером Великий Хоу приглашает вас на праздник, Посланник.
Найл чувствовал, что толстячок сильно волнуется, но не мог понять почему.
– Скажи, Тантон, а часто у вас эти праздники?
– Каждый месяц, Посланник, – склонил голову толстяк.
– Неужели я нахожусь здесь так долго?
– Нет, Посланник, последний праздник был внеурочным. Сливались совсем неподготовленные ребята. Сегодня зрелище будет намного красочнее.
– А не могу ли я отказаться от приглашения?
– Не знаю, Посланник, – пожал плечами Тантон. – До сих пор такого не случалось.
Найл надолго задумался.
Ему отнюдь не улыбалось снова участвовать в кровавой вакханалии, но он не знал, как отреагируют на это здешние правители. Что, если они обидятся? Обиды смертоносцев чаще всего отливаются для людей очень и очень большой кровью. А изгнанников и так осталось слишком мало.
– Хорошо, я приду.
На этот раз его не смогла успокоить даже счастливая улыбка девушки.
– Савитра, у тебя нет фляги?
– Нет.
– Сходи к Симеону, возьми у него… Нет, постой. Сразу наполни ее вином.
Возможно, выглядел он на празднике не самым лучшим образом, но зато все происходящее мирно проплыло мимо сознания.
Следующим утром, с первыми лучами солнца, прибежал Тантон. Он долго мялся, ломая на груди руки, но в конце концов решился и заискивающе спросил:
– Не сочтите за оскорбление, Посланник, но вы общаетесь с советником Борком?
– Да, – удивился все еще не протрезвевший к этому времени Найл. – Уж тебе ли этого не знать?!
– Не сочтите за грубость, уважаемый Посланник, но не могли бы вы попросить, чтобы меня тоже избрали…
– Избрали куда? – не понял правитель.
– Ну, избрали, – тихо уточнил Тантон, и тут его словно прорвало: – Я уже почти двадцать лет в замке живу, на меня скоро смотреть никто не захочет… Я тут, в замке, а избирают не меня… А я тоже хочу… Не хочу, как старый земледелец, гнить, почему не я…
– Куда избирают?! – замотал головой ничего не понимающий Найл.
– Хоть куда! – с готовностью воскликнул Тантон. – Я понимаю, на торжества я не гожусь, но пусть хоть на посты отправят, в детский дом, к матерям…
– Постой, – начал сознавать суть просьбы правитель. – Ты хочешь, чтобы тебя съели?..
Толстяк с готовностью, часто-часто закивал.
– Ты хочешь умереть? – все еще не мог поверить Найл.
– Умирают все. Так уж лучше слиться с ними, стать единым целым с повелителями, чем гнить, как кухонные отбросы. – Тантон опустился на колени. – Умоляю, Посланник, пусть меня изберут.
– Хорошо, – кивнул правитель, выпроводил толстяка со смотровой площадки и отправился искать Симеона.
Медик сидел на корточках перед молодым кустом акации и внимательно разглядывал листья.
– Чего ты тут нашел? – Правитель присел рядом.
– Как думаешь, колючий куст в Дельте мог развиться из акации?
– С чего ты решил?
– Листья похожи. Колючки.
– У акации стручки, а на колючем кустарнике – плоды. Посмотри уж лучше на шиповник.
– Смотрел. Не похоже.
Они встали.
– Ты представляешь, – начал Найл, – там… Тантон… Он просит, чтобы его съели!
– Нашел чем удивить, – пожал плечами медик. – Ты просто не жил тут вместе с местными, которых для танцев на холме собирали. «Лучше слиться с высшими существами, чем гнить на помойке»; «нет большего счастья, чем стать их плотью»; «это возвышение до повелителей мира»… Мы за прошедшие дни уже наслушались такого. Они тут все с колыбели мечтают попасть к смертоносцам в желудки. Берегут здоровье, блюдут чистоту. Кто доживает до солидного возраста, становится изгоем. Таких уже точно никогда не изберут, и после смерти им предстоит пойти на удобрение. Если они и не вешаются, то потому только, что еще надеются на чудо и пытаются оттянуть момент, когда и вправду гнить начнут.
– Не может быть!
– А ты сходи к Борку, тебя ведь просили.
* * *Советника Борка правитель застал на крыше, куда прямо из комнаты вело пробитое в потолке отверстие.
– Рад видеть тебя, Посланник, – не выразил никакого удивления по поводу нежданного визита смертоносец. – Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, неплохо, – кратко поблагодарил Найл и сразу перешел к делу: – Ты знаешь, советник, там Тантон просит, чтобы его съели.
– Нет, Посланник, – невозмутимо отказал советник. – Он тут больше двадцати лет заботится о порядке, о продовольствии, чистоте, красоту хорошо чувствует. Что я, мяса другого не найду? Нет, пусть живет.
– Какого мяса? – насторожился Найл.
– Неужели ты не замечал, Посланник, – со странной усталостью сказал Борк, – что в нашем мире всем нужна еда? Вы едите гусениц и мотыльков, смертоносцы – вас, безжалостное время и недобитые хищники несут гибель нам. Этого не избежать. Зато мне удалось добиться, чтобы здесь, в Провинции, смерть сопровождалась не болью, а радостью. Помнишь, чему я учил Шабра? Семейное воспитание и кропотливая, постоянная, умная корректировка в нужном направлении. Вот и все. Кто смог добиться большего – я со своим тихим старанием или Смертоносец-Повелитель со своей грубой силой и запугиванием? Богиня дала нам интеллект для того, чтобы мы умели мирно уживаться друг с другом. В Провинции люди не прячутся, не убегают, не сопротивляются и не устраивают бунтов. Они сами приходят и просят, чтобы их съели. Вот так. Не смертельные схватки друг с другом, которые столь часто сопровождали человеческую цивилизацию, а радость самопожертвования на пользу ближнего своего. Теперь ты понял, что такое истинный разум, Посланник?
* * *Спустившись, Найл встретился взглядом с Тантоном и отрицательно покачал головой. Толстяк поник и побрел к воротам.
– Ну как? – спросил Симеон.
– Все хорошо. Все счастливы. Люди счастливы, что их едят, смертоносцы счастливы, что сыты, а все остальные счастливы, что попали в естественную среду обитания. Вот только мне от этого всеобщего благоденствия почему-то муторно на душе.
– Если хочешь устанавливать свои порядки, – раздался от стены голос принцессы, – нужно править в собственной стране, а не пристраиваться к чужим.
– Мерлью! – Правитель быстро подошел к ее топчану, присел. – Я тебя целую вечность не видел.
– А когда тебе? Ты или с девицей своей спишь, или вино пьешь. Откуда у тебя свободное время?
– Я хотел дать людям отдохнуть, пожить спокойно.
– Нагулять жирок…
– Слушай, – проглотил откровенное оскорбление Найл. – Давай уйдем из этого болотного рая? Пропади они пропадом с таким счастьем!
– Знаешь, Найл, – призналась девушка, – последнее время ты стал довольно неприятен…
– Ты хочешь остаться?
– Ну уж нет, – сверкнула глазами девушка. – Я все-таки принцесса, а не овца.
– Симеон, – выпрямился правитель, – завтра утром мы уходим. Ты с нами?
– Ну, не оставлять же вас без медика!
– А ты, Нефтис?
– Да, господин мой, – выпрямилась во весь рост стражница.
Найл заметил, как одна из служанок попыталась спрятаться в ее тень, и сделал шаг вперед:
– Джарита?
– Опять, господин мой?..
– Что «опять», Джарита? – Найл подошел к служанке.
– Зачем нам уходить, господин мой?.. – прошептала женщина. – Здесь хорошо. Кормят… – Она говорила все тише и тише. – Я не хочу больше голодать… мерзнуть… бояться… Может, нас еще и не изберут…
– А если изберут?
– Все лучше… – служанка отвернулась, – чем в пустыне гнить…
Вокруг все притихли. Правитель скрипнул зубами.
Больше года он пытался научить бывших слуг смертоносцев свободе, научить самих делать выбор, избавиться от слепой покорности. И вот наконец его главная служанка решилась на самостоятельное решение.
«Она хочет быть рабыней!»
После короткого спора между свободой и сытым брюхом – победило брюхо.
Спрашивать еще кого-либо правителю расхотелось.
– Выступаем завтра утром, – коротко сообщил Найл, вышел в коридор и поднялся к себе.
Море хмурилось. Крупные серые волны разгонялись на бескрайнем просторе и злобно набрасывались на берег… И бессильно шипели, уходя в песок, а на их место тут же вставали другие, продолжая бесплодные атаки.
Позади послышались тихие шаги.
– Иди сюда, Савитра, – позвал Найл.
– Хоть бы оглянулся, – обиженно ответила принцесса.
Найл резко повернулся, Мерлью демонстративно отступила.
– Я хочу узнать, – сурово сказала она, – куда ты собираешься идти дальше.
– А ты куда предлагаешь? – появилась в проеме голова Симеона.
– Ну, в Дельте нам делать нечего… Можно пойти на солеварню, там Найла любят. – принцесса стрельнула в правителя коротким злым взглядом.
– Или в Диру. Город небольшой, сможем справиться.
– Откуда ты знаешь? Может, там захватчиков больше, чем в Дельте вампиров!
– Зато я все ходы и выходы знаю, – парировала девушка.
– Ты забываешь еще одно направление, – напомнил Найл.
– Какое?
Правитель кивнул на гору за замком.
– Но ведь там владения Мага!
– Если его владения здесь, то почему злых божков он подбрасывал в Дельту?
– Подожди, Найл, – выступил на стороне девушки Симеон, – ведь именно здесь было уничтожено войско Касиба Воителя.
– Да, – согласился Найл. – Но оно погибло не в сражении, его заманили в ловушку. Дерзкой хитростью Маг выманил тысячи пауков и подставил под удар стихии. Это вовсе не значит, что его обитель находится тут. Скорее наоборот – доказывает, что Мага здесь быть не может. Какой смысл заманивать сильного и опасного врага в собственное логово? Нет, он отсиживался где-то в другом месте, и очень может быть, что в Дельте.
– Ты уверен?
Вместо ответа Найл мысленно позвал Дравига и попросил повторить, что нашли смертоносцы за все время полетов над здешними горами.
– Ничего, – ответил старый паук. – Отпущенные пленники рассказывали об озерах и селениях, но с воздушных шаров ни один разведчик ничего не увидел.
– А ты пойдешь с нами? – внезапно спросила принцесса.
– Я – да, – четко ответил смертоносец.
– Подождите, – вмешался Симеон. – Какие пленники?
Найл вспомнил, что медик не присутствовал при его разговоре с великим Кизибом и ничего не знал о тех далеких событиях.
– Дело в том, Симеон, что несколько веков назад в этих местах начали пропадать отряды – и человеческие, и паучьи. Некоторые из пропавших людей вернулись и рассказали о виденных здесь поселениях, озерах, о могучем Маге, оскорбительно отзывающемся о Смертоносце-Повелителе. Одновременно в соседних селениях стали пропадать слуги пауков и стражники. Тогда ими еще были мужчины. Все происходило с таким явным вызовом, что смертоносцы не могли долго терпеть надругательства над своей честью. В те времена пауки находились на вершине могущества. Они в считанные дни собрали огромную армию и двинулись в горы. Где-то здесь, в одном из ущелий, войска попали в бурю, а на следующий день всю гигантскую армию в один миг смыло потоками воды.
– После этого по приказу Кизиба вдоль границы владений Смертоносца-Повелителя и Мага люди построили защитную стену, – добавил Дравиг, подбежавший к смотровой площадке прямо по стене.
– Значит, – подвел итог медик, – ты намерен вторгнуться во владения властелина, шутя разгромившего огромную армию.
– Разгромил армию не Маг, а буря. Скорее всего, Мага беспокоило возросшее могущество пауков. Зная о надвигающемся бедствии, он специально раздразнил смертоносцев, чтобы те бросили все силы под удар безжалостной стихии. Жить здесь для этого вовсе не обязательно.
– А как же нападения на слуг и стражников? Ты ведь сам об этом говорил!
– Ни один из стражников не погиб. Они исчезли. Ты помнишь, как Маг оживил в моем доме труп с оторванной головой? Неужели, обладая такими способностями, он не смог бы просто замутить разум нескольким людям и заставить их уйти куда глаза глядят? Да запросто!
– И все-таки он для нас слишком могучий противник.
– Не настолько, как пытается казаться, – криво усмехнулся Найл. – Будь у него сила, он показал бы ее, а не подсылал лазутчиков. Думаю, явиться к нему без приглашения куда менее опасно, чем ждать от него очередных пакостей или поддаться на провокацию, как Касиб Воитель.
– Хватит спорить, – остановила их принцесса. – Надеюсь, отряд смелых людей и смертоносцев сможет, по крайней мере, в целости и сохранности отступить, если станет слишком опасно.
– Мне не хочется тебя огорчать, Посланник, – уважительно сказал Дравиг, – но смертоносцев в твоем отряде не будет.
– И ты тоже?.. – только и мог выдавить огорошенный правитель.
– Я пойду с тобой, Посланник, – твердо заявил старый смертоносец. – Ты обещал, что мы освободим нашу память, замурованную под Черной Башней, и я верю, что ты сдержишь слово.
– Тогда почему меня бросают остальные смертоносцы?
– Они не бросают тебя, Посланник. Просто все мы привыкли верить решению нашего общего, единого сознания. Пока мы были одни – в пустыне, в Дельте, у моря, это сознание полностью поддерживало все твои поступки, но здесь, в Провинции… Здесь другой общий разум, и мы влились в него как малая частица. Прости, Посланник, но смертоносцы больше не считают себя твоими подданными. Теперь они обитатели Провинции, и Великий Хоу – их повелитель.
– А ты?
– Мне и раньше приходилось совершать поступки, не совсем совпадающие с решением общего сознания. К тому же единый разум ничего не запрещает входящим в него паукам-частицам. Обычно мы искренне считаем общие решения своими. Но сейчас мое мнение отличается слишком сильно, чтобы я смог принять общее решение за свое.
– Ну что ж, – принял неизбежное Найл. – Я рад, когда ты рядом со мной. Мы выступаем завтра.
– Я тоже приду! – прозвучал в мозгу знакомый голос.
– Шабр? – вскинул голову правитель.
– Разреши мне быть с тобой, Посланник, – попросил ученый паук. – Все, что я смог создать за свою судьбу, это вы. Без вас мне тут нечего делать.
– Вы поняли? – Найл поочередно посмотрел на медика и принцессу. – С нами уходит вдвое больше смертоносцев.
– Теперь я точно уверена, – кивнула Мерлью, – мы победим. Вот только не знаю кого…
* * *Из людей отправиться вместе с правителем решилось всего полсотни. Все служанки, большинство охранниц, часть стражниц и гужевые предпочли остаться в сытости, безопасности и покое.
Зато смертоносцев, вопреки ожиданиям Дравига, собралось больше шестидесяти. Покинуть скучную Провинцию захотели все дети – и двуногие, и восьмилапые, а с ними – и молодые пауки, так и не научившиеся смотреть на людей как на говорящую еду.
Все они собрались на холме перед замком, ожидая Посланника, – малая толика тех, кто покинул город. Изгнанников осталось совсем мало, но, как ни странно, проигравшим Найл себя не ощущал. Их стало меньше, но они накопили в себе силу.
– Позвольте отвлечь вас, Посланник, – поднялся на смотровую площадку толстяк. – Советник Борк просил вас посетить его перед уходом.
– Хорошо, я поднимусь.
– Благодарю вас, Посланник, – поклонился толстяк и собрался убежать, но Найл поймал его за подол туники:
– Постой, Тантон. Ты действительно хочешь быть избранным?
– Да, Посланник, – закивал тот.
– Тогда слушай: здесь остается девушка, ее зовут Джарита. Она очень хорошая хозяйка. Если ты ее обучишь всем своим обязанностям и советник убедится, что она легко справится одна, то ты сможешь еще раз обратиться к нему со своей просьбой.
– Благодарю, Посланник! – радостно вскрикнул толстяк и побежал к замку.
Найл проводил его взглядом и улыбнулся. Похоже, он избавил свою бывшую служанку от угрозы быть съеденной, а заодно осчастливил этого смешного человечка. Хоть один достойный поступок за последние дни. Теперь можно сходить попрощаться с мудрым Борком.
Советник ждал Найла в своей комнате.
– Рад видеть тебя, Посланник. Я слышал, ты решил уйти из Провинции во владения Мага?
– Да, советник.
– Я отдал приказ проводить тебя до перевала. Паук-проводник подойдет через несколько минут.
– Благодарю тебя, советник.
– К сожалению, не могу снабдить тебя провизией. Наша Провинция слишком мала, а вас пришло довольно много.
– Ничего страшного, советник, – холодно успокоил его правитель. – Мы умеем добывать пищу.
– Мне кажется, ты испытываешь ко мне недобрые чувства, Посланник, – как бы вздохнул советник. – Тебе не нравятся взращенные здесь обычаи. Но признай, ведь в моих владениях все счастливы!
– Я знаю, советник Борк, – кивнул Найл, – и не питаю к тебе вражды. Просто я и мои подданные… Наверное, мы не умеем быть счастливыми.
– Ты пытаешься отделаться общими фразами, Посланник. – В мыслях паука появилась интонация, напоминающая просительную. – А мне очень важно получить твой ответ. Я много лет пытался сделать счастливыми обитателей этих земель и с гордостью считал, что смог добиться полной гармонии между всеми. И вдруг отсюда уходит сразу столько людей и пауков! Почему? Чего вам не хватает? У вас есть пища, одежда и жилье, никто и никогда не станет вас поедать без вашего личного желания. Зачем вам уходить? В чем я ошибся?
– Скажи, Борк, – не утерпел Найл, – так кто у вас тут правит – ты или Великий Хоу?