– Ты скептик, Ева.
– Почему ты прихрамываешь? – Таня наморщила лоб. – Я и был тем парнем, который выпрыгнул из окна. Неудачно упал и расшиб себе колено.
Тане будто воочию представилось: прямая улица, забор с дыркой в конце, надо пробежать метров сто пятьдесят, когда тебя может догнать если не человек, так пуля. Мелькнула мысль – может, доехать на машине? И тут же решила – рано еще загадывать.
– Ладно, инвалид, помоги-ка мне бревна скинуть в речку.
– Мы поедем по этому мосту?
– Мы? Слишком громко сказано. Начнем с бревен. Сваленные деревья удалось спихнуть с крутого склона в речку, где они тут же воткнулись в илистое дно.
– Что дальше? – спросил Данила, отряхиваясь.
– Стой здесь и не трогайся с места.
Таня села в джип оператора, автомобиль сорвался с места, пулей пролетел через мост и затормозил на другом берегу. Девушка загнала машину в лес и развернулась.
Данила всегда был парнем сообразительным, но на этот раз понять ничего не успел и пошел на ту сторону. Доски моста отчаянно скрипели под ногами, но держались.
– Не так страшен черт, как его малюют! – крикнул он, ступив на другой берег.
Таня вышла из леса.
– Забери камеру и запри машину. Впрочем, вряд ли на нее наткнутся.
– А зачем?
– Давай договоримся, ненаглядный мой кавалер. У меня на сегодняшнее наше свидание есть одно важное условие. Ты не задаешь никаких вопросов и выполняешь все мои приказы без пререканий. В противном случае поедешь домой.
– Согласен, черт подери. Хочешь сделать из меня подкаблучника?
– Только на сутки.
– Сутки я потерплю, если ты будешь рядом в течение этих суток.
– Клянусь, я тебя не брошу, если ты сам не убежишь.
– Тогда командуй.
Они вернулись к Таниной машине, она открыла багажник.
– Залезай, Данила. До дачи совсем рядом. Но я должна приехать туда одна. Охрана никого, кроме меня, видеть не должна. Понял?
– Чего уж тут не понять, – вздохнул парень. – Места, вижу, много, даже сумки не помешают.
– И еще, Данила. Я говорю – ты мгновенно делаешь, не философствуешь.
Парень тут же запрыгнул в багажник.
– А тебе блондинкой лучше.
Это были его последние слова, перед тем как багажник захлопнулся.
Они были уже в пути, когда у Тани зазвонил мобильный телефон. Она ответила.
– В бардачке лежит сотовый, – сказали ей. – В нужный вам момент наберете номер 40440, на противоположном конце поселка взорвется дом. То, о чем вы просили. Под водительским сиденьем лежит толстая кожаная папка с документами, которую вы взяли в банке. Вербин потребует ее в первую очередь. Отдайте.
– Вы думаете, я с ним чаи собираюсь распивать?
– Вам может понадобиться время для ориентировки. Мы не знаем, какая с ним будет охрана. Один он не приедет.
– Соображу.
Таня выключила свой телефон, чтобы ей больше не мешали. Теперь чужие мозги уже не помогут.
У ворот охранник отдал ей честь. Девушка приоткрыла окошко.
– Папа еще не приехал?
– Нет. Сегодня никто не приезжал. Будни.
Таня доехала до своего участка, вошла в калитку и нажала кнопку. Дачные ворота – скорее условность, чем защита. Открывались они наружу и, распахнувшись настежь, перегородили пол-улицы. На участке место было лишь для одной машины, остальное занимали газоны с цветами.
Закрыв ворота, Таня не стала запирать их на щеколду. Когда открыла багажник, Данила вздохнул с облегчением.
– Привет, я скучал без тебя. С какой скоростью ты неслась? Меня подбрасывало, как мячик. Нарушение скоростного режима… Тебя вычислят по номеру машины.
– Она ворованная.
– А что-нибудь настоящее есть?
– Ты и я. Если доживем до утра. Хватит вопросов. Бери камеру и пошли в дом.
Парень вылез из багажника, забрал свою камеру, Таня взяла сумку, и они направились к крыльцу.
– Ну а где же веселая компания, которую мы будем снимать? – спросил Данила.
– Они могут приехать в любой момент. Нам надо подготовиться к встрече. Помолчи немного, мне нужно подумать.
В гостиной первого этажа, где они провели свою первую незабываемую ночь у камина, Таня накрыла стол. Какие-то продукты она привезла с собой, что-то достала из холодильника.
– Стол на двоих. Значит, мы никого не ждем? – удивился Данила.
– Это не для нас. Мы будем пировать на втором этаже. Идем.
Таня провела гостя по комнатам, а потом вывела на веранду второго этажа, с которой хорошо просматривалась вся улица за воротами.
– Снимать начнешь с этого места, но гости тебя не должны видеть. Мы задернем занавески, оставив лишь щель для объектива. Работенка предстоит сложная. Ты должен стать невидимкой, по-вашему это «скрытая камера». Так?
– Тут спрятаться негде.
– Есть.
Девушка открыла створку шкафа, сдвинула одежду в сторону, а затем и заднюю стенку. За ней находилась комната.
– Моего сигнала будешь ждать здесь, гостей я приму одна.
Она достала из кармана джинсов наушник, похожий на миниатюрный аппарат для глухих, и вставила его в ухо Данилы, потом показала зажигалку.
– Смотри внимательно. Бензина в ней нет. Вот я чиркаю пальцем по колесику, что ты слышишь?
– Гудок, похожий на телефонный.
– Отлично. Это означает, что ты должен скрыться в убежище, в потайной комнате. Не забывай закрывать за собой стенку-дверь. Если кто-то поднимется наверх, тебя не должны видеть.
– Догадался.
– Если я чиркну два раза, услышишь два гудка. В этом случае ты должен вести съемку с веранды второго этажа. Три гудка – спускайся вниз. Четыре – выходи во двор. Камера должна быть включена постоянно. Все понял? У тебя не будет времени на раздумье, включение и выключение, снимай все подряд.
Данила вспомнил вчерашний вечер, когда он ворвался в зал ресторана. В первые мгновения он, озираясь, вертел головой, едва не поймав пулю, и не снял ни одного кадра.
– Тут что, теракт готовится?
– Убийство.
Парень оторопел и присел на кровать. Таня достала из сумки вино и два бокала.
– А теперь давай выпьем. Где спрятаться, ты знаешь. Ты должен снять убийцу. В этом заключается твоя задача.
Девушка открыла бутылку, разлила вино и подала ему бокал.
– Я очень за тебя боюсь, Данила.
– Пули меня обходят стороной, я им пока не нужен. Но ты уже горела. Это чудо, что мне удалось сбить с тебя огонь.
У Тани в памяти всплыли кадры пожара и парень, пиджаком сбивающий пламя с горящей девушки. Вот где она впервые его увидела. А та девушка могла быть Евой.
– Тут опять готовят взрыв? – спросил Данила. – Тогда никто не спасется.
– На этот раз труп моего отца должны опознать.
– И ты спокойно говоришь об этом? Значит, убийцы знают, что при взрыве в клубе погиб его братблизнец?
– Отец сам устроил этот взрыв.
– Но там же находилась ты!
Таня убедилась, что ее догадка верна.
– Думаешь, если человек, спасая собственную шкуру, решился убить брата, то он пощадит свою дочь? Нет. Смерть брата ему понадобилась лишь для того, чтобы завладеть его документами и по ним скрыться за границей. В машине лежит полная папка доверенностей, выписанная Константином Вербиным на имя родного брата, за которого теперь он себя выдает. Отца должны были арестовать со дня на день. Такому человеку трудно спрятаться и уж тем более перебраться за границу. Надо исчезнуть, умереть. Но не самому же, разумеется, если у него есть двойник. Теперь настал его черед.
– Конечно, он сволочь порядочная, таких не жалко. Но тебя ведь тоже могут убить.
– Ты меня спасешь, как в тот раз. Ладно?
– С видеокамерой в руках?
– Оружие тебе не нужно. Вооруженного человека убивают в первую очередь. Ну хватит об этом. Теперь ты все знаешь, а значит, подготовлен. Помни, ты должен реагировать только на мои сигналы и приказы. Никакой самодеятельности. Давай выпьем. Может, нам больше не представится такого случая.
– Типун тебе на язык.
Они молча пили вино. Данила заметил фотографию в рамке, стоящую на тумбочке, взял ее и рассмотрел.
– Какая же ты все-таки красивая.
– Надеюсь, она так же добра, как красива, – прошептала Таня.
– Что ты сказала?
– Мысли вслух. А ты женился бы на такой девушке?
– Если ты согласна, то я готов. – Данила, как школьник, покраснел. – Но пока я могу об этом только мечтать.
– Твои мечты сбудутся, Даня. Я в этом уверена. Потому что я тоже этого хочу.
Время пролетело незаметно. Стемнело. Внезапно Таня насторожилась и прислушалась, потом взяла один бокал и задвинула его под тумбочку.
Послышался звонок.
– Быстро в убежище. Жди моего сигнала.
Она встала и вышла в коридор, включая везде свет, спустилась вниз и там тоже включила свет. В двери не было глазка, она открыла дверь с улыбкой.
На пороге стоял высокий здоровяк, держа руки в карманах ветровки.
– Вы Ева?
– Угадали. Правда, вы на Адама не очень похожи.
Таня поняла, что этот тип не знаком с дочерью Вербина.
– А где же папа?
– В доме не горел свет, поэтому он не стал заходить.
– А где же папа?
– В доме не горел свет, поэтому он не стал заходить.
– Я задремала в ожидании. Он же не сказал, когда приедет. А который час?
– Перевалило за полночь. Я хотел бы осмотреть дом. Разрешите войти.
– Пожалуйста.
Здоровяк вошел и методично обошел все помещения. Таня следовала за ним и включала свет, где он еще не горел. Ничего подозрительного он не заметил. – Хорошо. Ждите, – сказал он и ушел.
Таня поднялась на второй этаж и чиркнула два раза зажигалкой. Данила вышел из укрытия.
– Иди на веранду и снимай приезд гостей. Я погашу здесь свет и пойду встречать папочку.
Девушка не волновалась, в то время как у Данилы сердце начало колотиться с утроенной скоростью.
* * *Два тяжелых джипа «Чероки» подкатили к въездным воротам, и они разъехались в стороны. У будки стояло шесть охранников и тот высокий парень, проводивший разведку. Из первой машины вышел Константин Вербин. К нему тут же подскочил старший охранник и его «разведчик».
– В доме все чисто. Только ваша дочь. Ждет. Стол накрыт на двоих. Во дворе «Вольво» вашей жены. Вербин вопросов не задавал, только слушал.
– Дочка приехала днем, одна, около трех. На машине «Вольво». Мы обследовали лес за оградой. Тишина, никаких следов. Ходили с собаками. В девяти домах есть жильцы. Все свои, гостей ни у кого нет. На сегодняшнюю ночь выставлена усиленная охрана.
Вербин и высокий вернулись в джип. Машины въехали на территорию.
Проверка сторожей оказалась неполноценной. На опушке леса, там, где был выпилен один прут, а потом поставлен на место с помощью обычного пластилина, лазейку контролировали два снайпера. Они прятались на деревьях и готовы были открыть огонь, если бы за Таней пустилась погоня. Темная улица плохо освещалась, а когда на дороге появились джипы, фонари и вовсе погасли. Причем не во всем поселке, а только на этой улице. Тут даже приборы ночного видения не могли помочь. У лодки, причаленной к берегу, дежурили двое автоматчиков, похожих на леших в своих камуфляжных нарядах. Они до темноты тоже прятались на деревьях. Их задачей было пропустить к лодке только Таню, остальных отрезать плотным огнем. Это все, что мог сделать Осипов для прикрытия жены своего начальника. Он не сомневался, что она справится с задачей. Его волновал отход. Через участки ей не проскочить. Здешние хозяева даже от соседей ограждались высоченными заборами, а улица была слишком длинная и прямая – участок почти непреодолимый.
* * * Таня вышла на улицу встречать своего отца, которого видела только на фотографии. Сейчас многое зависело от того, где остановятся джипы – за воротами или перед ними. Машины проехали мимо ворот, развернулись и остановились возле калитки. Из задней машины вышли четверо мужчин. Все одного роста, одинаково одеты, на головах бейсболки. Они встали стенкой на пути к калитке. Таня поняла – это защита от снайпера. Если он находится в лесу за забором, к которому четверка стояла спиной на темной улице, он не сможет определить жертву – эти четверо ничем друг от друга не отличались.
Из другой машины тоже вышли четверо, одетые так же, как первые. Один из них взял девушку за руку:
– Здесь не надо бросаться папочке в объятия. Потерпите.
«Конечно, иначе весь маскарад пойдет кошке под хвост», – подумала Таня.
На участок вошли пять человек, трое остались возле машин, Таня шла последней и незаметно заперла калитку. Теперь только бы не ошибиться. Участок хорошо освещался из окон дома. Таня скользнула взглядом по лицам и бросилась в объятия к кому надо. Что это? Родственное чутье или наметанный глаз?
– Девочка моя! С тобой все в порядке?
– Конечно.
Ее голова лежала на плече отца, она осторожно взглянула на веранду второго этажа, заметила, как шелохнулась занавеска: Данила задел ее объективом.
– Идем в дом, – быстро сказала девушка.
Увидев накрытый стол, Вербин расплылся в улыбке.
– Ты умница. Но как видишь, ртов оказалось больше. За стол сядем впятером.
Двое охранников остались на участке, в дом отец впустил троих.
– Я запекла индюшку, так что еды на всех хватит. Господа, тащите табуретки с кухни. Я сяду здесь, поближе к двери, мне придется бегать тудасюда.
Охранники задернули занавески на окнах, уже плюс, щеколда на двери осталась открытой. Минут через десять все уселись за стол. Начали разливать коньяк.
– Что с твоими глазами, милая? – спросил Вербин.
– Они на месте.
– Они потемнели.
– А, это линзы. Ты же не хотел, чтобы кто-то знал, что я поехала на дачу. В машине валяется рыжий парик и дурацкое платье, которое я не ношу.
– Сообразительная. Но сейчас-то линзы можно снять.
– Очень болезненный процесс. На ночь сниму. Ешьте, вы же проголодались с дороги.
Выпили. Все, кроме отца, следили за дочерью хозяина и стали пить только после нее. Коньяк разливался из одной бутылки. «Неужели эти идиоты, – подумала Таня, – предполагают, что я подсыплю яд в напиток? Какой примитив».
– Ты документы привезла? – спросил Вербин.
– Конечно. Они в машине, сейчас принесу.
Она встала из-за стола, на пол упала ее зажигалка-передатчик.
Один из телохранителей успел поднять ее первым и положил на стол.
– Ты куришь? – удивился отец.
– Баловство. Я сейчас вернусь.
Таня умела держать себя в руках, но все складывалось не так, как она рассчитывала. Выйдя на веранду, а потом на улицу, она увидела двоих оставшихся телохранителей. Они стояли на участке возле ее машины, курили и тихо разговаривали. Еще трое были на улице. Сквозь такой кордон непросто проскочить.
Девушка улыбнулась.
– Мне надо папину папку забрать из машины.
– Пожалуйста, пожалуйста.
Они посторонились. Таня открыла дверцу и запустила руку под сиденье. Там помимо папки лежал ее «Бульдог» с серебряными пулями и телефон. Револьвер она сунула за пояс джинсов, прикрыв его блузкой, похожей на распашонку, телефон сунула в нагрудный карман, папку взяла в руки.
– Спасибо, мальчики. Может, зайдете в дом?
– Ничего, нам и здесь неплохо.
Вернувшись, Таня закрыла дверь на щеколду. Самое ужасное произошло, когда она вошла в комнату. Тот парень, что поднял ее зажигалку, взял ее, поднес к сигарете и начал щелкать. Раз, два, три, потом пробормотав: «Бензин кончился», отложил ее в сторону.
Но Данила уже получил сигнал спускаться вниз с включенной камерой.
За столом сидели четверо, слишком много.
Таня протянула Вербину папку:
– Здесь все, что было бумажного в сейфе.
Она умышленно поправила в волосах гребень с изумрудами.
– А где же браслет? Обычно ты его не снимала с руки.
Таня, словно не услышав вопроса, обратилась к соседу:
– Будьте любезны, принесите индейку из духовки.
– С удовольствием.
Телохранитель отправился на кухню. Теперь их трое. Таня запустила руку под стол и сорвала пистолет «Стечкина», приклеенный скотчем, потом встала и открыла огонь.
Отца она только ранила и сделала это умышленно, двое телохранителей получили пули в лоб. Оглянувшись, увидела на пороге Данилу с камерой, снимающего бойню. Рванула его за рукав и, втащив в комнату, бросилась на пол. С кухни вбежал охранник с пистолетом в руке. Он не ждал выстрела с пола и был сбит первой же пулей.
Закрытая на щеколду дверь едва не прогнулась под мощным ударом. Очевидно, ее пытались выбить плечом: бывшие на участке охранники услышали выстрелы в доме. Но те, что у ворот, ничего не могли слышать.
Таня достала мобильник и набрала номер 40440, через секунду земля сотряслась. Отбросив пистолет, девушка крикнула:
– Данила, снимай!
Она достала свой «Бульдог», подошла к отцу, истекающему кровью, и тихо сказала:
– Не сомневайся, папочка, я такой же оборотень, как ты, и так же безжалостна и коварна.
Он смотрел на дочь ошалелым взглядом, что-то хотел сказать, но не успел. Серебряная пуля врезалась ему в переносицу.
Таня сунула револьвер за пояс, выхватила из-под шкафа охотничий карабин, заряженный патронами с картечью, и вышла в коридор.
– За порог ни шагу! – крикнула она Даниле.
Удары в дверь становились все сильнее и сильнее. Таня выждала момент, открыла щеколду и прижалась к стене. Еще удар, и оба телохранителя с бревном в руках влетели в дом и промчались до лестницы, где и распластались на ступенях. Вслед им полетела картечь, выпущенная двумя залпами. Она превратила охранников в кровавое месиво.
– За мной, Данила! – крикнула Таня, передергивая затвор. – В машину, ложись на заднее сиденье!
О том, что ворота не заперты, никто из внешней охраны не догадался.
Данила выполнял все ее приказы, не выключая камеру. Таня села за руль. Пламя пожара полыхало в полнеба, на улице было светло как днем.
– С богом, любовь моя! – засмеялась Таня, завела мотор «Вольво». Это был смех дьявола, торжествующего победу.
Машина с разгона ударила по воротам, створки разлетелись в разные стороны. Правая ударила по джипу и сбила с ног тех, кто пытался вышибить калитку. Распахнутые створки временно преградили дорогу джипам, но через секунду охрана будет стрелять им в спину. Решение Таня приняла мгновенно – свернула к главным воротам, в объятия оставшейся там охраны. Она уже свернула на прямую и увидела полыхающее здание в конце поселка. Непробиваемые ворота оказались открыты, у будки – только один охранник, остальные умчались на пожар. Таня крутанула руль вправо и выскочила на полной скорости из ворот, едва не столкнувшись с вереницей пожарных машин, для которых и открыли железные створки. Она успела увернуться от столкновения и едва не улетела в кювет, с трудом удержав автомобиль на дороге. Под наклоном в сорок градусов миновала шесть красных машин, только благодаря высокой скорости и хорошей резине, не позволявшей сползти со склона и перевернуться.