Нежный поцелуй Вины вернул сознание Олину. Он открыл глаза и улыбнулся.
– Ты – моя спасительница, моя сказочная фея. Посмотри, у тебя же сзади крылья, а не плащ!
Слёзы радости текли по щекам Вины, она была счастлива, что её друг жив.
А Олин продолжал шептать нежные слова:
– Мы теперь с тобой, как одно целое, у нас даже имя должно быть одно – Ви-Олин.
И тут девушка вспомнила, что её действительно зовут – Виолина. Воспоминания потоком нахлынули на неё. Виолина радостно засмеялась:
– Ты знаешь, Олин, меня действительно зовут Виолиной и я – фея и могу творить разные чудеса. Это ты помог мне всё вспомнить!
Олин спросил:
– Теперь ты полетишь в свою сказочную страну?
– Нет, Олин, я никуда не полечу. Мы с тобой здесь будем создавать сказочную страну – хочешь?
Олин легко поднялся, они взялись за руки и пошли в сторону восходящего солнца, чтобы творить чудеса и создавать наяву сказочную страну.
Сказка про Кощея
В стародавние времена, когда люди умели летать как птицы, плавать как рыбы и творить другие чудеса, жили на краю леса Любомир с Любавой.
Жили они в мире и согласии со всеми, никого не обижая. Да вот с некоторых пор стали замечать, что зверьё стало тревожиться, а то и вовсе пропадать, птицы стали умолкать, беду ожидаючи. Что-то неладное творилось…
А это на дальнем болоте завелась тварь бестелесная. Откуда взялась – непонятно, да такая злобная да агрессивная оказалась! Всю живность, что была близь болота, эта тварь загубила. Ни птицы, ни зверья, ни насекомых – ничего вокруг болота не осталось. Даже травинки-ягодки и те исчезли. Только тварь бестелесная вокруг расползлась туманом едучим, топью вонючей.
Пошли Любомир с Любавой с тварью разбираться. Решили наказать ей строго-настрого никого не обижать и жить со всеми в мире и согласии по законам человеческим. Да только для той твари законы не писаны. Она даже слушать людей не стала. Напала на них, окутала туманом едучим, опутала паутиной крепкой и стала из них силы высасывать. Она давно людям завидовала, их умению бегать, летать, плавать. Уж больно ей хотелось в их тела вселиться, да никак не могла до них добраться. А тут – люди сами пришли.
Почувствовал Любомир, что сейчас с тварью им не справиться, крикнул Любаве, чтобы спасалась она, а он тварь отвлечёт. Да только тварь Любаву крепко держала. Стала Любава зеленеть, да пупырышками покрываться и вдруг… в лягушку превратилась! (То ли по своей воле, то ли от козней твари – непонятно…)
Услышал Любомир последние слова своей любимой:
– Спасайся, любимый, из последних сил. Сбереги самое главное, что у нас было. За меня не беспокойся, мне матушка-земля поможет. «Я найду тебя!» – сказала и исчезла. Как сквозь землю провалилась…
От неожиданности ослабила путы свои тварь бестелесная. Рванулся Любомир из последних сил, вырвался из тумана едущего высоко в небо и полетел. Да только далеко улететь не смог, высосала тварь силушку-то… Долетел он до дремучего леса и рухнул у озера лесного.
Много веков прошло с тех пор. Разлилась тварь бестелесная по земле-матушке. В тела людей вселилась и не поймёшь теперь – то ли человек идёт, то ли пустышка болотная. Стали жить люди не по человеческим законам, а хуже зверья дикого.
А у озера лесного поселился с тех пор житель непонятный. Тайна у него какая-то была, и берег он её пуще жизни, прятал ото всех. Силы ему эта тайна давала, да бессмертие. Век за веком шёл, а он всё жил, только усох весь, кожа да кости. Да только дух в нём был такой, что никто его одолеть не мог. Сколько тварь бестелесная богатырей на него ни посылала – ни один с ним не справился! Прозвали его Кощей Бессмертный. Решили, что по скупости своей он такой нелюдимый, да по жадности ни с кем секретом своего бессмертия не делится. А сам, поди, на золоте сидит…
Водился за Кощеем ещё один грех – девок красивых воровал. Как прослышит, что в каком-то царстве-государстве девица-красавица объявилась, так обязательно украдёт. Правда, девки на него не жаловались. Не обижал он их. Кормил, поил и всё выспрашивал:
– Кто такая, какого роду-племени, что помнит о своём далеком прошлом?
Повыспрашивает да и отпускает с подарками восвояси. Но окружающий народ всё равно Кощея не любил, боялся. Деток капризных Кощеем пугали.
Да и лесные жители не жаловали его вниманием. Лишь Баба – Яга к Кощею хаживала запросто. Вместе они козни строили твари бестелесной.
Забредёт, бывало, какой-нибудь добрый молодец к избушке Бабы – Яги. Баба – Яга его приветит, как положено на Руси – накормит, напоит, в баньке выпарит да и спрашивает:
– Ой ты, гой еси, добрый молодец, чей будешь?
И если видит, что не совсем изгоем стал молодец, направляет его к Кощею на битву. Кощей молодцу-то во время битвы мозги прочистит от хмари болотной да боевым искусствам каким-нибудь обучит.
И идёт добрый молодец по миру со злом воевать, твари бестелесной досаждать.
Очень уж Бабе – Яге нравилось пакости делать этой твари. Она смехом радостным заливалась и прямо молодела на глазах. Кощей говорил, что ребячество это, да пустая трата времени – так тварь не одолеть. Вот если бы нашёл Кощей свою раскрасавицу, что потерял когда-то, да поделился с ней своим секретом – вот тогда тварь бестелесная почувствовала силушку человеческую.
Тут Баба – Яга и вспомнила:
– Кощеюшка, а прослышала я намедни, что в тридевятом государстве объявилась царевна необыкновенной красоты. Всё время лягушкой была, а как царевич её поймал да по дурости или по-пьяну в жены взял, лягушка в царевну и обратилась. Только имя своё не помнит, её так и зовут – царевна-лягушка. А уж какая искусница: что пирог испечь, что ковёр соткать – лучше её нет! Уж больно царь тамошний ею доволен.
Встрепенулся Кощей, даже порозовел от радости:
– Спасибо, Ягушечка, за добрую весть!
Сказал и, недолго думая, обернулся ветром порывистым и улетел в тридевятое государство.
А царевна-лягушка в это время как раз со своим царевичем рассорилась: зачем без её ведома шкуру лягушечью сжёг? Царевна надеялась, на шкурку-то глядя, вспомнить своё имя, своё прошлое, а теперь всё прахом обратилось. Решила: пускай Иван-царевич ищет её по белу свету. И позволила Кощею украсть себя.
Принес Кощей Бессмертный царевну в свои хоромы и рассказал ей всё – что суженный он её, что смог он унести с поля битвы с тварью самое главное, что у них было, что сумел сохранить это в секрете от всех много веков, ожидаючи свою ненаглядную. Что только это ГЛАВНОЕ давало ему силы и бессмертие и что до сих пор он хранит этот секрет в ларце на старом дубе.
Не поверила царевна-лягушка Кощею. Посмотрела на него – такой плюгавенький, кожа да кости – разве он ей ровня? Вот Иван-царевич – хорош, кудри золотые вьются до плеч, косая сажень в плечах. Не разглядела царевна в Кощее духа его могучего.
Рассмеялась Кощею в лицо:
– Это хорошо, что ты мне про секрет рассказал. Теперь недолго тебе жить осталось. Я своего Ивана-царевича к дубу перенесла, он уже твой ларец мечом разбивает.
Схватился Кощей за сердце, воскликнул:
– Что же ты наделала, Любавушка, ведь в том ларце любовь наша хранится. Последняя искорка любви настоящей человеческой. Если попадёт она в руки чужие, грязные, не быть нам людьми никогда.
Лишь услышала царевна имя своё, как пелена с неё спала. Вспомнила она всё и ужаснулась содеянному. Перенеслась Любава к дубу высокому, и вовремя – Иван как раз последним ударом разбил ларец. Выскочил из ларца заяц и бросился в лес бежать. Обернулась Любава рыжей лисицей и догнала зайца. Вылетела из зайца утка и взмыла высоко в небеса. Обернулась Любава соколицей – догнала утку, а из утки яйцо выпало прямо в море-океан. Нырнула Любавушка щукой зубастою на самое дно и нашла яйцо.
Принесла Любавушка драгоценную ношу Кощею Бессмертному, преклонила перед ним голову:
– Ты прости меня, суженный мой, что не вспомнила тебя сразу. Вот секрет твой цел и невредим, – сказала и протянула Кощею руки с драгоценным грузом.
Взял Кощей Любаву за руки. Заглянул Кощей в глаза её бездонные, и словно искра прошла меж ними. Растворилась от их горячих рук скорлупа у яйца и словно солнышко вспыхнуло, осветило мир вокруг радужным светом. Превратился Кощей Бессмертный в доброго молодца. Обнял он Любаву, поцеловал в губы алые, и пошли они по свету рука об руку. Где их ноги ступали – там всё расцветало цветами необыкновенными.
И люди, которые им встречались, – тоже начинали меняться. Пелена болотная с них спадала. Вспоминали они себя прежних. От большой любви Любомира и Любавы, как от костра, в них искорки загорались.
Не выдержала тварь бестелесная такого огня любви человеческой, стала таять повсеместно, да и исчезла вовсе.
Вот какая сила оказалась в любви чистой, человеческой!
Сказка про царевну Любаву
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь. Был он добрым и справедливым. И царство его процветало. Реки полноводные, леса грибами да ягодами богатые, зверья всевозможного полно, поля колосятся, луга разнотравьем пестреют. Живи да радуйся!
Да только царь всегда печальный ходил. А как тут не печалиться? Вот уже пятнадцать лет, как пропала его раскрасавица жена. Пошла она как-то с мамками да няньками на дальнее болото за клюквой (уж больно там клюква была крупная да вкусная). А во дворец мамки да няньки вернулись одни – пропала царица, как в воду канула. Сколько дней её ни искали – всё напрасно!
Так и тосковал с тех пор царь. Одна радость осталась – дочка Любава. Такая красавица подрастает – вылитая матушка. И голос такой же певучий, да и чудеса творить, непонятно в кого, умела.
На совершеннолетие подарили ей перстень необычный, родовой, что усиливает чудесные качества. Только никто не знал, как заставить его действовать. А Любава, как надела перстенёк, вокруг пальчика провернула, что-то шепнула и вмиг в белую голубку обернулась. Все только диву давались, как это у неё получается.
Все любили Любаву, всё ей разрешали. Только на болото ходить царь-батюшка запрещал. А Любаве так хотелось побывать на болоте, где её матушка пропала. Она была уверена, что следы матушки-царицы сохранились, надо лишь внимательно поискать. Тем более, что Любава могла как птица летать, как рыба плавать. Но царь-батюшка был неумолим. Сколько лет чуть ли не каждый день царицу ищут – всё без толку. Не хватало, чтобы и дочка сгинула!
Любава не стала спорить, но подумала, что ищут-то днём, а если ночью поискать – некоторые следы виднее будут. И приснился ей как-то сон, будто летит она над болотом ночью и видит, как что-то светится на середине болота и голос оттуда раздаётся – да такой тихий, грустный!
Проснулась Любава в холодном поту и решила не откладывать свой поход на дальнее болото ни на минуту. Зашла Любава тихонечко в опочивальню к царю-батюшке. Поцеловала его сонного, мысленно повинилась за ослушание, повернула на пальце свой перстенёк, да и выпорхнула из окна голубицей.
Летит голубица над болотом – тишина, запахи незнакомые, темнота гнетущая, жутковатая. А назад повернуть не желает – уж очень хочется матушку отыскать. И вдруг действительно увидела Любава еле заметное свечение на самой середине болота. Да и болото тут было необычное, как речной омут, а свечение шло от самого дна.
Обернулась голубица лягушкой зелёной, да и нырнула в омут. Чем глубже она опускалась, тем светлее становилось. А на дне совсем светло стало, и свет шёл от пузыря прозрачного (как рыбьего, только очень большого). Сидела в том пузыре девица красы невиданной. Косы золотые до пят, глаза голубые, как небо, только очень грустные. Подплыла царевна ближе, присмотрелась и как себя в зеркале увидела – до чего ж была похожа на неё пленница. Поняла Любава, что это её матушка. Порвала царевна водоросли, которыми пузырь был привязан к камню, он и всплыл на поверхность. Позвала Любава ветер на помощь. Подул ветер-ветерок и подкатил пузырь к берегу сухому. У самого берега наткнулся пузырь на сухой пенёк и лопнул. Подхватила Любава матушку свою, в чувства её привела, рассказала ей – кто она.
Разрыдалась матушка, увидев около себя свою дочку такой большой и красивой.
– Что же ты, матушка, плачешь? Ведь мы живы и здоровы и теперь будем жить счастливей прежнего, все вместе!
Заплакала царица-матушка ещё сильнее:
– Не получится, доченька, жить нам вместе в счастьи и радости. Ведь это злой колдун заточил меня на веки-вечные за то, что не захотела я стать его женой. Каждый год он появляется здесь, спрашивает – не передумала ли я, и опять улетает. А если увидит, что меня нет, всё наше царство разорит, всех погубит. Как раз завтра поутру колдун опять прилетит. Так что беги, доченька, отсюда поскорее. Спасибо тебе, что пришла. Тебя увидела, мне сил прибавилось. Теперь могу хоть век просидеть в неволе.
Но Любава решила сама остаться вместо матушки. Посчитала, что колдун не заметит подмены, ведь Любава со своей матушкой похожи, как две капли воды. А перехитрить колдуна Любаве проще, ведь она может превращаться, в кого хочешь, да и перстень родовой ей поможет.
Как ни отговаривала матушка Любаву, всё было бесполезно. Уже светать начало, а они всё спорили. Наконец, матушка уступила, поцеловала доченьку, пожелала ей удачи и пошла во дворец.
Только матушка ушла, налетел чёрный ветер, закружил по поляне и обернулся злым колдуном:
– Ты, никак, бежать надумала? – грозно спросил колдун, приняв Любаву за пленницу.
– Нет, как видишь, на камушке сижу, тебя поджидаю.
– Неужели надумала по доброй воле ко мне идти? Пятнадцать лет заточения не прошли даром – поумнела, да ещё красивее стала.
– Пойду к тебе по доброй воле, но с одним условием.
– Это с каким же?
– Хочу с тобой хитростью помериться. Я спрячусь, если найдёшь меня за три дня – твоей буду, а не найдёшь – навеки эти края покинешь.
Захохотал колдун:
– Волос у тебя длинен, да ум короток со мной тягаться. Ещё не родился человек, который может меня перехитрить. Но я согласен, почему бы не повеселиться. Я тебе даже даю возможность три раза прятаться. Всё равно от меня нигде не затаишься. Прячься первый раз, – сказал колдун и исчез.
Задумалась Любава, кем бы ей обернуться. Вспомнила, как матушку освобождала, став лягушкой. Только решила кое-что посложнее придумать.
Обернулась Любава лягушкой, да не простой, а лягушкой-царевной. Села на болотную кочку и ждёт. Как раз в это время Иван-царевич по велению царя-батюшки жену выбирал – стрелу из лука пускал. Поймала лягушка-царевна стрелу, уговорила царевича взять себя в жены.
День проходит, второй – не может колдун Любаву найти. На третий день Любава на радости сбросила лягушачью шкурку, царевной обернулась да на званом пиру у царя давай отплясывать. Вот только Иван, дурья голова, взял и сжёг лягушачью шкурку.
– Что же ты наделал, Иванушка, подождал бы ещё денёк, всё бы к лучшему обернулось, а теперь…
Не успела договорить царевна, как налетел чёрный вихрь, подхватил её и унес на прежнее место к болоту.
– Хорошо прячешься, мне даже интересно стало. Прячься второй раз, – сказал колдун и унёсся чёрным вихрем прочь.
Погрустила Любава, да и надумала спрятаться у колдуна в его замке. Обернулась она сизой голубкой, дождалась ночи тёмной и, когда колдун уснул, залетела в его замок да белым пёрышком спряталась в его книге колдовской. Среди листочков затаилась.
День проходит, второй – не может опять колдун Любаву отыскать. На третий день нервничать стал, по замку бегает, злится, чувствует, что Любава где-то рядом, а найти не может.
Уже день к вечеру стал клониться, но не может колдун Любаву найти, аж весь взмок от злости. Распахнул он все окна. От сквозняка листочки книг стали шевелиться, пёрышко-то из книги и выпало.
Колдун сразу Любаву нашёл.
– Знал бы, что ты такая хитрая лиса, не стал бы с тобой спорить. Ну да ладно, прячься последний раз. Теперь-то уж я подготовлюсь заранее – нигде ты от меня не спрячешься, – сказал колдун, перенёс Любаву на прежнее место и исчез.
Села Любава на камушек и заплакала горькими слезами. Действительно, прятаться ей уже негде было, да и колдун пригрозил какую-то свою хитрость применить. Что делать, Любава не знала, так в слезах и уснула.
И явились ей во сне родители, царь с царицей, утешили и рассказали, что колдун удумал. Оплёл колдун, как паук, всё вокруг паутиной невидимой, и где бы Любава ни спряталась, он по ниточке-паутинке сигнал получит. Даже если лишь подумает Любава, где спрятаться, колдун уже будет знать.
Выход был один – порвать все нити, что связывают Любаву с этим миром и по которым колдун может её найти, пойти прямо к колдуну и действовать, как сердце подскажет.
– Любавушка, доченька, мы тебя очень любим и радовались бы, если ты была бы с нами. Но у тебя свой путь, неизвестный никому, даже колдуну. Так иди по нему смело. Да поможет тебе Бог! – поцеловали свою доченьку родители и исчезли.
Проснулась Любава, задумалась. А потом вспомнила, что колдун сейчас даже мысли её может прочитать. И пошла, не думая, в замок к колдуну, как родители советовали.
Удивился колдун, увидев Любаву, спрашивает:
– Что, решила больше не тягаться со мной? Правильно. Теперь ты из моей паутины никуда не выберешься, нигде не спрячешься.
Ничего не ответила Любава, прислушалась к своему сердечку, и подсказало ей оно, что нужно делать.
Взяла Любава ножницы и без сожаления отрезала свои длинные золотистые косы, да и бросила их между собой и колдуном. Где упали волосы, сразу вырос лес густой, непроходимый, высотой до неба.
Засмеялась Любава от радости. Думала, что избавилась от колдуна. А потом настроилась на своё сердечко вещее, прислушалась. Сердечко ей подсказало, что тянется от колдуна ещё несколько ниточек-паутинок, по которым он может её найти, и необходимо ещё одну преграду создать.
Сняла с себя Любава все украшения, платье, золотом расшитое. Осталась в одной рубашонке шёлковой. Бросила всё позади себя, и выросли на этом месте горы, снегом покрытые, скалы остроконечные, непролазные.