- Это вы говорите о какой-то идеальной ситуации, а не о сложившейся у нас.
- Ну ладно, - согласился Спенсер. - Скажем, мы задумали сделать работу слегка на тяп-ляп. Кого же послать в таком случае? Можно ли рискнуть послать христианина, спрошу я вас, пусть даже самого никудышного, в дни, проведенные Иисусом на Земле? Разве можно надеяться, что даже посредственный христианин будет лишь наблюдать за реальными событиями? Я скажу вам, доктор Равенхолт, что рисковать мы не можем. Как по-вашему, что будет, если вместо двенадцати учеников вдруг окажется тринадцать? Что, если кто-то попытается спасти Иисуса от креста? А если, хуже того, Он действительно будет спасен? Какой облик примет тогда христианство? Будет ли оно вообще? Могло ли оно возникнуть без распятья?
- Разрешить ваши сомнения очень легко, - холодно проронил Равенхолт. - Не посылайте христиан.
- Вот теперь мы действительно сдвинемся с мертвой точки. Пошлем мусульманина собирать факты о христианстве, христианина - проследить жизнь Будды, а буддиста - выучить черную магию в Бельгийском Конго.
- Это могло бы дать результат, - кивнул Равенхолт.
- Могло бы, но необъективный. Вы получили бы не только предвзятое мнение, но, что хуже, откровенное недопонимание.
Равенхолт беспокойно побарабанил пальцами по колену, обтянутому идеально отглаженной брючиной, и не без раздражения признался:
- Я понимаю вашу точку зрения, но вы кое-что проглядели. Факты вовсе не обязательно предъявлять общественности в полном объеме.
- А если факты отвечают интересам общества? В нашей лицензии говорится, что мы не должны их скрывать.
- А не упростится ли дело, - поинтересовался Равенхолт, - если я предложу внести кое-какие средства на покрытие затрат?
- В подобном случае, - вкрадчиво отозвался Спенсер, - вы оказались бы между двух стульев. Либо это дело общественной важности, и никакая плата не требуется, либо это коммерческий контракт, оплачиваемый по общепринятым ценам.
- Совершенно очевидно, что вы просто не хотите браться за такую работу, - бесцветным голосом проговорил Равенхолт. - Лучше бы так и сказали.
- Весьма охотно! Будь моя воля, я к ней на пушечный выстрел не подойду. Меня больше тревожит вопрос, зачем вы пришли.
- Я полагал, что раз проект вот-вот будет отвергнут, то я могу послужить в качестве посредника.
- То есть, вы считали, что нас можно подкупить.
- Вовсе нет, - гневно отрезал Равенхолт. - Я просто решил, что это проект, наверно, несколько выходит за рамки вашей лицензии.
- Он в них вообще не вписывается.
- Я не вполне понимаю суть ваших возражений, - стоял на своем Равенхолт.
- Доктор Равенхолт, - кротко откликнулся Спенсер, - а вам хочется нести ответственность за уничтожение веры?
- Но, - пролепетал Равенхолт, - это невозможно...
- А вы уверены? Насколько вы уверены, доктор Равенхолт? Даже в отношении черной магии Конго?
- Ну, я... Ну, раз вы так ставите вопрос...
- Значит, вы понимаете, что я имею в виду?
- Но даже в таком случае, - не сдавался Равенхолт, - определенные факты можно просто замять...
- Ну-ну! Долго ли вы сможете держать их под спудом? Тем более, что когда корпорация "Прошлое" выполняет какую-нибудь работу, - твердо заявил Спенсер, - она охотится за истиной. И когда мы ее узнаем, то тут же сообщаем. Мы продолжаем существовать лишь благодаря этому. У нас есть один проект - личный, полностью оплаченный контракт, согласно которому мы проследили генеалогическое древо почти на две тысячи лет в прошлое. Мы были вынуждены сообщить клиентам кое-какую неприятную правду - но мы сообщили.
- Именно это я и хочу донести до вас! - закричал Равенхолт, наконец-то утратив свою всесокрушающую невозмутимость. - Вы охотно хватаетесь за изучение генеалогического древа, но отказываетесь от такого!
- А вы путаете два совершенно несхожих типа деятельности! Исследование происхождения религий является предметом общественных интересов. А "Генеалогическое древо" - частный вопрос, за который нам платят.
Равенхолт в гневе вскочил.
- Обсудим это как-нибудь в другой раз, когда оба сможем держать себя в руках.
- Толку от этого не будет, - устало возразил Спенсер. - Я не намерен пересматривать свое решение.
- Мистер Спенсер, - угрожающе заявил Равенхолт, - мне есть, к кому обратиться за помощью.
- Не сомневаюсь. Вы можете действовать через мою голову. И если ваши намерения именно таковы, то знайте - этот проект вы сможете осуществить только через мой труп. Я не предам веру ни одного народа мира, мистер Равенхолт.
- А это мы еще посмотрим, - с той же угрозой произнес Равенхолт.
- А теперь вы думаете, что сможете вышвырнуть меня с работы. Пожалуй, даже сможете. Вы, несомненно, можете надавить на какие-нибудь кнопки. Но это не решение проблемы.
- А по-моему, это идеальное решение.
- Я буду продолжать борьбу с вами, как рядовой гражданин. Если придется, то обращусь в Организацию Объединенных наций.
Теперь оба стояли лицом к лицу, разделенные лишь письменным столом.
- Мне жаль, - продолжал Спенсер, - что все так обернулось. Но я готов подписаться под каждым своим словом.
- Я тоже, - бросил Равенхолт и гордо прошествовал в дверь.
III
Спенсер медленно уселся в кресло. Потрясающее начало дня! Но этот тип задел его за живое.
Вошедшая мисс Крейн и положила ему на стол стопку бумаг.
- Мистер Спенсер, пригласить мистера Хадсона? Он уже давно ждет.
- Хадсон - кандидат на должность?
- Нет, это мистер Кейбл.
- Значит, я хочу видеть мистера Кейбла. Принесите мне его личное дело.
Она презрительно фыркнула и вышла.
"Черт ее дери, - подумал Спенсер, - я буду видеться с теми, кого хочу видеть, если хочу кого-нибудь видеть!"
Охватившая его ярость поразила Спенсера. Да что с ним стряслось? Все наперекосяк. Неужели он больше ни с кем не может поладить? Просто слишком натянуты нервы. Чересчур много дел, чересчур много поводов для беспокойства.
Быть может, просто надо перейти в оперативный отдел; работа в нем вполне сойдет за длительный отпуск. Обратно в добрый Ранний Каменный век, для которого не нужна Индоктринация. Народу там не очень много, а то и вовсе никого - зато в комарах недостатка нет. И в пещерных медведях. А еще в саблезубых тиграх и массе всяческих прочих, не менее противных тварей. Надо будет собрать кое-какое снаряжение и... Да ну его к черту!
Хотя идея не так уж плоха.
Спенсер частенько об этом думал. Когда-нибудь он непременно так и сделает. А пока что... Он подхватил принесенную мисс Крейн стопку бумаг и плюхнул ее на стол перед собой.
Это сегодняшняя доза измышлений на будущее - детище отдела мерзких выходок. С ними вечно какие-нибудь проблемы. Спенсер внутренне напрягся и взялся за бумаги.
Первая командировка оказалась достаточно заурядной - расследование на предмет дани, уплаченной готами Риму. Вроде есть легенда, что сокровище зарыто где-то в Альпах. Возможно, его так и не откопали. Розыски кладов - процедура стандартная.
А вот второй документ...
- Мисс Крейн! - взревел Спенсер.
Она возникла в дверном проеме с папкой под мышкой. Внешне она никак не отреагировала на прозвучавшую в его голосе муку - к этому она уже привыкла.
- В чем дело, мистер Спенсер? - осведомилась она, по крайней мере, на три порядка спокойнее.
Спенсер припечатал стопку листов кулаком.
- Они не имеют права так со мной поступать! Я этого не потерплю! Соедините меня с Роджерсом!
- Хорошо, сэр.
- Нет, погодите-ка минутку, - мрачно прервал ее Спенсер. - Лучше я сделаю это лично. Пойду к нему. В общем-то, я смогу разорвать его на куски голыми руками.
- Но вас ведь люди ждут...
- Пусть еще подождут. Это заставит их забыть о гордыне.
Он подхватил командировочный лист и устремился к выходу. Лифтом он пренебрег. Промахнув вверх по лестнице два пролета, он направился к двери с табличкой "Отдел оценки".
Роджерс сидел, откинувшись на спинку кресла, положив ноги на стол и глазея в потолок.
Опустив глаза, он уставился на Спенсера с явным беспокойством, снял ноги со стола и подался вперед.
- Ну? Что стряслось на сей раз?
- Вот это! - Спенсер швырнул лист на стол.
Роджерс легонько постучал по бумаге тонким пальцем.
- Ничего трудного. Всего лишь чуточку изобретательности и...
- Ничего трудного?! - взвыл Спенсер. - Кино об устроенном Нероном римском пожаре!
- Киношники нам порядочно заплатят за это, - вздохнул Роджерс.
- Всего-навсего! Значит, кто-то из моей команды просто появляется на улицах пылающего Рима и устанавливает кинокамеру - и это в эпоху, когда о кино и речи не шло!
- Ну, я же сказал, что нужно проявить изобретательность. Послушай, будет масса беготни, люди будут тащить барахло, пытаясь спасти себя и свое имущество, насколько возможно. На вашего человека никто и внимания не обратит. Он может замаскировать камеру подо что-нибудь, напоминающее...
- Толпы будут настроены весьма недоброжелательно, - настаивал Спенсер. - Это не просто городской пожар. Пойдут слухи, что поджог устроили христиане. Толпы будут высматривать подозрительных типов.
- Киношники нам порядочно заплатят за это, - вздохнул Роджерс.
- Всего-навсего! Значит, кто-то из моей команды просто появляется на улицах пылающего Рима и устанавливает кинокамеру - и это в эпоху, когда о кино и речи не шло!
- Ну, я же сказал, что нужно проявить изобретательность. Послушай, будет масса беготни, люди будут тащить барахло, пытаясь спасти себя и свое имущество, насколько возможно. На вашего человека никто и внимания не обратит. Он может замаскировать камеру подо что-нибудь, напоминающее...
- Толпы будут настроены весьма недоброжелательно, - настаивал Спенсер. - Это не просто городской пожар. Пойдут слухи, что поджог устроили христиане. Толпы будут высматривать подозрительных типов.
- Элемент риска есть в любом предприятии, - заметил Роджерс.
- Риска, но не такого же! - вспыльчиво отозвался Спенсер. - И не преднамеренного, как на сей раз. Но дело не только в этом.
- А в чем же еще?
- В доставке сложной техники в прошлое. Если твоя толпа побьет моего человека и расколошматит камеру...
- И что с того? - пожал плечами Роджерс. - Они в ней ничего не поймут.
- Быть может. Но по-настоящему меня тревожит, - стоял на своем Спенсер, - что скажут цепные псы-аудиторы, когда будут поднимать наши бумаги. Это предприятие должно принести нам бешеную кучу денег, прежде чем я решусь за него взяться.
- Поверь, оно и принесет кучу денег! А заодно откроет для нас новое поле деятельности. Потому-то оно мне и понравилось.
- Вам, спецам по низким выходкам, на все начхать! - с горечью бросил Спенсер. - Вы готовы всучить нам что угодно...
- Вовсе не что угодно, - возразил Роджерс. - Но принять этот проект нас просто-таки вынуждают расценки...
- Расценки! - презрительно сплюнул Спенсер.
- На днях к нам заходила женщина, горевшая желанием послать двух своих детей к пра-пра-пра-прадедушке в девятнадцатый век. На каникулы, прошу заметить. Чтобы провели лето на лоне природы в ином столетии. Дескать, это будет для них весьма познавательно, и отдохнут на славу. Дескать, старики поймут и обрадуются, как только мы им все растолкуем. - Роджерс тяжело вздохнул. - Ну и разговорчик был! Плевать она хотела на наши правила. Она, мол...
- Вы прозевали прекрасную возможность, - саркастически усмехнулся Спенсер. - Это открыло бы новое поле деятельности - отдых в прошлом. Я вижу, как наяву: воссоединение со старыми друзьями и соседями, нить, протянутая сквозь столетья!
- Как будто проблемы есть у тебя одного.
- Сердце мое кровью обливается, глядя на вас, - откликнулся Спенсер.
- А есть еще телевизионщики, жаждущие взять интервью у Наполеона, Цезаря, Александра и прочих древних шишек. Хватает и охотников, мечтающих отправиться в первобытную глушь и пострелять вволю. Университеты мечтают выслать исследовательские команды в...
- Ты же знаешь, что ни о чем таком не может быть и речи. Мы можем посылать лишь обученных нами времяпроходцев.
- Но ведь были же случаи...
- А, ну да, пару раз. Но лишь по особому разрешению. И потом, с ними мы посылали охрану, так что получалась целая экспедиция, а не просто небольшая исследовательская команда. - Спенсер поднялся из кресла. - Так что там насчет последнего мозгового штурма?
Роджерс взял отвергнутый командировочный лист и швырнул его в переполненную корзинку для бумаг.
- Пойду в отдел сбыта со слезами, сбегающими по щекам...
- Спасибо, - проронил Спенсер и вышел.
IV
Вернувшись в кабинет, он уселся за стол и взял папку Кейбла.
Тут задребезжал интерком, и Спенсер щелкнул тумблером.
- Ну, что еще?
- Хэл, говорит оперативный. Уильямс только что вернулся. Все в порядке - он вытащил Пикассо без проблем. Только это заняло шесть недель.
- Шесть недель?! - завопил Спенсер. - Да за это время он мог написать это полотно сам!
- Возникли осложнения.
- А бывало такое, чтоб они не возникали?
- Хорошее полотно, Хэл. Не повреждено. За него можно сорвать изрядный куш.
- Ладно! Отнесите его в таможенный, пусть проведут формальности. Старое доброе правительство должно получить причитающееся. А как насчет остальных?
- Никерсон вот-вот отправится.
- А И-Джи?
- Поднял хай насчет локализации времени. Заявляет Дугу...
- Слушай, - возмущенно заорал Спенсер, - скажи ему от моего имени, что локализация времени - работа Дуга. Дуг ведает о ней больше, чем И-Джи узнает за всю свою жизнь. Как Дуг скажет, что пора делать скачок, так И-Джи пусть и отправляется вместе со своей нелепой шляпой и прочим!
Резко отключив интерком, Спенсер вернулся к личному делу Кейбла, мгновение посидев неподвижно, чтобы освободиться от нервного напряжения и дать упасть кровяному давлению.
"Я завожусь слишком легко, - твердил он себе. - Слишком много вскидываюсь. Впрочем, другой работы с таким количеством осложнений еще не бывало!"
Открыв папку, он принялся читать личное дело Кейбла.
Стюарт Белмонт Кейбл, 27 лет, холост, блестящие отзывы, докторантура по социологии в престижном колледже. Неизменно высокие результаты по всем тестам, в том числе в отношении характера, и ошеломительно высокий коэффициент интеллекта. Безоговорочно рекомендуется для принятия на работу в качестве a?aiyi?ioiaoa.
Захлопнув папку, Спенсер отодвинул ее в сторону и попросил мисс Крейн:
- Пригласите мистера Кейбла.
Долговязый и неуклюжий Кейбл выглядел моложе своих лет. Застенчиво ответив на рукопожатие Спенсера, он сел в предложенное кресло и без особого успеха попытался устроиться поудобнее.
- Значит, вы хотите включиться в наш коллектив, - начал Спенсер. - Я полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что вы делаете.
- Да, сэр, - отозвался молодой человек. - Я знаю об этом все. А, пожалуй, лучше сказать...
Он запнулся и умолк.
- Все в порядке, - подхватил Спенсер. - Насколько я понимаю, вы очень этого хотите.
Кейбл ответил кивком.
- Я знаю, каково это. Вам кажется, что вы просто умрете, если вас не примут.
Спенсеру припомнилось, как сам сидел на месте юноши, испытывая жуткую, терзающую боль в сердце, когда ему сказали, что во времяпроходцы он не годится, и как он упорно держался за эту работу, несмотря на муку и огорчение. Сперва оператором, затем руководителем оперативного отдела - и, наконец, оказался в этом кресле, получив вместе с ним и многочисленные поводы для головной боли.
- Хотя сам я никогда не был в роли времяпроходца, - закончил он.
- Я этого не знал, сэр.
- Я не подошел. Не тот склад характера.
Спенсер разглядел во взоре юноши по ту сторону стола знакомую надежду и жажду - а заодно еще какой-то огонек, наполнивший душу смутной тревогой.
- Это вовсе не развлечение, - бросил он чуточку грубей, чем намеревался. - По началу все окрашено романтическим ореолом, но это скоро проходит. Время становится просто работой, и порой несладкой.
Он помолчал, разглядывая Кейбла, в глазах которого попрежнему тлел странный, тревожный огонек, и проговорил, на сей раз намеренно грубо:
- Да будет вам известно, что если вы войдете в наше число, то лет через пять умрете дряхлым старцем.
- Знаю, сэр, - беззаботно кивнул Кейбл. - В отделе кадров мне объяснили.
- Хорошо. Порой мне кажется, что отдел кадров чем дальше, тем хуже разъясняет ситуацию. Говорят ровно столько, чтобы это казалось убедительным, но всей правды не выкладывают. Чересчур пекутся о том, чтобы у нас было в достатке работников. У нас вечная нехватка времяпроходцев - они чересчур быстро уходят в тираж. - Он снова помолчал, разглядывая прибывшего, но никаких изменений в выражении лица юноши не заметил. - У нас есть определенные правила. И накладывает их не столько "Прошлое", сколько сама суть нашей работы. Вы не сможете вести оседлую жизнь. Ваша жизнь будет состоять из обрывков, как лоскутное одеяло; вам придется скакать с места на место, и все эти места будут разделены многими годами. У нас нет запрета на женитьбу, но ни один из наших времяпроходцев ни разу не женился. Это просто невозможно - через пять лет муж умрет от старости, а жена будет по-прежнему молода.
- По-моему, я это осознаю, сэр.
- На самом деле это вопрос элементарной экономии. Мы не можем себе позволить надолго лишаться ни машин, ни людей. Сколько бы человек ни отсутствовал - неделю, месяц или десять лет - машина возвращается вместе с ним через шестьдесят секунд после старта. Эти шестьдесят секунд взяты с потолка; он мог бы вернуться в тот же миг, или через час, или через день - словом, как нам взбредет в голову. Одна минута показалась нам разумным периодом.
- А если он не вернется через минуту? - поинтересовался Кейбл.
- Тогда он не вернется никогда.
- И такое бывает?
- Разумеется, бывает. Путешествия во времени - не поездка на пикник. Всякий раз, отправляясь в прошлое, человек ставит свою жизнь на карту, полагаясь на то, что сумеет выжить в совершенно чуждом окружении, порой столь же чужом, как на иной планете. Конечно, мы помогаем ему, чем только можем. Мы сделали своей первейшей обязанностью заботиться о том, чтобы он был хорошо проинформирован и прошел полную Индоктринацию, а также снабжен наилучшим возможным снаряжением. Его обучают всем языкам, которые могут пригодиться, одевают соответствующим образом. Но бывают случаи, когда мы просто не знаем житейских мелочей, от которых зависит его жизнь. Порой мы узнаем их после того, как наш посланец вернется и расскажет их нам. Обычно он почти ничего не знает об этом. А иногда мы ничего не узнаем - человек просто не возвращается.