Когда планету Виго только открыли, пока еще безымянный вирус вел себя куда более сурово. Трупы на улицах его родной планеты перестали украшать ландшафт городов только после вмешательства космической медицины.
Тогда на Виго вообще с трупами было все здорово – на суше и на море. Эта планета известна не только этим. Единственная планета, на которой два вида разумных проживают одновременно. Если бы имперский флот высадился чуть позже, скорее всего на планете не было бы ни одного. Гуманоидный наземный вид изо всех сил пытался уничтожить обитателей океанов – существ, состоящих из щупалец, того, куда эти щупальца складывали еду, и, что странно, огромного мозга. Симпатяшки оказались абсолютно не приспособленными к выживанию после атаки глубинными бомбами. Гуманоиды были близки к успеху, вирус тоже. Вирус косил и тех и других. Фактически вопрос был в том, кто вымрет раньше. Выжили оба вида, благодаря медикам и имперскому флоту. Удивительно, как некоторые виды вооружения способствуют нежеланию воевать.
Считалось, что вирус повержен раз и навсегда… до тех пор, пока какой-то умник не задался вопросом, откуда у пилотов сектора повсеместный насморк и слегка неадекватные реакции на команды диспетчеров. Ларчик открывался просто – вирус Виго вернулся. Он стал ласковым и почти безопасным, но от этого ничуть не менее заразным. Когда причину установили, было слишком поздно что-либо предпринимать – изолировать всех, кто успел заразиться новой версией Виго, означало бы закрыть космические перелеты. Кто-то сравнил Виго с морской болезнью, и со временем в обжитом космосе осталась одна планета, продолжавшая с ним бороться. Виго.
Вчера в новостях передали, что виговцы наконец победили свой вирус. На мою беду, Элли в курсе всех новостей. Вероятно, это семейное. Ее отец, прежде чем стать коммерсантом, занимался именно новостями. Причем теми, которые не торопятся поведать всему миру. И отец Элли тоже не тащил их в ближайший корпункт. На прежнем месте его работы, «в конторе», как он это ласково называет, отдают журналистам информацию только тщательно обработанную и не больше миллиграмма за раз. Стерилизованную. Во время официальных брифингов. Частями.
Кстати, благодаря бурному прошлому папы, и яхта у Элли не совсем обычная. За невинным названием «Фея» скрывается вооружение, которому мог бы позавидовать и какой-нибудь «колдун» класса «корвет». Вот на этой яхте мы и помчимся «увидеть этих людей», победивших вселенское зло – вирус имени их родной планеты!
* * *Мне приходилось бывать на негостеприимных планетах. Разница в приеме там и на гостеприимной Виго – в количестве улыбок на человека. Может быть, что-то с мимикой? Может, они так брови хмурят – губами?
– Вам придется пробыть в карантине до двух недель, – и улыбка. Этот темно-зеленый карлик в униформе, сильно напоминающей банный халат, думает, что всю свою жизнь я мечтал о карантине. Двухнедельном. Конечно, разве смог бы я насладиться им в полной мере за каких-нибудь десять дней? Или, страшно подумать – за пять?!
– В одиночном карантине. – Еще одна улыбка, еще одна гадость. Конечно, держать нас вдвоем означает шанс на то, что нам может оказаться вполне сносно. Поэтому нас будут держать поодиночке. Я знаю, как они победили этот вирус, – они ему непрестанно улыбались, пока он не покончил с собой.
Нас выпустили через три дня. На одиннадцать дней раньше, чем собирались. У ребят появились причины отнестись к нам без соблюдения протокола. Первую причину звали Элли. В отличие от таможенников Виго, я в личное дело Элли не заглядывал, поэтому тоже немного удивился. Я подозревал, что у моей девушки хорошее университетское образование, но… Диплом микробиолога-вирусолога Императорского университета встречается значительно реже планет, подобных Виго. Как-то сразу стало понятно, почему ей так захотелось оказаться здесь и сейчас. Второй причиной было то, что вирусолог им был нужен. Очень.
Радость освобождения была неполной. Простая логика подсказывала, что, раз администрация планеты нуждается в залетном вирусологе, дело – дрянь.
Пока мы были в карантине, новый, до сих пор никому не известный вирус выкосил несколько десятков местных жителей и не собирался останавливаться на достигнутом. Каждый день количество зараженных увеличивалось. Слишком тяжело для победителей. Они были не готовы начинать все сначала с еще одним вирусом, у которого пока не было ни имени, ни лекарства. Еще и выкашивал новый вирус довольно выборочно – в основном как раз тех, кто занимался уничтожением предыдущего.
* * *В карантине было не так плохо. Там не приходилось слушать о героическом достижении населения планеты – о победе над вирусом Виго. Говорили много, показывали фильм и дали послушать песню. Главное слово было – «навсегда». Иногда упоминалось «на века», но это исключительно для рифмы. Для победы над насморком – не много ли чести? Судя по тому, что Элли целыми днями пропадала в лаборатории вместе с наиболее шустро работающими мозгами Виго, – некоторые на этой планете занимались более важной вещью, нежели бесконечным чествованием самих себя.
Бледно-зеленая карлица, прикомандированная ко мне в качестве то ли гида, то ли надсмотрщика, каждый раз громко и отчетливо произносила свое имя. Ни запомнить, ни произнести. Я запомнил халат – малиновый, с целым хвостом ниток, волочащихся по земле. Выслушав очередную дозу восхвалений великого народа Виго, победившего ужасный вирус, терзавший всю Галактику, мне, наконец, удалось получить информацию о более конкретных размерах величия.
Как оказалось, оно носило сугубо местный характер, так как победа вируса на Виго – на Виго и останется. Зеленые карлики решили не заморачиваться традиционными методами создания антивируса… То есть они пробовали… но у них не получилось, с точки зрения любой другой планеты. На Виго решили – пойдет. У антивирусного препарата оказались кое-какие побочные действия. От вируса Виго избавлялись все, но не все при этом выживали. Как выразился мой зеленокожий гид – «буквально мизерный процент». В переводе на общечеловеческий – до десяти процентов.
Я начал понимать Элли. Вряд ли найдется еще один народ, который способен на этот десятипроцентный подвиг.
– А какой процент выживаемости у детей?
Подбородок карлицы устремился в неведомую точку над моей головой, а из улыбки словно вывернули несколько лампочек… Она не ответила.
* * *Уже неделю все было просто – Элли заходила в номер и падала на кровать, чтобы замереть в позе бревна до рассвета. На рассвете, почти не меняя позы и не открывая глаз, она уезжала в лабораторию. Сегодня случилось чудо. Когда меня наконец-то отпустила моя провожатая – Элли уже была в номере и ждала меня. Она тихо сидела, не зажигая свет. Я приготовил местный кофе бентота и сел рядом. Этот напиток нельзя пить сразу. Он должен постоять, остывая и заполняя все вокруг специфическим ароматом. Некоторым хватает запаха.
Элли заговорила только после второй чашки бентоты:
– Знаешь, они так гордятся своей победой над этим вирусом, а ведь их планету знают только благодаря ему…
– Местная достопримечательность?
– Причем единственная…
– Может, новый вирус даст им еще один шанс для славы?
– Нет. Дело в том, что он не новый. Это тот же Виго… Тот же вирус, но его новое поколение, которое вакцина не берет, и если предыдущий вызывал насморк, то этот разрушает нервную систему и делает это очень быстро… Виго снова изменился.
– Нужно снова звать имперских медиков?
– Знаешь, быть может, на этот раз медикам нужно держаться подальше. Такое чувство, что мутация вируса мстит. Они почему так за меня вцепились – первыми заразились как раз те, кто занимался вакцинацией. Как тебе – месть вируса?
Я не впечатлился. После бентоты кажется, что все, что было, – было давно, все, что будет, – может и вовсе не произойти. Все не важно, есть только здесь и сейчас. Разговаривать не хотелось. Совсем.
Утром Элли снова уехала в лабораторию. И у меня не было никакого предчувствия. Потому что под утро мы, наконец, заснули. И я не слышал – ни будильника, ни захлопнувшейся двери. Меня разбудила моя карлица в малиновом халате со своей блуждающей улыбкой. Ей понадобилось не меньше получаса расспросов о моем здоровье, о погоде, о последних веяниях в политике императорского дома, чтобы сказать то, ради чего она пришла. Я не торопил. Я надеялся, что все это кончится еще одной улыбкой и предложением посмотреть какой-нибудь спектакль о великой победе.
– Мистер Марк… доктор Элли сегодня останется в лаборатории…
– Что-то случилось?
Карлица запахнула поплотнее халат и с какой-то глупой радостью сообщила:
– Ничего не случилось. Доктор Элли заразилась.
Нужно ли говорить, что я мог, не торопясь, пересчитать каждый зуб в пасти этого чудища? Оно – улыбалось. Может быть, за века совместной жизни с вирусом Виго жители тихо сошли с ума?
– Ничего не случилось. Доктор Элли заразилась.
Нужно ли говорить, что я мог, не торопясь, пересчитать каждый зуб в пасти этого чудища? Оно – улыбалось. Может быть, за века совместной жизни с вирусом Виго жители тихо сошли с ума?
– Я могу ее навестить?
– Нет. Вы тогда тоже заболеете… Вам, наверное, пора домой?
Дверь открылась, и к малиновому халату присоединился еще пяток зеленых. Все они тоже были уверены, что мне пора. Уверенность выражалась в том, что мои вещи были упакованы и перенесены в машину. Меня не паковали, но все сомнения о свободе выбора решительно пресекла еще парочка карликов, вооруженных предметами цилиндрической формы. Это были первые жители Виго, не осчастливившие меня улыбкой.
Через полчаса я был на борту «Феи», а еще через минуту получил разрешение на взлет.
Зря. Я улетать отсюда не собирался. Я сделал то, что обязан был сделать, – послал срочное сообщение отцу Элли. Это не поможет ни ей, ни мне, но по крайней мере я буду знать, что сделал все что мог.
У «Феи» замечательные средства связи. Даже если на Виго вдруг вернутся к сигнальным кострам – на яхте найдется чем подсветить, чтобы туземцы обратили внимание. Прямо сейчас я забил весь эфир планеты простой и понятной просьбой повидаться со своей девушкой, а заодно поговорить с ее врачом. Чтобы просьба была услышана, я, на всякий случай, вышел на частоте всех местных телеканалов и радиостанций.
Вероятно, на Виго не принято отвечать на просьбы. Ненавижу, когда мне не отвечают. Начинаю творить бог знает что. На этот раз я решил к средствам связи добавить средства наведения. В принципе, жителям планеты, которая так обходится с гостями, космодром не очень и нужен. Для полной ясности в отдельном послании я перечислил некоторые из видов вооружения, которые собираюсь использовать. На самом деле, даже если мне удастся осуществить свою угрозу, орбитальные батареи Виго сотрут меня в порошок. Но это будет чуть позже, когда я выйду на орбиту. Прямо сейчас мне было все равно. А вот карликам – нет. Со мной вышли на связь.
Конечно же, и этот улыбался. Правда, он делал это сдержанно и даже солидно. То есть его улыбка начинала раздражать не сразу, а секунд через тридцать. Имя было таким же не приспособленным для запоминания, как и у остальных его земляков. Зато у него была правильная должность. Вероятно, глядя на оранжево-фиолетовые полосы его накидки, – я должен был догадаться сам. Руководитель лаборатории, безусловно, не мог быть одет иначе.
– Мистер Марк, вы взволнованы…
– Очень. – Впервые в жизни я не пытался убедить собеседника, что спокоен как танк. – Причем я волнуюсь все больше, больше…
– Но причины для волнения уже нет… – На всякий случай я включил панораму космодрома – Элли ко мне никто не вез. – Народ Виго принял вызов, и болезнь будет побеждена…
– Вы нашли лекарство?
– Мы нашли способ полностью уничтожить новый вирус.
– Какой на этот раз у вас процент выживающих?
– Мистер Марк, речь идет о полном уничтожении вируса, чего бы это ни стоило. Мы начнем на закате, и ваши угрозы нас не остановят. Даже если весь императорский флот выйдет на орбиту, мы сделаем то, что должны.
Связь прервалась так же неожиданно, как появилась. Руководитель лаборатории, вероятно, торопился на встречу с расстрельной командой. Пожив на Виго, как-то быстро привыкаешь к радикальному мышлению.
* * *Железы выбрасывают в кровь ненужный допинг – древний инстинкт приказывает двигать мышцами. К сожалению – не поможет. До заката еще где-то три часа, значит, у меня есть час. Если бы за этот час мне нужно было поставить рекорд по бегу – я бы точно не справился. На заказ рекорды не ставятся, да и физическая форма у меня не та. По счастью, сейчас надо напрячь другой орган, который, хочется верить, у меня достаточно натренирован. У меня такая специальность… Редкая. Единственным из ныне живущих её представителей являюсь я, и не факт, что до меня был кто-то еще. Специалист по глобальным кризисам. Временно безработный, что со мною часто. Проблема не в том, что мало кто догадывается о том, что кризис, еще меньшее количество людей понимают размах проблем, и уже совсем мало кто способен представить, что существует специалист, способный со всем этим справиться.
Так вот. Обычно у меня на решение проблемы больше времени. Значительно больше.
В библиотеке «Феи» была масса материалов по Виго и почти ничего, что мог бы понять человек, не являющийся выпускником Императорского университета. Если у меня будет шанс, то я стану иначе относиться к спонтанным решениям Элли. Спонтанными они были только для окружающих. Чтобы собрать все эти материалы, недостаточно просто задать в поиске «вирус Виго» и скопировать в нужную папочку.
Оставалось всего ничего – отбросить то, что я понять не мог точно, и сосредоточиться на немногом, что было написано без помощи формул.
Что меня зацепило, так это три микроскопических факта, на которые обратили внимание, как это часто бывает, только в той части, в которой они были нужны.
Факт первый – вирус Виго был обнаружен у каждого в населенном космосе. И никто не удивился. Действительно, на то он и вирус, чтобы если уж заразить, так всех.
Факт второй. Кое-какие препараты способствовали уничтожению вируса. Не часто, но иногда чудо происходило, только бывшие больные теперь не в состоянии в полной мере радоваться своему излечению. По счастью – все выжили, препараты были проверенными – больные становились здоровыми, но глупыми. Интеллект сохранялся где-то на уровне трехлетнего ребенка, кажется, как раз такой у самых продвинутых животных.
Факт третий. Во время контакта негуманоиды тоже были заражены, только имперские медики им не помогали, а летальная форма тоже больше не наблюдалась. По независимым от докторов причинам.
Это было уже что-то, но я продолжал искать, в который раз возвращаясь к материалам экспедиции, которая открыла эту планету – зачем она это сделала? – а заодно и стала первым межпланетным разносчиком вируса.
Я настолько старательно не всматривался в формулы, что мог так и не заметить главного. Они ведь не просто открыли вирус, они открыли его в тот момент, когда вирус вызывал не насморк, а трупное окоченение, а лечили его совсем просто – пытаясь поднять иммунитет заболевших. И заболевшие послушно выздоравливали, а вирус гуманно сменил острую форму на хроническую.
Может, в отчете не все? Может, они смотались к местному шаману, устроили жертвоприношение… Разве так бывает? Добавили микроэлементов в диету – и вот вам результат. И никто не удивился. Обычно же так все и происходит, просто нужно правильно питаться, вести здоровый образ жизни и как результат – жить вечно и не болеть. И никто почему-то не обратил внимания на еще одну вещь – с какой такой радости незадолго до первого контакта вирус вдруг так активизировался? Кстати, как глубоководные разумные оклемались? Целебные свойства морской воды? То не было, а то взяли и появились?
Кажется, пришло время снова выйти на связь.
* * *Лаборатория отозвалась почти сразу. Видимо, им все же хотелось, чтобы на планете осталось что-нибудь целое. Доктор был сама покладистость – он согласился меня выслушать.
– Виго вышли в освоенный космос около пятидесяти лет назад. Верно?
– Пятьдесят четыре года назад, мистер Марк, но думаю, что это не принципиально.
– Принципиально другое. Я ошибусь, если предположу, что вирус мутировал почти сразу после начала конфликта с вашими соседями…
– Теутиды, их вид называется теутиды.
– Ну да, – довольно просто забыть то, чего никогда не знал. – Причем, как обнаружилось позднее, эти самые теутиды тоже оказались заражены вирусом Виго.
– Это не секрет. Ваши медики тогда прибыли очень вовремя. Вирус мутировал, и очередное его поколение могло убить всех нас…
– Но все довольно быстро успокоилось, стоило вмешаться имперским медикам. И что странно, ваши соседи избавились от эпидемии вообще без всякой помощи?
– Вы не биолог, и вам простительно. Вполне вероятно, что у теутидов врожденный иммунитет, разные виды по-разному реагируют на вирусы.
– Зато одинаково реагируют на бомбы…
– Простите?
– Да так, вспомнил подробности того конфликта. Скажите, а заразившихся вы решили просто перестрелять?
У каждого народа свои мимические реакции. Может, когда местные широко открывают глаза, это их просто на сон тянет, такой зевок глазами… И почему мне кажется, что я не ошибся. На рассвете они победят свой вирус. И ведь снова будет у них минимальный процент жертв.
– Доктор, простите мое невежество, но выслушайте меня. Дважды уже была совершена попытка избавиться от вируса. И в одном случае, точно так же, как и сейчас, все были уверены, что вирус уничтожен. Причем были уверены не ваши врачи, а медики империи. Я не медик, но давайте на секунду предположим, что это не вирус, а нечто живущее на вашей планете и не лишенное разума…