Немногие в мире мужчины уважают или любят своих тещ, но моя теща, Императрисса на целую голову была выше семейных ссор и свар. Она с достоинством расцеловалась с супругом, Императором Иоанном, царственно кивнула мне головой и, не торопясь, взошла на борт истребителя. Иррек стоял наверху аппарели и образцово-показательно привествовал гостей, вступающих на борт истребителя, а наследного принца Артура лично проводил в пилотскую кабину, вежливо уступив ему кресло-кокон первого пилота.
Край Желтого Карлика еще не всплыл полностью над горизонтом, когда истребитель поднял грузопассажирскую аппарель, загерметизировал двери и, слегка вздрогнув, стремительно рванулся в только что осветившиеся оранжевым рассветом небеса. Император Иоанн подошел ко мне, взглядом побитой собаки посмотрел мне в глаза и, крепко пожав мою руку, сказал:
– Дай бог, Барк, чтобы мы с тобой выстояли в трудную минуту и удержали бы Кирианскую Империю от кровопролития, от ее провала в бездну гражданской войны! – Этот царственный семидесятилетний старик в своем сердце все еще хранил надежду на то, что заговорщики не решатся на переворот и ограничатся одними угрозами в его адрес.
Только Император Иоанн со своей охраной скрылся за углом здания, как рядом со мной возник полковник Герцег с взводом бородатых гномов. Со стороны было любопытно наблюдать за тем, как ловко эти бородатые, но маленькие ростом мужики управлялись со своими фазерными автоматами, винтовками и пулеметами. Полковник Герцег вполголоса доложил, что все готово к приему панцирной пехоты. Я кивнул ему головой и продолжал стоять с открытой головой, наблюдая за восхождением дневного светила на оранжевый небосвод. Это было красивое зрелище, желтый Карлик медленно и величественно вползал на свой дневной постамент. В этот момент по нижней части его оранжевого лица пошла редкая рябь, что очень походило на то, что сегодня наше дневное светило забыло побриться и с этой щетиной-рябью появилось на людях. Эта щетина-рябь придавало лицу Желтого Карлика выражение крепкого настоящего мужика.
Но вскоре щетина-рябь ожила, зашевелилась и ожила своей жизни, на глазах превращаясь в мошки, которые вдруг заскользили между шпилями городских зданий, чтобы затем прямо на глазах превратиться в тяжелые десантные глайдеры. Подлетев к дворцу, они один за другим стали приземляться во внутреннем дворике дворца, выстраиваясь ровными рядами на площадке, где минут двадцать назад стоял в одиночестве мой космический истребитель. Мне больше было нечего делать во дворе, пора было возвращаться к своим делам. Полковник Герцег и его гномы и без чужой помощи прекрасно справятся с порученным им делом, разгрузкой во дворце панцирной пехоты, ее размещением в казармах подвала южного флигеля дворцового комплекса.
Рабочий стол в кабинете был завален утренними газетами, которые аршинными заголовками кричали о внезапной смерти имперского генерального прокурора Якова, который внезапно скончался от приступа инфаркта в своем рабочем кабинете во время приема посетителей. Эта сенсация была настолько горячей, что ни газета не упоминала о передислокации в столицу полка панцирной. Прочитав и просмотрев газеты, я их скомкал и швырнул в угол кабинета, затем нажал кнопку интеркома и вызвал нового секретаря. С этого дня гномы со всех сторон и повсюду окружали и сопровождали меня, они стали моей личной охраной, ни один кирианин не мог подойти ко мне ближе десяти шагов. Я не мог принять ни одного гостя или посетителя, если он не прошел проверки моей охраны из гномов. На таком положении дел настоял полковник Герцег, который с этого дня стал отвечать за мою личную охрану.
Гном секретарь доложил, что полковник Валдис просит аудиенции и, когда тот вошел в кабинет, то выглядел довольным кирианцем. Передислокация его полка прошла без сучка и задоринки, пехотинцы были сразу же размещены в казарме, расписаны по боевым постам. Их накормили, и сейчас они приводят в порядок свое оружие. Затем пехотинцев познакомят с расположением помещений дворцового комплекса, покажут схему огневых позиций и укреплений, к строительству которых они приступят этой же ночью. Инженеры полка уже приступили к разработке этой схемы и предварительным работам.
Прибежал слуга с запиской от Императора, в которой говорилось, что он хотел бы, чтобы я встретился и познакомился бы с интересным человеком, с министром имперского правительства. Я не успел ответить на императорскую записку, как в моей приемной появился тот человек. Видимо, Иоанн решил не ждать моего ответа, а направил этого человека в мою приемную. Я вынужден был извиниться перед полковником Валдисом из-за прерванной беседы, но полковник правильно понял создавшуюся ситуацию, в которой императорам нельзя отказывать по пустякам, он поднялся на ноги, откланялся и ушел заниматься своим полком.
* * *
Имперский министр оказался кирианцем высокого роста, плотного телосложения, на его голове ярко-рыжим огнем сияла густая шевелюра. Вернее, это была настоящая львиная грива волос, которые, видимо, имели свободолюбивый характер, так как торчали самыми причудливыми прядями во все стороны. Рыжие волосы сильно омолаживали лицо этого кирианца, ему можно было бы смело дать тридцать – тридцать пять лет. Этот имперский министр чувствовал себя уверенно и хорошо знал себе цену, когда я с ним здоровался, то он держался с большим достоинством. В момент нашего рукопожатия секретарь по интеркому сообщил, что только приехал полковник Филипп и хотел бы переговорить со мной. Я попросил его пригласить Филиппа в кабинет.
Имперский министр Юнис, так звали моего нового знакомого, и Филипп оказались старыми знакомыми и были искренне и рады друг друга видеть. Появление в кабинете полковника Филиппа раскрепостило имперского министра Юниса, мужик почувствовал себя среди друзей и взглядом своих голубых глаз попросил у меня разрешения начать разговор. Я утвердительно кивнул головой.
– Около трех лет назад мне позвонил Император Иоанн и предложил войти в его имперское правительство министром финансов. Я долго колебался, хотя прекрасно понимал, что этот пост снимает барьеры для дальнейшей карьеры в политике или в бизнесе, а близость к Императору открывала двери многих домов кирианской аристократии и знати. Но тогда у меня было свое интересное дело, да и в тоже время мне не хотелось переходить дорогу другим влиятельным кирианцам. До определенного момента имперское министерство финансов курировал клан Ястребов, магистр клана принимал решение о том, кто станет очередным имперским министром финансов, а Император только утверждал это его негласное решение. Но каково было мое удивление в отношении того, когда мне сообщили, что сэр Роберт в личной беседе с Императором Иоанном назвал мое имя в качестве кандидатуры на пост имперского министра. Интересная была ситуация, как говорится, меня женили, не спрашивая на то моего согласия и не объясняя причин такой женитьбы. Не смотря на то, что мне уже далеко за сорок, я никогда до этого момента не интересовался такими вопросами, как политическое и социальное устройство Империи, роль и место родовых кланов в этом устройстве. Мы, простые граждане Империи принимали за догму, что в Кирианской Империи существуют различные родовые кланы, которые через посредство своих представителей участвуют в руководстве Империей. Ну, разумеется, я принял предложение Императора и стал имперским министром финансов. Дело оказалось интересным и увлекательным, дни и ночи я проводил в министерстве, разбираясь в хитросплетениях финансовых потоков Кирианской Империи. На это ушло два года, первоначально я ничего не понимал, прежде я полагал, что, делая банковский перевод, то деньги со счетов одного банка уходят на счета другого банка, не принося никому ни прибыли, ни затрат по техническому осуществлению этого перевода. К тому же меня разбирало желание разобраться и понять, почему Ястребы отказались от такого теплого местечка. Время не шло, а летело семимильными шагами. Я постепенно приобретал знания и накапливал опыт, иногда я казалось, что все, наступил конец, а дальше пути нет, но каждый раз я оказывался не прав. Все ближе и ближе подбирался к тому, чтобы разобраться, а что все происходит с деньгами в Империи?
Имперский министр Юнис говорил уже минут пятнадцать, но то, о чем он говорил, было настолько интересно, что ни я, ни Филипп не прерывали его рассказ. В одну из логических пауз Юниса я попросил секретаря принести кофе, молоко и сэндвичи. Министр Юнис продолжил свой монолог.
– Примерно, неделю назад мне удалось проследить за одним интересным банковским трансфертом. Казалось бы, что в этом трансферте ничего особенного, один банк пересылает другому банку деньги, правду, весьма солидную сумму денег, но при внимательном его изучении, оказывалось, что деньги снимались с государственного счета и исчезали бесследно, так никуда и не оседая. Наша Кирианская Империя – великое государство, в ее промышленности, социальной и экономической сферах вращаются миллиарды, сотни миллиардов, тысячи миллиардов кредитов, потерю, скажем, сотни миллионов кредитов Кирианская Империя может и не заметить. Но я тогда я уже не был дилетантом в этой области и обращал внимание на то, что профессионалы финансового ремесла пропустили бы мимо глаз. С дуру я решил проверить, сколько денег крали у государства до моего назначения и сколько после моего назначения министром финансов. Как вы понимаете, ответ оказался не простым, до моего назначения на пост министра финансов крали, но не так регулярно и целеустремленно. Поэтому цифра украденных миллионов кредитов была не столь уж высокая. Но кражи имперских денег пошли резко вверх с момента моего назначения министром финансов Империи. Сколько и кто крал у Империи с этого времени, было достаточно легко определить после того, как я проделал подготовительную работу и четко обозначил рамки, в которых осуществлялись кражи. Десяток экстра специалистов моего министерства проделали эту работу в течение одной недели. Вот результат их работы и Юнис протянул мне листочек бумаги.
Имперский министр Юнис говорил уже минут пятнадцать, но то, о чем он говорил, было настолько интересно, что ни я, ни Филипп не прерывали его рассказ. В одну из логических пауз Юниса я попросил секретаря принести кофе, молоко и сэндвичи. Министр Юнис продолжил свой монолог.
– Примерно, неделю назад мне удалось проследить за одним интересным банковским трансфертом. Казалось бы, что в этом трансферте ничего особенного, один банк пересылает другому банку деньги, правду, весьма солидную сумму денег, но при внимательном его изучении, оказывалось, что деньги снимались с государственного счета и исчезали бесследно, так никуда и не оседая. Наша Кирианская Империя – великое государство, в ее промышленности, социальной и экономической сферах вращаются миллиарды, сотни миллиардов, тысячи миллиардов кредитов, потерю, скажем, сотни миллионов кредитов Кирианская Империя может и не заметить. Но я тогда я уже не был дилетантом в этой области и обращал внимание на то, что профессионалы финансового ремесла пропустили бы мимо глаз. С дуру я решил проверить, сколько денег крали у государства до моего назначения и сколько после моего назначения министром финансов. Как вы понимаете, ответ оказался не простым, до моего назначения на пост министра финансов крали, но не так регулярно и целеустремленно. Поэтому цифра украденных миллионов кредитов была не столь уж высокая. Но кражи имперских денег пошли резко вверх с момента моего назначения министром финансов Империи. Сколько и кто крал у Империи с этого времени, было достаточно легко определить после того, как я проделал подготовительную работу и четко обозначил рамки, в которых осуществлялись кражи. Десяток экстра специалистов моего министерства проделали эту работу в течение одной недели. Вот результат их работы и Юнис протянул мне листочек бумаги.
Я глянул на листок, который протянул мне Юнис, первой строкой таблицы проходил клан Ястребов с цифрой в восемьдесят миллиардов кредитов.
* * *
Нам так и не удалось обменяться мнениями с Филиппом по некоторым важным вопросам государственной политики, так как в кабинете постоянно раздавались звонки интеркома и разговорника. Филипп все это время провел со мной, он работал, засучив рукава рубашки и отвечая на звонки своего разговорника, а порой вмешивался в мои переговоры и предлагал решения, которые в полной степени выражали мои задумки и мысли, мое понимание проблемы или ситуации. Каждый раз я соглашался с мнением друга, а иногда воспринимал его видение решения той или иной проблемы. Пресса и галовидение, наконец-то, проснулись и атаковали дворец звонками и вопросами по поводу того, а что за военная суматоха поднялась во дворце. Но это был слабый и временный интерес, вскоре такие звонки прекратились…
В середине дня со мной связался Император и сказал несколько слов в отношении того, что не ожидал от меня, что вопрос о генеральном прокуроре будет так быстро и так кардинально решен. Слова Иоанна, произнесенные по интеркому, услышал Филипп, он заметно насупился и сделал стойку, словно охотничья собака, увидевшая дичь. По реакции Филиппа я догадался, что именно по этому вопросу он приехал ко мне. «Случайная смерть» от инфаркта генерального прокурора, разумеется, не прошла мимо глаз и ушей имперской службы безопасности. Но в тот момент я притворился и сделал вид, что ничего не заметил реакции Филиппа.
Незаметно пробежали рабочие часы. К вечеру мы с Филиппом проголодались и решили тайком сбежать из дворцового кабинета, чтобы на стороне поужинать, а также поговорить вдали от чужих ушей. Гному секретарю сказали, что нам нужно отлучиться неподалеку и перед самым его носом захлопнули дверь, когда он схватил фазерный автомат и попытался броситься нас сопровождать. По ходу дела Филипп связался со своими людьми и поинтересовался у них, где поблизости находится хороший и приличный ресторанчик, чтобы могли поужинать. Ему вскоре перезвонили и назвали адрес ресторана, сказав при этом, чтобы он не беспокоился, так как местное отделение имперской службы безопасности выделило своих людей для нашего прикрытия.
По дороге в ресторан я все время пытался связаться с принцессой Лианой, которая категорически не брала разговорник, соединение с номером принцессы происходило, но никто не отвечал на звонки. Артур ответил на второй звонок и тут же стал рапортовать о состояние дел в семье на данную минуту. Парень отлично был осведомлен о том, что мама обижена на меня и не отвечает на мои вызовы, и сейчас под ее контролем вещал о том, как пилотировал истребитель по пути в новую резиденцию. По его словам можно было догадаться, что перелет прошел отлично, что во время перелета Лану не рвало, что новый особняк, где они будут жить, всем очень понравился. Парню хотелось рассказать и о том, что гномы охранники ему тоже понравились, что они отличные мужики, которые дали ему пострелять из фазера. Мама постоянно вмешивалась в разговор ребенка и его поправляла, заставляя говорить о том, что фазерный автомат пока еще тяжел для него, что из десяти сделанных выстрелов, только один энергосгусток попал в мишень. Ни один мальчишка в мире, даже под страхом смерти, не признается в том, что сейчас мне говорил Артур! А вот, когда говорила мама, а сынок повторял ее слова, то всякое могло произойти. Меня очень интересовало, как там принцесса Лиана и чем она занимается, но сынуля, словно и не слышал этих вопросов, он под строгим оком мамы продолжал говорить о себе очередные глупости. Разумеется, до разговора с Артуром у меня была подробная информация о том, как прошел перелет, и как чувствуют себя его участники, но это была сухая документальная информация, а мне так хотелось узнать, что по этому поводу думает принцесса Лиана.
К входу в ресторан мы подошли, когда уже на улице начало темнеть. Швейцар, при виде нас, засуетился, замельтешил, пропустил в внутрь и тут же запер входную дверь. В зале сохранялся полусумрак, на каждом столике стояли зажженные свечи, сверху накрытые разноцветными абажурчиками. Официант пригласил нас к одному из столиков, за которым могли свободно разместиться до десяти человек, но я отрицательно покачал головой и направился к столику на двоих, который приютился в дальнем углу зала. Филиппу также понравилось месторасположение этого столика, мы за ним и расположились. Я попросил официанта принести холодного пива, а Филипп заказал себе свою любимую «Bloody Mary», которую очень уважал.
Сегодняшний день получилось весьма удачным днем, все прошло так, как мы и планировали. Только принцесса Лиана показала свой характер, но от этого никуда не денешься, это уже дела семейные!
В этот момент мои мысли о сегодняшнем дне были прерваны появлением официанта, который принес заказанные нами блюда. Я был очень голоден и обрадовался, когда на тарелке передо мной появился громадный ломоть средне-прожаренного стейка из говядины с картофельным пюре. Этот ресторан, видимо, имел хорошего повара и хорошо вышколенный персонал, стейк был прожарен до такой степени, которую мне хотелось, а официант не забыл к мясу принести «кетчуп» и «табаско».
Минут пять мы с Филиппом молча поглощали пищу, утоляя первый голод. Но в этот момент я хорошо чувствовал, что Филипп серьезно чем-то обеспокоен и сейчас мысленно решает поднимать или не поднимать беспокоящий его вопрос для выяснения. Мне лично такая ситуация совершенно не нравилась, слишком напряжен был мой друг Филипп, хотя старался этого не показывать. Я мог бы залезть ему в сознание, узнать о том, что его так беспокоит, сгладить углы и дать ему такое разъяснение, которое Филипп хотел бы от меня услышать. Но с настоящими друзьями так не поступают, если будешь с ними решать конфликтные ситуации подобным образом, то не заметишь, как они превратятся в твою марионетку. Друзья на то и существуют, чтобы говорить тебе все, что они о тебе думают! Филипп мне был нужен именно таким, каким он был, честным, придерживавшимся твердых жизненных принципов кирианцем с аристократическими манерами. Мне он был дорог, я не хотел терять Филиппа, поэтому решил не тянуть волынку, а разъяснить Филиппу то, что произошло с генеральным прокурором?!
* * *
Услышав мой прямой вопрос, Филипп поперхнулся и долго откашливался, видимо, в этот момент он старался продумать тактику своего дальнейшего со мной разговора. Но его природная честность и достоинство дворянина возымели свое действие, полковник Филипп решился, вытер салфеткой губы, отложил ее в сторону и заговорил:
– Это не имперская служба безопасности раскрыла, что генерального прокурора Кирианской Империи убили. Причем, убили неумело, не профессионально, так как убивает дилетант. Когда мне позвонила жена прокурора и между истерическими всхлипами заявила, что ее мужа только что убили на ее глазах, то первоначально я не поверил ее словам. Этот никчемный человечек на должности генерального прокурора доживал свои последние дни, он никому не был нужен и с ним никто уже не считался. Клан Ястребов уже подыскал ему замену и просто выжидал, чтобы официально и требуемым порядком оформить уход генерального прокурора в отставку. А его супруга продолжала плакать и рассказывать, что, когда она вошла в служебный кабинет мужа, то увидела, что посетитель находится рядом с мужем, что-то пытался ему объяснить. Муж громко кричал, чтобы его не трогали, что он ни в чем не виноват, что ему приказали, поэтому он и закрыл дело. Что он не знает и не желает знать, что же там произошло. А посетитель, не обращая внимания на эти крики, достал из кармана шприц и его иглою ткнул в шею мужа. Генеральный прокурор дернулся всем своим телом, а затем его голова со стуком упала на поверхность стола.