Я вздохнул. Нет, никакой передышки!
А вот небольшой компромисс вполне позволителен.
Через полчаса я уже сидел в веселенькой летней кафешке, одной из тех, которые, словно грибы после дождя, высыпали на улицах Китеж-Сити с первыми теплыми днями. В «Алдан» были загружены отсканированные копии рассказов заочников, и я собирался совмещать приятное с полезным – читать опусы студентов и наслаждаться кофе, мороженым и майским солнышком.
Я успел лишь раз отхлебнуть кофе и погрузить ложечку в шарик мороженого, когда в кафешку впорхнула Леночка в легком летнем сарафанчике. Да не одна, а в компании друзей, среди которых я с неудовольствием подметил и двух аспирантов с той самой кафедры Большой литературы, о которой Леночка говорила только с восторженным придыханием. И один из них, Эдик Прилепкин, с загадочным взглядом, прыщавыми щеками и несвежими волосами, которому прочили стать самым молодым лауреатом Букера, Пулицера и Нобелевки, так и терся рядом с моей – пока еще моей – девушкой.
Леночка увидела меня и отделилась от веселой компании.
– Привет! – взмахнула она сказочной косой, присаживаясь на стул напротив. – Прохлаждаешься? Или опять своим орком-музыкантом врагов бьешь?
– Вообще-то я работаю, – ответил я и открыл ноут. – Пишу отзывы на рассказы своих заочников… А как там Кипр? Эдик тоже с вами летит? – не удержался от шпильки я.
Шпильку Леночка проигнорировала.
– И много уже написал? – спросила она.
– Прилично, – буркнул я, хотя не написал еще ни строчки. Но если бы я сказал, что как раз собирался начать, Леночка решила бы, что это моя очередная жалкая отмазка.
Внезапно мне снова кто-то подмигнул с экрана.
– Дай посмотреть! – потребовала Леночка доказательств, пересела на стул сбоку от меня и бесцеремонно заглянула в экран.
И снова я не успел ничего сказать или сделать; самостоятельный «Алдан» безо всякого моего участия открыл текстовый документ, где я с изумлением увидел таблицу. В правой колонке были указаны имена заочников и названия их рассказов, в средней – оценки, в основном трояки, а в крайней правой – отзывы.
– Хмм, – промычала явно не ожидавшая этого Леночка.
– Мфф, – отозвался не менее растерянный я.
– Крепкий набор вторичных штампов и клише, – забормотала моя красавица, просматривая колонку с отзывами. – Лавры вампирских саг не дают покоя… Пять за атмосферность, единица за содержательность… Автору светит печальное будущее серийного романиста… Лихо ты их! – с каким-то непонятным выражением сказала Леночка наконец. – И очень откровенно. Даже слишком, если хочешь знать мое мнение.
Она часто говорила «если хочешь знать мое мнение», но еще ни разу на моей памяти не спросила, действительно ли я хочу его знать.
– Зато понятно, – парировал я, лихорадочно соображая, откуда вообще взялась эта таблица. Может, у Сашки в ноуте стоит какая-то новая компьютерная программа генерирования случайных отзывов? Если да, то надо будет упросить его поделиться, очень полезная штука!
– Это да, – с некоторым сомнением признала Леночка. – Но все равно как-то… непедагогично.
– Непедагогичным было бы написать в отзыве «УГ» или «автор, убейся ап стену», – отрезал я, сам поражаясь своей невесть откуда взявшейся решимости. – А так… В конце концов, маленькая литература – это жестокая среда, и те, кто излишне пестует свое чувствительное эго, в ней не выживают.
Тут ноут издал сигнал о новом входящем письме. Но прежде чем я открыл почтовик, Сашкин чудо-компьютер уже сделал это за меня, и на странице развернулся имейл, уведомлявший меня о том, что моя научная статья принята к публикации в журнал «Паралитературный критик».
Сказать, что я был ошарашен – я же никуда ничего не посылал! Я даже не знал адреса редакции этого самого журнала! – это не передать словами и десятой части моего удивления.
– Ты написал научную статью? – изумилась моя длинноволосая красавица. – И ее опубликуют? Даже у Эдика еще нет научных публикаций!
– Пфф! – небрежно отозвался я, скрывая неудовольствие от сравнения с гениальным аспирантом респектабельной кафедры Большой литературы.
– Лен, ты скоро? – капризно позвал ее из-за соседнего столика Эдик Прилепкин. – Я как раз собираюсь рассказать о том, какой вклад внесет мой роман в сокровищницу мировой литературы.
– Да погоди ты, – не поворачиваясь, отмахнулась Леночка от будущего лауреата Нобелевки и Букера и рассеянно слопала пару ложек забытого мной тающего мороженого.
Тут компьютер снова издал сигнал о новом входящем письме и опять самостоятельно его открыл.
Леночка и я прилипли к экрану с равной степенью любопытства.
Новый имейл уведомлял меня, что на мое имя зарезервирована путевка на Кипр.
– Ого, ты тоже летишь на Кипр? – выдохнула Леночка. – Получается, ты успеваешь сдать все «хвосты»?
– Получается, – растерянно подтвердил я.
– А где деньги на путевку достал? Ты же говорил, что ты на мели.
Хотел бы я и сам знать ответ на этот вопрос!
Но прежде чем я успел что-то сказать, самостоятельный «Алдан» вдруг напечатал мне в новой странице: «Я взрослый мужчина, я умею решать проблемы».
– Я взрослый мужчина, я умею решать проблемы, – послушно прочитал я, успев, впрочем, придать голосу нужный оттенок решительности.
Леночка откинулась на спинку стула, затеребила кончик длинной косы и бросила на меня взгляд, которого я уже давно от нее не видел.
– Ну, раз ты тоже летишь на Кипр, может, присоединишься тогда к нашей компании?
Экран ноута мигнул, привлекая мое внимание. Там была новая реплика, и я послушно ее прочитал – я уже сообразил, что каким-то неведомым образом «Алдан» точно знает, что делает, и сейчас благодаря его суфлерству может произойти качественный поворот в наших с Леночкой отношениях.
– Я бы предпочел только твою компанию.
Леночка улыбнулась и кокетливо опустила глаза.
– Я думаю, это можно устроить, – застенчиво пробормотала она.
* * *В комнату общаги я вернулся, не допив кофе и не доев мороженое, задумчивый и озадаченный. Выбрав наугад рассказ одного из заочников, прочитал его, потом ознакомился с мистическим образом появившимся отзывом – и полностью с ним согласился. Не успокоившись на этом, прочитал еще три рассказа и три отзыва – и понял, что ни о каком случайном генерировании не может быть и речи, все отзывы били прямо в яблочко.
– Что же ты за компьютер такой? – задумчиво спросил я.
Экран снова сам собой загорелся, появилась уже знакомая мне надпись «Aldan».
– Да я знаю, что ты – Алдан, – ответил я вслух. – Просто уж очень ты необычный…
– Это форменное безобразие! – раздался у меня за спиной незнакомый голос. Я подскочил от неожиданности, обернулся – и никого не увидел. – Почему раздаем наши новейшие разработки всем подряд?
– Не всем подряд, – заныл второй голос, хотя комната по-прежнему оставалась пустой.
– Эй, вы кто? – спросил я, озираясь по сторонам. – Вы где?
Невидимки не обратили на мой вопрос никакого внимания.
– Квиток почему не спросил, когда машину отдавал? – осведомился первый, строгий, голос.
– Я фамилию спросил, а он сказал «Привалов», – продолжил оправдываться плаксивый второй. – Вот я и подумал, что это сам Александр Иванович. Он же как раз последнюю модель «Алдана» недавно в ремонт сдавал…
«А ведь и правда! – сообразил тут я. – Когда я получал ноут, я назвал свою фамилию, но компьютер-то Сашкин, так что и лежать он должен был под фамилией Сазонов!»
– Подумал он! – передразнил строгий. – Он подумал, а теперь наша последняя разработка оказалась в руках обычного студента!
– Аспиранта, – автоматически поправил я. Но голоса снова не обратили на меня никакого внимания.
– А я вам давно говорил – нечего подрабатывать на стороне ремонтом компьютеров! – Плаксивый голос собрался для контратаки, растерял свою плаксивость, и почти немедленно я узнал в нем голос того, кто выдавал мне ноутбук в Необитаемом корпусе. – Но вы же сами говорили – бюджет урезан, надо изыскивать средства, надо находить подработку! А я сразу заявил – это плохая идея! Мало ли чем обычные компьютеры от наших «Алданов» заразиться могут, пока в одном ремонте по соседству стоят!
– А что было не так с последним «Алданом» Привалова? – забеспокоился тут строгий голос.
– Да его в отделе Линейного счастья чем-то перегрузили, и бессмертный дух этого «Алдана» стал с той поры излишне альтруистичным и самовольным.
– Поясни, – мрачно потребовал строгий голос.
– Он начал решать проблемы еще до того, как их ему задает пользователь. Любые проблемы.
– Изъять! – после паузы приказал строгий голос. – Все последствия его работы устранить. А этому студенту вернуть его компьютер.
– Погодите! – взмолился я, сообразив, что вот-вот лишусь не только чудесного компьютера, но и всего, что он для меня успел сделать. – Пожалуйста! – протянул я, обращаясь к невидимым голосам. – Можно мне хотя бы распечатать статью и отзывы! Ну, и бронь турпутевки тоже…
– Погодите! – взмолился я, сообразив, что вот-вот лишусь не только чудесного компьютера, но и всего, что он для меня успел сделать. – Пожалуйста! – протянул я, обращаясь к невидимым голосам. – Можно мне хотя бы распечатать статью и отзывы! Ну, и бронь турпутевки тоже…
– Не положено, – отрезал строгий голос, но принтер в углу комнаты уже зашумел и начал тихо выплевывать лист за листом.
– Я же вам говорил – дух самовольничает! – вздохнул второй голос.
Откровенно говоря, в этот момент мне было совершенно наплевать на очевидную невероятность происходящего, и сотни теснящихся в голове вопросов отступили на второй план. Это потом я буду думать, откуда взялись голоса невидимок, при каком таком факультете нашего института есть отдел Линейного счастья и откуда в компьютерах бессмертные духи… А сейчас я лишь смотрел на «Алдан» и с искренней грустью думал о предстоящей разлуке.
– Спасибо, – шепнул ему я и, не удержавшись, погладил гладкий корпус. – Здорово ты мне помог. Жаль лишь, синопсис романа мы с тобой не успели. Да такой, чтобы утереть нос этому Эдику с его Большой литературой.
Компактный, красивый «Aldan M.A.G. 3,14» задрожал по краям, успел подмигнуть мне с экрана на прощание и растворился в воздухе. Но прежде принтер выплюнул напоследок еще один лист бумаги.
А на месте «Алдана» появился другой ноутбук – обычный, изрядно потертый, с логотипом «Toshiba». На углу крышки красовалась наклейка из ремонта с Сашкиной фамилией.
Я с тоской вздохнул, глядя на него.
* * *Чудесный «Алдан» успел отправить в принтер абсолютно все – и статью, и имейл о публикации, и отзывы, и бронь турпутевки. А самая последняя распечатка меня и вовсе поразила. На вершине страницы по центру было написано:
Алексей Привалов
Роман «Чистые страницы»
Синопсис
А ниже – только пустота.
Я долго пялился на почти чистый лист. Нутром чуял, что на прощание дух «Алдана» сделал мне подсказку, но только не мог понять, как ею воспользоваться.
За оставшиеся до встречи с научруком дни я сломал всю голову, но загадку «Чистых страниц» так и не разгадал. Своего собственного синопсиса тоже не сочинил. И когда пришло время идти к Дефису, решил – будь что будет! Взял эту распечатку, взял статью и отзывы на заочников – и понес научруку.
На отзывы Дефис едва взглянул и сделал пометку себе в журнале. Статью просмотрел краем глаза, задержался на распечатке имейла о публикации в «Паралитературном критике», крякнул и сказал:
– Признаться, удивлен. Но удивлен по-хорошему. А теперь пожалуйте мне ваш синопсис. Помнится, вы говорили, что ваш роман проложит мост между Большой и маленькой литературой, – не удержавшись, добавил он с ноткой ехидства и скепсиса.
За скепсис и ехидство я Дефиса не винил – на его месте я бы и сам не поверил в столь стремительное исправление аспиранта, который весь год бил баклуши.
Я глубоко вдохнул и протянул научруку лист с одним лишь моим именем и титулом романа наверху.
Несколько мгновений Дефис непонимающе смотрел на почти пустую страницу.
– Это что? – наконец спросил он.
– Это – синопсис моего романа, – ответил я с уверенностью, которой вовсе не испытывал. Но я продолжал крепко верить в «Алдан» и в то, что плохого он бы мне не посоветовал.
– Любопытно, любопытно, – пробормотал Дефис. – Осмелюсь предположить, что ваш готовый роман будет состоять из титульного листа и примерно трехсот пустых страниц?
– Именно, – важно подтвердил я, хотя сам об этом даже и не думал. Но сейчас такая версия казалась очень даже логичной.
– Крайне любопытно, – еще крепче задумался мой научрук. – Этакая литературная версия «Черного квадрата» Малевича, да? Что ж, очень смело, – забормотал он.
«Или очень глупо», – добавил я про себя.
– Что ж, можете до осени быть свободны, – заключил, наконец, Дефис, не сводя глаз с почти пустой страницы. – Но в силу крайней необычности вашего синопсиса я собираюсь подать заявку на досрочное использование МЛВ. Не вижу смысла ждать еще три года до официальной защиты. Вы согласны?
– Разумеется, – подтвердил я и вышел на несгибающихся ногах.
Конечно же, Машина Литературного Времени над этими моими «Чистыми страницами» только фыркнет и не примет их. Но зато у меня отсрочка до сентября – и на Кипр с Леночкой успею, и новый синопсис придумаю.
И вообще, с осени начну жизнь с чистого листа.
* * *В сентябре, как и обещал Дефис, моему синопсису устроили проверку на МЛВ.
И что это была за проверка! На похожем на велотренажер аппарате сидели с синопсисом в руках поочередно и я, и мой научрук, и даже сам замдекана! Но Машина Литературного Времени упорно показывала лишь полное ничего.
Я тогда всерьез испугался, что меня турнут из института за то, что я сломал дорогую машину. В лучшем случае – крепко отчитают и заставят написать нормальный синопсис. Кстати, он у меня уже был готов – я сочинил его за лето. Более того, меня самого не на шутку увлекла придуманная мной история, и я был готов засесть за роман прямо сейчас.
Однако новый синопсис от меня никто не потребовал. Беспрецедентные результаты проверки «Чистых страниц» на МЛВ были расценены как успех, как новаторский взгляд, как новое слово в литературе. Отказ МЛВ показать хоть что-то якобы полностью отражал содержание задуманного мной романа – те самые чистые страницы, которые каждый волен наполнить своим смыслом.
Буквально через пару дней после проверки на Машине Литературного Времени сразу две кафедры – философской и модернистской литературы – предложили мне перевестись к ним для дальнейшего прохождения аспирантуры. Через день аналогичное предложение сделали мне и с заветной кафедры Большой литературы.
Леночка была на седьмом небе от счастья.
А я… Я подумал – и отказался. Решил остаться на своей старой кафедре и всерьез заняться придуманным за лето романом.
Но пока роман мог и подождать. А вот по своему боевому орку я успел изрядно соскучиться – целое лето им не играл, деньги на ремонт компьютера у меня появились только недавно.
Я открыл ноутбук, тот приятно зажужжал. Я с нетерпением ждал, когда он загрузится, и предвкушал долгую, до глубокой ночи, игру. Но прежде чем на экране появилась главная заставка, мне с него кто-то подмигнул.
Я вздрогнул от неожиданности.
Да ну нет, не может быть!
Или все же?..