- Товарищи, - начал генерал после паузы, - в стенах нашего института имеется информация о ведении всех воздушных войн за будущие шестьдесят восемь лет. Естественно, мы составляли учебную программу с использованием всей этой информации, поэтому прошу отнестись со всей ответственностью и вниманием. Ваша эскадрилья будет первой кто пройдёт переподготовку по этому курсу. В дальнейшем этот опыт будет передан в другие лётные училища.
Харьковская область. 9 июля 1940 года
После завтрака и утренних процедур к Кошкину зашла вчерашняя медсестра Таня.
- Михаил Ильич, вы хотели переговорить с Александром Степановичем? Он может сейчас вас принять. И если вы готовы, то мы можем пойти прямо сейчас.
- Благодаря вашему лечению, Таня, я чувствую себя как пионер. А они, как известно, всегда готовы. Вот только тапочки одену и пойдём.
Улыбнувшись, девушка подождала пока пациент обуется и встанет с кровати. Её взгляд упал на тапки и она вспомнила, как долго медперсонал искал для больного обувь подходящую эпохе. Хорошо ещё, что нашли. Но судя по случайно подслушанному сегодня утром разговору Александра Степановича и этого страшного комиссара (Таня и в современных знаках различия и званиях не разбиралась, а что уж говорить о званиях бытующих в СССР, поэтому медсестра и прозвала про себя человека, приехавшего вместе с Кошкиным комиссаром), эта необходимость в этих аутентичных тапочках пропадёт после разговора Кошкина с главврачом. А так как Татьяне её пациент ещё и нравился, то девушка решила морально подготовить подопечного к тому, что его ожидало в кабинете.
- Михаил Ильич, вы главное не удивляйтесь, если вам Александр Степанович начнёт говорить глупые на первый взгляд вещи, - сказала Таня несколько всё внутренне несколько робея перед человеком, который по рассказам старшей медсестры чуть ли не в одиночку разработал и построил Т-34, лучше которого, как всем известно, за время войны так ничего и не придумали. Хотя девушка и пыталась выяснить у медсестры, почему же если лучше него ничего не было, то немцы до Москвы дошли, но ничего толком выяснить так и не смогла.
- Таня, знаете, я за время пребывания в вашем лечебном заведении на столько странностей насмотрелся, что меня уже трудно будет чем-нибудь удивить, поэтому прошу вас, не волнуйтесь за меня. Всё будет хорошо. Тем более, чувствую я себя довольно неплохо, да вы и сами это знаете, Сегодня же приходили температуру мерить.
Кошкин вышел в коридор. Таня провела его к лифту, который Михаил во время своих вчерашних игр в разведчика так и не увидел, нажала на кнопку вызова, дождалась пока кабина лифта поднимется и откроется дверь и вошла в лифт вместе Кошкиным. Конструктор увлечённо разглядывал агрегат, и даже попытался ногтём отковырнуть кусочек внутренней обшивки, сделанной из тонкого пластика. Таня укоризненно посмотрела на Михаила, и тот видимо даже смутился своего любопытства - по крайней мере, лицо у него слегка покраснело
Лифт спустился на первый этаж, двери открылись, и пройдя мимо фойе Таня с Михаилом, заинтересовавшимся монитором, стоящим у администратора возле входа, подошли к кабинету главврача. Таня открыла дверь и сообщила находящимся в комнате, что Кошкин уже здесь, а затем предложила Михаилу войти.
В комнате находились сам главный врач, знакомый Кошкину ещё по перелёту из Москвы Кожухов, и ещё один мужчина, который был одет в военную форму неизвестно армии. На столе, за которым сидел главврач, на подставке стояла прямоугольная плоская панель, на которой было видно плавающих рыбок в аквариуме. Качество изображения было настолько высоким, что Михаил сначала даже удивился, как в настолько плоском аквариуме могут жить рыба, но через секунду понял, что изображение на панели воспроизводится, и никакого аквариума там нет.
- Уважаемый Михаил Ильич, я как заведующий этим лечебным заведением вынужден просить у вас прощения за то время, которое вы провели в информационном вакууме. К сожалению ваше состояние было очень тяжёлым и сообщать вам какую-либо информацию было опасно. Теперь же, когда ваше самочувствие несколько улучшилось, вы имеете полное право знать обо всём происходящем. Впрочем пусть лучше вас введёт в курс дела товарищ Кожухов. А вы пока присаживайтесь, негоже стоять, тем более что разговор у нас будет длинным и парой минут мы не отделаемся, - распорядился на правах хозяина кабинета главврач и замолчал.
- Михаил Ильич, - начал Кожухов, - вам это может показаться бредом, но вы сейчас находитесь на территории Харьковской области образца 2008 года. 22 июня во время неизвестного нам природного катаклизма область с небольшой частью прилегающей к ней территории перенеслась во времени из 2008 года к нам в 1940 год. К сожалению, в том мире, оттуда к нам попали потомки, СССР был уничтожен под ударами империалистических государств. Нет-нет, не пугайтесь войны не было, но всё равно у них там всё очень плохо. Впрочем, я пока замолчу, а вам я предлагаю посмотреть фильм, который продемонстрирует мой коллега из будущего, - тут Кожухов еле заметно усмехнулся.
Кошкин перевёл взгляд на хранившего до этого молчание сотрудника НКВД, или как оно там у них в будущем называется. Перед безымянным работником спецслужб на столе лежал закрытый плоский чемоданчик, на который Михаил вначале не обратил внимания. Лишь теперь он заметил, что к чемоданчику откуда-то из-под стола ведёт подключённый провод. Неизвестный "особист" тем временем раскрыл чемодан, и стал что-то там нажимать - Кошкин краем глаза заметил кнопки аналогичные пишущей машинке. Тем временем "особист" развернул чемодан к Михаилу, и на верхней панели чемодана началась демонстрация цветного кинофильма.
На экране танк неизвестной модели шел на огромной скорости но грунтовой дороге. До этого на такое были способны лишь БТ, но эта машина была явно тяжелее танка Кристи в несколько раз. Изображение изменилось, и вот та же машина не останавливаясь ведёт огонь по мишеням из орудия, умудряясь одновременно двигаться поворачивать башню в сторону мишени и стрелять. Но самое главное, ещё и попадать при этом! Кошкин отметил необычайную красоту и грациозность танка. Всё что он видел до этого, показалось ему жалкими жестяными коробками. А в этой же машине чувствовалась мощь затаившегося хищника. Наиболее подходящим животным, с которым можно было сравнить этот танк, Кошкину показался лев, лениво прохаживающийся по саванне, но в мгновение ока способный уничтожить посмевших покуситься на его территорию. Танк был прекрасен своей скрытой мощью, ощущающейся в каждой его детали. К сожалению, фильм быстро закончился, и Михаил даже пожалел, что он такой короткий.
- Танк, который вы видели. Был создан в конструкторском бюро вашего завода, - продолжил Кожухов, - Вы сами понимаете, что с его производством у нас будут трудности, поэтому на вас ляжет другая задача. Включайте следующий фильм, - обратился Кожухов к "особисту".
На этот раз танк, демонстрируемый на экране, Кошкин узнал с первого раза. Это было его детище, его тридцатьчетвёрка. Вот только отличий у неё было достаточно много - башня гораздо больших размеров, та что шла сейчас в серию, длинноствольное орудие большого калибра, поручни на корпусе и башне, командирская башенка, внешние топливные баки. Но всё это меркло перед тем, что дальше появилось на экране - пошли чёрно-белые кадры боёв. Т-34 шли в бой, атаковали противника, и это были не учения. На экране мелькали разные сюжеты. Вот КВ ползёт по песку, а вот он или его брат близнец горит, подбитый снарядом. Вот самолёты с крестами сбрасывают бомбы на какой-то город, а вот и горит гигантская САУ с тем же крестом на броне что у и самолётов.
- Да, вы всё прекрасно поняли, грядет война, и мы должны быть готовы к ней. Поэтому ваша задача как конструктора выздороветь как можно скорее и продолжить свою работу, - сказал Кожухов, когда фильм закончился.
- Я вас понял, скажите, - начал было Кошкин, но был прерван старшим майором.
- Я знаю о чём вы хотите спросить. Вашего завода нет. Видимо он там же, где и наша исчезнувшая область. Вместо него у нас есть завод, попавший из будущего. Что ж касается людей, то остались только те, кто находился за пределами области в момент переноса. Впрочем, продолжим в следующий раз. У вас на сегодня и так слишком много впечатлений.
Харьковская область. 12 июля 1940 года
Прошло уже несколько дней с того момента, когда Кошкину сообщили о том, что произошло. И хотя Михаила нельзя было назвать полностью выздоровевшим, его кипучая энергия, которая с каждым днём возвращалась к нему, не давала конструктору сидеть без дела.
Так вышло, что Михаил Ильич первым из оставшихся в СССР сотрудников завода N183 оказался на территории перенесённой из будущего. И теперь он собирался в полной мере воспользоваться подаренным судьбой шансом. Вот и сейчас, Михаил изучал предоставленные ему из архива схемы танка Т-34-85. К сожалению, техдокументации по этому танку в Харькове не было, из-за того, что по рассказу Степанова, здесь начали выпуск Т-34 образца 1940 года, а потом сразу перешли на производство машин следующего поколения. Тем не менее, общие схемы и проекции Т-34-85 в Харькове были и их смогли найти и предоставить Кошкину. Также, обещали в случае обнаружения любой документации доставить её Кошкину. Дело в том, что хотя Т-34-85 в Харькове и не производили, но на 115 танкоремотном заводе это танки проходили текущий ремонт и модернизацию, поэтому в архивах что-то могло сохраниться. Танк был прекрасен. Кошкин даже невольно позавидовал создателям этой машины, сумевшим так доработать его детище. Мысленно Кошкин вернулся во вторник 9 июля, когда ему сообщили о переносе.
Тогда, под впечатлением от увиденного по этому, как его, телевизору, Михаилу стало хуже, и уходя в свою больничную палату, он услышал, как главврач стал устраивать разнос всем находившимся в его кабинете. Судя по несколько смущённому взгляду особиста, увиденного на следующий день, досталось и ему.
К счастью, ухудшение состояния оказалось кратковременным, и уже на следующее утро Кошкин заявил бессменной Танечке о том, как прекрасно он себя чувствует и жаждет продолжить знакомство с будущим, в частичке которого он оказался. Ещё одним требованием Михаила было предоставить ему материалы по развитию танкостроения за последние 68 лет, или если быть более точным, то за будущие 68 лет.
- Михаил Ильич, вы же помните, как вам было вчера плохо, температура поднялась, головокружение. Вы ещё недостаточно здоровы, для того, что бы приступить к работе. А те данные, которые вы требуете, их просто нет у нас в санатории. Мы же не военно-историческая библиотека, - ответила Таня, - тем не менее, у вас сегодня назначена встреча с Александром Степановичем и товарищем из Москвы. Вот им и предъявите все ваши претензии.
-Танечка, не обижайтесь, просто поймите, насколько я понял, нашей Родине в угрожает страшная опасность, и если я как можно скорее не вернусь в строй, то ничего хорошего не будет.
- Без вас в прошлый раз справились, и сейчас подождут немного, - сказала Таня и внезапно запнулась, поняв, что сболтнула глупость.
- Простите, что вы сказали? - переспросил Кошкин.
- Ой, извините, Михаил Ильич, я не хотела. Это всё по дурости. Не обращайте внимания пожалуйста, я чушь спорола, - начала оправдываться Таня.
- Ладно, Таня, ничего страшного, с кем не бывает, - Кошкин сделал вид, что не обратил внимания на проронённые медсестрой слова, - Давайте, делайте ваши уколы. Но, надеюсь, что они скоро кончатся, и так вся задница от них болит.
- Да что вы, Михаил Ильич, вы выздоравливаете прямо рекордными темпами. Я ещё не видела ни одного человека, на которого бы так сильно действовали лекарства. -Таня явно обрадовалась возможности сменить тему разговора.
- А расскажите поподробнее, чем это вы меня пичкаете, - попросил Кошкин.
- А это обычные антибиотики - лекарства призванные бороться с бактериальной инфекцией. Их откроют в самое ближайшее время. К сожалению я не помню когда точно, - немного смутилась медсестра, - вообще ожидалось, что на вас они будут действовать очень сильно, но что эффект будет настолько потрясающим, никто не мог даже представить.
Сделав Михаилу укол и заставив выпить таблетку, Таня принесла ему завтрак, сообщив заодно, что главврач примет Кошкина в 11:00.
Через час, выбритый и посвежевший, Кошкин уже самостоятельно отправился в кабинет к главврачу. В кабинете кроме Александра Степановича уже привычно находились Кожухов вместе со вчерашним особистом.
- Вижу что вам уже лучше, - начал разговор главврач, - а то вчера вы выглядели неважно, и я не рискнул продолжать разговор. Зато сегодня, на свежую голову, мы сможем обсудить гораздо больше.
- Александр Степанович, это всё конечно хорошо, но я хочу знать, что произошло со мной в вашем варианте истории. Это для меня очень важно, и я хочу, что бы вы мне объяснили все те странности, которые произошли со мной в последнее время, - заявил Кошкин.
Главврач растерянно взглянул на Кожухова, тот лишь чуть заметно кивнул головой.
- Михаил Ильич, вы должны осознавать, что всё, что вы сейчас узнаете совершенно секретно, и огласке не подлежит. Вы отдаёте себе в этом отчёт?
- Да, отдаю. И согласен подписать все соответствующие документы.
- Хорошо. Тогда я сообщу вам, что случилось с вами в нашем будущем. Вы тяжело заболели после испытательного пробега в мае 1940 года. У вас была пневмония. После удаления лёгкого летом этого же года, вы прожили ещё некоторое время и умерли в санатории "Занки" где проходили профилактическое лечение. В 1942 году вам посмертно была присуждена Сталинская премия за создание танка Т-34
Кошкин от этих слов заметно побледнел. Но более никак не прореагировал. Главврач замолчал, и слово взял Кожухов.
-А теперь о странностях. В прошлом мира Александра Степановича вы проходили лечение под Харьковом, да и операцию вам делали там же. Специально прилетал хирург из Москвы. Но, как вы помните, вас доставили в Москву на операцию. Если бы во время переговоров между властями Харькова и правительством СССР случайно не всплыла в разговоре ваша фамилия, то вас бы уже прооперировали. Как видите, оперативное вмешательство позволило избежать операции, и смею надёяться, вашей смерти в сентябре.
- Позвольте, но ведь если в их мире мне делали операцию в Харькове, а здесь меня должны были прооперировать в Москве...
- Да, вы всё верно поняли. Мир Харькова, как его уже стали называть, не является будущим нашего мира. История с вами стала первым звоночком, и теперь перелопачиваются архивные документы для поиска различий в истории наших миров. Тем не менее, найденные отличия между мирами не являются принципиальными. Ведь по большому счёту, не имело большого значения для истории, где бы вам делали операцию, в Харькове или Москве, если бы не внезапно свалившиеся нам на голову пришельцы, позволившие эту операцию вообще отменить. Михаил Ильич, поэтому я вас очень прошу, как можно подробнее вспомните всё, что с вами произошло за две недели до того, как вас решили перевезти в Москву. Это поможет установить точку бифуркации, и будет очень важным для нашей науки. Как вы понимаете, всё, что вы здесь услышали, является секретной информацией.
- Да, я понимаю, я напишу всё, что вспомню. Но я также хотел бы получить хотя бы общую информацию по танкостроению Харькова и как можно более подробную по периоду с 1940 по 1950 годы. Ведь не просто так вы меня в этот санаторий засунули.
- Да, конечно, не просто так. Я уже распорядился о предоставлении вам информации по этому поводу, - сказал молчавший до этого особист, - книги, чертежи и другие данные будут доставлены уж сегодня. Пока же в вашей палате будет установлен компьютер, и вы сможете просмотреть несколько фильмов для общего ознакомления с предметом.
- Хорошо, с этим вопросом разобрались, а что же с войной, хронику которой вы мне вчера показывали.
- В общих чертах - 22 июня 1941 года на СССР вероломно напала Германия, - начал особист, - Война длилась 4 года и закончилась 9 мая 1945 года в Берлине. Эта война была очень тяжёлым испытанием для нашей Родины.
Тут Кожухов несколько удивлённо взглянул на особиста.
- Да, для нашей Родины, - повторил особист, - По разным оценкам наши потери составили от 10 до 25 миллионов человек, так что задача всего населения нашей Родины не допустить таких потерь в будущей войне. К тому же, мы должны учитывать, что в связи с тем, что история Харькова и СССР отличается в деталях, нападение может произойти в другое время. Поэтому полностью полагаться на данные по истории, полученные из Харькова нельзя. Тем более, что появившись здесь, город уже изменил историю. Так что, Михаил Ильич, вся информация, которую вы получите, будет носить рекомендательный характер, и требовать от вас немедленного внедрения всех технических новинок никто не будет.
- Ладно, это всё на будущее, - сменил тему особист, - а пока вы должны получить простейшие навыки работы с электронно-вычислительными машинами, или как их ещё называют компьютерами. В мире Харькова без них никак, да и вся современная информация де-факто хранится на электронных носителях. Так что, без этого нельзя. Как я уже раньше говорил, в вашей палате будет установлен портативный компьютер. В ём уже сейчас есть несколько научно-популярных фильмов по развитию танкопрома. Более детальную информацию, вместе с необходимыми чертежами, вы получите позже. Пока что, после того, как мы закончим наш разговор, я займусь вашим обучением.
- Вы бы хоть представились, что ли, - сказал Кошкин, - а то, судя по всему, работать, по крайней мере пока, мы будем вместе, а вашего имени-отчества я до сих пор не знаю.
- Виноват, меня зовут Евгений Петрович Степанов, - протянул руку Кошкину особист.
- Кошкин Михаил Ильич, - улыбнувшись, пожал руку конструктор.
После обеда Кошкин вместе со Степановым зашли в кабинет, в котором до этого Михаил ещё не был. Здесь находились несколько столов, напоминающих конторские, на которых стояли, как теперь уже знал Кошкин мониторы, а под столами стояли металлические коробки - системные блоки.
Всю эту информацию конструктор узнал во время обеда, на который проходил в столовой санатория. Вместе с Михаилом за одним столом сидел главврач, Кожухов и Степанов. Особист, как по-прежнему называл про себя его Кошкин. Оказался на редкость приятным в общении человеком, и успел рассказать вкратце историю развития вычислительной техники, начиная от ЭНИАКа и заканчивая гонкой между двумя основными производителями микропроцессоров в 2008 году. При чём рассказывал он настолько интересно, что его с интересом слушали не только Кошкин с Кожуховым, но и главврач санатория.