Да, эта папка была его смертным приговором. И за меньшее расстреливали. Власов отложил прочитанные листы и взглянул на Сталина - что же если настало время умирать, то нужно хотя бы умереть с честью.
- Вижу, что вы поняли, почему мы вызвали вас в Москву, - начал Сталин, - Как же это так получается, мы вам орден Ленина вручаем, ромбы генерал-лейтенанта даём, а вы вот так просто плюёте на Советскую власть?
- Товарищ Сталин, я не предавал Советскую Власть, то, что здесь написано это клевета.
- Клевета это или не клевета, не Вам решать. До вас уже должны были дойти сведения о Харькове. Значит должны понимать, что информацию о вас мы можем достать любую.
- Могу ли я доказать Вам, что я не предавал Вас?
- Каждый из нас может сделать ошибки, о которых будет потом жалеть. Вот только не каждый потом может получить шанс на то, чтобы эти ошибки исправить. У вас, товарищ Власов, уникальная ситуация. Мы знаем, что вы один раз предали идеалы Марксизма-Ленинизма, мало того, вы предали Советский народ, обратив своё оружие против него. С другой стороны, учение научного материализма провозглашает наличие у человека свободы выбора и отрицает предопределённость поступков человека. Поэтому утверждать, что вы в любом случае пойдёте тем же путём, которым пошли в реальности харьковских пришельцев, было бы неправильно. Мы считаем, что у вас есть уникальный шанс доказать правоту советской науки. Как вы считаете, а, товарищ Власов, верна советская наука или нет?
- Товарищ Сталин, я не сомневаюсь в справедливости суждений советской науки.
- Вот и замечательно, товарищ Власов. Теперь, когда вы знаете, как не нужно поступать, надеюсь, что вы будете поступать правильно. Тем более, что вам есть куда расти и к чему стремится. Мы будем наблюдать за вашими успехами на службе Советской Родине. А теперь вы можете быть свободны. У вас наверняка есть много неотложных дел.
- Да конечно, до свидания, товарищ Сталин.
- До свидания товарищ Власов. Помните о будущем. Мы рассчитываем на вас.
Власов на ватных ногах вышел из кабинета, закрыв двери непослушными руками. Большего потрясения в его жизни ещё не было. За несколько минут пройти от фактически получения смертного приговора до робкой надежды, и затем до помилования - такое не каждый выдержит. Нервы требовали успокоения и, покинув Кремль, генерал-майор в тот же вечер напился в стельку в ближайшем ресторане, отмечая свой второй день рождения со случайными знакомыми. В этот момент его абсолютно не волновало, что, скорее всего, он находится под наблюдением сотрудников НКВД - комдив искренне считал, что после произошедшего уже некого бояться.
Берлин. 2 августа 1940 года.
Прошло 2 недели с момента первого разведывательного полёта над Харьковом. После того как первая машина не вернулась, было решено отправить на разведку поочерёдно ещё две спешно доработанные. На этот раз им предписывалось выходить на связь гораздо чаще. Но эти машина не долетели даже территории Харьковской области. Связь с ними была потеряна где-то над Полтавой. Что характерно, СССР никак не прореагировал на 3 сбитых, а ничем иным это быть не могло, разведчика. Можно было подумать, что эти машины просто испарились, или их никогда не существовало. Все попытки немецкого посла прояснить ситуацию были безуспешными.
Единственным подтверждением того, что самолёты были сбиты, была полученная буквально вчера, через дипломатическую почту, шифровка от одного из агентов в полтавской области, в которой он писал, о том, что недалеко от Полтавы был сбит самолёт. Место падения обломком было сразу же оцеплено НКВД, так что дальнейшую судьбу неудачливых пилотов самолёта прояснить не удалось. По времени получалось, что резидент докладывал о уничтожении второй машины. Судьба первой и третьей так и осталась неизвестной.
Больше посылать машины на разведку не стали - сам Геринг, возмутился тем, что его лучших пилотов отправляют на убой в то время, когда их можно перенаправить на гораздо более важное направление - Англию.
Но всё же Канарис не зря ел свой хлеб. Определённые сведения, хоть и не через авиаразведку, ему добыть удалось. Тот же полтавский резидент сообщал, что все части и соединения, ранее принадлежавшие Харьковскому военному округу были переподчинены соседним округам, а вокруг самой Харьковской области стали спешно возводить настоящие погранзаставы и строить полосу отчуждения как на настоящей границе с другой страной. А с войсками НКВД, несшими службу на областной границе, сотрудничали люди в неизвестной форме и с незнакомым оружием.
Всё это наводило на очень странные мысли. С одной стороны прямо в центре СССР образовалось независимое государство со своей армией и оружием, но с другой стороны Сталин бы ни за что не пошёл на такое зимняя война, и совсем недавняя аннексия Бессарабии говорили о чем угодно, но только не о том, что СССР пойдёт на территориальные уступки. Да и если бы там было независимое государство, как бы ни бредово это звучало, то оно, без всякого сомнения, уже бы вышло на связь с ведущими мировыми державами. Как ни крути, но логически объяснить это не получалось. Не хватало одного куска головоломки для того, что бы составить цельную картину. Но как раз этот кусок добыть пока не получалось. И это с учетом того факта, что к делу уже были подключены лучшие аналитики Абвера. Или вот ещё интересный факт - если ещё буквально полтора месяца назад СССР при освещении войны с Англией в своих газетах придерживался нейтрально-положительного отношения к Германии, то теперь точка зрения сменилась на противоположную. Нет, врагами немцев пока ещё никто не называл и поставки в Германию нефти и сырья согласно договоров, если не считать заминки в конце июня, не прекращались, но во всю выражалось сочувствие по отношению к англичанам, держащим оборону на осаждённом острове. Всё это нужно было учесть в уже разрабатывающейся согласно приказу Гитлера операции по вторжению в Россию.
Канарис закончил просматривать доклад Фюреру. Всё сведения, имеющиеся у главы Абвера и рабочие гипотезы о происходящем в СССР, были изложены на ста машинописных листах в папке, которая сейчас была в руках у Канариса. Оставалось надеяться, что Фюрер не оставит без внимания написанные соображения. И если о происходящем в Харькове можно было гадать, то работа ПВО русских, уничтожившей без особых проблем считающиеся неуязвимыми разведчики, была фактом, который никак нельзя оставлять без внимания.
Вашингтон. 6 августа 1940
Франклин Делано Рузвельт находился в своём кабинете в Белом Доме. В руках он держал газету "Вашингтон пост", но совершенно не мог сосредоточиться на чтении.
Ещё в конце июня стали поступать противоречивые сведения из СССР, о том, что якобы в одном из регионов страны произошло не то восстание, не то какая-то смертельно опасная эпидемия, и теперь регион блокирован. Вместе с тем, переговоры между СССР и США о экономическом сотрудничестве начиная с середины июля резко оживились. Русские хотели не только продлить договор о американо-советском сотрудничестве, но и значительно его расширить путём увеличения закупок товаров, более того, полпред Уманский сообщил министру финансов Моргентау о согласии советов начать поставки в США марганца, хрома, асбеста и платины. Взамен русские требовали увеличить поставки станков, но камнем преткновения стало моральное эмбарго, введённое после Зимней войны с Финляндией. Как бы то ни было, договорённость о продлении сотрудничества была подписана сегодня.
Но в данный момент Рузвельта интересовала не это договорённость, а как раз тот русский регион, который был заблокирован. По подтверждённым данным разведки, интересовал он не только американцев, но и англичан с немцами. Была даже непроверенная информация, что немцы перенаправили из Франции на восток экскадрилью авиаразведчиков для прояснения ситуации. К сожалению ничего более определённого о немцах узнать не удалось. А узнать о происходящем у русских было крайне важно.
Особенно важно это было в контексте сегодняшней неофициальной аудиенции Уманского. Рузвельт встретил полпреда в своём кабинете. После стандартных приветствий, Уманский передал президенту США телеграмму, подписанную самим Иосифом Сталиным, в которой тот интересовался здоровьем президента, и предлагал совершить визит в СССР с целью улучшения межгосударственных отношений. Более неожиданное известие трудно было бы себе представить, если бы не приписка в конце телеграммы, в которой Сталин совершенно прозрачно намекал на то, что советским врачам по силам решить все проблемы Рузвельта, связанные с последствиями перенесённого полиомиелита.
Нет, конечно так сразу ехать к русским было нельзя. Для начала нужно было взвесить все за и против, выяснить, что же происходит в этом, как его, Kharkof, но Сталину всё-таки удалось заинтересовать президента.
Нет, конечно так сразу ехать к русским было нельзя. Для начала нужно было взвесить все за и против, выяснить, что же происходит в этом, как его, Kharkof, но Сталину всё-таки удалось заинтересовать президента.
От размышлений президента отвлёк секретарь, который вошёл в кабинет и сообщил о том, что 2 часа назад в автокатастрофе погиб сенатор Гарри Трумэн.
Лондон. 15 августа 1940
Виконт Галифакс находился в кабинете своего особняка и просматривал прессу, когда раздался телефонный звонок. Дворецкий, поднявший трубку, сообщил, что звонит Джонатан Смит, сотрудник британской разведки Ми-6, а по совместительству хороший знакомый сэра Эдуарда Вуда, полностью разделяющий его политические взгляды, и сочувствовавший поражению лорда Галифакса Уинстону Черчиллю на выборах премьер-министра.
- Эдуард, здравствуйте. У меня для вас есть очень важные сведения. Не могли бы мы с вами для того, что бы я мог вам сообщить их.
- Если сведения настолько важные и срочные, то вы можете заехать ко мне домой, где я вас выслушаю, - Эдуард Вуд знал, что Смит не стал бы звонить по пустякам, и если он решился на это, то дело действительно важное.
- Хорошо, сэр, я буду у вас через час.
Ровно через час Смит уже был перед воротами особняка Галифакса. Вуд встретил его в дверях и проводил в свой кабинет, где, усадив гостя в кресло и предложив ему сигару, поинтересовался о причинах визита.
- Сэр, причины действительно важные. Я не мог о них говорить по телефону, потому что о том, что я вам сейчас сообщу знает всего несколько человек. Помните слухи о эпидемии у русских?
- Да, конечно, я помню. Ваши сведения имеют отношения к эпидемии?
- И да, и нет. К нам вчера попал русский из этого Kharkoff, где, по словам русских, и была эпидемия. Собственно этого человека задержали полисмены, а затем передали нам. Уж очень он подозрительно выглядел, и говорил такое, что его уже хотели было отправить в психушку. Вот только при себе он имел некие устройства, которые заставили поилсменов обратиться к нам.
- И что же говорил этот человек?
- А говорил он, что на самом деле никакой эпидемии в Kharkoff не было. Произошло гораздо более неожиданное событие, а именно вместо того города, который был у советов, к ним переместился город из будущего. И этот человек тоже из будущего.
- Джонатан, вы не пьяны случаем?
- Хотел бы я быть пьяным, сэр. К сожалению, я вынужден оставаться трезвым. Я знал, что вы мне не поверите. Для этого я специально взял с собой один из приборов который был у задержанного. Вот смотрите, и с этими словами Смит достал из кармана небольшую плоскую серую коробку, - смотрите сэр, этот человек называет это устройство персональным коммуникатором.
Смит откуда-то из коробки небольшую палочку, сделанную из того же материала, что и коробка, и дотронулся до поверхности предмета. Внезапно поверхность засветилась, и Галифакс заметил на ней надписи на английском языке.
- Что это такое?
- Насколько я понял из объяснений, это электронно-вычислительная машина, в которой можно хранить информацию. И по словам задержанного здесь есть информации о событиях, которые произойдут в течении ближайших 68 лет. Правда, он надеялся на более мощный аппарат, но в него попала пуля русских пограничников, когда перебежчик пересекал границу. И теперь он представляет собой набор деталей. А в этом же ком-му-ни-ка-то-ре перебежчик хранил резерв информации, на всякий случай. Но, к большому сожалению, насколько я понял из его объяснений, емкость памяти здесь гораздо меньше, чем в его основном приборе, поэтому у нас есть всего несколько книг, которые он считал наиболее важными.
- Хорошо, допустим, вы меня убедили, - Галифакс был опытным политиком и умел сходу приспосабливаться к ситуации, какой б невероятной она ни была. Что сказал это ваш задержанный о будущем?
- О, мы только начали работать с ним, но сказать успел он уже многое. Пожалуй самое важное, что он сообщил, это то, что в результате войны, которая сейчас идёт Англия растеряет все свои колонии, и превратиться из мирового лидера чуть-ли не в придаток США, а на континенте появится новый гегемон - русские, которые сокрушат немцев. И всё это произошло в будущем, откуда прибыл задержанный без помощи пришельцев из будущего, при активном участии нынешнего премьер-министра Черчилля, - Смит достал из папки, которую до этого не выпускал из рук несколько листов бумаги, - здесь то, что мы успели перевести к этому времени. Не много, конечно, но мои люди стараются изо всех сил. Думаю, вас это заинтересует.
- Вы кому-нибудь ещё сообщали о том, что знаете? Кроме меня и людей, непосредственно работающих с задержанным, этого никто не знает. Но больше я скрывать это не могу. Максимум завтра утром информация уйдет наверх.
- Хорошо, Джонатан, я рад тому, что вы меня первым поставили в известность. Действовать надо немедленно. Сейчас каждый час на счету.
Распрощавшись со Смитом, Галифакс взял в руки телефонную трубку. Предстояло совершить несколько крайне важных телефонных звонков.
Харьков. 23 августа 1940 года
Да, такого как сегодня я ещё не видел. Нет, ну конечно видел что-то подобное в Екатеринбурге 9 мая 2008 и по телеку парад Победы в Москве 9 мая этого же года. Ну и в 1999 году на день независимости Украины в Харькове был парад с бронетехникой, но он мне не очень понравился - уж очень большая была тогда толкучка и на танчики посмотреть толком не удалось. Городские власти правда парад Победы пытались провести в каждый год, и даже с участием бронетехники. В 2007, например, выкатили для этого прототипы БРТ с завода Малышева. Современный БТР со стоящим на нём человеком из клуба исторической реконструкции, размахивающим ТТ, для того чтобы БТР освободили дорогу, тогда смотрелся очень экстравагантно. Знал бы кто тогда, что чуть позже, чем через год, сотрудники НКВД в Харькове станут обыденностью, может и уехал из города от греха подальше. К чему это я? К тому, что 23 августа 1943 года считается днём освобождения Харькова от немецко-фашистских захватчиков, и заодно, по совместительству, днём города. Этот праздник, вместе с 9 мая, в городе всегда чтился любыми городскими властями, уважавшими, подвиг своих предков. Теперь же, когда мы оказались среди тех самых предков, освободивших мир от фашизма, праздник получил политический оттенок. Нет, я конечно не спорю, что по статусу 9 мая несравненно выше чем 23 августа, но вот день освобождения города был раньше, так что городская власть не могла не воспользоваться им для агитации. Поэтому о небывалом размахе празднования было объявлено заранее. Среди прочего обещали также полноценный военный парад с бронетехникой и авиацией. А уж чего-чего, а авиации на харьковских парадах, кажется, вообще никогда не было.
Поэтому неудивительно, что к подготовке парада подошли со всей строгостью. 19 августа, вечером вниз по Сумской от площади Дзержинского, как её снова назвали, прошла колонна бронетехники а следом за ней промаршировали представители ССХ и харьковских военных ВУЗов. Так что программа парад не составляла большого секрета, фактически находившиеся в то время в центре люди, посмотрели его без всякой давки и толкучки. К сожалению я тот момент был в гостях у своего друга, такого же, как и я авиамоделиста. Так что репетицию пропустил
. Про моего товарища, Константина, надо рассказать чуть подробнее. Как я уже говорил, он был заядлым авиамоделистом и любителем истории Великой Отечественной Войны. Мы с ним и познакомились на одном из самых известных в рунете военно-историческим форуме, схлестнувшись в споре во время обсуждения того, что же было лучше для РККА И-180 и И-185 или ЛаГГ-3 и его потомки Ла-5 и Ла-7. Так вот, Константин был поклонником самолётов Лавочкина, поэтому не стоит удивляться тому факту, что он к моменту переноса занимался конструированием радиоуправляемой модели Ла-7, точные чертежи которого он нашёл всё в том же интернете. Так что ОКБ Лавочкина нужно было быть очень благодарным Константину, предоставившему в его распоряжение, через НКВД конечно, подробные чертежи Лавки, а кроме того архив обсуждений с форума, где каждый самолёт был обсосан до мельчайших деталей. Несколько жалел Константин о самой модели, которую пришлось отдать вместе с чертежами. Но тут уж ничего не поделаешь - надо значит надо.
Что же касается меня, то после того, как я отдал СБХ все наработки по КАБ, если можно так назвать драйвера для управления авиамоделью через комп, от меня отстали, пообещав вызвать при необходимости. Так что я по-прежнему работал на своём заводе.
На заводе начали происходить изменения. Очень много людей было направлено в командировки, в то же время, много командировочных из СССР прибыло на завод, поэтому общее количество людей осталось примерно одинаковым. Новоприбывших размещали в общежитии недалеко от завода. Думаю, что по сравнению с советскими общагами, оно должно было казаться вполне себе на уровне, тем более что совсем недавно там был закончен ремонт. В числе откомандированных с завода были мои знакомые Наталья Вакуленко и Олька Малиненко - технолог и программист, отправленные в Ленинград. Сам факт того, что командируют программиста заставлял задуматься о многом.