Он вытащил из-под кровати чемодан, большую спортивную сумку, раскрыл их и принялся пихать туда все подряд, не тратя времени на укладку. Стоя у шкафа, Олег просто сгребал вещи на полках и швырял их кучей в стоящий под ногами чемодан. Хватал рубашки и брюки прямо с вешалками, комкал и заталкивал в сумку.
"Мыло, зубную пасту и щетку не забыть, - напомнил он себе. - Еще салфетки и главное, туалетную бумагу!". От мысли, что ему, быть может, придется пользоваться тем, чем это было принято в Средние века, то есть соломой, Горчакову заранее становилось дурно.
Свои спортивные кубки и медали он тоже решил здесь не оставлять. Тем более что все они были отлиты из серебра высшей пробы. А серебро в средневековье было самым ходовым средством оплаты. Золотой монеты в то время в Европе почти и не было.
- Да, аптечку не забыть! - спохватился Олег. - Без антибиотиков там полный абзац!
А они по счастью у Горчакова имелись.
- Серый, ну чё там? - лежавшая на столе рация ожила, когда Горчаков застегивал чемодан.
- Не вижу движения, - ответил снайпер. - Можно пугнуть: очередь по двери и парочку по окнам. Но это, ни к чему, он, наверное, уже в доме, мне дверь туда не видна. Слышь, бригадир, пусть Санек с тыла к окнам подберется и глянет. А Колян с Михой пусть его прикрывают.
Олег повесил сумку на плечо, подхватил чемодан и сорвался с места. Пыхтя, добрался до люка и зашвырнул на чердак сначала одно, потом другое. Остались только карабины. Горчаков спрыгнул с лестницы, промчался по коридору и влетел в комнату. Добежав до угла, он схватил похожий на автомат Калашникова карабин "Сайга 12к - "Тактика" и в этот момент краем глаза заметил движение: вооруженный человек выскочил из зарослей малины и побежал к домику. Олег вскинул оружие, упер приклад в плечо и выстрелил навскидку прямо сквозь стекло. Грохот двенадцатого калибра в закрытом помещении сильно ударил по ушам. Горчаков поймал на мушку, высунувшуюся из-за дерева фигуру, выстелил второй раз и бросился на пол. Вовремя! По окну ударила длинная очередь. Потом короткая, и одновременно с этим осыпалось стекло во втором окне. Помещение заполнил пронзительный визг пуль.
"Значит, второй раз я промахнулся, - сообразил Олег, - стреляют из двух автоматов".
Он дотянулся до "Тигра" и, держа оба карабина за ремни, быстро выполз из комнаты.
В коридоре Горчаков вскочил на ноги, рванул с места и птицей взлетел на чердак. Он втащил за собой лестницу, закрыл люк и только после этого перевел дух.
Находясь внизу, Олег боялся, что начнут стрелять с другой стороны, пули прошьют тонкие двери и настигнут его в коридоре, но обошлось.
В каркасе установки они с Романом оставили низкий лаз. Затаскивая сумки внутрь машины для перемещений, Олег, выражаясь литературно: клял себя последними словами, а если говорить проще, то крыл матом. Он не хотел никого убивать, все вышло как-то само собой. Наверное, сказалось нервное напряжение. Горчаков был, что называется, "на взводе", а тут враг бросился к дому, и сработали рефлексы.
Олег давно заметил за собой, что в минуты настоящей опасности, его сознание переключается на "боевой режим".
Как-то на охоте, он ждал кабана с одной стороны, а потом затрещали кусты, и зверь выскочил сбоку. Кабан оказался в десяти шагах от Горчакова - огромный, клыкастый. Олег тогда и подумать ничего не успел, а в голове словно щелкнуло что-то. Тело молниеносно развернулось само, руки без всякой команды вскинули ружье, а палец нажал на курок. Горчаков не выбирал место, куда выстрелить и не целился, он действовал "на автомате" - одно мгновенье и тяжелая пуля ударила зверю точно в лоб.
Вот что-то такое произошло и сейчас. Теперь, когда до роковой черты остался один шаг, Олег запоздало сожалел, что повел себя не правильно. Надо было вступить с бандитами в переговоры и отдать им бумаги даром. Жизнь она дороже.
"Почему я этого не сделал? - удивлялся Горчаков. - Почему не связался с ними по рации?". Ответ был только один - во всем виноват характер. Олег не любил, когда на него давили. "Наезды" выводили его из себя. "Ну вот и доигрался!" - с горечью подумал он.
Сложив сумки в центре пола, под решетчатой полусферой, Горчаков выбрался из установки, и тут ему на глаза попалась деревянная разноска с шурупами, гвоздями и плотницкими инструментами. Такую полезную вещь тоже стоило прихватить. Олег поставил ящик рядом с сумками, и тут со стороны улицы загрохотали выстрелы. Не надо было обладать военными талантами, чтобы догадаться: бандиты пошли на штурм.
"Все! У меня не осталось и минуты! - понял Горчаков. - Терять уже нечего, все мосты сожжены!".
Он побежал к электрощиту, на ходу вынимая телефон. Остановился. Нашел номер Романа. Нажал.
- Ну же, бери быстрей!
- Привет, Олег, - отозвался брат.
- Рома, слушай и не перебивай! - заторопился Горчаков. - Я сейчас на даче и я влип! Я включу твою машину и попытаюсь уйти. Если сможешь меня, потом вытащить - хорошо. Если не получится, значит, не судьба. Родителей успокой. Маме скажи: я сильный и драться умею - не пропаду! На случай, если больше не увидимся, говорю: прощай Рома, не поминай лихом!
Олег дал отбой и бросил ненужный больше телефон на пол, одновременно другой рукой опуская рубильник. Заурчали трансформаторы. Какое-то время ничего не происходило. Горчаков успел подумать, что брат ошибся, машина не заработает и сейчас ему придется вступить в бой. Но в этот момент внутри деревянного каркаса вспыхнуло зеленое свечение. Сначала, призрачное, как полярное сияние. Потом электронный туман стал уплотняться и превратился в густое клубящееся облако.
Олег приблизился к лазу, от ярко светящейся плазмы ощутимо потянуло холодом.
Горчаков набрал в грудь воздуха, нагнулся, зажмурил глаза и протянул вперед руки. Кожу защипало слабыми электрическими разрядами, и еще было такое ощущение, будто он на морозе высунул руку из мчащейся машины. Олег сделал шаг, другой и словно очутился в морозильной камере. Он шел, согнувшись и водя перед собой руками. Еще два шага и пальцы коснулись сумки, Горчаков присел рядом. Стало совсем холодно. "Блин! Да я тут дуба дам!" - подумал Олег, в эту секунду опора под ногами исчезла, и он словно бы рухнул в пропасть. От неожиданности Горчаков открыл глаза, но ничего не увидел. Темнота была абсолютной, как в космосе без звезд и невесомость такая же. Олег понял, что он никуда не падает, а просто висит в воздухе.
Глава 6
Полет в межпространственном лифте длился секунд десять, может, чуть дольше. Но для несущегося в неизвестность Горчакова это были долгие мгновения. Холодная плазма исчезла, а ему не хватало воздуха, легкие жгло. Решив: "будь что будет", - Олег выдохнул, и в этот момент по глазам ударил яркий после темноты свет. Тело обрело вес и ухнуло вниз. Посадка получилась жесткой. Горчаков успел сгруппироваться, но на ногах не устоял и завалился набок.
- Черт! Снег! - заорал он, проворно вскакивая, и тут же начал отряхиваться.
Сразу Олегу было не до того, а вот сейчас он осознал, что материализовался, или как там еще, метрах, наверное, в двух над землей. И сумки тоже.
Горчаков повертелся на месте, осматриваясь, но ничего примечательного не обнаружил. Со всех сторон его обступал лес. Белый, холодный и неприветливый.
- Блин! Да здесь мороз градусов под двадцать!
Возмущению одетого в рубашку и джинсы Олега не было предела, потому что, крутые и умные парни из фантастических романов, которые он иногда читал, проваливались в прошлое исключительно летом. А вот его угораздило очутиться, черт его знает, в каком лесу в самый разгар зимы.
Подрагивая от холода, Горчаков порылся в вещах, нашел и надел толстый свитер, кожаную куртку с меховой подкладкой, а на голову натянул вязаную шапочку. Еще под джинсы хорошо бы было трико поддеть. Но как это сделать, если кругом снег чуть ли не по колено?
Пришлось Олегу проявлять смекалку и находчивость: он вынул из сумки со своими старыми доспехами спинную пластину кирасы и расчистил пятачок. Осмотревшись, Горчаков приметил подходящую ёлку. Проваливаясь в снег, он добрался до нее с топором и нарубил веток.
Соорудив подстилку из хвои, Олег надел под джинсы трико и переобулся. С обувью были некоторые проблемы: теплая вся осталась на веранде, а соваться туда было нежелательно. Из-за этого форс-мажора Горчаков прибыл в неизвестно где расположенный, зимний лес в кроссовках. К счастью, в сумке с шикарными миланскими латами образца 1590 года лежали армейские берцы, в которых Олег выступал на соревнованиях. Теперь, надетые на теплые носки они, пришлись, как нельзя, кстати.
После переодевания на морозе Олега всего трясло, надо было срочно согреться, и он снова взялся за половинку кирасы.
Расчистив просторную площадку, немного согревшийся Горчаков с топором и ножовкой пошел изучать окрестности. У него было два важных дела. "Надо отыскать подходящие жерди и соорудить волокушу, - рассуждал Олег, - в руках я все не унесу. И на местности надо бы как-то сориентироваться". Горчаков еще со школы помнил, что мох на деревьях растет с северной стороны. Оставалось только этот самый мох найти, а его как нарочно нигде не было видно. Олег осматривал один ствол за другим, но кора везде была чистой.
После переодевания на морозе Олега всего трясло, надо было срочно согреться, и он снова взялся за половинку кирасы.
Расчистив просторную площадку, немного согревшийся Горчаков с топором и ножовкой пошел изучать окрестности. У него было два важных дела. "Надо отыскать подходящие жерди и соорудить волокушу, - рассуждал Олег, - в руках я все не унесу. И на местности надо бы как-то сориентироваться". Горчаков еще со школы помнил, что мох на деревьях растет с северной стороны. Оставалось только этот самый мох найти, а его как нарочно нигде не было видно. Олег осматривал один ствол за другим, но кора везде была чистой.
Через какое-то время, он набрел на заросли лещины, здесь жердей было сколько угодно.
Заготовив материал, Горчаков беспомощно осмотрелся.
- Где же его искать, этот чертов мох? - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Тут ему на глаза попалась огромная старая ель. - Если и там ничего не будет, то это лес какой-то неправильный, - решил Олег и пошел посмотреть.
В этот раз ему повезло, на корявой коре с одной стороны росло то, что нужно. Определившись со сторонами света, Горчаков стал решать, куда ему теперь идти.
- Значит, Роман говорил, что если ориентироваться по хрономиражам, то шансы: пятьдесят на пятьдесят, - начал вспоминать Олег, - То есть, с равным успехом можно оказаться или в том же самом месте, или в любой другой точке планеты. Так. Ну, судя по погоде, я не в Африке, - Горчаков подышал на замерзшие пальцы и принялся энергично их растирать. - Хотя то, что я не свалился в океан, уже радует, - заметил он.
Знакомые деревья вокруг, вроде бы, подтверждали версию, что Олег "приземлился" в Подмосковье.
- Значит, Москва вон там! - определил Горчаков. - Но, ёлки палки! Если я сейчас в районе дачи, то здесь полсотни верст, только до окраин современной столицы. А если брать древнюю Москву, то это ж придется еще и до самого кремля топать! Да уж, ситуация.
Олег зажал подмышкой охапку жердин и пошел обратно по своим следам.
По дороге, ему в голову пришла "светлая" мысль.
- Погоди! - Горчаков даже остановился. - Ленинградское шоссе это старая дорога из Москвы в Тверь и дальше на Новгород. Если эти города здесь есть, то существует и дорога! Вот к ней надо и идти.
С волокушей Олег провозился недолго. Он мог справиться еще быстрей, если бы так сильно не мерзли руки. Приходилось откладывать инструмент и отогревать кисти под курткой.
Сначала, Горчаков стесал топором до половины концы жердей где-то на метр. Они должны были не пахать землю концами, а гнуться и скользить, как лыжи. Потом положил их на землю параллельно и чуть выше того места, где кончались затесы, набил перекладин, как на лестнице, только чаще.
Собственно, на этом, приспособление, появившееся задолго до колеса, было готово. Вот только к перекладинам груз надо было чем-то привязать, а у Олега не было веревки. Пришлось прибивать вертикальные стойки и сколачивать что-то типа ящика. Получилось нечто новое - волокуша с кузовом!
Ящик с инструментами и гвоздями уже однажды приземлился в глубокий снег, так что Горчакову не пришлось ничего собирать. Но полагаться на везение и дальше, было бы неразумно. Поэтому Олег рассовал содержимое плотницкой разноски по сумкам с доспехами. Так оно как-то надежней. Осталось последнее дело.
Прежде чем покинуть "место высадки", Горчаков его тщательно отметил. На всех окружавших этот пятачок деревьях он сделал большие, хорошо заметные затесы. Когда двигаясь по кругу, Олег дошел до высокой березы с толстым стволом, он не стал снимать кору, а вырезал стамеской крупную надпись: "Рома, я пошел в Москву! Буду приходить сюда по возможности".
Чтобы не отморозить пальцы Горчаков надел на руки шерстяные носки, взялся за ручки волокуши и тронулся в путь.
Идти по глубокому снегу было тяжело. Но Олег продвигался медленно еще и потому что периодически останавливался и отмечал дорогу либо затесами на стволах, либо подрубал молодые деревца и валил их верхушками в ту сторону, откуда шел. Ориентировался Горчаков, оглядываясь на свои следы. Время от времени, он находил на деревьях мох и корректировал маршрут.
- И где эта долбанная дорога? - озабоченно спросил Олег, прошагав по своим прикидкам, километров пять.
В лесу было тихо и пустынно. Пару раз Горчакову попадались звериные следы. А вот о присутствии человека в этих местах пока ничего не говорило. Олега начали терзать сомнения.
- Черт его знает, какой тут сейчас век? - рассуждал он, - Может, и Москвы здесь еще нет? Да и вообще. То, что здесь все как у нас, только отставание по времени, это всего лишь, предположения Ромы. Кто знает, как оно на самом-то деле. А вдруг, здесь людей и вовсе нет?
В этот момент Горчаков увидел впереди меж деревьев то, что, несомненно, являлось здешней дорогой. Он прибавил шаг и вскоре вышел на извилистую просеку.
До трассы федерального значения этой дороге было далеко, но две повозки могли бы разъехаться на ней запросто. Сухой хрустящий снег был хорошо утоптан. У Олега сложилось впечатление, что здесь совсем недавно прошла приличная толпа народу. Были видны следы сапог, подкованных лошадей и узкие полоски от полозьев. Следов было много. "Интересно, это караван купеческий такой большой? Или здесь прошел военный отряд?" - размышлял Горчаков.
Он здорово замерз. Его тонкая куртка была хороша, чтобы пройтись от машины до подъезда. А вот для долгих прогулок по такой погоде она не годилась.
- Блин, а мороз-то жмет, - проворчал Олег, шмыгнул носом и потер его, заменявшим варежку, носком. - Люди это хорошо, - обрадовался он. - Не важно, какие. Главное, что я тут не один!
По отпечаткам подков, Горчаков понял, что отряд или караван движется туда, где по его предположениям, находилась Москва. Идти сразу стало веселей. Да и утоптанная дорога это вам не засыпанный снегом лес.
За следующие пару часов Олег отмахал километров десять. И тут он заметил, что начинает темнеть.
- Что за ерунда? - удивился Горчаков и посмотрел на часы. Они показывали 13:07 по Москве. - Я что, в другой часовой пояс попал? А, дошло! - покивал Олег. - Я попал в то же самое место географически. Но никто не обещал, что я окажусь в том же времени суток!
С этим надо было что-то делать. У Горчакова даже спичек не имелось, чтобы костер развести.
"Ночь на морозе без огня я просто не протяну" - пришла неприятная мысль. Олег крепче вцепился в ручки волокуши, наклонился вперед и перешел на максимальный темп, который можно было держать, не переходя на бег. Через пару километров ему стало жарко, а впереди он заметил, поднимавшийся над лесом дым, затем услышал отдаленное лошадиное ржание и какой-то стук. "Кажется, там деревья рубят" - подумал Горчаков.
Местность вокруг была холмистой. Поднявшись на очередной взгорок, Олег остановился. Впереди, сжимавший дорогу лес расступался, образуя широкую и длинную прогалину. На ней горело множество костров, вокруг которых грелись люди, стояли распряженные сани, рядом с ними переступали ногами кони. В морозном воздухе клубились дым и пар.
Горчаков снял с "Тигра" оптический прицел. Расстояние было небольшим, и восьмикратная оптика позволяла рассмотреть многие детали.
- Вроде, русские, - заключил он, опуская прибор.
Вид костров напомнил о холоде. Олег пошевелил пальцами на ногах, проверяя, не отморозил ли он их. Второй раз за сегодняшний день злодейка судьба не оставляла ему выбора. Горчаков обреченно вздохнул и снова впрягся в волокушу.
Пока он шел к лагерю, никто не обращал на него особого внимания: "ну бредет мужик по дороге, тащит что-то - эка невидаль!". Теперь, когда Горчаков оказался совсем близко, на него поглядывали с интересом, но бросаться навстречу с расспросами никто не спешил.
Олег догадывался, что любопытство возбуждает его черная куртка на молнии. Сидящие и стоящие вокруг костров мужчины были одеты в нагольные и крытые разноцветными тканями шубы. На головах они носили низкие шапки в виде полусферы с меховой опушкой, на поясах у всех имелись длинные ножи и кожаные сумки.
Лапотников Горчаков не заметил, ратники были обуты в желтые или темно-коричневые сапоги. Бороды носили немногие, а вот усы - почти все. "Видно, здесь мода такая" - подумал Олег.
Он прошел мимо саней, в которых увидел мешки, узлы, а среди них копья и большие миндалевидные щиты.
Первым на пути Горчакова оказался костер, над которым стояла железная тренога с цепью и крюком. На нем висел котел. Один мужчина, стоя рядом, помешивал длинной деревянной поварешкой булькающее варево. Еще девять сидели вокруг огня на охапках еловых веток. Один из воинов с усищами как у Буденного что-то увлеченно рассказывал, но когда Горчаков приблизился, он замолчал и выжидающе уставился на пришельца. Его товарищи тоже.