— Да!!! Да! — завопил Артем, хотя вопрос адресовался не ему.
Истошный крик друга отрезвил Серегу. Теперь и он начал понимать, что перед ним не просто девушка Ира, что ее губами общается с ним Нечто. И парень тоже почти беззвучно прошептал:
— Да…
— Тогда возьми это! — Ирина (хотя, по сути, это была вовсе не она) протянула руку и разжала кулак. На ладони лежало злополучное кольцо.
Сергей беспомощно оглянулся на друга, но потом все же взял этот кусочек металла — двумя пальцами, боязливо, словно тот был горячим.
— Теперь ты должен подарить его кому-нибудь. — Холодная улыбка прорезала лицо девушки.
— Кому?.. — вякнул Серега.
— Все равно. Пусть он, — кивнула Ирина на Артема, — приведет того, кого ты назовешь. Подаришь кольцо, и я освобожу вас с девчонкой.
— Кто ты?! — снова закричал Артем. — Почему ты распоряжаешься жизнями людей?!
Он и не предполагал, что получит ответ, но та, кто совсем недавно была его любимой девушкой, сказала:
— Потому что я служу божеству.
— Какому? — спросил Артем, хотя уже знал, что сейчас услышит. И он не ошибся.
— Сохмет! — торжественно воскликнула Ирина и вскинула руки к небу.
— И все же, кто ты сама такая? Или такой?..
— Мое имя тебе знать ни к чему. Я жрец великой Сохмет — и этого достаточно.
— Достаточно для чего?
— Для служения ей. Замыслы Сохмет должны быть исполнены.
Скорее всего, жрецу захотелось поболтать — наверное, он был очень долго лишен этой возможности, — потому что, не услышав больше вопросов, он спросил сам:
— Что ты еще хочешь узнать, юноша? Спрашивай, великая Сохмет позволила мне удовлетворить твое любопытство.
— С чего бы это? — хмыкнул Артем.
— Люди должны знать о великой Сохмет! Ей нечего скрывать. — Тут патетический тон жреца сменился на прежний — старчески-сварливый: — К тому же, если мое требование не будет исполнено, все вы, трое, погибните. А если исполните — все и так узнают о нас.
— Хорошо, — кивнул Артем. — Скажи тогда, в чем смысл этого кольца? Зачем оно убивает?
— Оно не убивает… — буркнул жрец. — Это кольцо было изготовлено по моему заказу и наделено с помощью божественной силы некими свойствами…
— Например, толкать людей к самоубийству! — не удержался Артем.
— Не смей перебивать меня! — проскрежетал жрец. — Что ты понимаешь в жизни и смерти? Этим людям оказана великая честь — они принесли себя в жертву великой Сохмет. Я навел на кольцо заклятье — каждый, кто передаст его в дар, получит возможность услышать повеление богини, переданное через меня…
— С помощью кошек?.. — вновь не выдержал Артем, но жрец на сей раз не стал огрызаться. Напротив, на лице Ирины появилась хищная улыбка:
— Конечно. Ведь я и живу в этих священных животных. Кольцо собирает их, призывает к себе, и когда их количество становится достаточным, я обретаю сознание. А скоро обрету и тело!
— Достаточное количество — это сколько? — насторожился Артем.
— Ты чересчур любопытен! — снова разозлился жрец. — Все, хватит на этом. Пусть он назовет того, кому собирается подарить кольцо.
— Одно условие! — вскинул руку Артем.
— Условия здесь ставлю я, — попытался возразить жрец, но Артем ожесточенно затряс головой и выпалил:
— Мы ведь можем не согласиться сделать то, что ты просишь!
— Тогда вы погибнете.
— Ну и что? — встрепенулся молчавший до сих пор Серега. — Тебе-то что за беда? Это наше дело, что выбрать.
Артем одобрительно подмигнул другу. Признаться откровенно, он подумал было, что Серега скис.
Прислужник кошачьей богини поморщился:
— Красивые слова… Как вы любите ими сыпать, пока смерть не заглянула вам в глаза. Ну, хорошо. Интересно даже послушать, что за условие ты хочешь мне поставить?
— Сергей подарит кольцо, но сам останется жить. Ира — тоже.
— Они и так останутся, заклятие действует один раз… — сказал жрец и осекся, поняв, видимо, что сболтнул лишнее. И замахал руками: — Все! Хватит разговоров! Они будут жить, если он подарит кольцо. Пусть назовет…
Резкий тепловозный гудок прервал тираду жреца. Луч мощной фары прорезал темноту. Со стороны вокзала, медленно набирая скорость, двигался пассажирский состав. Машинист, заметив рядом с путями странное темное пятно, окружившее двух людей, не смог видимо, понять, что это такое, и на всякий случай дал сигнал.
Сергей посмотрел на приближающийся поезд, и если бы жрец заглянул сейчас в глаза парню, то увидел бы, как вспыхнули они неожиданной радостью.
— Я подарю кольцо ему, — кивнул Серега в сторону друга.
Артем изумленно уставился на Сергея, и, как ни велико было расстояние между ними, он сумел прочесть в его глазах некий намек, предупреждение, просьбу подыграть… Не понимая еще, что придумал друг, Артем сказал:
— Хорошо, я готов.
Кошки тут же расступились, вновь сделав в плотном кольце ровную дорожку прохода.
— Подойди, — сказал жрец Артему.
Тот медленно двинулся к центру кошачьего круга. Поезд почти поравнялся уже с Серегой и Ирой-жрецом, когда Артем наконец догадался, что придумал друг. Не доходя до Сергея трех-четырех шагов, он остановился, протянул руку и крикнул:
— Кидай!
И Серега кинул. Но не Артему. Он дернул рукой, делая вид, что бросает кольцо, а потом резво провернулся на пятке и оказался лицом к рокочущему локомотиву.
Жрец сразу все понял и с ревом бросился на парня, но тот успел, прищурив для верности глаз, сделать ловкое движение кистью, и кольцо звякнуло о рельс, подпрыгнуло, но тут же было накрыто надвинувшимся колесом и расплюснуто многотонной тяжестью тепловоза.
Тело Ирины, летящее на Серегу с руками, готовящимися впиться в его горло, внезапно обмякло в броске, по инерции врезалось в парня, сбив того с ног, и в этот же самый момент огромная кошачья стая издала оглушительный рев — куда громче, чем тепловозный гудок, — и пушистые создания, перестав быть единым целым, ринулись врассыпную.
Артем с ужасом видел, как кошки, обезумев от мощного ментального удара, мчатся во все стороны, словно осколки рванувшей бомбы, не разбирая дороги, не видя ничего перед собой. Часть из них ринулась прямо под колеса поезда, но бегущие следом, не обращая внимания на гибель собратьев, тут же повторяли их участь.
Впрочем, Артему некогда было озадачиваться кошачьими судьбами. Его волновала сейчас другая судьба — самого дорогого и близкого ему человека.
В три стремительных прыжка оказался он рядом с Ириной, рухнул на колени перед ее неподвижным телом и дрожащими пальцами убрал рассыпанные по родному лицу черные волосы.
Ира дышала. Веки закрытых глаз дрогнули и медленно, будто опасаясь увидеть нечто ужасное, раскрылись. Испуганный взгляд упал на Артема и осветился такой искренней радостью, что сердце Артема екнуло и загрохотало под стать набирающему скорость поезду. Ирина попыталась сесть, но Артем тут же подхватил ее, прижал к себе и, так и не поднявшись с колен, принялся целовать ее волосы, лицо, губы…
Сергей, который уже успел встать и приводил теперь в порядок одежду, деликатно отвернулся. А когда состав, прогрохотав, мелькнул на прощанье красными огоньками последнего вагона, парень подбежал к рельсам и принялся высматривать в гравии между шпал то, что должно было остаться от кольца. Фонари вдоль путей давали достаточно света, чтобы довольно скоро он смог заметить блеснувший меж камешками металл. Серега схватил серебряный продолговатый «блинчик», тут же выронил его и затряс ладонью — расплюснутое кольцо оказалось горячим. Он осторожно, двумя пальцами, поднял его снова и стал перебрасывать с ладони на ладонь.
— Нашел? — услышал Сергей, обернулся и увидел, что Артем и Ирина уже, обнявшись, стоят и с умиленно-счастливыми улыбками наблюдают за его ужимками.
— Горячо, блин! — прокомментировал он свои действия.
— Так положи, пусть остынет, — посоветовал Артем.
— Ну уж нет! — замотал головой Серега. — Я лучше потерплю.
Со стороны пустыря, раскинувшегося между железнодорожным полотном и ближайшими домами, послышались возбужденные голоса. Свет фонарей туда не доставал, и ребята замерли, настороженно прислушиваясь. Но тут как раз снова показалась из-за облаков луна, высветив трех человек, бегущих по пустырю. Первой узнала, кто это такие, Ирина:
— Это же мама с папой!..
— Ага, — радостно закивал Серега, — мой тоже там.
Вскоре Иру вовсю уже тискали и мяли в объятиях родители, смеющиеся и плачущие одновременно. Игорь Аркадьевич же не столь бурно проявил свои чувства при виде сына. Серега виновато опустил голову:
— Пап, мы это… Иначе нельзя было. Иру надо было спасать.
— А я разве что сказал? — усмехнулся отец. — Вижу, спасли. Молодцы. А кольцо где?
— Вот, — раскрыл Серега ладонь, на которой тускло блеснул серебряный «блинчик». И тут же сжал кулак снова: — Только я тебе его не отдам…
— Вот, — раскрыл Серега ладонь, на которой тускло блеснул серебряный «блинчик». И тут же сжал кулак снова: — Только я тебе его не отдам…
— Почему?
— Так надо, пап… Правда. Мы тут узнали кое-что…
— Вы еще не все знаете, — стала вырываться из родительских объятий Ирина. Наконец ей это удалось, и девушка, отдышавшись, возбужденно заговорила: — Представляете, пока он был во мне, я все видела и слышала, только ничего сделать не могла. И помню многие его мысли. То, что он нам не сказал.
— Кто? Кто был в тебе?.. — посыпались на Иру вопросы от родителей и Серегиного отца.
— Давайте дома расскажу, а? — взмолилась девушка. — Не могу здесь больше и минуты находиться!
Но рассказывать она начала еще по дороге к дому. А потом все снова сидели на знакомой кухне и, раскрыв рты, слушали Ирину, забыв про стынущий чай.
История и впрямь оказалась занятной. Если бы присутствующие здесь не стали самоличными свидетелями ее последствий, девушку вполне могли бы записать в сказочницы. Ведь то, что она рассказала, и было на первый взгляд сказкой, легендой, мифом…
…Жрец древнеегипетской богини Сохмет жил много столетий назад — чуть ли не во времена Тутанхамона. Он столь преданно и верно служил своей хозяйке, что та сделала ему божественный дар: жрец мог существовать и после смерти. Но не постоянно, а лишь когда в одном месте — не обязательно на одном «пятачке», но хотя бы в одном городе — соберется сто тысяч кошек, священных для Сохмет животных. Помочь этому должно было серебряное кольцо, изготовленное искусными мастерами по заказу жреца. Но самое главное, если в жертву богине будет принесено сто тысяч человек, тело последнего получит жрец и сможет ожить по-настоящему.
Жрец придумал хитроумный ход. Он сотворил над кольцом такое заклятие, что любой человек, получивший его в дар, непременно должен был в скором времени захотеть передарить кольцо. А в момент дарения вместе с кольцом одариваемый получал в сознание некую метку, как сказали бы в наше время — код программы, который срабатывал при встрече человека с кошкой. И человек, не задумываясь, приносил себя в жертву Сохмет.
Но с течением веков заклятие ослабевало и порой давало сбои. Так и Серега, получив кольцо в дар от Ирины, сам не подарил его никому. Зато это совершенно случайно сделал его отец. Друг Игоря Аркадьевича Михаил стал невольной жертвой, зато — волею судьбы или случая — последней перед стотысячной, после которой жрец мог получить тело. Но Михаил, почувствовав тягу подарить кому-нибудь кольцо, кое-что понял. И он решил его уничтожить, забрать с собой в могилу. Не получилось… И теперь кольцо мог передарить только предыдущий его «законный» владелец, то есть Серега.
— Но как это кольцо вообще попало в наш город?! — воскликнула Валентина Ивановна.
— Скорее всего, это случилось еще в позапрошлом веке, а то и в самом начале истории нашего города, — откликнулся Александр Михайлович. — Он ведь образовался на торговом пути, скорее всего купцы его и основали. Вот, видимо, какой-то купчина и вывез его из Египта. Перекупил у тамошнего расхитителя гробниц…
— Не перекупил, — поправила отца Ирина. — Это кольцо ему подарили.
— Ах, ну да, конечно, — согласился Александр Михайлович. — Вот, кстати, почему и кошки в наш город потянулись.
— Почему же самоубийства вспыхнули лишь в последнее время? — спросил Серега, который слушал рассказ Ирины и комментарий ее отца с раскрытым ртом.
— Вряд ли только в последнее. Возможно, кольцо пролежало где-то, забытое или потерянное, а теперь вот его снова нашли, на беду…
— И почему погибали только подростки? — задал Сергей очередной вопрос, но тут же сконфуженно поправился: — До дяди Миши…
— Ну, это можно объяснить, — забарабанил по столу пальцами Александр Михайлович. — Ведь кому обычно такие вещи дарят? Друзьям, подругам… Вот оно среди школьников и покрутилось. Наделало дел…
— Самое интересное, почему возникало полярное сияние? — вступил в разговор Артем. — Да еще такое… музыкальное.
— Я знаю, — тихо сказала Ирина. — Это Сохмет… Так она высказывала свою… благодарность за жертву.
— Да ну, — не поверил Артем. — Это ж не древнеегипетская музыка!
— Она ведь богиня, — посмотрела на парня Ирина. — И она ведь не умерла тысячелетия назад. Боги вообще не умирают, на то они и боги. А про Сохмет я не просто так сказала, я это… от жреца знаю. Сохмет очень нравится Моцарт. И если она «играет» Моцарта, значит — удовлетворена и довольна.
— Так вот почему после дяди Мишиной смерти был не Моцарт, а Верди! — воскликнул Серега. — Ей не понравилось, что он сделал!..
— Но почему все же полярные сияния, я не могу понять? — не унимался Артем. — Что у них общего с Египтом?
— Сохмет, в первую очередь, — сказала Ирина, — это богиня уничтожающей силы, палящего солнца, войны и болезней.
— Да-да, — поддержал дочку отец. — Помните, я вам рассказывал?
— И… что? — не понял Серега, и Артем напомнил:
— Солнца!.. Богиня солнца. Я ведь еще тогда говорил! Полярные сияния — это…
— Помню, помню!.. — замахал руками Сергей. — Все теперь понятно.
— Кроме самого главного… — тихо произнес Артем и опустил глаза. — Как все это вообще может быть?.. Ведь такого просто не бывает! — Он вновь поднял голову и обвел присутствующих вопрошающим взглядом.
— Не хочу показаться банальным, — хмыкнул в кулак Александр Михайлович, — но лучше, чем сказал Шекспир, все равно не скажешь…
— Есть многое на свете, друг Горацио… — подхватил Игорь Аркадьевич.
— …Что и не снилось нашим мудрецам! — торжественно закончила Валентина Ивановна.
В субботу похоронили последнюю жертву кровожадной богини — Михаила. Поздно вечером Серега сказал вернувшемуся с поминок мрачному отцу:
— Пойдем завтра на рыбалку?
— Какая рыбалка?.. — отмахнулся Игорь Аркадьевич.
— Пап, надо. Правда.
— Да уже сезон закончился…
— Ничего. Пожалуйста, я прошу, — не отставал Сергей.
Удивленный настырностью сына, который в общем-то рыбной ловлей не увлекался, Игорь Аркадьевич пристально посмотрел тому в глаза:
— Выкладывай. Зачем тебе это?
— Вот… — Серега положил на стол перед отцом блестящую вещицу. — Блесна. Я сам ее сделал.
— Из кольца? — задал риторический вопрос Игорь Аркадьевич и стал разглядывать изделие сына — несколько корявую, но вполне похожую на блесну выгнутую овальную серебряную лепешку.
— Да, — сказал Сергей. — Я ведь должен его все-таки подарить…
Отец все понял.
— Ложись спать, завтра рано разбужу.
По черной глади реки медленно плыли желтые листья. Сам Игорь Аркадьевич почти не ловил, в основном, помогал сыну — у Сереги почти не было рыбацкого опыта. Но после десятка-другого неудачных забросов, у него стало наконец что-то получаться, и отец отошел, чтобы и самому попытать удачу.
Но первым повезло все-таки Сергею.
— Есть! — коротко вскрикнул он, и спиннинг в его руках ощутимо выгнулся.
— Вываживай, вываживай! — подскочил к сыну отец. — Не торопись!.. Сейчас подсачек принесу.
— Не надо, — сказал Серега и криво усмехнулся. — Дай лучше нож.
Игорь Аркадьевич выгнул дугой брови, но в следующее мгновение понял, что хочет сделать Сергей. Он вынул из ножен охотничий нож и протянул его сыну рукояткой вперед.
Серега покрепче перехватил удилище правой рукой, взял в левую ножик, помедлил немного и чиркнул лезвием по леске:
— Дарю!..
Ночи во второй половине октября были уже очень темные. Но только не эта. Разноцветные отблески сполохов играли в потухших глазах здоровенной щуки, выбросившейся около часа назад на глинистый берег реки Кошка. Из ее разинутой пасти свисала серебряная блесна, отражавшая блики полярного сияния, столь редкого в этих широтах.
По обе стороны от мертвой рыбины в позе сфинксов лежали две кошки. Их пасти щерились в злобном оскале, а морды были задраны к небу, на котором неведомый исполнитель красками вместо звуков играл «Реквием» Шнитке.
г. Мончегорск, 2006–2009 гг.
(с)Андрей Буторин, 2009 г.
Примечания
1
РЕКВИЕМ (по начальному слову латинского текста “Requiem aeternam dona eis, Domine” — «Вечный покой даруй им, Господи»), заупокойная месса. («Большая Российская Энциклопедия»)