Удар силы по сидевшему за столом мужчине впечатал его в стену, магический захват выдернул его из-под обломков мебели и подтянул к Насте.
— Кто приказал подсыпать зелье, жрецы? — спросила она начавшего приходить в себя трактирщика. — Что делают с отравителями, знаешь?
— Принцесса! — заорал он. — Вас не травили, это было только сонное зелье!
— Только зелье! А какая мне разница, если результатом сна будет смерть? Значит, так! Сейчас готовишь лошадей и продукты. И учти, что продукты не для меня, а то с тебя станется и в них чего-нибудь подложить. Если узнаю, что с теми, для кого ты все это готовишь, что-нибудь случится, лучше тебе будет повеситься самому! Ты виноват, поэтому не получишь от меня ни монеты. И если попробуешь удрать, может быть, тебе это удастся, только трактир придется отстраивать заново и не здесь, потому что на пепелище не строят. Все ясно? Тогда почему я не вижу лошадей?
Все, что она приказала, было сделано за каких-то десять минут. Оседланные лошади были так загружены мешками и сумками, что были видны только головы и хвосты. Их связали гуськом, и довольный Старм повел свой караван к разбойничьему лагерю. Будить сестру Раш Насте отсоветовал.
— Привяжи ее к себе и пусть спит, — сказал он. — Магия ее кровь от зелья не очистит, только не позволит ему подействовать. После этого будет очень трудно заснуть ночью, и применять магию для сна уже не получится, иначе в теле все разладится. Сама сегодня увидишь. Но ты маг и гораздо старше, поэтому легче с этим справишься, чем сестра. Я тебя не убедил?
Настя не стала спорить и приказала конюху посадить спящую малышку в седло и связать их тонким ремнем. Ехать было неудобно, потому что сестренка постоянно заваливалась назад или вбок, пока девочка не стала ее придерживать одной рукой. Через час такой езды рука устала. Она с удовольствием остановилась бы и переждала, пока проснется Лисса, но не встречалось ни деревни, ни трактира. Да и боялась она теперь трактиров. Жрецы могли договориться не с одним трактирщиком, а со всеми. Хорошо, что при разборке не было других путников, а если в следующий раз они будут?
— Что будешь делать? — спросил Лор. — В каждом трактире может поджидать ловушка. И это необязательно будет зелье в еде, может быть и отравленная иголка в постели. Этот трактирщик не был готов убивать, но я не уверен, что они все такие. Думаю, что жрецам вы живые не нужны, тебе так и сказали, что всех должны убить. Я бы в трактиры не заезжал. Это здесь такие дикие места, дальше должно быть много деревень. Или останавливаться в них, или купить у деревенских еду и ночевать в лесу. Еще только начало осени, поэтому у костра не замерзнете. Да и ехать осталось пять-шесть дней, если у них столица в Сорме. И еще себя можно греть магией.
— О магии лучше молчи! — сердито сказал паладину Ращ и переключился на Настю: — Ты уже израсходовала пятую часть моего запаса и продолжает его бездумно тратить! Ты очень экономно поступила с разбойниками, но для чего было тратить столько сил на трактирщика? Сломала ему мебель и пару ребер, а потом все-таки вернулась к ментальной магии! Кому нужны были эти эффекты? Зрителей там не было.
— Ты почему нагрелся? — спросила девочка разошедшийся браслет. — Кто-то применяет магию?
— Да, что-то такое есть, — насторожился Раш. — Это не опасно. Просто кто-то наблюдает за тобой птичьими глазами. По-моему, это вон та ворона, которая перелетает с ветки на ветку. Можешь ее сбить стрелой?
— Как я воспользуюсь луком, если связана с сестрой? — возмутилась Настя. — Для магии до нее далековато.
— Надо поторопить коня! — встревожился Лор. — Кто может использовать птицу в этом лесу, кроме колдуна? У них паршивая магия и могут быть очень неприятные сюрпризы! Недаром их уничтожали в империи.
— Я не могу сейчас устраивать скачки! — ответила девочка. — Я просто не удержу сестру. Кто они, эти колдуны? Я только о них слышала краем уха.
— Магов обучают другие маги в школах и Академии, — сказал Лор. — Иногда учат дома, но это дорого. Обучают только дворян, для всех остальных знания магии являются запретными. Бывают, что делают исключения для особо одаренных, и им при этом дают дворянство. Но в простонародье рождается немало способных к магии детей. У большинства этот дар так и остается невостребованным, но есть и те, кто пытается постичь магию самостоятельно. Почти всегда они находят какие-то свои пути, чаще всего становясь на путь зла!
— А жрецы у нас добренькие! — ехидно сказала Настя.
— Ты его не поняла, — вступил в разговор Раш. — Жрецы получают силу теми же способами, что и остальные маги. Употребить ее можно по-разному. Я бы их не назвал злыми, они злые только для твоей семьи, потому что она им мешает. А колдуны силу получают через зло. При страданиях магически одаренных существ ими выбрасывается очень много силы, которую можно вобрать в себя. Они могут использовать эту силу для добрых дел, но делают это единицы. Для большинства колдунов все остальные люди ничего не значат.
— В мое время они использовали маленьких детей, воспитывая из них для себя слуг, — добавил Лор. — Они их не только воспитывали, но и меняли магически, превращая в привязанных к себе уродцев.
— Ну вас с такими рассказами, — прервала их Настя. — Не хочу я слушать такие гадости. Птица улетела, поэтому никакой опасности больше нет. Эй, ты!
Последний оклик был жеребцу, который, не слушая поводьев, свернул с тракта в лес.
— Он под управлением, — сообщил Раш. — Не вздумай еще и ты им управлять! Конь сбесится и вас скинет. Тебе для полного счастья не хватает переломов. Они и магией лечатся долго. Попробуй магические путы. Не знаешь? Это простое заклинание, смотри рисунок. Слов для него не нужно, твой жеребец их все равно не поймет.
Конь споткнулся и стал топтаться на месте, потом затряс головой и вскинул задом.
— Почему он опять пошел? — спросил Лор.
— Потому что я не хочу, чтобы он нас выбросил из седла! — сердито ответила Настя. — Я и сама в нем не очень крепко держусь, а с сестрой сразу вывалюсь. Раш, ты сможешь выпить силу этого колдуна?
— Должен, — не очень уверенно ответил браслет. — Я пью силу из любого, в ком она есть. Но если ее в нем очень много, могу не успеть. Если он даст деру…
— Меня устроит и такой исход, — сказала девочка. — Не жди команды и действуй, когда сможешь. Кажется, я его вижу!
Конь вышел на большую поляну, на другом конце которой, уперев руки в бока, стоял невысокий, но широкоплечий мужчина, так заросший волосами, что почти не было видно лица. Конь прошел больше половины разделявшего их расстояния и стал как вкопанный.
— Девки! — низким, хрипловатым голосом сказал колдун. — Откуда только взялись! Но это даже кстати. Коня съем, а вас пущу на переделку. Слуги получились какие-то бестолковые, может, из вас будут лучше. И не придется дергать с детьми деревенских. Вы сестры?
— Не родные, — со страхом ответила Настя.
Страх не пришлось изображать. Он накатывал на девочку при одном только взгляде на колдуна, несмотря на всю ее силу. Даже орков она так не боялась.
— Кто пытался остановить коня? — спросил колдун. — В тебе я силы не вижу.
— Был слуга, — соврала она. — Он от нас отстал, а потом догнал, когда конь поперся в лес. Только у него ничего не получилось. И еще он испугался и убежал.
— Меня все боятся, — самодовольно сказал колдун. — Слезайте с коня, дальше пойдете сами.
— Как? — чуть не плача, спросила Настя. — Сестра привязана ко мне, и мне самой ее не развязать. Помоги.
— Действительно… — присмотрелся он и сделал к ним несколько шагов.
— Все! — заорал в голове девочки Раш. — Бей его насмерть, а то погибнешь!
Глава 12
Страх накрыл Настю с головой. Почти не соображая, что делает, она ударила колдуна первым же смертельным заклинанием, какое пришло на ум. Сердце стоявшего на поляне мужчины последним судорожным ударом качнуло кровь и остановилось навсегда. Колдун приложил руку к груди и все понял. С исказившей лицо гримасой ненависти он сумел выхватить из ножен кинжал и кинуть его в девочку. Клинок еще был в полете, когда у колдуна подогнулись ноги, и он уже мертвым упал на землю. Бросок вышел сильным и точным, и кинжал должен был вонзиться в спину спящей Лиссе, но освободившийся от чужой воли конь испуганно дернулся и получил его в шею. Смертельно раненное животное рванулось в сторону и начало заваливаться набок. При рывке обе девочки вылетели из седла. Связывавший их ремень лопнул, поэтому каждая из них приземлилась самостоятельно. Лисса упала на удивление удачно, ничего себе не сломав. От сильного удара малышка получила сотрясение и потеряла сознание. Насте не повезло: она увидела мелькнувшие ветви деревьев, потом… Потом для нее ничего не было. Боли она ощутить не успела, а осознала себя в беспросветной мгле. Тело не чувствовалось, не чувствовалось вообще ничего. Похоже, что и времени здесь не было, а в голове полностью отсутствовали любые мысли. Первым, что нарушило это состояние, был чей-то скулеж. Связных мыслей пока еще не было, были ощущения. Сначала девочка почувствовала свое тело. Боли не было, но она почему-то сильно замерзла. Потом пришло понимание того, что она лежит на спине на чем-то мягком. В нос ударили запахи прелой листвы и хвои. Пахло еще чем-то хорошо знакомым и неприятным. Мгновением позже пришла первая мысль — воспоминание о разделки добычи. Запах, который вплетался в запахи леса, был запахом крови. Последним заработало зрение. Сначала Настя через веки увидела свет, потом опять стало темно, и девочка открыла глаза. Она лежала на спине на покрытой мхом поляне и смотрела на покачивающиеся от ветра верхушки деревьев и медленно плывущие серые облака. Совсем рядом кто-то тоскливо и безнадежно плакал. Настя облокотилась на локти и с трудом села. Плакала Лисса, которая, сгорбившись и закрыв ладонями лицо, слегка раскачивалась из стороны в сторону.
— Больно ударилась? — с трудом спросила Настя. — Подожди, сейчас я немного приду в себя и подлечу тебя магией.
— Ты же умерла! — широко раскрыв глаза, закричала малышка. — Лежала совсем холодная и не дышала! И шея у тебя была свернута вбок. Я так поворачивать голову не умею.
— Лор, что здесь было? — спросила она паладина.
— Ты же слышала сестру, — ответил он. — Ты сглупила и умерла. Раш как-то умудрился вернуть тебя к жизни, но потерял при этом всю магию. Он сейчас даже не может с тобой говорить, только со мной.
— Ладно, разберемся потом, — сказала девочка, пощупав свою шею. — Лисса, сколько прошло времени?
— Я не знаю, — растерялась малышка. — Мы с тобой завтракали в трактире, а потом я почему-то оказалась здесь. Было темно и страшно! Я нашла тебя, а ты холодная и не дышишь! С тех пор вот сижу и плачу.
— У тебя ничего не болит? — спросила Настя. — Ходить можешь? Это хорошо, потому что лечение магией откладывается. Нет у нас пока магии. Ничего, жила я без нее, как-нибудь проживу и дальше. Какая же я дура! Разбойникам накупила еды, а у самой ничего нет!
— Можно использовать мясо убитого коня, — подсказал паладин.
— И есть его сырым? — сердито сказала девочка. — Я вашим огнивом ни разу не пользовалась, поэтому и с собой не взяла. Зачем мне это орудие первобытного человека, когда было столько магии, что можно было сжечь город?
— Ты себя как чувствуешь после смерти? — спросил паладин. — Ходить можешь?
— Вроде могу, — передернув плечами от его слов, ответила она. — Ты что-то говорил о моей глупости? Что имел в виду?
— Я тебе только передал слова браслета, — сказал Лор. — Когда можно было экономить силу, ты этого не делала, а когда надо было ударить изо всех сил, воспользовалась самым экономным заклинанием — остановкой сердца. Колдуны очень живучи и даже без сил могут быть опасными, а после остановки сердца и обычные люди сразу не умирают. Вот он и успел вас приголубить кинжалом. Если бы не дернулся конь, убил бы твою сестру. Бросок был такой, что могло бы достаться и тебе, если бы не кольчуга.
— Раш еще может отбирать силу? — спросила Настя.
— Это единственное, что он сейчас может, — ответил Лор. — Он ее и сам может собирать, но по чуть-чуть. Когда он лишился хозяина, был совсем пустой. Все, что ты растратила и пошло на твое оживление, было накоплено им за тысячу лет!
— Будет ему сила, — пообещала девочка. — Пойду посмотрю на этого волосатого. Лисса, жди здесь. Тебе на него смотреть не нужно.
Проходя мимо коня, она нагнулась и подобрала убивший его кинжал.
— Выбросила бы ты эту гадость, — сразу же посоветовал Лор. Видишь на лезвии бороздки? В них наверняка яд. И Раш говорит, что от этого оружия тянет какой-то магической гадостью. Ценности он не представляет, а тебе теперь придется все вещи нести самой.
— Ладно, выброшу, — согласилась Настя, засунула кинжал под мох и подошла к телу колдуна.
Карманов на его одежде не оказалось, и единственным, что она нашла, была связка ключей на поясе, натолкнувшая девочку на мысль поискать оставшееся без хозяина жилище. Вернувшись к мертвому коню, Настя сняла с него две седельные сумки и долго мучилась, пока вытащила из-под лошадиного бока две другие. Если бы конь лежал не на толстом слое мха, а на земле, у нее ничего не получилось бы. Нашелся и лук, а вот стрелы в колчане были почти все сломаны. Она выбрала три целых и выбросила остальные.
— Хочешь искать жилище колдуна? — то ли догадался, то ли прочитал ее мысли Лор. — Смотри, это может быть опасно. Находиться в жилище мага, не имея магии…
— В его слугах будет магия? — спросила девочка.
— Раш говорит, что немного должно быть, — сказал Лор, — но сами они ею вряд ли пользуются. Если слуги изменены магически, то магия только поддерживает в них жизнь. Отберешь ее, и они умрут.
— Если они уроды, то без хозяина все равно умрут, а к людям не выйдут, — возразила ему Настя и обратилась к сестре: — Как самочувствие? Голова не кружится? Может, тошнит?
— Пока сижу, ничего не кружится, — ответила Лисса, — а если встану, все начинает качаться.
— Оставь ее с вещами на поляне, — посоветовал Лор, — а сама ищи жилище. Не хотелось, чтобы ты в него шла, но вам нужно где-нибудь отсидеться, а другого подходящего места здесь нет. Зверей можешь не бояться, Раш сказал, что там, где живут колдуны, не водится никакой дичи, и хищники попадаются очень редко, да и не станут они нападать в начале осени даже на ребенка.
Лиссу пришлось уговаривать остаться одной и подождать. В конце концов она согласилась, но потребовала себе кинжал. Отдав ей свой, Настя взяла лук и пошла в том же направлении, в каком сюда двигался ее конь. Через каждые сто шагов она оставляла мечом зарубки на деревьях. После четвертой такой зарубки девочка вышла к еще одной поляне, на которой огороженный забором стоял большой двухэтажный дом. Калитка в заборе оказалась незапертая, и собак не наблюдалось, поэтому Настя положила на землю лук и вытащила меч.
— Предупреди Раша, чтобы тянул в себя любую магию, — сказала она паладину и взошла на крыльцо.
Дверь открылась без скрипа, и девочка первым делом осмотрела первый этаж. Больше половины комнат оказались запертыми, а в открытых никого не было. Исключением оказалась просторная кухня, на которой хозяйничали два каких-то уродца. Они вытаращились на неизвестно откуда появившегося ребенка и упали на пол.
— Мертвы, — услышала она слабый голос браслета, — но теперь я хоть могу с тобой разговаривать. Иди на второй этаж, там должен быть третий. Эти были здесь за поваров, а третий, похоже, занят уборкой.
Третьего не понадобилось искать, он нашелся сам, выйдя в коридор второго этажа из какой-то комнаты. Если "повара" были чуть выше Насти и в три раза шире в плечах, то последний фигурой напомнил ей разбойников. Такой же высокий и широкоплечий с мускулистыми руками и ногами. Мускулы было хорошо видно, потому что единственной одеждой слуги было что-то вроде плавок. Еще одной его особенностью было полное отсутствие волос на теле, в отличие от первых двух, у которых волос было предостаточно. Третьей особенностью стало то, что, лишившись магических сил, слуга и не подумал умирать.
— Ты убила хозяина? — спросил он, стараясь держаться подальше от ее меча. — Я вчера почувствовал его смерть.
— Ну я, — ответила девочка, — дальше-то что?
— Меня тоже убьешь? — спросил он. — Может, договоримся? Я здесь у хозяина дольше остальных и единственный нормальный. Остальные почему-то не получились. Ни на что, кроме готовки, их не хватает. Я тебе покажу все ценности и помогу справиться со Зверем. Не хочется умирать.
— И почему это я должна тебе доверять? — спросила Настя. — Засну, а ты открутишь мне голову. Скажешь, нет?
— Нет, — помотал он головой. — Я слуга и цель моей жизни — служить. Если не убьешь и бросишь здесь, все равно умру. Не будет цели, а к людям одному идти нельзя. Если хочешь, могу поклясться.
— Это богиней, что ли? — спросила девочка. — Неужели и ты ее почитаешь?
— Какая богиня? — наморщил он лоб. — Никаких богинь не знаю. Простая магическая клятва. Мне нужно совсем немного магии, а ты всю забрала. У хозяина есть, но я сам взять не смогу.
— У колдуна где-то здесь есть источник силы? Показывай, где он!
— Покажу, если пообещаешь взять с собой! — поставил он условие. — Буду служить до последних дней! Чтоб я сдох, если обману!
— Это и есть твоя магическая клятва? — сказала она. — Круто! Ладно, если будешь полезен, поедешь с нами, это я тебе могу обещать. Тебя как хоть звать?
— Хозяин нарек Дылдой, — ответил слуга. — Пойдем, что ли?
И повернувшись к ней спиной, пошел в другой конец коридора.
— Ключа у меня нет, поэтому отойди, — сказал он, останавливаясь возле массивной двери. — Сейчас буду ее ломать.
— Держи, — сказала Настя и протянула ему связку ключей.
— Умная, — сделал вывод Дылда о ее умственных способностях. — С пояса сняла? А перстень тоже взяла?
— С руки? — спросила девочка. — Я на его руки не смотрела. Что за перстень и для чего?
— Надо взять, — сказал он. — Магическая штучка. Не хозяин делал, а кто-то другой. С его помощью хозяин нас всех менял, и зверя он подчиняет. Если оденешь себе на палец, я тебе никогда не смогу причинить зла. Я и так не причиню, но с перстнем тебе будет спокойней. Я же вижу, что ты меня побаиваешься. Зря.
Он открыл дверь и вошел в нее первым. Это были личные комнаты колдуна, где он спал и вообще отдыхал. На столе той комнаты, которую в нормальных домах люди назвали бы гостиной, лежал шар, похожий на стеклянный, только внутри него пульсировало оранжевое пламя. Когда Настя к нему подошла, пламя замерцало и погасло.
— Это другое дело, — нормальным голосом сказал Раш. — Конечно, и близко нет того, что было, но уже кое-что можно делать. Этому слуге можешь доверять. Он не сказал ни слова неправды и готов верно служить. Но ему нужно вернуть то, что я забрал, теперь это для меня мелочь.