— Мы в цейтноте! — подвел итог размышлениям Денис, не зная, на что решиться. Шансы найти командира и бортинженера таяли с каждым часом, зато шансы быть взорванными вместе с астероидом возрастали в той же пропорции. Стоило им задержаться внутри крестообразной — и очень своеобразной — «машины времени» хотя бы на лишних полчаса — и пиши пропало! Земля не отзовет ракеты, так как речь идет о спасении миллионов жизней, а то и всего человечества.
— Возвращаемся! — сказала Кэтрин Бьюти-Джонс непререкаемым тоном. — Мы еще не использовали до конца все свои возможности.
Денис хотел напомнить ей, что это по вине их горе-генералов из Н АСА сложилась такая ситуация, но передумал. Обвинения не помогали найти выход из создавшегося положения. Походу в недра странного объекта, принятого людьми за астероид, альтернативы не было.
— Но проход закрылся… — сказал он.
— Будем искать другой! — отрезала американка.
Буксир пополз вдоль черной плоскости — грани более короткой перекладины креста на высоте ста метров. Иногда казалось, что среди бугров и ложбин открываются дыры и трещины. Тогда приходилось спускаться ниже, изучать рельеф, до боли в глазах всматриваться в искристую грань Затем лететь дальше. Лишь через час удалось найти «кротовую нору» — вход в подземелья астероида, когда у обоих почти иссякло терпение и кончились силы. Пульс Дениса участился до предела, пришлось даже принимать особое успокоительное — из аптечки внутри скафандра, состав которого был разработан российскими медиками для таких случаев. Каким образом поддерживала свой тонус американка, можно было только гадать. Но она не жаловалась.
— Ныряем!
— Сколько у нас осталось маяков?
— Восемь плюс ваши модули.
— Бакены.
— Всего четырнадцать.
— Не мало?
— У вас есть еще?
— Нет.
— Тогда к чему эти вопросы? Ведите катер!
— Надеюсь, на этот раз нас не выгонят?
— Как получится. — В голосе женщины прозвучала насмешка, и она добавила фразу по-английски, которая переводилась на русский язык как: — Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Денис улыбнулся, снова преисполняясь уважения к мужеству спутницы, знавшей, что она запросто может погибнуть.
Буксир вплыл в пятиметровое отверстие «червоточины», ведущей куда-то вглубь массива пород астероида. И стоило ему пройти два десятка метров, как тоннель позади закрылся. Сработала неведомая автоматика Ирода, подчинявшаяся своей нечеловеческой логике.
Но космонавты не стали задерживаться, искать объяснений поведению хозяев: то впускают без надобности, то выгоняют без причин, — лишь увеличили скорость своего неказистого транспортного средства. Оба верили, что смогут выбраться обратно через какой-нибудь другой тоннель.
Знакомая шарообразная полость с «виноградной кистью» внутри, соединенной со стенками множеством растяжек и клейких на вид перепонок. Что же это такое в самом деле? Ковчег? Корабль-матка? Космическая «рыба» с икрой внутри? Неужели догадка верна, и каждая «виноградина» представляет собой «икринку», или «яйцо» с зародышем внутри? Но что это за зародыши? И почему ковчег несется к Земле с такой бешеной скоростью? Ведь если это и впрямь корабль-матка, он же погибнет?..
— Не зевайте! — подстегнула спутника американка. — Тоннель начинается чуть правей.
Миновали перепонки и растяжки, вошли в продолжение тоннеля.
Сто метров…
Новая полость.
Та же «виноградная кисть», только «виноградины» вдвое крупнее, и внутри каждой пульсирует некая шипастая конструкция с четырьмя конечностями и рогатой головой. Точно — зародыши!
— Вы видите?!
— Я встречала гроздья еще больше — в центре.
— Эго действительно «икра»!
— Что вы хотите сказать?
— Мы внутри корабля-матки! Либо просто внутри матки! Это не астероид. В училище вам должны были читать лекции о панспермии…
— Панспермия — лишь красивая гипотеза.
— Теперь уже не гипотеза. Перед вами прямое доказательство распространения жизни в космосе путем панспермии — переноса спор.
— Это сказка, мистер Молодцоув.
— Вовсе не сказка!
— Спорить будем потом, майор. Прежде давайте продолжим поиск коллег.
Буксир двинулся дальше.
Еще сто метров и еще пещера — гораздо больше, чем ранее встречавшиеся. «Гроздь винограда» в ней также была крупнее других, и в каждой «виноградине»…
— Ничего себе!
Денис остановил аппарат.
В огромном прозрачно-малиновом эллипсоиде «виноградины» величиной с железнодорожную цистерну плавал… самый настоящий динозавр! Только шестилапый и двухголовый! Глаз у него видно не было, но сомневаться в том, что он живой, не приходилось.
— Жуть! — с дрожью в голосе прокомментировала Кэтрин. Видимо, и до нее дошел смысл увиденною. Догадка Дениса отражала истину: астероид Ирод представлял собой гигантский транспортный корабль, несущий в своем чреве зародыши иной жизни.
— Ковчег! — повторил Денис. — Разве что не ноев. Остается только узнать, почему чужепланетный «Ной» выбрал для своего финиша Землю.
— Да! — очнулась американка. — То есть нет! У нас конкретная задача. Все остальное после. Идем дальше!
Буксир с трудом протиснулся между растяжками, вплыл в тоннель, ставший вдвое шире, чем прежние. Если Денис ориентировался правильно, они сейчас двигались по оси самой длинной перекладины креста, приближаясь к узлу пересечения перекладин. Вероятно, там располагалось центральное «спорохранилище» «ковчега» или же рубка управления.
Шестнадцатая минута пути…
Еще одна полость.
«Гроздь винограда» с жуткими насекомовидными тварями внутри, готовыми, казалось, в любое мгновение вылезти из своих яиц.
Тоннель. На стенах — шрамы и сизые полосы пепла. Такое впечатление, что здесь произошло сражение с использованием лазерных излучателей.
— Уж не ваши ли ребята тут нашумели? — пробормотал Денис.
— С таким же успехом это могли быть и ваши! — огрызнулась Кэтрин. Позвала: — Бишоп! Гриффит! Где вы?
Тишина в ответ. Слабые щелчки и шелест на всех диапазонах связи Только изредка доносится тихий вскрик ближайшего сброшенного радиомаяка.
Денис тоже попробовал позвать своих, но ни Зайцев, ни Глинич не отозвались.
Здесь их можно искать целый год! — пришла пугающая мысль. Он поспешил отогнать ее.
Двести метров… Восемнадцать минут пребывания в другом времени… сколько же прошло времени на Земле? Часов пятнадцать? И на сколько хватит терпения у военачальников, держащих пальцы на кнопках пуска ядерных ракет?..
Гигантская — одним взглядом не объять — шаровидная полость, наполненная таинственной жизнью.
Традиционная «гроздь винограда» в центре, самая большая из всех, с оранжево-янтарными «виноградинами». Внутри — чешуйчатые твари с кожистыми крыльями. Перепонки. Растяжки. Плавающие бесцельно трехметровые шары, наполненные светящейся пылью или же прозрачной жидкостью желтого или — реже — голубоватого цвета. Шум в радиоэфире: будто недалеко кипит вода, проливаясь на раскаленную плиту.
Взгляд! Тяжелый, подозрительный, полный угрозы.
По спине между лопаток протекла холодная струйка.
Денис вспотел.
— За нами наблюдают!
— Посмотрите вниз! — возбужденно проговорила Кэтрин. — Видите?
Он посмотрел.
Выжженные лазером выбоины, какие-то льдистые натеки, брызги, сизо-белесые лохмотья, изогнутые рваные полупрозрачные куски стекла, похожие на остатки яичной скорлупы…
— Дьявольщина! Неужели здесь и в самом деле шел бой?! Кто же начал первым?
— Это не важно. Наши парни где-то здесь! Давайте искать!
Американка сбросила очередной бакен, славший в эфир призыв откликнуться всем, кто его слышит. Но никто на этот призыв не отвечал. Земляне его не слышали. Или не могли ответить, будучи давно погибшими.
К буксиру свалился сверху белый прозрачный шар, заполненный текучими светящимися вихриками. Ощущение взгляда усилилось.
Кэтрин достала оружие.
— Не стреляйте! — быстро проговорил Денис. — Попробуем договориться! Может быть, это наш последний шанс вызволить ребят и убраться отсюда живыми!
— Как вы это сделаете, не зная, с кем имеете дело? Если хозяева уничтожили разведчиков, то уничтожат и нас!
— Уверен, наши ребята живы! Помните, когда мы освобождали буксир и разрезали растяжку? Нас ведь наверняка могли убить, но не убили! Просто вышвырнули вон!
— Почему же не вышвырнули парней?
— Не знаю. Но шанс найти их есть! Не стреляйте!
— Вы пацифист, мистер Молодцоув. — Кэтрин после некоторых колебаний опустила пистолет, но не спрятала в захват. — Хорошо, действуйте. Однако я оставляю за собой право защищаться.
Денис хотел сказать, что это техника ковчега вынуждена защищаться от пришельцев, но прикусил язык. К тому же он не знал, что делать дальше. В его практике не было встреч с творениями чужих разумных существ.
Центр управления полетами Российских войск космического назначения располагался на территории бывшего испытательного полигона, а ныне космодрома Плесецк. Он вступил в строй всего два года назад и представлял собой суперсовременный компьютерный комплекс, принимающий информацию по сотням каналов связи со всеми объектами РВКН, обсерваториями страны, базами и пунктами наблюдения за космическим пространством на Земле и в космосе.
Главный зал Центра с рядами компьютерных терминалов напоминал зал ЦУПа в Подмосковье, но имел кроме огромной — во всю стену — операционной планшет-карты Земли еще и такой же огромный экран, способный синтезировать любое изображение — от мирно) о земного или космического пейзажа до панорамы планеты или звезды. В настоящий момент экран показывал угольно-черное небо со звездной полосой Млечного Пути и ползущий но нему черный крестик астероида Ирод.
В зале работали далеко не все терминалы, и народу в нем было немного, в основном — операторы в голубой форме космических войск. У центрального монитора стояла небольшая группа людей — пять человек, концентрируясь вокруг мужчины в штатском, высокого, средних лет, с выразительным умным лицом и светло-голубыми глазами. Это был президент России. Он внимательно слушал командующего РВКН. Остальные молчали. Затем к группе присоединился начальник Центра экстремального оперирования в космосе генерал Лещенко.
— Они не выходят на связь уже больше суток, Александр Васильевич. Вокруг Ирода летает американский шаттл, но тоже молчит.
— Где «Ангара»? — тихо спросил президент.
— Наша птичка сидит на грани малой перекладины, у стыка ее с большой. Поэтому ни с Земли, ни с Луны она не видна, только с борта межпланетного зонда «Коперник».
— Вы думаете, они погибли?
— Если верить американцам, время внутри астероида течет в полсотни раз медленнее. Наши ребята могли просто не знать этого и спокойно заниматься разведкой.
— Все трое?
Лещенко вытер вспотевшее лицо платком.
— Судя по тем сведениям, что мы имеем, в астероид пошли командир корабля полковник Зайцев и бортинженер Глинич. Пилот должен был остаться на борту.
— Почему же не остался?
— После контакта с американцами он решил вернуть экипаж…
— И тем самым нарушил инструкцию! — буркнул командующий РВКН.
Лещенко сморщился как от зубной боли.
— Денис Молодцов наверняка давал себе отчет, чем рискует. Но не попытаться найти своих спутников он не мог.
— Все это романтика… Он не имел права рисковать р. такой ситуации и покидать борт корабля… не посоветовавшись с нами!
— Может быть, майор и романтик, но прежде всею он человек долга! Никто не знал, что астероид — более сложный объект, а не простой булыжник.
— Когда американцы замолчали, уже тогда можно было предположить степень опасности Ирода и подстраховаться. Я не понимаю, почему такой опытный специалист, как полковник Зайцев, допустил столь грубую ошибку.
— Степень его вины установит комиссия…
— Господа, — негромко, но твердо сказал президент; все замолчали. — Речь идет о судьбе миллионов людей! Что вы советуете делать? Американцы настаивают на запуске ракет для уничтожения Ирода.
Стало совсем тихо.
— До столкновения его с Землей осталось девять дней… — пробормотал министр обороны. — Надо стрелять! Иначе мы упустим возможность сбить астероид с траектории.
— Сколько мы можем еще ждать?
Все посмотрели на Лещенко. Генерал криво усмехнулся.
— Не более двенадцати часов. Взрыв ракет должен произойти не меньше, чем в двух миллионах километров от Земли. Только тогда радиоактивное облако газа, пыли и осколков успеет немного рассеяться и по большей части миновать Землю.
Президент перевел взгляд на крест астероида, неспешно скользящий по звездному полю. Помолчал. Потом обронил одну фразу:
— Ждем еще шесть часов…
11Шар со светящимися вихриками внутри, вызывающими ощущение недоброго взгляда, вдруг стремительно метнулся к буксиру.
— Прыгайте! — крикнул Денис, пытаясь развернуться и увеличить скорость одновременно.
Но буксир не умел маневрировать на форсаже как гоночный катер и успел лишь повернуться к приближающемуся шару боком.
Кэтрин свалилась с сидения вправо, Денис — влево, включил движок скафандра. Они отлетели на несколько метров от косо уходящего вверх буксира, и в это мгновение шар настиг аппарат. В нем образовалась щель, и буксир очутился внутри шара!
Так лягушка глотает муху! — пришло на ум сравнение.
Шар с «орехом» внутри сделал петлю, всплыл над пытавшимися убраться с его дороги людьми. Снова «посмотрел» на них.
— Но-но, не подавись! — прошептал Денис. — Давай общаться по-мирному!
— Открываем огонь! — скомандовала Кэтрин.
— Не надо! Мы успеем скрыться в тоннеле.
— Он сейчас проглотит нас!
— Спокойно, отходите назад, я вас прикрою…
— Не мешайте, я буду стрелять!
— Наверное, то же самое делали и разведчики… и не вернулись!
— Я заставлю эту тварь отнестись к нам серьезнее! — Кэтрин навела на шар электроразрядник. Однако выстрелить не успела.
Шар вдруг сделал еще один разворот и поплыл через весь огромный шарообразный зал, заполненный таинственным движением.
— Не уйдешь! — опомнилась американка.
— Не стреляйте! — крикнул в ответ Денис, поймав спасительную мысль. — Быстро за ним! Может быть, он приведет нас туда, где находятся остальные!
— О чем вы? — не поняла Кэтрин.
— Давайте проверим мою догадку. Наших ребят гоже могли захватить такие шары и поместить в какой-нибудь санитарный бункер. Все равно у нас уже не остается времени на их поиски.
Кэтрин размышляла несколько мгновений, опустила пистолет.
— Рискнем!
Они включили реактивные движки, с трудом догнали уносящийся прочь шар с буксиром внутри.
Шар провалился в тоннель, возникший в казавшейся сплошной стене полости. Космонавты нырнули за ним. Вход за их спинами тут же закрылся, но они не обратили на это внимания.
Полет длился всего одну минуту. Тоннель изогнулся как живой и вывел шар с преследователями в узкий карман с угрюмо светящимися вишневым накалом стенами.
Здесь уже располагалось полтора десятка других таких же шаров, мирно сбившихся в кучу посреди кармана. Шар с «орехом» присоединился к ним и медленно погасил свечение, стал безжизненным. Он сделал свое дело.
— Бишоп! — воскликнула Кэтрин, тормозя.
— Командир! — в унисон воскликнул Денис.
— Они здесь!
— Наши! И китайский зонд!
В шарах, висящих с краю, виднелись неподвижные фигуры американских астронавтов и российских космонавтов в скафандрах, еще в одном торчал китайский зонд-разведчик «Хуанхэ». В остальных Денис разглядел какие-то кристаллические золотые глыбы, несколько космических аппаратов явно земного происхождения, диковинный агрегат из трех хитроумно соединенных конусов и нечто перисто-крылатое, напоминающее летающую черепаху. По-видимому, астероид захватил эти объекты, путешествуя через Солнечную систему, а может быть, и за ее пределами.
— Бишоп! Ты меня слышишь?! — Кэтрин устремилась к шарам с американскими астронавтами. — Гриффит! Отзовись!
Никто ей не ответил. Фигуры в скафандрах, плавающие внутри шаров, никак не отреагировали на вызовы по рации.
Тогда американка достала пистолет.
Денис не успел остановить ее.
Сверкнул неяркий голубой лучик, полоснул по шару с астронавтом.
Шар бесшумно — здесь не было воздуха — лопнул, разбрызгивая прозрачно-желтые куски сферической оболочки. Вспухло и быстро рассеялось облачко светящегося дыма.
— Бишоп!
Фигура в скафандре шевельнулась. Поднялась рука, дернулись ноги.
— Бишоп, черт тебя возьми! Ты меня слышишь?!
— Кэт? — раздался в наушниках рации Дениса хрипловатый мужской голос — Что ты здесь делаешь?! Где мы?!
Американка вместо ответа выстрелила еще раз, вскрывая соседний шар.
Тогда и Денис достал свой лазерный бластер, до этого ни разу не использованный по назначению.
И Зайцев, и Глинич были живы! Правда, в отличие от командира, бортинженер произнес втрое меньше слов, осознав, что произошло, зато полковник говорил гораздо энергичней, перестав материться только тогда, когда узнал о присутствии среди спасителей дамы.
— Прошу прощения, мисс, — буркнул он, выслушав Дениса. — Я погорячился… но поверить в реальность события, как вы сами понимаете, трудно. По моим часам мы пробыли внутри этого монстра всего двадцать минут… а вы говорите — несколько суток! Рехнуться можно! Объясните, что собственно…
— Потом объясним, — перебила его американка, обратилась к Денису: — Наверное, время внутри шаров течет еще медленнее, чем в самом астероиде. Однако надо срочно выбираться отсюда! Боюсь, ракеты с ядерными боеголовками уже летят к астероиду!
— Не может быть!