Намотать на предплечье невидимые поводья, рвануть резко:
«Лежаааать!!!»
Дракон кротко рыкнул и послушно замер. Раньше Маарда часто посещало чувство стыда и раскаяния перед ним: всякий раз, когда приходилось подчинять ящера своей воле, животное мучилось от боли и страха. В течение первого года работы Маард не раз просил руководство поискать иные методы управления драконом. Более щадящие.
«Если все время лупить лошадь, она сдохнет! — возмущался он. — Я физически чувствую, как ящера корежит от каждой команды. Что вы получите в итоге — нервную и злобную скотину?»
«Маард. Либо он сдохнет — и тогда дорогущий проект провалится, псу под хвост пойдут годы работы специалистов, масса кропотливых расчетов, миллионы евро, угроханные в экспериментах. Либо, если расчеты верны и мы не ошиблись прежде всего в тебе, — вы научитесь понимать друг друга. На уровне единого организма. Маард, тебе в самом начале сказали, что это будет нелегко. И тебя выбрали именно потому, что ты способен справиться. Процесс слияния сознаний труден и болезнен. И либо вы научитесь быть одним, либо…»
«Помню. Выбора нет».
Постепенно Маард и ящер «сработались». Осаживать дракона месяц за месяцем приходилось все реже. Только когда надо было идти наперекор инстинктам хищника. Главное при этом самому оставаться спокойным. Быть скалой. А не как вчера…
Дракон вздохнул. Маард истолковал это как «держал бы себя в руках — спали бы дома, в тепле».
«Зато на колесе огни красивые», — упрямо подумал он.
Перед самим рассветом удалось задремать. Привиделся кусочек странного сна: развеваются на сильном ветру волосы, перевязанные широкой атласной лентой: сиреневой на почти черных прядях… Под напором ветра она медленно соскальзывает, распускается тугой прежде узел. И чем дальше сползает лента, тем светлее становятся волосы, тем злее треплет и путает их ветер.
За мгновение до пробуждения она соскользнула, сорванная резким порывом, и белые пряди смешались с бросившимся в лицо снежным вихрем.
Проснулся. С трудом понял, где находится. Сквозь узкую полосу в серых тучах над горизонтом сочился рассвет. Розовая небесная лента… Розовая. Или сиреневая?..
Дракон потянулся и шумно зевнул. Расправил блестящие от росы крылья. Тело обдало холодом, и Маард окончательно проснулся. Поспешно проверил оставленные ему за ночь сообщения из Центра.
«Маард, это Грета. Я сегодня дежурю, смотрю за датчиками… Ты в порядке? Ответь, я волнуюсь…»
Вздохнул. Включил голосовую связь.
— Доброе утро, Грета. Это Маард. Все нормально. Сейчас лечу домой.
Сонный голос:
— А?.. Привет… Я все же уснула.
Усмехнулся:
— Я никому не скажу. Мы урну помяли, намекни потихонечку техникам — пусть заменят.
— Какая урна?
— Напротив «чертова колеса». Вот эта, — ответил Маард. Ящер прицельно лупанул по урне хвостом, смяв ее в жестяную лепешку, и взмыл в рассветное небо.
Горизонт застилало темными тучами. Замерший лес тянул ветви-ладони вверх, прося дождя. Маард просмотрел сводку погоды на ближайшие сутки: ливни, грозы… Домой. Забиться поглубже и спать под шум водяных струй. Дракон сыт, так что на день-два можно запросто выпасть из времени. Отоспаться. Просто отоспаться.
Дождь догнал в пути. Дыхнул сыростью, хлестнул холодными струями по спине, по крыльям. Теплолюбивый дракон протяжно взревел и прибавил скорости. Так торопился, что не рассчитал траекторию приземления, едва не врезался в край скалы, где находилось его жилище. Вильнул в сторону, ощутимо ударился грудью и въехал на брюхе в теплое нутро пещеры, пытаясь затормозить передними лапами.
«Все. Мы дома», — с облегчением подумал Маард.
Вместо того чтобы отряхнуться и устраиваться спать, ящер принялся шумно втягивать ноздрями воздух и водить из стороны в сторону тяжелой головой. Странно.
«Ты чего это, а? Что почуял?»
Темно. И глаза к темноте привыкают слишком долго. Что там? Не будет дракон без причины беспокоиться. А ну как рванется вперед… Мысленно положить ладонь на шею зверя. Сидеть. Сидеть…
Что-то шевельнулось в самом дальнем углу. Метнулось под прикрытие камней, забилось в нишу. Животное? Ну, пойдет на завтрак — и всего-то дел. Только по поведению дракона было понятно, что нападать он не решается. Что-то его смущает, осаживает, что-то…
Выдохнуть в сторону сноп пламени — осторожно, просто чтобы увидеть. Маард взглянул — и чуть не выругался вслух.
У стены валялась спортивная сумка. Ее владелец, скорчившийся в углу, закрывал руками голову и старался вжаться в холодный камень. Чертовы дети, всюду они залезут!
Дракон перестал ворчать. Теперь просто тянулся нюхать. Маард успокаивал, но «держал» крепко. Не трогай. Не смей. Человек. Не еда. Понюхал? Все. Отходи. Медленно. Отвел дракона назад на пару метров, потом сказал, стараясь, чтобы голос звучал пострашнее:
— А ну, выходи.
От пронзительного визга ящер шарахнулся и захлопал крыльями. У Маарда мигом заложило уши. Ух, е…
— Выходи, сказал! — рявкнул раздраженно.
Несмело, по стеночке, всхлипывая, незваный гость все-таки вышел из укрытия и встал так, чтобы Маард смог его рассмотреть. То есть не его, а ее.
На вид ей было не больше восемнадцати. Бледная, маленького роста. Спортивный костюм на коленях и кроссовки заляпаны грязью. Из-под капюшона куртки выбились непослушные рыжие вихры. Глаза круглые, перепуганные. Серые. И нос курносый.
— Вот же твою мать!.. — прорычал Маард. — Сумку взяла — и на выход марш!
Девчонка прижалась к камням.
— Н-не…
— Марш, сказал! Сожру! — и для устрашения позволил дракону податься вперед. Хвостом хлестнул по полу, обрызгав девчонку водой из лужи.
Гостья съехала спиной по стене, села, обняв руками колени и расплакалась навзрыд.
— Жри… Только давай сразу…
Маард оторопел. Посмотрел на стену дождя. На скорчившуюся в метре от драконьей морды «неприятность». Молча прошел в глубь пещеры, свернулся, накрывшись крыльями, как плащом, и провалился в сон — почти мгновенно.
4
— Зачем тебе столько мелочи? — удивленно спросила Элен.
— Обещал озеру подарок. Чтобы на монисто хватило, — улыбнулся Маард, пересыпая монетки из горсти в горсть.
— Так вот о чем вы с ним разговаривали…
— Ты слышала?
Она слегка смутилась. Самую малость. Прибавила шагу, стараясь идти с Маардом в ногу. Он это заметил и снова не смог сдержать улыбки.
— Я гуляла. Как и ты, наверное. Незнакомый город, чужие люди, от машин к концу дня вообще голова раскалывается. Случайно вышла к озеру и увидела тебя. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять, что ты нездешний. Местные никогда бы не стали с Мичиганом вот так… А когда ты заговорил…
Она замолчала и посмотрела вверх. Маард проследил за ее взглядом: тот терялся высоко над крышами небоскребов. Очень хотелось взять ее за руку, но некуда было ссыпать монеты. Хоть швыряй их на асфальт, в самом деле. Или…
— Элен, — позвал он, и еще раз — негромко, чтобы прочувствовать, как звучит ее имя, какое оно на вкус: — Э-лен…
— А?..
— Пойдем, вместе отдадим? Если ты не особенно торопишься.
Маард прекрасно понимал всю нелепость сказанного. Ну кому он нужен со своими дурацкими ритуалами?
Она одарила его великолепной улыбкой и первая свернула на дорожку, ведущую к озеру. Маард шел в метре позади и жадно рассматривал Элен. Высокая, отнюдь не худенькая, но от движений ее пышных бедер перехватывало дыхание и пересыхало во рту. Хотелось увидеть ее обнаженной. С каждой минутой желание прикоснуться к ней нарастало. Цокали высокие каблуки по бетонным плитам мола.
— Вон там скамеечка свободная! — заметила она.
Подошли. Девушка присела на скамейку, а Маард спустился к самой воде. Озеро переливалось под солнцем веселыми бликами. Улыбалось. Нежилось…
— Я принес, — негромко сказал Маард, стесняясь своей внезапной сентиментальности. — Лови по одной.
Серебристые кругляши шлепались в воду один за другим. Озеро глотало их, как щенок лакомство. Шорох за спиной заставил обернуться. Элен осторожно спускалась по камням. Босая.
— Мне тоже хочется… поблагодарить, — сказала она, будто оправдываясь.
Маард поспешно протянул ей руку. Она пошатнулась, схватилась за него. Ладони у нее такие горячие… Осторожно притянуть ее к себе, помочь устроиться на камнях. Ссыпать в ладонь монеты. Отступить на шаг назад. Стоять и наблюдать, как Элен бросает в воду пятицентовики.
Она вдруг оторвалась от своего занятия, обернулась. Миловидное лицо нахмурилось.
— Так нечестно. Это же ты обещал подарок… а я все забрала.
— Тогда дарим вместе.
Он кивнул, почувствовав, что девушка приняла его игру. Уловил во взгляде что-то… искорку? Намек на продолжение?
— Так нечестно. Это же ты обещал подарок… а я все забрала.
— Тогда дарим вместе.
Он кивнул, почувствовав, что девушка приняла его игру. Уловил во взгляде что-то… искорку? Намек на продолжение?
Плюхались в озеро монетки, сверкала под солнцем водная гладь. Элен все старалась бросить дальше, чем Маард, но тщетно. Он это заметил. Хитро улыбнулся.
— Хочешь, научу кидать дальше всех?
— Научи! — азартно откликнулась она.
Маард разулся, закатал повыше брюки. Шагнул к Элен и подхватил ее на руки. Она растерялась и взволнованно запротестовала:
— Не надо! Я же тяжелая! Ну не надо…
— Не бойся, я держу крепко. Не уроню. Монеты не растеряй.
Она затихла, обняв его одной рукой за шею. Только испуганно зажмурилась, когда он медленно пошел по скользким камням в воду. Сперва по колени, потом подумал — черт с ними, с брюками, и сделал еще несколько шагов вперед. Взглянул на затаившуюся девушку, заранее подыскивая слова ободрения, но вместо испуга увидел в ее глазах доверие.
— Ну… теперь кидай монетки. Только лучше замахивайся. Я крепко стою, не уроню, не бойся. Давай.
Она покачала головой и просто разжала ладонь.
— Все, вот… Выходи. Вода холодная.
— Я не почувствовал, — честно признался он. — А вот ты теплая.
— Давай все же на берег, — попросила она тихо, но твердо.
Вылезли на мол, обулись. Промокшие до середины бедра брюки неприятно облепили ноги. Маард поежился. Элен взглянула на него, будто что-то прикидывая, и отвела глаза. Не решилась?..
— Здорово это… Ты, озеро. Как подарок, — сказал Маард, не сводя с нее глаз.
Ее щеки слегка покраснели.
— Спасибо тебе. Я как дома побывала. Там море, солнце… Маленькая страна, уютные городки.
Двинулись к городу. Не спеша, рядом.
— Куда сейчас?
Время остановилось, замерло на самом краю прозвучавшего вопроса. Дальше пропасть. Здесь заканчивается сказка. Сейчас она ответит, и все исчезнет. Ты чувствуешь, Маард? Сам же знаешь — случайная встреча, мимолетное мгновение, всего лишь… Смотри на нее, запоминай, пока секунды зависли над краем.
Элен вдруг пошатнулась, охнула. Маард успел подставить плечо — иначе упала бы.
— Что такое?
— Кажется, каблук сломался, — пробормотала она беспомощно.
Тонкий каблучок правой туфли оказался переломлен пополам. Вот так, на ровном месте. Элен напоминала растерянного ребенка. Маард стоял рядом. Шли люди, смотрели сквозь них. Как рыбы в аквариуме. Если кто и пастью щелкнет — не опасно. На опасности у него чутье — профессиональное.
— У тебя еще пара есть? — спросил Маард.
— Да. В номере.
— Тогда стой на месте.
Добежал до угла, остановил такси. Перекинулся парой коротких фраз с водителем, вернулся к Элен. Мягко обнял ее одной рукой, готовясь поднять.
— Я тяжелая, не надо. Допрыгаю, — смутилась она.
Маард молча подхватил девушку на руки и понес к машине. И с каждым шагом чувствовал, как Элен становится ближе. Вот покрепче обхватила Маарда за шею, вот уютно прижалась, пристроила голову на плечо… Щекотали щеку выбившиеся из аккуратной прически пряди. Маард ощущал на себе внимательный взгляд.
Открыл дверцу, удерживая Элен одной рукой. Не тяжелая, нет — своя же ноша. Бережно усаживая девушку на сиденье, Маард вдруг понял, что рук она не разжимает. И ловит его взгляд. Склонился так низко, что почти почувствовал губами тепло нежной кожи.
— Я тебя донесу.
Сел рядом, обнял, прижал к себе. Бросил коротко водителю:
— Поехали.
— Отель «Хилтон», — добавила Элен поспешно.
От нее пахло булочками из «Rainforest». Сладко и по-домашнему. Маард подышал теплом ей в шею и медленно провел губами по дужке оправы очков — от виска к уголку глаза. Мир стремительно сужался до размеров салона авто, звуки сводились к ее учащенному дыханию, ощущения — к нежности маленьких ладоней и теплу мягкого тела под белой курткой и черной юбкой. Она жалась к его плечу, как замерзшая кошка. Маард гладил ее щеки, высокую шею, перебирал шелковые пряди волос…
Машина остановилась у дверей отеля. Элен вздрогнула, отпрянула. Потянулась к сумочке, но Маард опередил: сунул таксисту деньги, вышел на тротуар, подал девушке руку.
— Двигайся к краю сиденья. А дальше я тебя донесу.
Уже в дверях отеля Элен попросила:
— Выпьешь со мной кофе? Тебе бы обсушиться не помешало. И как-то это нечестно: меня на руках носят, а я даже угостить кофе не могу…
Он терпеть не мог кофе. Ткнулся лбом ей в плечо, скрывая улыбку.
В кабине лифта накрыло волной нежности. Прислонившись к зеркальной стене, Маард нетерпеливо поцеловал девушку за ухом. Элен обняла его еще крепче и сама — первая — прильнула к губам.
«Не забывай про видеонаблюдение в лифтах», — ехидно напомнил внутренний голос, и Маард неохотно убрал руку, уже скользнувшую под юбку.
…Запереть дверь — одно движение карточкой по датчику. Элен поставила на пол сумку и начала расстегивать рубашку Маарда. Плавные движения теплых рук завораживали, одурманивали.
— Элен, подожди. Элен…
В горле внезапно пересохло, язык не повиновался.
— Это что — благодарность?
Она казалась абсолютно спокойной. Если бы не частое дыхание и зрачки — широкие, как у кошки.
— Это не благодарность. Это нормальные отношения между мужчиной и женщиной, — промурлыкала она.
Задернуть шторы. Расстегнуть крючки-молнии-пуговицы, помочь справиться с пряжкой ремня, освободить водопад светлых волос от жесткой заколки. Золото прядей, черные тонкие кружева белья, белый бархат кожи, упругая тяжелая грудь… Щеку щекочут густые ресницы, сбивается дыхание, скользят пальцы, лаская послушное тело.
— Почему ты так смотришь?..
— Потому что ты невероятно красивая. Самая красивая из всех женщин мира.
Маард понимал, насколько казенно звучат эти слова. Банально, неуместно. Не для нее. И он замолчал, жадно впитывая ее красоту губами, осязая на вкус — остро-цитрусовую, нежную, запоминая кончиками пальцев, ладонями, растворяясь в ней полностью, как в молоке, на каждый стон отвечая более смелой лаской.
— Ты восхитительная, Элен.
— Обычная… не обманывай.
Легко спрыгнул с кровати, подхватил Элен на руки. Поднес ее к зеркалу — огромному, в полный рост.
— Смотри, Элен, — прошептал ласково. — Смотри на себя. Ты прекрасна. От тебя свет идет… сияние. Ну смотри же… Что ты видишь?
— Женщину, которую ты обнимаешь…
— А еще? Посмотри.
— Я не хочу смотреть.
Перенес ее в уютное кресло. Передвинул к зеркалу.
— Смотри теперь. Пожалуйста.
Целовать, заставляя ее звучать натянутой струной, замирать белой заснеженной равниной, выгибаться ивовой веткой.
— Элли…
Она раскраснелась, тяжело дышала. Разметались по плечам золотые пряди. Прекрасна. Невероятно прекрасна…
5
Пробуждение было неприятным. Сырость пробирала до костей, хотелось греться, прижимаясь к теплой стене. Эх, не полетать сегодня… Придется дремать и переваривать косулятину.
Дракон зевнул и потянулся. Рядом тихо ойкнули. Маард вспомнил о незваной гостье, и остатки сна мигом слетели.
Подобрав колени к подбородку, девушка сидела в глубине пещеры и боязливо косилась на ящера.
«Ну почему ты мне не приснилась?» — с тоскливым раздражением подумал Маард.
— Здравствуй, завтрак.
Рыжая испуганно отпрянула. Маард еле сдержал смешок. Ну, еще пара-тройка фраз — и девчонка кубарем отсюда вылетит. Покатится кувырком, радуясь, что спаслась от ужасного дракона.
— Там дождь, — хрипловато сказала девчонка. — Я уйду, как только он закончится.
— Нет уж, милочка. У тебя был шанс удрать. Теперь все. Раздевайся — не люблю вязнущие в зубах тряпки.
— Не сожрешь, — заявила она безапелляционно. — С едой не разговаривают.
— А я эстет.
Дракон не спеша поднялся, приблизился к девчонке. Маард позволил зверю обнюхать ее. Рыжая невозмутимо треснула его кулаком по носу. Ящер возмущенно взревел, отпрянул, и девчонка отлетела в глубь пещеры, задетая тяжеленным хвостом. Видимо, ушиблась: зашипела сквозь зубы и расплакалась. Не жалко. Сунулась — получила. Надо было думать, к кому лезешь.
— Хорош реветь. Решила переждать дождь — сиди смирно. И не маши руками. Нервируешь.
Уж чего Маард не ожидал, так это того, что рыжая снова бросится на дракона. Успел среагировать: поставил перед ней крыло, и она, ударившись, отлетела на прежнее место. И тут не успокоилась: принялась долбить по крылу кулаками и верещать:
— Нервирую? Мешаю, да? Я всем мешаю, всем!..
— Заткнись, а?
Маард свернулся поуютнее, на всякий случай прикрыв голову крылом и спрятав хвост под брюхо. Приготовился ждать, когда дурища сама выдохнется.
Вскоре она угомонилась. Легла у стены, подтянув колени к животу, и тихо заплакала, вздрагивая. А потом и вовсе стихла. Маард молча смотрел на нее из-под крыла. Это не заблудившаяся туристка, однозначно. Во-первых, не мотаются туристы с такими баулами на экскурсии, во-вторых, ни одна дура не сунулась бы к дракону — вне НайнФлэгс не знают, что зверь управляем, считают кровожадным монстром. А в НайнФлэгс осторожничают, опасаясь, что хвостом огреет нечаянно или огнем дыхнет. Самоубийца? А сумка тогда зачем? От кого-то убегает и прячется? Может, сдать девицу охране парка — пусть разбираются сами?.. Хотя это всегда успеется. Пусть закончится дождь. А то нехорошо своих в такую погоду гонять.