Михалков Сергей Владимирович Стихи
Сергей Владимирович Михалков
- А что у вас? - Бараны - Бюрократ и Смерть - Важный день - Веселый турист - Граница - Десятилетний человек - Лев и Ярлык - Ливень - Мальчик с девочкой дружил... - Мой друг - На спектакле `Хижина Дяди Тома` - Находка - Не спать! - Одна рифма - Осел в обойме - Партия - наш рулевой - Полуправда - Посылка - Пути-дороги - Светлана - Стужа - Три товарища - Тридцать шесть и пять! - Фома - Хрустальная ваза
ОСЕЛ В ОБОЙМЕ Ослу доверили однажды пост завидный. Лесным дельцам сказать не в похвалу, Какой-то важный зверь, где надо, очевидно, По дружбе оказал протекцию Ослу... Осел на должности что было сил старался: Одним указывал, других учить пытался; Но как бы он себя с достоинством ни вел,Каким он был, таким он и остался: Ушами поведет - все видят, что Осел!.. По лесу поползли невыгодные слухи. В порядке критики пришлось при всех признать: "Не оправдал надежд товарищ Лопоухий! Не справился. С поста придется снять". И вот на пост Вола, ушедшего в отставку, Зачислили Осла. Опять на ту же ставку!.. И снова слухи по лесу ползут: "Он, говорят, проштрафился и тут!" Одни смеются, а другие плачут: "Что, если к нам теперь его назначат?!"
Вопрос с ослами ясен, но не прост; Ты 1000 можешь снять с Осла, коль это нужно, шкуру И накрутить ему за все ошибки хвост, Но если уж Осел попал в номенклатуру, Вынь да подай ему руководящий пост! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ФОМА В одном переулке Стояли дома. В одном из домов Жил упрямый Фома.
Ни дома, ни в школе, Нигде, никому Не верил Упрямый Фома Ничему.
На улицах слякоть, И дождик, И град. "Наденьте калоши",Ему говорят.
"Неправда,Не верит Фома,Это ложь..." И прямо по лужам Идет без калош.
Мороз. Надевают ребята коньки. Прохожие подняли воротники. Фоме говорят: "Наступила зима". В трусах На прогулку выходит Фома.
Идет в зоопарке С экскурсией он. "Смотрите,- ему говорят,Это слон". И снова не верит Фома: "Это ложь. Совсем этот слон На слона не похож".
Однажды Приснился упрямому сон, Как будто шагает по Африке он. С небес Африканское солнце печет, Река под названием Конго Течет.
Подходит к реке Пионерский отряд. Ребята Фоме У реки говорят:
"Купаться нельзя: Аллигаторов тьма". "Неправда",Друзьям отвечает Фома.
Трусы и рубашка Лежат на песке. Упрямец плывет По опасной реке.
Близка Аллигатора хищная Пасть. "Спасайся, несчастный, Ты можешь пропасть!"
Но слышен ребятам Знакомый ответ: "Прошу не учить, Мне одиннадцать лет!"
Уже крокодил У Фомы за спиной, Уже крокодил Поперхнулся Фомой; Из пасти у зверя Торчит голова. До берега Ветер доносит слова: "Непра... Я не ве..." Аллигатор вздохнул И, сытый, В зеленую воду нырнул.
Трусы и рубашка Лежат на песке. Никто не плывет По опасной реке.
Проснулся Фома, Ничего не поймет, Трусы и рубашку Со стула берет.
Фома удивлен, Фома возмущен: "Неправда, товарищи, Это не сон!"
Ребята, Найдите такого Фому И эти стихи Прочитайте ему. Во весь голос. Soviet Poetry. Progress Publishers, Moscow.
НЕ СПАТЬ! Я ненавижу слово "спать"! Я ежусь каждый раз, Когда я слышу: "Марш в кровать! Уже десятый час!"
Нет, я не спорю и не злюсь Я чай на кухне пью. Я никуда не тороплюсь, Когда напьюсь - тогда напьюсь! Напившись, я встаю И, засыпая на ходу, Лицо и руки мыть иду...
Но вот доносится опять Настойчивый приказ: "А ну, сейчас же марш в кровать! Одиннадцатый час!"
Нет, я не спорю, не сержусь Я не спеша на стул сажусь И начинаю кое-как С одной ноги снимать башмак.
Я, как герой, борюсь со сном, Чтоб время протянуть, Мечтая только об одном: Подольше не заснуть!
Я раздеваюсь полчаса И где-то, в полусне, Я слышу чьи-то голоса, Что спорят обо мне.
Сквозь спор знакомых голосов Мне ясно слышен бой часов, И папа маме говорит: "Смотри, смотри! Он сидя спит!"
Я ненавижу слово "спать"! Я ежусь каждый раз, Когда я слышу: "Марш в кровать! Уже десятый час!"
Как хорошо иметь права Ложиться спать хоть в час! Хоть в два! В четыре! Или в пять! А иногда, а иногда (И в этом, право, нет вреда!) Всю ночь совсем не спать! Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
А ЧТО У ВАС? Кто на лавочке сидел, Кто на улицу глядел, Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал.
Дело было вечером, Делать было нечего.
Галка села на заборе, Кот забрался на чердак. Тут сказал ребятам Боря Просто так:
- А у меня в кармане гвоздь! А у вас? - А у нас сегодня гость! А у вас? - А у нас в квартире кошка Родила вчера котят. Котята выросли немножко, А есть из блюдца не хотят! - А у нас в квартире газ! А у вас? - А у нас водопровод! Вот! - А из нашего окна Площадь Красная видна! А из вашего окошка Только улица немножко!
- Мы гуляли по Неглинной, Заходили на бульвар, Нам купили синий-синий Презеленый красный шар!
- А у нас огонь погас Это раз! Грузовик привез дрова Это два! А в-четвертых - наша мама Отправляется в полет, Потому что наша мама Называется - пилот!
С лесенки ответил Вова: - Мама - летчик? Что ж такого? Вот у Коли, например Мама 1000 - милиционер! А у Толи и у Веры Обе мамы - инженеры! А у Левы мама - повар! Мама-летчик, Что ж такого? - Всех важней,- сказала Ната,Мама - вагоновожатый, Потому что до Зацепы Водит мама два прицепа. И спросила Нина тихо: - Разве плохо быть портнихой? Кто трусы ребятам шьет? Ну, конечно, не пилот!
Летчик водит самолеты Это очень хорошо! Повар делает компоты Это тоже хорошо.
Доктор лечит нас от кори, Есть учительница в школе. Мамы разные нужны! Мамы разные важны!
Дело было вечером, Спорить было нечего. Русская советская поэзия. Сборник стихов. 1917-1947. ОГИЗ. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1948.
БАРАНЫ По крутой тропинке горной Шел домой барашек черный И на мостике горбатом Повстречался с белым братом.
И сказал барашек белый: "Братец, вот какое дело: Здесь вдвоем нельзя пройти, Ты стоишь мне на пути."
Черный брат ответил: "Ме, Вы в своем, баран, уме? Пусть мои отсохнут ноги, Если я сойду с дороги!"
Помотал один рогами, Уперся другой ногами... Как рогами ни крути, А вдвоем нельзя пройти.
Сверху солнышко печет, А внизу река течет. В этой речке утром рано Утонули два барана. Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ И ПЯТЬ! У меня опять: Тридцать шесть и пять!
Озабоченно и хмуро Я на градусник смотрю: Где моя температура? Почему я не горю? Почему я не больной? Я здоровый! Что со мной?
У меня опять: Тридцать шесть и пять!
Живот потрогал - не болит! Чихаю - не чихается! И кашля нет! И общий вид Такой, как полагается! И завтра ровно к девяти Придется в школу мне идти И до обеда там сидеть Читать, писать и даже петь! И у доски стоять, молчать, Не зная, что мне отвечать...
У меня опять: Тридцать шесть и пять!
Я быстро градусник беру И меж ладоней долго тру, Я на него дышу, дышу И про себя прошу, прошу: "Родная, миленькая ртуть! Ну, поднимись еще чуть-чуть! Ну, поднимись хоть не совсем Остановись на `тридцать семь`"!
Прекрасно! Тридцать семь и два! Уже кружится голова! Пылают щеки (от стыда!)... - Ты нездоров, мой мальчик? - Да!...
Я опять лежу в постели Не велели мне вставать. А у меня на самом деле Тридцать шесть и пять! Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ТРИ ТОВАРИЩА Жили три друга-товарища В маленьком городе Эн. Были три друга-товарища Взяты фашистами в плен.
Стали допрашивать первого. Долго пытали его Умер товарищ замученный И не сказал ничего.
Стали второго допрашивать, Пыток не вынес второй Умер, ни слова не вымолвив, Как настоящий герой.
Третий товарищ не вытерпел, Третий - язык развязал: "Не о чем нам разговаривать!"Он перед смертью сказал.
Их закопали за городом, Возле разрушенных стен. Вот как погибли товарищи В маленьком городе Эн. 1937 Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ХРУСТАЛЬНАЯ ВАЗА Три девочки - три школьницы Купили эту вазу. Искали, Выбирали, Нашли ее не сразу Овальную, Хрустальную, Чудесного стекла. Из тех, что в магазине Стояли на витрине, Овальная, Хрустальная Она одна была.
Сперва, от магазина, Несла покупку Зина, А до угла бульвара Несла ее Тамара. Вот у Тамары Женя Берет ее из рук, Неловкое движение И вдруг... В глазах подруг Туманом застилаются И небо, и земля, А солнце отражается В осколках хрусталя.
Три девочки - три школьницы Стоят на мостовой. К трем девочкам - к трем школьницам Подходит постовой: - Скажите, что случилось? - Разби... разби... разбилась!
Три школьницы рыдают У Кировских ворот. Подружек окружает Взволнованный народ:
- Скажите, что случилось? - Разби... разби... разбилась! - Скажите, что случилось? Что здесь произошло? - Да, г 1000 оворят, разбилось Какое-то стекло!
- Нет! Не стекло, а ваза! Все три сказали сразу.Подарок мы купили! Нас выбрал пятый класс. Подарок мы купили, Купили и... разбили! И вот теперь ни вазы, Ни денег нет у нас!
- Так вот какое дело!Толпа тут загудела. - Не склеишь эти части! Сказал один шофер. - Действительно, несчастье! Заметил старый мастер. И, на осколки глядя, Вздохнул огромный дядя Заслуженный боксер.
В том самом магазине, Где вазы на витрине, В громадном магазине Людей полным-полно.
От летчика-майора До знатного шахтера Кого там только нету! А нужно всем одно.
Под звонким объявлением "Стекло, хрусталь, фарфор" Большое оживление Идет горячий спор: - Пожалуйста, граненую! - Не эту, а зеленую! - Не лучше ли, товарищи, Из красного стекла? - Вот эту, что поближе, Которая пониже! - Что скажете, товарищи? Не слишком ли мала?
Шоферу ваза нравится Зеленая красавица. А летчику - прозрачная, Как голубой простор. - А я бы выбрал эту, Красивей вазы нету! Сказал майору вежливо Заслуженный боксер.
Три юных пятиклассницы Сидят, переживая, Что их везет трехтонная Машина грузовая.
Дает проезд машине Знакомый постовой, Тамаре, Жене, Зине Кивает головой.
А девочки в волнении, Одна бледней другой: В кабине, на сиденьи,Подарок дорогой!
- Нельзя ли чуть потише, Товарищ дядя Гриша! Водителю подруги В окошечко стучат.
Шофер в ответ смеется: - У нас не разобьется! У нас другой порядок Не как у вас, девчат!
Учительнице скромной За труд ее огромный К шестидесятилетию В большое торжество В просторном школьном зале Три школьницы вручали Подарок драгоценный. Подарок? От кого?
От штатских и военных Людей обыкновенных, От всех в живых оставшихся Участников войны, От бывших одноклассников, На встречи собиравшихся, От мальчиков и девочек, От всех детей страны! 1951 Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ОДНА РИФМА Шел трамвай десятый номер По бульварному кольцу. В нем сидело и стояло Сто пятнадцать человек.
Люди входят и выходят, Продвигаются вперед. Пионеру Николаю Ехать очень хорошо.
Он сидит на лучшем месте Возле самого окна. У него коньки под мышкой: Он собрался на каток.
Вдруг на пятой остановке, Опираясь на клюку, Бабка дряхлая влезает В переполненный вагон.
Люди входят и выходят, Продвигаются вперед. Николай сидит скучает, Бабка рядышком стоит.
Вот вагон остановился Возле самого катка, И из этого вагона Вылезает пионер.
На свободное местечко Захотелось бабке сесть, Оглянуться не успела Место занято другим.
Пионеру Валентину Ехать очень хорошо, Он сидит на лучшем месте, Возвращается с катка.
Люди входят и выходят, Продвигаются вперед. Валентин сидит скучает, Бабка рядышком стоит.
Этот случай про старушку Можно дальше продолжать, Но давайте скажем в рифму: - Старость нужно уважать! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ПОЛУПРАВДА "Где наш отец?" - выспрашивал упрямо Сын-Червячок у Мамы-Червяка. "Он на рыбалке!" - отвечала Мама...
Как Полуправда к Истине близка! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
БЮРОКРАТ И СМЕРТЬ За Бюрократом Смерть пришла, Полдня в приемной прождала, Полдня в приемной просидела, Полдня на очередь глядела, Что все росла, А не редела... И, не дождавшись... померла!
"Что-о? Бюрократ сильнее Смерти?" Нет! Но живучи все же, черти! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ЛЕВ И ЯРЛЫК Проснулся Лев и в гневе стал метаться, Нарушил тишину свирепый, г 1000 розный рык Какой-то зверь решил над Львом поиздеваться: На Львиный хвост он прицепил ярлык. Написано: "Осел", есть номер с дробью, дата, И круглая печать, и рядом подпись чья-то... Лев вышел из себя: как быть? С чего начать? Сорвать ярлык с хвоста?! А номер?! А печать?! Еще придется отвечать! Решив от ярлыка избавиться законно, На сборище зверей сердитый Лев пришел. "Я Лев или не Лев?" - спросил он раздраженно. "Фактически вы Лев! - Шакал сказал резонно.Но юридически, мы видим, вы Осел!" "Какой же я Осел, когда не ем я сена?! Я Лев или не Лев? Спросите Кенгуру!" "Да! - Кенгуру в ответ.- В вас внешне, несомненно, Есть что-то львиное, а что - не разберу!.." "Осел! Что ж ты молчишь?! - Лев прорычал в смятенье. Похож ли я на тех, кто спать уходит в хлев?!" Осел задумался и высказал сужденье: "Еще ты не Осел, но ты уже не Лев!.." Напрасно Лев просил и унижался, От Волка требовал. Шакалу объяснял... Он без сочувствия, конечно, не остался, Но ярлыка никто с него не снял. Лев потерял свой вид, стал чахнуть понемногу, То этим, то другим стал уступать дорогу, И как-то на заре из логовища Льва Вдруг донеслось протяжное: "И-аа!"
Мораль у басни такова: Иной ярлык сильнее Льва! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ВАЖНЫЙ ДЕНЬ Белый листик с цифрой красной! Это значит - выходной! Это - солнечный и ясный, Первомайский день весной!
Много дней таких желанных В феврале и в ноябре, Красных чисел долгожданных В отрывном календаре!
Этим дням ребята рады, Этих чисел ждут они, Потому что все парады Происходят в эти дни.
Но средь многих воскресений И особых дней в году Есть обычный день осенний В славном праздничном ряду.
Красной цифрой не отмечен Этот день в календаре И флажками не расцвечен Возле дома, на дворе.
По одной простой примете Узнаем мы этот день: По идущим в школу детям Городов и деревень,
По веселому волненью На лице учеников, По особому смущенью Семилетних новичков...
И пускай немало славных Разных дней в календаре, Но один из самых главных Самый первый в сентябре! Сергей Михалков. Избранное. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1999.
ПАРТИЯ - НАШ РУЛЕВОЙ Слава борцам, что за правду вставали, Знамя свободы высоко несли, Партию нашу они создавали, К цели заветной вели.
Долгие, тяжкие годы царизма Жил наш народ в кабале, Ленинской правдой заря Коммунизма Нам засияла во мгле.
Под солнцем Родины мы крепнем год
от года, Мы беззаветно делу Ленина верны. Зовет подвиги советские народы Коммунистическая партия страны!
Партия наши народы сплотила В братский, единый союз трудовой. Партия - наша надежда и сила, Партия - наш рулевой!
Думы народные в жизнь воплощая, В бурях крепка, как скала, В грозных сраженьях врагов сокрушая, Партия наша росла.
Под солнцем Родины мы крепнем год
от года, Мы беззаветно делу Ленина верны. Зовет на подвиги советские народы Коммунистическая партия страны!
Нас не страшат ни борьба, ни сраженья Ярко горит путеводный маяк! И помешать нам в могучем движенье Пусть не пытается враг.
С нами сегодня идут миллионы. Наше единство растет. Мудростью партии путь озаренный Нас к коммунизму ведет. Под солнцем Родины мы крепнем год
от года, Мы беззаветно делу Ленина верны. Зовет на подвиги советские народы Коммунистическая партия страны! 1952 Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ПОСЫЛКА Две нательные фуфайки, На портянки - серой байки, Чтоб ногам стоять в тепле На снегу и на земле.
Меховые рукавицы, Чтоб не страшен был мороз. Чтоб с друзьями поделиться Десять пачек папирос.
Чтобы тело чисто было После долгого пути, Два куска простого мыла Лучше мы 1000 ла не найти!
Земляничное варенье Своего приготовленья,Наварили мы его, Будто знали для кого!
Все, что нужно для бритья, Если бритва есть своя. Было б время да вода Будешь выбритым всегда.
Нитки, ножницы, иголка Если что-нибудь порвешь, Сядешь где-нибудь под елкой И спокойно все зашьешь.
Острый ножик перочинный Колбасу и сало режь!Банка каши со свининой Открывай ее и ешь!
Все завязано, зашито, Крышка к ящику прибита Дело близится к концу. Отправляется посылка, Очень важная посылка, Пионерская посылка Неизвестному бойцу! 1941 Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ДЕСЯТИЛЕТНИЙ ЧЕЛОВЕК Крест-накрест белые полоски На окнах съежившихся хат. Родные тонкие березки Тревожно смотрят на закат.
И пес на теплом пепелище, До глаз испачканный в золе. Он целый день кого-то ищет И не находит на селе.
Накинув драный зипунишко, По огородам, без дорог, Спешит, торопится парнишка По солнцу, прямо на восток.
Никто в далекую дорогу Его теплее не одел, Никто не обнял у порога И вслед ему не поглядел,
В нетопленой, разбитой бане, Ночь скоротавши, как зверек, Как долго он своим дыханьем Озябших рук согреть не мог!
Но по щеке его ни разу Не проложила путь слеза, Должно быть, слишком много сразу Увидели его глаза.
Все видевший, на все готовый, По грудь проваливаясь в снег, Бежал к своим русоголовый Десятилетний человек.
Он знал, что где-то недалече, Быть может, вон за той горой, Его, как друга, в темный вечер Окликнет русский часовой.
И он, прижавшийся к шинели, Родные слыша голоса, Расскажет все, на что глядели Его недетские глаза. 1942 Сергей Михалков. Стихи. Москва, "Гос. изд-во художественной литературы", 1959.
ГРАНИЦА В глухую ночь, В холодный мрак Посланцем белых банд Переходил границу враг Шпион и диверсант.
Он полз ужом на животе, Он раздвигал кусты, Он шел на ощупь в темноте И обошел посты.
По свежевыпавшей росе Некошеной травой Он вышел утром на шоссе Тропинкой полевой.
И в тот же самый ранний час Из ближнего села Учиться в школу, в пятый класс, Друзей ватага шла.