Девушка замерла, слушая это, а сердце тревожно забилось.
Сзади послышались шаги. Она обвернулась и увидела подошедшую к ней Мойрис.
– Мама! Ты слышала, что только что сказали?
– Слышала, доченька.
Женщина поставила на стол чашку, которую до этого держала в руках, и встала рядом с дочерью. Между тем, ведущий продолжал:
– И вот только что мы получили новую информацию, касающуюся первой экспедиции людей на планету Марс. НАСА поймало сигнал аварийных передатчиков корабля "Созвездие".
Сигналы были получены буквально перед началом этого выпуска новостей. Зная, что радиосигнал от Марса до Земли при настоящем положении в пространстве этих планет летит четверть часа, можно сделать вывод, что заработали они де более чем за тридцать или сорок минут до начала нашей программы. Специалисты Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства уже занялись расшифровкой послания, не дожидаясь, когда закончится их прием. Мы будем держать вас в курсе событий и сразу сообщим новые подробности. Спасибо за внимание.
На телеканале пошел рекламный ролик. Джинива выключила телевизор и, вновь повернувшись к матери, проговорила:
– Мне это не нравится, мама. Мне это совсем не нравится. Что же нам теперь делать?
Там же наш папа!!!
Вид при этом у нее стал такой несчастный, словно она была готова взять и разрыдаться на месте. Мойрис обняла ее за плечи, сама потрясенная услышанным, и сказала:
– Доченька, не переживай. Будем надеяться, что все обойдется. Если там что-то и случилось, за ними обязательно отправится спасательная группа.
Стивен Барр стоял возле своей машины и нетерпеливо смотрел по сторонам, ожидая свою возлюбленную. Только та почему-то все не приходила. А прошло более десяти минут, как она ушла в дом предупредить всех, что поедет с ним развлечься. Барр уже хотел идти за ней, но тут на крыльце показалась девушка, окликнувшая его:
– Стив, ты ждешь Джиниву?
– Да, Нэнси, жду! Почему она там так долго? Сколько мне еще ждать?
Девушка спустилась на землю и подошла к молодому человеку.
– Стив! Кажется, она не сможет с тобой поехать веселиться.
– Как это?- не понял тот.- Как не сможет? Мы вот только что договаривались съездить в клуб!
– Стив, она очень расстроена. Она узнала из новостей, что с командой астронавтов, где ее отец, что-то случилось и очень переживает за него. Ты должен ее понять.
– Вот черт!- выругался парень, и со злостью пнул в колесо своей "Феррари".- И приспичило же там чему-то случиться именно сегодня!
– Стивен, зачем ты так говоришь?- воскликнула Нэнси.- Ты что?
– Да ладно, ладно. Но мне не нравится это!!!
– Если ты про неприятности с Марсианской экспедицией, то я согласна. Мне тоже это не…
– Нет!!! Я не про эту чертову экспедицию!- резко произнес Барр, перебив девушку.- Я из-за другого.
– Из-за чего же, позволь узнать?- решила вступить с ним в поединок Нэнси Клонк.
И тот решил принять вызов:
– Джинива обещала поехать со мной! Мы договорились поехать! Как она может? Это же обман! Издевательство!
– Да что же ты? Что ты, не понимаешь ничего? Она не может поехать с тобой.
Случилось непредвиденное! Ее отец, должно быть, где-то там в опасности, а тебе на это наплевать и ты хочешь, чтобы Джинива отправилась куда-то с тобой веселиться! Если все так, как я сказала, то ты просто мерзавец.
– Не надо оскорблений, Нэнси. Не стоит. Меня и без того оскорбили. Обманули! И кто обманул! Моя же девушка! Джинива!
Он вдруг открыл дверцу и сел в машину. Девушка удивилась этому:
– Ты что, уезжаешь?
– Да. Поеду кататься один, раз такое дело.
– А как же Джинива? Ты не хочешь поддержать ее, успокоить?
– Я к ней завтра приеду,- сказал он.
Но Нэнси не дала ему закрыть дверцу и серьезным, требующим однозначного ответа, тоном спросила:
– Ты любишь ее или нет?
– Да,- рявкнул Стивен, начиная злиться на весь белый свет.- И что? Что ты хочешь от меня? Чтобы я с ней вместе порыдал из-за ее папочки? Или что?
– Ничего…
И она отвернулась. Он захлопнул дверь, завел мотор и быстро выехал со двора.
Нэнси посмотрела ему вслед и тихо проговорила:
Ты даже со своей любимой не можешь вести себя как человек. Скотина!
Она знала, какой у Стивена скверный характер, что он бывает вспыльчив и агрессивен, но то, что он так поведет себя по отношению к своей любимой девушке, ее весьма удивило, даже поразило.
ГЛАВА VIII
Аризона – удивительное с точки зрения астроклимата место. Там только два месяца в году – в июле и августе, в период муссонов – идут частые дожди. Все остальное время обычно стоит безоблачная погода. Именно поэтому в этом районе материка расположилась обширная сеть крупнейших обсерваторий, принадлежавших разным университетам. Среди них была и Национальная оптическая астрономическая обсерватория Китт-Пик, построенная, как и все остальные, на вершине одного из горных хребтов в пятидесяти с небольшим милях восточнее города Тусон.
По неширокой дороге в горы медленно двигался мощный джип, более похожий на "хаммер".
Он поднимался все выше и выше, проезжая сопки, на склонах которых росли настоящие кактусовые леса. Гигансткие кактусы – главная достопримечательность Аризоны, ее символ – торчали из земли тысячами. Многие поднимались к небу на 16 футов и больше и чем-то напоминали людей, возносящих руки кверху.
Испепеляющий зной пустыни постепенно оставался позади. Чем выше уходил джип в горы, тем прохладнее становилось. Стоял поздний вечер, небо постепенно меняло цвет с синего на темно-синий, а затем и черный; зажигались мириады больших ярких звезд, видимых сквозь чистую, абсолютно прозрачную атмосферу и радовавших глаз любого наблюдателя.
Наконец, дорога, вилявшая из стороны в сторону, привела одинокого путника к цели.
Водитель подвел свой джип к главному павильону обсерватории и, остановив его, вышел. Он оказался высоким худощавым мужчиной с немолодым, но почти не имевшим морщин лицом, одетым в простой джинсовый костюм.
Вокруг почти не было освещения. Это было сделано специально для того, чтобы абсолютно ничто не мешало астрономическим наблюдениям.
У входа в павильон мужчина встретил человека, который очень спешил туда же, куда шел и он сам – внутрь строения, придя со стороны соседних башен.
– О, Сэм, добрый вечер!- воскликнул тот человек.- Знаешь уже, что случилось?
– Привет, Артур,- поздоровался приехавший.- Нет, не знаю. Ты о чем?
– Недавно передавали по телевизору, что с астронавтами, полетевшими на Марс, кажется, случились какие-то неприятности. Сначала на связь не выходили, а потом пошли сигналы бедствия!
– Да ты что? И что же говорят по этому поводу в НАСА?
– Да ничего пока. Нет версий. А сигналы сразу взялись расшифровывать.
Разговаривая так, мужчины прошли внутрь первого этажа башни телескопа, где в основном находились помещения с механизмами, гидравлической системой и основаниями опор, принадлежавших телескопу Ричи-Кретьена.
– Дин здесь?- спросил Сэм.
– А как же? Он ждет тебя. Не хотел начинать работу один.
– Хорошо.
Оба ученых-астронома поднялись по узкой и крутой лестнице наверх и оказались в большом круглом куполообразном помещении, в потолке которого в это время расходились в стороны две створки, открывая небо взору огромного оптического инструмента, возвышавшегося на мощных конструкциях посередине зала. Во всю шла его подготовка к работе. Несколько инженеров проверяли готовность прибора к работе, занимались его техническим обслуживанием.
Подойдя к одной из опор телескопа, Сэм Катферт и Артур Монро стали смотреть по сторонам, выискивая среди людей, находившихся здесь, ведущего астронома обсерватории, ее руководителя и своего хорошего друга Дина Кетелсена. Тот оказался на остекленном балконе, тянущемся вдоль всего периметра купола. Стоя там, на высоте, и наблюдая, как Ричи-Кретьена готовили к очередным наблюдениям, Дин заметил пришедших коллег и, махнув им рукой, крикнул:
– Поднимайтесь сюда!
Монро и Катферт выполнили его просьбу. И вот все трое ученых стояли на смотровом балконе на высоте почти 16 футов от пола павильона. Обменявшись с Сэмом Катфертом рукопожатием, Дин Кетелсен сказал:
– Сегодня прекрасная погода. Небо чистое, как зеркала нашего рефлектора. Будем работать?
– Ну, конечно!- кивнул Сэм.- Зачем же тогда я приехал? Нам нужно еще много чего сделать, прежде чем новый звездный атлас будет готов.
– Нужно постараться, чтобы наш атлас получился ничуть не хуже тех, которые делают в Маунт Паломар.
– Постараемся,- сказал Катферт.- Я только проверю свою электронную почту и позвоню домой.
– Ну, давай. Я буду в смотровой кабине телескопа,- сказал руководитель.
Катферт удалился куда-то вниз. Артур тоже хотел уходить, но потом вдруг повернулся к Дину и спросил:
– Вы еще не в курсе, что произошло с нашей экспедицией на Марс?
– Нет, ничего не знаю,- насторожился тот.- Что случилось, Артур?
И Артур Монро повторил услышанное из выпуска новостей сообщение о предполагаемой катастрофе космического корабля "Созвездие" с восьмью астронавтами на борту, которое совсем недавно пересказал Сэму, встретившись с ним за стенами павильона.
Кетелсен принял эту новость достаточно близко к сердцу и отправился в кабину наблюдений в расстроенных чувствах.
ГЛАВА IX
На Аризону опустилась глубокая ночь. Мириады звезд сверкали на чистом черном небосводе, словно бесчисленные жемчужины, напоенные собственным светом, словно искристый бисер, разбросанный по бескрайнему фантастическому полю. Звездный свет молча лился на землю и завораживал. Такая ночь была бесценным подарком природы для любого астронома, будь то профессионал или любитель. Но для любителя с его минимумом оборудования и большой зависимостью от погодных условий все-таки в первую очередь.
Стоял июнь, и эта восхитительная ночь, возможно, была последней такой перед приближавшимся пасмурным, дождливым сезоном. Наверное, поэтому во многих западных штатах, а особенно в Аризоне и Калифорнии, где сосредоточена основная масса всех американских астрономических обсерваторий, при которых действуют крупнейшие любительские клубы, на природу выехали сотни людей, увлекающихся самой прекрасной, интересной и таинственной наукой. Но было немало желающих провести свои наблюдения в самих клубах с помощью многочисленного профессионального оборудования, в связи с чем на всех астрономических объектах стало очень людно. Огромной популярностью среди простых энтузиастов пользовалась крупнейшая в стране любительская обсерватория Вега-Брей, оснащенная по последнему слову. Были и другие, официально не именуемые любительскими, но являющиеся еще более крупными научными центрами, настоящими гигантами: Китт-Пик, обсерватория имени Фреда Л. Уиппла, Ликская обсерватория, Маунт Вилсон, Маунт Паломар, МакДональдская. Каждый, кто занимался астрономией, знал все эти названия, и сердце его начинало трепетать, когда он их слышал.
В нескольких милях к востоку от Тусона было темно и тихо. Здесь была пустыня и вокруг не находилось ни души. Только двое молодых людей, развернувших свой наблюдательный пост на пригорке под открытым звездным небом. Они приехали сюда на своем джипе по шоссе, убегающему дальше в Нью-Мексико. Машину оставили в трехстах футах от дороги, а сами взошли на небольшую возвышенность, вокруг которой росли высокие кактусы, и решили, что место для астрономических наблюдений найдено. Прямо здесь поставили раскладное кресло с регулируемым углом наклона спинки, маленький столик, телескоп на треножнике и профессиональную зеркальную фотокамеру на штативе. Теплая безветренная погода позволяла провести всю ночь в легких летних брюках и рубашках с коротким рукавом, в которые и были одеты эти двое.
В салоне автомобиля негромко работало радио, а друзья возились неподалеку со своим оборудованием. Один из них – среднего роста, в меру упитанный, с открытым лицом и ясными зеленоватыми глазами – устроился в кресле и, откинув спинку так, чтобы сидеть полулежа, настраивал небольшой телескоп, зависший прямо над ним на специальной опоре, отходившей от мощного тяжелого треножника. Видя, как другой зарядил в фотоаппарат пленку и открыл коробочку со съемными объективами, он заговорил:
– Если будем фотографировать звезды и туманности вместе, лучше взять объектив с фокусным расстоянием 70-210 миллиметров. Кстати, какую пленку ты поставил?
– Цветную,- несколько удивленно ответил парень, сидевший на корточках возле штатива с камерой.- У нас и нет другой. Чувствительность около ста единиц.
– Да? А мне показалось, что я еще и черно-белую взял. Хорошо. У меня все готово.
А у тебя?
– Тоже готово.
– Отлично. Я начну наблюдения первым, если ты не против. Хочу внимательно рассмотреть Марс. Вон как он сверкает!
– Да, пожалуйста. Я все равно ничего там не понимаю, когда смотрю в телескоп, так что не буду отнимать у тебя драгоценное время. Смотри в него, сколько тебе нужно, а я лучше буду заниматься фотографированием.
– Ты ничего не понимаешь?- удивленно воскликнул парень с кресла.- Ну, не скажи, Стен! Ты хорошо знаешь созвездия и галактики, можешь отличить эллиптическую галактику от иррегулярной! И не только это.
– Ну, это же просто,- отмахнулся Стенли.- Мне все равно далеко до такого специалиста, как ты, Крис. По сравнению с тобой я еще очень мало знаю и умею.
– Ты преувеличиваешь. Я пока еще не специалист,- произнес молодой человек, названный Кристофером, а потом мечтательно добавил, подняв свой взгляд к небу.- Вот мой отец… вот он настоящий профессионал. Он один из лучших астрономов страны. Если бы мне стать таким же, как он!
– Будешь, если хочешь.
Крис ничего не ответил, усмехнулся сам себе и с мыслью "Хочу, хочу, но буду ли?" припал к окуляру 100-миллиметрового рефлектора.
Марс сверкал ярчайшей красноватой звездой недалеко от горизонта. Рядом с ним даже такие звезды, как Альдебаран, Вега или Ригель, были бы значительно меньшей яркости.
Кристофер Катферт серьезно увлекся астрономией несколько лет назад, еще обучаясь в школе, а сподвигло его заниматься этой наукой то, что отец парня Сэм Катферт являлся одним из ведущих ученых-астрономов Соединенных Штатов, с некоторых пор работал в одной из крупнейших обсерваторий всего континента Китт-Пик ведущим специалистом и директором программы по составлению новейших звездных атласов, руководил работой двух ее павильонов с новыми крупными рефлекторами и преподавал физику с астрономией в Аризонском университете, где с позапрошлого года стал учиться его сын.
Крис гордился своим отцом, любил и боготворил его, старался ему подражать и во многом хотел быть на него похожим. Да, для него Сэм Катферт был лучшим отцом в мире. С ним не сравнился бы ни один другой. Вот, к примеру, отец Стенли Диксона был обыкновенным фермером, глуповатым от природы и таким толстым, каких еще поискать. Ну, разве мог с ним сравниться отец Кристофера? Конечно же, нет!
Разумеется, Крис не говорил об этом своему лучшему другу, с которым был знаком чуть ли не с детского сада, но тот сам догадывался об этом. Но он не ставил на обсуждение вопрос о том, чей отец лучше, так как прекрасно видел все сам. Было бы глупо спорить с очевидным.
Стенли начал понемногу интересоваться астрономией вскоре после того, как ею начал заниматься его друг. Тот просто заинтересовал его своими постоянными рассказами о звездах и галактиках, фотографиями и книгами, которыми пользовался сам. Однажды Стен получил от него приглашение поехать с ним в обсерваторию к отцу и посмотреть, как работают истинные профессионалы, настоящие ученые. Потом начались регулярные совместные любительские наблюдения. И вот с недавних пор они активно осваивали астрономию вместе, рука об руку.
Кристофер был влюблен в звезды и являлся ярым фанатом своего увлечения. Он знал о космосе все, что может знать обычный любитель, а быть может, и больше. Стенли решил отдать этому часть своей жизни, чтобы поддержать друга и просто с интересом и пользой проводить свободное время, постоянно узнавая что-нибудь новое о Мироздании. Ему тоже стало интересно. Однако все же не до такой степени, как Кристоферу. Он не ставил перед собой целью стать великим ученым и добиться выдающихся успехов в изучении Вселенной.
Начались астронаблюдения. Кристофер Катферт непрерывно высматривал что-то в свой небольшой любительский рефлектор, а Стенли Диксон делал снимки звездного неба.
– Не забывай описывать каждый кадр в форме, которую я составил,- напомнил приятелю Крис.
– Нет, нет, не забуду. Не беспокойся.
Отсняв одну пленку и зарядив в фотокамеру вторую, Стенли произнес:
– Приготовлю кофе! Ты будешь?
– Угу,- послышалось от молодого астронома.
Отходя к машине, его напарник сказал:
– Сейчас будет сделан отличный капуччино, к которому прилагается по хот-догу и круасану. Ну, а потом я бы все-таки хотел взглянуть в телескоп. Я хоть и не понимаю многого из того, что происходит в космосе, но посмотреть-то интересно!
– Конечно, посмотришь!- сказал сидевший в кресле у телескопа молодой человек.- И не только полюбуешься, но и поработать попробуешь. Я придумал для тебя задание.
– И что же это за задание такое?- спросил Стен Диксон уже от джипа.
– Я хочу, чтобы ты самостоятельно отыскал несколько комет и астероидов по координатам, которые я тебе дам.
– Да? Может, скажешь, чтобы я еще для них эфемериды* нашел?
– А что, было бы неплохо!
– Ну, уж нет. Мне и первого хватит. Занимайся эфемеридами лучше сам.
Спустя несколько секунд Стенли спросил:
– Послушай, ты уже минут двадцать или тридцать так внимательно что-то наблюдаешь, что ни разу не оторвал глаз от окуляра. Что ты увидел?