В Китае послу довелось испытать чисто восточное обхождение: подозрительность, двуличие, любезности, чередовавшиеся с угрозами. «Я более жил за честным караулом, чем вольным послом, — доносил Владиславич. — Как можно видеть из всех их поступков, они войны сильно боятся, но от гордости и лукавства не отступают, а такого непостоянства от рождения моего я ни в каком народе не видал». В Пекине посольство испытало немало лишений: то двор посла был окружен караулом, никого не выпускавшим за его пределы, то посольству чинили препятствия в снабжении водой и приобретении продовольствия, то грозили выпроводить из Пекина в Россию в зимнюю стужу, что грозило неминуемой гибелью.
Заслуга Владиславича состояла в том, что он не поддался провокациям и угрозам, проявил мужество, стойкость и гибкость в переговорах, которые завершились подписанием 20 августа 1727 года на реке Буре выгодного для России договора. «Могу ваше императорское величество поздравить, — доносил он Петру II, — с подтверждением дружбы и обновлением вечного мира с Китайскою империей с установлением торговли и разведением границы в немалой пользе для Российской империи и неизреченной радости пограничных обывателей…»
Владиславич добился успеха отчасти благодаря подкупу высокопоставленного чиновника, входившего в состав китайской делегации. Подкуп в те времена широко применялся в дипломатической практике. Это позволило нашему посланнику своевременно узнавать о всех планах и намерениях китайской стороны, предпринимать ответные меры и готовить контрдоводы.
В Москве высоко оценили заслуги Саввы Лукича Рагузинского. Он был возведен в чин тайного советника и пожалован орденом Святого Александра Невского.[166]
Еще больше времени заняло исполнение другого поручения, связанного с Сибирью. Петр Великий незадолго до своей кончины велел капитану Витусу Берингу возглавить экспедицию в Сибирь для выяснения, соединена ли Азия с Америкой материком или между ними существует водное пространство. Экспедиция, получившая название Первой Камчатской, оказалась успешной. Она продолжалась пять лет, в течение которых Россия пережила четыре царствования: Петра Великого, Екатерины I, Петра II. Возвратилась экспедиция при Анне Иоанновне. Впрочем, никто из царствующих особ, кроме Петра I, никакого отношения к Первой Камчатской экспедиции не имел.
Важные начинания во внутренней политике, предпринятые при Екатерине I, были продолжены при Петре II. Речь идет о преодолении хозяйственного кризиса, обусловленного неурожаями трех лет подряд, охватившими значительную территорию страны. Одним из средств экономии расходов в бюджете страны считалось сокращение штатов коллегий, слияние некоторых из них, а также упразднение ряда центральных учреждений. Кроме того, были созданы две комиссии: Комиссия о коммерции во главе с А. И. Остерманом должна была изыскать средства для поощрения развития торговли; другая комиссия, возглавлявшаяся Д. М. Голицыным, должна была решить вопрос о судьбе подушной подати: оставить ее в неизменном виде или перейти к другой системе обложения, при которой подати платили только работоспособные мужчины, а старики, дети и увечные от нее были освобождены.
Сложность возложенных на комиссии задач была неравнозначной, как неравнозначными оказались достигнутые ими результаты. Указ Сената от 10 июня 1727 года велел вызвать в Санкт-Петербург купцов и потребовать от них заявлений о том, какие тяготы препятствуют процветанию торговли, чтобы Комиссия о коммерции могла рассмотреть их и решить, какие жалобы удовлетворить, а какие — нет. Сенатский же указ от 19 июня того же года потребовал от областной администрации сложной и кропотливой работы по выявлению количества душ, выбывших после первой ревизии, внесенных в ревизские сказки по два и три раза. Надлежало выяснить, сколько среди налогоплательщиков увечных, дряхлых и т. д. Чтобы ответить на предложенные Сенатом вопросы, надобно было провести вторую ревизию. Эту трудоемкую работу провести не удалось, а потому существование комиссии Голицына оказалось бесплодным. Что касается Комиссии о коммерции, то ей удалось добиться от Сената нескольких указов, способствовавших росту торговой и промышленной активности купечества.
Указ от 26 сентября 1727 года освобождал рудоискателей и лиц, намеревавшихся построить заводы в Сибири для обработки руд, от необходимости испрашивать на то разрешение в правительственных учреждениях Петербурга и Екатеринбурга. В этот же день был обнародован именной указ, повелевавший «табачный торг отворить в вольную продажу». Отмена казенной монополии на торговлю табаком сопровождалась отменой табачных откупов.[167] Для поощрения отечественного кораблестроения и укомплектования команд торговых кораблей русскими матросами освобождались от уплаты пошлин и акцизов те иноземные товары, которые доставлялись в Петербург на кораблях, сооруженных в России или укомплектованных на 2/3 русскими матросами.[168]
Самая значительная акция Комиссии о коммерции состояла в опубликовании в 1729 году Вексельного устава, который действовал более ста лет. Он предназначался «для пользы и лучшего распорядка в купечестве», а также для того, чтобы сократить излишние расходы и снизить опасность в пути от воров и разбойников. Суть этого устава состояла в изменении порядка расплаты при совершении сделок купли-продажи: вместо наличных денег, перевозка которых доставляла множество неудобств, расплачивались векселями — ценными бумагами.[169]
Продолжались начатые при Екатерине I перемены в структуре административного аппарата. Как и при императрице, мотивировка осталась такой же: либо за ненадобностью, либо ради сокращения расходов. Первым сразу же после кончины Екатерины был упразднен Кабинет ее императорского величества. Вслед за этим упразднили Главный магистрат. В указе от 18 августа читаем: «Понеже городовые магистраты позволено подчинить губернаторам, того ради указали мы в С.-Петербурге Главному магистрату не быть».[170] Далее последовали ликвидация московских контор в коллегиях, упразднение должности обер-секретаря в Синоде и ликвидация в Москве синодальной конторы. Упразднялись также Коллегия экономии и Преображенский приказ, занимавшийся расследованием политических преступлений.
Самой важной «ликвидаторской» акцией Верховного тайного совета стало упразднение Малороссийской коллегии, то есть установленного Петром Великим порядка управления Украиной. Указ восстанавливал гетманство на том основании, что содержание Малороссийской коллегии требовало значительных расходов. К тому же деятельность президента этой коллегии Вельяминова вызывала множество жалоб на произвол и мздоимство.
Петр II объявил: «В Малой России ко удовольствию тамошнего народа постановить гетмана и прочую генеральную старшину во всем по содержании пунктов, на которых сей народ в подданство Российской империи вступил».[171]
Для реализации этого указа в тогдашнюю столицу Малороссии Глухов был отправлен Наумов. Ему была вручена секретная инструкция, из содержания которой следовало, что он должен был настоять на избрании гетманом Даниила Апостола: «Сие избрание написано для лица, а в самом деле его императорского величества соизволение быть гетманом миргородскому полковнику Данилу Апостолу». Если же «старшина и народ малороссийский», паче чаяния, пожелает избрать в гетманы кого-либо другого, а не Апостола, «того учинить не допустить и то обрание под каким пристойным претекстом остановить». Прибыв в Глухов, Наумов объявил, что быть «в Малороссии гетману по-прежнему, кого они выберут из малороссийского народа вольными голосами по прежнему обыкновению».[172] Гетманом единогласно был избран Даниил Апостол.
Продолжалась унаследованная от петровского времени практика принудительных мобилизаций дворянских недорослей для обучения. Июньский указ 1727 года предложил Герольдмейстерской конторе прислать в Адмиралтейскую коллегию недорослей в возрасте от 12 до 17 лет для обучения навигационным наукам. Заслуживает упоминания и продолжение строительства начатого еще в 1719 году Ладожского канала.[173]
Среди правительственных мер сравнительно не много было новых, то есть таких, которые не опирались на прецеденты из прежнего царствования. Помимо Вексельного устава, о котором сказано выше, отметим июльский указ 1727 года об устройстве тракта между Петербургом и Архангельском. Надобность в этом тракте возникла в связи с отменой ограничений в торговле с Западной Европой через Архангельск. Тракт в обход Москвы укорачивал путь на 150 верст и должен был способствовать развитию торговли и ускорению почтовой связи между двумя городами.
Попытка учесть изменения в структуре областной администрации после кончины Петра Великого была предпринята в «Наказе губернаторам и воеводам и их товарищам», опубликованном 12 сентября 1729 года. Надобность в появлении нового «Наказа» объяснялась тем, что необходимо было сосредоточить в руках губернаторов и воевод дела, которые ранее исполнялись ликвидированными ныне учреждениями, а также унифицировать обязанности губернаторов и воевод, ранее определенные наказами каждому из них. Практически этот наказ вводил порядки, существовавшие в областной администрации допетровских времен.
«Наказ» состоял из 52 статей, из которых только первая дословно повторяла текст первой статьи воеводского наказа 1719 года. Она обязывала каждого губернатора и воеводу быть «государю верным, справедливым и верным слугой, пользу его и благополучие всяким образом исполнять и шкоды и убытки и опасности отвращать». Эта статья перекликается с статьей 49-й (являвшейся новой), в которой было сказано об обязанности губернатора и воеводы блюсти интересы подданных: «Губернаторам и воеводам с товарищи как городским жителям, так и уездным людям обид и налог отнюдь не чинить, и никакими нападками и утеснениями не иметь; а ежели в том по челобитью изобличены будут, то за то штрафованы будут по прежним состоявшимся о том указам».
Судить, опираясь на источники, об усердии губернаторов и воевод в выполнении обеих статей нет возможности. Но можно с уверенностью сказать, что обе статьи губернаторы и воеводы могли выполнять только при наличии должного контроля за их деятельностью со стороны центральной власти, располагавшей средствами для привлечения нарушителей к ответственности, пресечения произвола губернаторов и воевод. При слабой власти выполнение обязанностей, указанных в обеих статьях, всецело зависело от нравственности губернаторов и воевод. Однако известно, что последние никогда не могли устоять перед соблазном поживиться за счет казны и подвластного им населения.
Остальные статьи «Наказа» требовали от губернаторов и воевод исполнения рутинных обязанностей, возложенных на них предшествующим законодательством. Надлежало следить за тем, чтобы «челобитчики в делах своих правосудное решение без волокиты получили и далее положенных сроков по указам продолжения не имели», чтобы губернаторы и воеводы заботились о «скором искоренении воров и разбойников» и скором решении дел об арестованных, «чтоб, ведя скорый розыск и экзекуции, имели страх и унимали других», следили за своевременным сбором подушных денег, выявлением беглых и др.[174]
Ряд указов был направлен на смягчение нравов и запрещение публичной демонстрации жестокостей.
Указ 10 июля 1727 года повелевал уничтожить в столице столбы на площадях, на которых водружались головы казненных. Обычай был признан варварским, заимствованным с Востока. Другой указ, обнародованный в том же 1727 году, запрещал публичные казни на площадях двух столиц — Петербурга и Москвы — и требовал их осуществления за городской чертой в специально отведенных для этого местах. Если первый указ бесповоротно порвал со средневековым прошлым, то второй был нарушен просвещенной императрицей Екатериной II, предавшей в Москве в 1775 году публичной казни Емельяна Пугачева.
31 июля 1727 года был обнародован указ, запрещавший архимандритам и игуменам хлопотать о монастырских делах в присутственных местах. Этот указ был направлен на повышение престижа монастырского начальства: подобные хлопоты, говорилось в нем, наносят духовному чину «поношение», а монастырям приносят разорение. Заниматься делами такого рода должны стряпчие.
Заслуживает внимания еще одно новшество — перевод Вотчинной коллегии из Петербурга в Москву. Указ был принят правительством в ответ на неоднократные просьбы дворян, жаловавшихся на разорительные для себя поездки в Петербург, в округе которого практически отсутствовало помещичье землевладение, сосредоточенное в центральных районах страны.
В заключение стоит отметить, что все перечисленные указы (за исключением принятия Вексельного устава и «Наказа» губернаторам и воеводам и их товарищам) были обнародованы до падения Меншикова. Из этого явствует, что Меншиков, несмотря на болезнь и хлопоты, связанные с реализацией матримониальных планов, находил время для законодательной инициативы — в отличие от его преемников в окружении императора-отрока.
Список сокращений
Осмнадцатый век — Семнадцатый век. Кн. 2. М., 1869.
ПСЗ — Полное собрание законов Российской империи.
РА — Русский архив.
РГАДА — Российский государственный архив древних актов.
Сб. РИО — Сборник Русского исторического общества.
Основные даты жизни императора Петра II
1715, 12 октября — рождение.
22 октября — смерть матери Петра, Шарлотты Христины Софьи.
1718, 26 июля — смерть отца, царевича Алексея Петровича.
1725, 28 января — смерть императора Петра I. На престол, в нарушение прав Петра II, восходит императрица Екатерина I.
1727, 6 мая — смерть императрицы Екатерины I.
7 мая — Петр II провозглашен императором.
25 мая — обручение (помолвка) Петра со старшей дочерью Меншикова Марией Александровной.
6–8 сентября — падение Меншикова; расторжение первой помолвки.
1728, 25 февраля — коронация.
12 сентября — опубликован «Наказ губернаторам и воеводам».
22 ноября — смерть старшей сестры Натальи Алексеевны.
1729, 16 мая — опубликован Вексельный устав.
30 ноября — обручение (помолвка) Петра со старшей дочерью князя А. Г. Долгорукого Екатериной Алексеевной.
1730, 2 января — начало болезни.
Ночь с 18 на 19 января — смерть.
Приложения Петр II в документах и свидетельствах современников
Приложение 1 Обучение, коронация, семейная переписка Петра II (по материалам российского государственного архива древних актов)[175]
1. Обучение и воспитание Петра II
[Указ Петра I учителю (в семье Нарышкиных) Ивану Зейкену о начале обучения великого князя Петра Алексеевича] (автограф). 1722 г.
Господину Зейкену.
Понеже время пришло научать внука нашего, того ради, ведая ваше искусство в таком деле и добрую вашу совесть, определяем вас к тому. Которое дело начни з Богом к осени, а именно в [о]ктябре или в первых ноября конечно.
Петр.
От … в 17 де[нь] мая 1722.
[Ответ Зейкена]
Всепресветлейший державнейший император и самодержец всероссийский Петр Великий, отец отечества, государь всемилостивейший!
Указом Вашего Императорского величества поведено мне быть в служении великого князя, и по моей рабской повинности должен Вашему Императорскому величеству во всем всеподданнейше повиноваться. Только уважая мою к толикому делу негодность, принужден всеподданнейше донесть, што за моею старостию и дряхлостию оное бремя понесть не могу, к тому же в науках и в языках недостаточен, такова искусства не имею, штоб высокое Вашего Императорского величества изволение мог достодолжно исправить, и в том ваш государский гнев на себя наведу. Для того, припав к ногам Вашего Императорского величества, раболепно прошу, дабы по своей богоподражательской милости изволил меня, последнего раба своего от оной службы отставить.
Вашего Императорского величества вечный нижайший раб.
[Письмо Зейкена А. В. Макарову]
Государь мой.
С раболепною покорностью признаю Его Императорского величества государя нашего всемилостивейшего высокую милость в том, што изволил меня, последнего сиротину, назначить в служение великому князю, но я, уважая свою к толикому делу негодность, зело боюся, што по Его Императорского величества всемилостивейшему изволению и чаянию, оное бремя не снесу, тут надобна бодрость неусыпная и искусство повсемественное, а я не што ни подумаю, всего мне недостает к исправлению моей в таком служении должности, в науках таким высоким лицам пристойных я не достаточен, в языках недоволен, в придворных поступках весьма не заобычен, к тому же я человек чужестранный, безпомощный, сиротливый и многими напастьми настращенный, а се уже и стар и дряхл и так по всему предвижу, што мне с такое дело не станет. Правда што я должен и рад бы слепо повиноваться высокому Его Императорского величества государя нашего всемилостивейшего указу, да совесть моя заставливает меня донесть мои к этому делу недостатки и покорно просить вашего, государь мой, в том предстательства, дабы мне в моем недоумении не припасть гневу. Пожалуйте, государь мой, по… (нрзб.) меня на сие мое просительное доношение желанным ответством, за што я вам, государю моему, вечно и верно служить обещаюся.