Софья с готовностью потянулась за блокнотом и ручкой.
Юбка вихря Земли
— Ты 29 дней будешь вращать юбку вихря земли. Причем крутить столько раз, сколько нужно для твоего уровня, на котором ты сейчас находишься. Все это время ты неизменно очищаешься от негативных мыслей, обид, тревог, страхов. Очищаешься в любое свободное время.
Как это делается. Стоишь ли ты, сидишь ли, может, лежишь, неважно. Главное — расслабься в это мгновение, улыбнись себе внутренней улыбкой и начинай неустанно произносить, обращаясь к себе же, следующие слова: «Я люблю тебя. Я очищаю тебя чистой, светлой любовью, словно святой дождь запыленный цветок».
Повторяй и повторяй это бессчетное количество раз. Эта мощнейшая практика чистоты непостижимым образом стирает все негативное как в тебе, так и в людях, окружающих тебя. Не спрашивай меня — почему. Просто делай, и сама все поймешь и узнаешь.
Если почувствуешь: ушли, как вода сквозь пальцы, мягкость, нежность, гибкость, — водный вихрь — твое спасенье. Незамужняя женщина делает на шаг больше от своего уровня силы. А поскольку ты замужем, соответственно, равняешь свою силу по уровню своего мужчины и делаешь на шаг больше его энергетического статуса.
Если почувствуешь, что не хватает огня — заполнись его страстью. Это можно делать даже с помощью свечки. Просто зажигаем свечку, смотрим на нее и сжимаем лоно любви, наполняя его теплом. Очищаем стихией огня от всего чуждого и привнесенного извне.
Стало тяжело, стала тяжела — вспомни о воздушном вихре. Он формирует настроение, легкость, внутреннюю радость.
И наконец запомни главное:
Жизнь не есть нескончаемая практика. Оставляй время на радость, путешествие, супруга и деток, любимое дело и конечно же на бесконечное совершенство.
На этом мы пока закончим учиться, дорогая моя, позволим себе отдохнуть и расслабиться.
Глава 24 Прощание
Лишь через полтора месяца после путешествия по Греции Софья наконец открыла свой ноутбук, порешив, что достаточно пожила в добровольном затворничестве, без связи с внешним миром.
И вот теперь, заглянув в свой электронный ящик, она с грустью увидела, что отключать, собственно, ничего и не требовалось. В почте было всего одно письмо от мужа, в котором супруг настойчиво интересовался, когда его загулявшая жена соизволит вернуться домой для завершения «юридических формальностей».
Обидное удивление отравленной стрелой пронзило душу, и Софья решила написать ему все, что о нем думает. Но, вспомнив о том, что мир далеко не всегда соответствует нашим ожиданиям, слегка успокоилась и вдруг остро почувствовала, что действительно соскучилась по дому. И готова прямо сейчас помчаться в аэропорт и улететь на Родину. Однако разум, отдадим ему должное, возобладал, напомнив о церемонии благодарности людям, сделавшим для нее много доброго. Вновь взяв себя в руки, она отправила ему письмо с одним лишь коротким словом: «Скоро».
Итак, время расставания пришло. И как ни тяжко было уезжать от Стеллы и прощаться с этим удивительно прекрасным миром, все-таки дом есть дом. Сердце тоскует. А здешним хозяевам спасибо — погостила душевно. Пора и честь знать!
Прощальный ужин решили устроить в одном из кафе на площади Филомусос Истерия в старинном районе Афин Плака. Место выбирала Стелла, с легкой грустью на лице объясняя, что это символично. Так как мистика путешествия в Грецию ознаменовалась встречей с Музами, то и завершать его нужно чем-то подобным. А эта площадь когда-то была названа в честь Общества поклонников тех самых Муз.
Они сидели вдвоем: Софья и Стелла — и даже не обращали внимания на традиционную туристическую суету вокруг. Грусть расставания то отпускала, то накатывала, несмотря на упорные старания держаться бодрячком. Попеременно звучали печальные вздохи, красноречивее всяких слов говорившие о том, что за это время они крепко сдружились, и им непременно будет скучно друг без друга. В конце концов Стелла не выдержала. Она знала, чем можно развлечь Софью и отвлечь себя — рассказом о Греции.
— Ты знаешь, я ни разу за все время твоей поездки специально не показывала это место, я припасла его на десерт. Хотела, чтобы прощание с нашим городом вышло именно здесь — в одном из самых старинных и самых красивых районов. Чувствуешь, здесь даже воздух другой?
— Да, другой. Хотя и в вашем квартале дышится прекрасно, — поддержала разговор Софья. — Вообще, я так привыкла здесь ко всему, что и уезжать не хочется…
— А ты и не уезжай! — предложила Стелла. — Мужа мы тебе здесь найдем такого — сама себе завидовать будешь!
— Какая вы замечательная, Стелла, и что я буду делать без вас? — улыбнулась Софья. — Но вы же знаете: у меня в Москве пока имеется свой. Хотя, может, и действительно пока. И потом, насмотрелась я на ваших греческих мужей. Наших не сыскать днем с огнем, в бизнес с головой уходят, а от ваших покоя ни секунды нет, назойливые как мухи.
— Это у них темперамент такой страстный! — с гордостью парировала Стелла.
— Все равно не хочу. Есть хрупкое желание восстановить прежние отношения. Стать одной-единственной для своего мужчины…
— Хочешь быть Герой? И уморить всех соперниц?
Софья, удивленно вскинув брови, на мгновение задумалась:
— Нет, скорее, хочу быть Афродитой. Меня не устраивает роль охотницы за соблазнительницами мужа. Наше с ним будущее предопределит встреча после долгой разлуки. И если мы поймем, что не нужны друг другу, без сожаления расстанемся. Пусть лучше мужчины добиваются моего расположения…
— Вижу: труды мои не были напрасны, — поддержала наставница.
— Серьезно, Стелла, сейчас мне хочется быть истинной Царицей. Причем для одного-единственного мужчины.
— Но для этого необходимо определиться — любишь его или нет?
— Пока не пойму точно… Я вполне готова полюбить его вновь.
— Софья, запомни:
все, что происходит с нами, находится в нас самих, в нашем сознании и эмоциях! Избранным женщинам опасно бросаться словами, не думая о последствиях. Наша материя — матка, она подобна волшебной палочке: не успеешь оглянуться, как воплощает любые мысли или слова, сказанные в гневе или вдохновении, в истинную реальность.
Софья в томной задумчивости грациозным движением руки откинула прядь волос.
— А ты действительно здорово изменилась за это время! — восхитилась Стелла. — Как я люблю эти моменты преображения! Несколько недель назад — обычная женщина, а сейчас передо мной — истинная Богиня.
— Да, я стала чаще и чаще ловить ощущение восторженности. Я наслаждаюсь собой, всем миром, и это звучит в каждой моей клеточке. Какое волшебное состояние!
— Поздравляю, ты все больше открываешься своей женской силе! Представляешь, как много открытий тебя ждет впереди?
— Учителя были хорошие, — улыбнулась Софья. — С вашей помощью где-то глубоко внутри себя я осознала:
Жить без любви в сердце, без истинного влечения к другому человеку, без стремления к обоюдной страсти — непозволительная роскошь. Жить без любви — удел биороботов-трахальщиков.
Мне больше с ними не по пути.
— Амбициозная речь! И мне она нравится! — вновь восхитилась Стелла.
— А что? Ведь даже Персефона на несколько месяцев в году возвращается к своему Аиду в Царство мертвых. Она страстно любит Землю и Воздух. Земля ликует в ответ, радуясь возвращению долгожданной дочери, расцветая первоцветами, журча ручейками, но она снова и снова спускается обратно к своему Аиду. Она — Богиня, но она полюбила Царство мертвых, ибо
истинный свет горит внутри. Наслаждение рождается только внутри. Радость бытия, Счастье, Любовь — не вовне, а во мне.
Вот главный урок, который я получила от Богинь.
— У тебя нет авторучки?
— Нет. А зачем? — удивилась Софья очередному неожиданному вопросу подруги.
— За тобой теперь надо все записывать.
— Стелла, пять баллов! — рассмеялась Софья.
— Вот и замечательно, а то сидели две красавицы и молились Богам грусти. А вообще, хорошо, что ты вспомнила Персефону — одну из самых почитаемых наших Богинь, — сказала Стелла. — Ты любишь всякие, как ты говоришь, истории. Тогда слушай еще одну. Однажды на симпосии…
— Симпозиуме? — переспросила Софья.
— Это потом его стали так называть! — засмеялась Стелла. — А в те времена так называли обычную пирушку. Так вот, на симпосии у Политиона собрались Алкивиад и Феодор с друзьями. Они любили подражать Элевсинским мистериям — это такие праздники в честь Деметры и Персефоны. Весной проходили малые Мистерии, осенью — великие.
Но вместо ритуальных восхвалений они устраивали пьяный дебош и факельные шествия. Кто-то из очевидцев не вынес подобного кощунства и донес. Им тут же были предъявлены обвинения в оскорблении Богинь Деметры и Персефоны. И даже то, что это всего лишь пьяная выходка, в расчет не принималось.
Участникам грозила смерть. И угроза была настолько явной, что Алкивиаду чудом удалось бежать в Спарту. А он был не последним человеком в Афинах — полководец-победитель, стратег в период Пелопоннесской войны, ученик Сократа. После этого случая на родину он сумел вернуться только через много лет, доказав в боях, что является истинным патриотом…
— Ваших рассказов мне будет очень не хватать в Москве.
— Прилетай почаще, — будешь слушать. Кстати, я ведь тебе толком не рассказала о месте, куда мы пришли. Хочешь несколько слов?
— У вас потрясающие знания, потому рассказывайте, Стелла, рассказывайте…
— Попрыгунья-стрекоза, — рассмеялась та в ответ. — Слушай же тогда внимательно. Мне очень нравятся узкие улочки Плаки. Многим кажется, что заблудиться в них легко, но здесь есть отличные ориентиры — вверху Акрополь, внизу — район Монастираки с его рынками и лавками.
Плака в переводе с греческого — значит «плита». Самая распространенная версия названия говорит о том, что около театра Диониса, во дворе церкви Святого Георгия Александрийского, была когда-то найдена широкая каменная плита, имеющая историческую ценность. Она и дала название целому району, который я просто обожаю.
Я очень люблю проводить здесь раннее утро, когда гости Греции еще спят после ночных гуляний и в Плаке достаточно тихо. Да, утром здесь царят тишина и покой… Можно вдохнуть полной грудью этот упоительный свежий воздух и насладиться подлинной неспешностью жизни самого древнего уголка нашей столицы…
— Вы говорите, как поэт…
— А разве в таком городе можно ощущать себя по-другому?
Разговор неожиданно прервался на этой высокой ноте… Софье в который раз захотелось признаться Стелле в том, что она ей очень благодарна и счастлива, что судьба привела именно к ней. Но она вдруг поняла — это будет уже лишним. Все понятно и без слов.
Чудесный вечер грел душу… Упоительный воздух Плаки ласкал и навевал сладкие грезы… Но впереди ее ждала полная неожиданностей Москва. И в мыслях она была уже там.
Глава 25 Нескучная жизнь
Конечно, она на всякий случай сообщила мужу, когда и каким рейсом возвращается, но чуда не произошло. С огромным букетом роз ее в аэропорту никто не встречал. И встречать, увы, не собирался. Муж лишь прислал СМС, что будет ждать ее из аэропорта у себя в офисе.
«Что же, на безрыбье и СМС за счастье сойдет, — иронично, без особых эмоций подумала она. — Конечно, жди, дорогой. Очень полезное занятие, особенно для тренировки мужских нервов…»
Ни в офис мужа, ни на какие другие встречи она естественно не торопилась. Не спеша усевшись в чистенькое такси с вежливым и улыбчивым малым, спокойно назвала адрес своего дома и с увлечением отдалась наблюдению за той безумной суматохой, что творилась за окном.
Странное дело. Сейчас, всего через час, после того как возвращение состоялось, московский ритм зацепил ее полностью, напрочь стирая ностальгию по Греции. Может, чуть позже ей вспомнятся друзья, которых приобрела в этой стране. Восстановятся впечатления от путешествий и их таинственных откровений, но это будет все позже. А сейчас Софья испытывала истинное удовольствие от того, как таксист искусно лавировал по еле ползущему МКАДу, и тихо улыбалась, сама не зная чему.
«Я действительно соскучилась по дому и теперь хочу поскорее добраться, — с удивлением отметила она про себя. — Мои любимые цветы, с которыми я так нежно сдружилась и которые в ответ платили мне немым восхищением! Как они там, столько времени без меня? А роскошные пушистые елки, радующие своей свежестью круглый год, наверно, тоже скучают. Хочу пропариться! Банька, любимая банька — вот чего не хватало в Греции и что больше всего сейчас хочется! Было бы так душевно прогреться, прыгнуть в холодный бассейн, завизжать от восторга и вновь в благодать парилочки — кедровой».
Звонкая трель мобильника заставила вздрогнуть. Звонил муж. Сердце сжалось, отвечать не хотелось, но телефон упорствовал. Софья включила трубку. Металлический холодный голос монотонно произнес:
— Привет. Прилетела?
— Да, только что.
— Будет лучше, если сразу заедешь ко мне, завершить дела. Мы с адвокатом ждем.
— Хорошо, — упавшим голосом, машинально ответила она. — Еду, — и отключила телефон. Настроение как ветром сдуло. — Вот гад! — злобно и вслух выругалась Софья.
— Помочь чем-то могу? — поинтересовался таксист.
— Нет, спасибо, не надо! Это я так выражаю радость!
Но теперь уже точно ехать на встречу настроения не было. И Софья не поехала: «С какой стати?! С баней, конечно, облом, но помыться с дороги, отдышаться и переодеться, — извини, дорогой, такое удовольствие я себе доставлю!»
Душ вместе с дорожной пылью упорно смывал желание предстать пред мужем Афродитой, зато стервозная Артемида просыпалась во всей своей красе.
Ей вдруг стало омерзительно, что муж, с которым пройден такой длинный путь, все это время даже не волновался за нее. И сейчас ждет только, чтобы унизить ее, оставив ни с чем. И это человек, который когда-то и часу не мог прожить без нее, который в течение дня звонил по несколько раз только для того, чтобы услышать ее голос!
Что же произошло?! Как они докатились до такой бездны? Какая муха или сука укусила его? Вспомнились его жаркие руки, страстные поцелуи… Даже если это была всего лишь ее фантазия, она вправду соскучилась и была не прочь сейчас повторить все в реальности. Софья разревелась, душ заплакал вместе с ней.
Как же так — неужели она, женщина, осененная вниманием настоящих Богинь, не заслуживает даже того, чтобы ей после долгой разлуки подарили хотя бы улыбку и легкое объятие? Она устала, соскучилась и хочет слиться с любимым в сладкой истоме. И чтобы они любили друг друга, любили долго, страстно, безгранично… Это чушь, что в супружестве умирает страсть! Теперь она это знает точно. Умирает у тех, кто сам к страсти мертв!
«На хрен все! Где мои лучшие наряды? Пусть видит — я в форме! Я на коне! И мое счастье, как и любовь других мужиков, у меня в кармане!» — Софья стояла у зеркала и поймала себя на мысли, что явно за последнее время похорошела и точно способна произвести неизгладимое впечатление. Вновь зазвонил телефон:
— Ну ты где?
— Скоро буду, жди! — ответила Софья и со всей силы швырнула трубку о стену, чтобы больше не терзала душу.
Развод — так развод! Пожалуйста, сколько угодно! Софья села в свою немодную «Мазду», завела мотор и, решительно нажав на педаль газа, устремилась навстречу самому неприятному событию в жизни. Что, когда-то она смущалась, если ее сравнивали с Богиней?
А сейчас она Богиня и есть! Роскошная женщина, расположения которой будут добиваться многие мужчины.
«Нет, не многие, все! Только все!» — отматывая километры, мысленно накручивала себя Софья.
Алекс… Он ведь действительно был ей благодарен: как он засиял от счастья всего лишь оттого, что получил согласие на ужин. Потом весь вечер не сводил с нее восторженных глаз. А в медленном танце, когда они, робко прижавшись друг к другу, тихо таяли от блаженства! Вот досталось бедолаге!
А классно ощущать, когда мужчина возбужден до беспамятства только от одного прикосновения, только оттого, что может находиться рядом и неустанно рассыпаться в комплиментах…
«Интересно, а правда, что у мужчин, если им не дать, потом яйца болят? Я не дала, зря, конечно! Судя по его глазам, когда мы прощались, правда болят».
Красный сигнал светофора прервал стремительный бег машины и буйные мысли автолюбительницы. «И кто только придумал эти светофоры? Вечно мешают!» Она остановилась. Удар был сильным. Тряхнуло так здорово, что Софья на какое-то время потеряла сознание. Туман… Нервная дрожь в теле! Легкая тошнота.
«Что это, сон или явь? Откуда стекла на моем любимом вечернем платье? Я ж его надевала всего один раз. А воняет чем? Зеркало. Неужели макияж испортила?» — Софья решилась посмотреть на себя в зеркальном отражении, а заодно оценить всю обстановку.
Увиденное произвело впечатление и озадачило одновременно. Искореженный, дымящийся джип, что разнес весь зад ее легковушки, нагло торчал за задним сиденьем. Но даже не это было самым ужасным. А то, что его помятая бесстыжая морда изливала какую-то вонючую жидкость на ее модную сумочку, что, скорчившись, лежала на заднем сиденье. И самое обидное, что две глупые мужские физиономии, уставившись на Софью, ничего не предпринимали, чтобы сумочку спасти.
Философские озарения бурным потоком нахлынули в ее взбудораженный мозг: «Задница оттого и имеет две половинки, что когда наступает, то не единожды, а в двойной порции». От умных мыслей стало еще хуже. Софья почувствовала приступ тошноты. Попробовала открыть свою дверь, и та хоть и нехотя, но с противным скрежетом подалась. Бледная, усыпанная стеклом и обрызганная антифризом, пострадавшая явно не тянула на богиню. Но Богини, отдадим им должное, решили в беде воспитанницу не оставлять. Пред ней внезапно предстала сама величественная Афродита: