Брать нас с собой Немцов отказался категорически и сразу, как и озвучить причину отказа.
– Через три дня пойдет другой конвой Русской армии Южной дорогой. Вот с ним и поедете, вместе с «курвовозом», – заявил он, размахивая зажатыми в ладонь бумагами. – Все, – закончил он разговор и посмотрел на массивные пластмассовые часы, намекая, что время, отпущенное нам на аудиенцию, закончилось.
Стойкий оловянный солдатик, одним словом.
И даже стоящая рядом со мной Катя не смогла его размягчить своей внешностью и очаровательной улыбкой. Хотя, кто его знает, может, он от толстух тает? От таких, чтоб задница была размером в двенадцать кулаков. А Катя на его вкус – слишком тоща.
– С каким еще таким «курвовозом»? – не понял я.
– Да с орденским автобусом, – пояснил прапорщик Быхов, беря меня под локоток и аккуратно уводя подальше от злого начальства, – на котором повезут в Одессу освобожденных нами девчат.
Когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы капитан нас не слышал, прапор торопливо объяснил, впрочем, без какого-либо намека на извиняющийся тон:
– Не обижайся на него, морячок., У нас и так слишком большой конвой получился. Уже заплатившим за проводку отказываем. А у тебя еще машина не подготовлена. Если бы он сейчас тебе «добро» дал, то потом, поглядев на твой «скул-бас»… В общем, был бы тебе тут же от ворот поворот. К бабке не ходи. Я капитана не один год знаю. Ну бывай, держи краба, – Быхов протянул мне для пожатия свою жесткую ладонь, – может, еще свидимся.
– И вам, девушка, всех благ, – это он уже Кате. – Случайно это не вы от бандитов так ловко отбились?
– Случайно я, – засмущалась Катя.
– Ну вот, – довольный Быхов широко улыбнулся и процитировал: – «Есть девушки в русских селеньях…»
Лупу его перебила:
– Я молдаванка.
– Значит, в молдавских селеньях, – не растерялся Быхов. – Бывайте. Удачи вам до Новой Руси добраться. Обязательно приезжайте к нам, в Протекторат Русской армии, нам красивые девушки вот как нужны, – при этом он провел ребром ладони по горлу.
Потом махнул рукой, повернулся и упругим шагом ушел к своим машинам.
А мы с Катей, обняв друг друга за талии, поднырнув под шлагбаумом, выкатились с карго-плаца и попилили посередине улицы, смеясь, как пара студентов после проваленного зачета, обсуждая, куда бы нам завалиться на предмет пожрать. А то кишка уже сдулась и нервически свистит. Что ей какой-то биг-мак с утра? Это только пиндосы с них жиреют.
Не успели квартал пройти, как нам в спину нервически забибикали.
Оглянулись. Стоит-пыхтит старый джип «чероки», который в Москве еще «широким» дразнят. Ярко-алый, как пионерское знамя. А на крыше желтый фонарь с шашечками.
Такси?
Свободное!
То, что доктор прописал.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 23 число 5 месяца, вторник, 18:02
У Саркиса в «Арарате» при мотеле был довольно милый ресторан, а для Новой Земли так вообще шикарный. Как и все пока виденное нами в этом мире, интерьер кабака тяготел к скандинавскому минимализму, но чувствовалось, что этот минимализм создавала опытная рука с хорошим художественным вкусом. И, судя по обилию натуральных материалов – из местного сырья. На Старой Земле это в такую копеечку бы встало, что ресторан с местными ценами было бы не окупить вообще. Разве что использовать в учебных целях.
Опять поразили огромные новоземельные порции, к которым я, наверное, никогда не привыкну. А Катя, так если даже захочет, то все не съест. Просто не влезет в нее.
Но вкусно, очень вкусно. Пальчики оближешь. Давно я так шикарно не питался. Правда, это если вчерашний ланч у Арама не считать. По сравнению со стряпней этих братьев все остальное коммерческое кормление в обоих мирах проходит по общей категории пищееды разной степени доброкачественности. А тут чувствуешь себя просто Лукуллом[223].
Брат Арама готовил как бы не лучше самого Арама.
Физики, говорите?
Ну-ну.
Кормил Саркис нас сегодня жарким из местной антилопы – очень вкусно и совсем не жестко. Даже не скажешь, что дичь. На гарнир – местным же диким корнеплодом, типа картошки, но размером с помидорку черри. Вкус специфический, но приятный, более сладковатый и менее крахмалистый одновременно. Чем-то на кубинский батат смахивает. Лучок-репка полукольцами, зажаренный до золотистого состояния. Какая-то еще зелень и соленья, о происхождении которых нас не удосужились просветить. И мягкий серый деревенский хлеб с тмином по-венгерски. С пылу с жару. И пиво, конечно. Горьковатый немецкий лагер приличной плотности из прозрачных литровых кружек.
От салата и прочей «антипасты»[224], увидев размеры порций, мы с Катей благоразумно отказались.
И все равно облопался до тяжелой сибаритской лени.
Сижу.
Курю.
Пивко не торопясь посасываю.
На Катю любуюсь, как она старается съесть еще хоть кусочек.
Оказалось, что туго набитая кишка неплохо лечит разные обломы. К примеру, такой, какой сегодня случился с конвоем. Когда кровь оттекает от головы к желудку, все видится несколько в положительном свете. Подумаешь, сегодня не уехали, так за нами никто и не гонится. Город осмотрим как следует. Когда мы еще сюда попадем? Да и попадем ли? Все же мы почти на другой конец континента собрались. Не фунт изюма.
Зато в океане искупаемся. Тоже мероприятие полезное. Талассотерапия[225] нам сейчас не помешает. Говорят, нервы успокаивает. Потом, в России, сравним его воду с той, что в заливе. То, что Россия тут практически в тропиках, у меня пока даже в голове не укладывается. Как и то, что в соседях – Бразилия.
За это время мы и автобус заодно как надо для путешествия подготовим. Чтоб как следует. Как на Париж – Дакар.
Шоп-тур по Базам Ордена проведем. Затаримся там всем, чем необходимо в дороге, без спешки. Развлечемся заодно. И сэкономим денежку по сравнению с закупками в городе.
Вот так вот сидел я на попе ровно, любовался Катей, кайфовал и строил новые планы.
Попутно думал я о том, что давно пора наскрести дополнительной информации и о дороге, и о Новой России, и обо всем прочем.
И конечно же об этом пресловутом Ордене. А то я, как вспомню, так вздрогну. Я ведь эту Майлз разъяснил просто на шарап. На фу-фу, как ребенка. На голых понтах, наглости рожи и застарелой привычке тут же качать права по любому поводу. А мог бы накосячить и влететь по-крупному во что-нибудь нехорошее. Легко. М-да! Птица Удача осенила крылом, не иначе. И даже птица Обломинго с конвоем вполне может оказаться все той же тенью крыла птицы Удачи. Той, что цвета ультрамарин. Диалектика! Мать ее.
В ресторане посетителей было немного. Но еще не вечер, если судить по местному. Да и трудно судить о популярности заведения по первому посещению вне прайм-тайма.
Увидев, что мы уже не жуем, а блаженствуем, подкатилась к нашему столику копия Арама – Саркис. Он был или ниже, или толще Арама. Так вот с ходу не определить, разве что только рядом их поставить.
– Еще чего-нибудь желаете? – спросил он участливо, как хороший хозяин у дорогих гостей.
Черт, никогда не подумаешь, что перед тобой кандидат физико-математических наук. Такое ощущение, что этот армянин и родился на кухне фешенебельного ресторана.
– Ой, Саркис, разве что второй желудок, – томно ответила Катя, широко улыбаясь Саркису, – в один не вмещается. А все такое вкусное.
– Я рад, что вам понравилось. Мы старались, – Саркис просто расцвел довольной улыбкой.
Я давно заметил, что мужчины-повара более ревнивы к комплиментам своей стряпни, чем женщины, которым тоже не наплевать, что думают об их готовке.
– Саркис, – подал я свой ленивый голос, – а мясо этой замечательной антилопы вы где берете?
– В кладовке, – ответил он, не моргнув глазом.
– ???
– Это, ара, как в старом анекдоте советском, – продолжил, видя мое недоумение, довольный произведенным эффектом ресторатор.
– Вы позволите? – это Саркис уже Кате.
– Конечно, Саркис, присаживайтесь. Нам будет приятно. – Катя приглашающе подвинулась на своей лавке, хотя Саркис уже садился рядом со мной, как раз напротив Кати. Наверное, чтобы Катей удобнее было любоваться. Катя красивая.
– Так вот. – Саркис, присаживаясь, одновременно сделал знак рукой своим девочкам за стойкой, продолжал рассказывать. – Вызывают армянина в ОБХСС[226]. Помните, что это такое?
– Застал еще, – отвечаю.
– А я не знаю, – созналась Катя.
– Ну откуда такому юному созданию, как вы, знать заморочки развитого социализма, – сказал ей Саркис. – Это… Катя? Правильно?..
Она согласно кивнула головой.
– Это, Катя, была при советской власти такая милиция, которая занималась в СССР только теми жуликами, которые у государства крадут, а не у граждан. Граждане советской власти были неинтересны. Кстати, и тюремные сроки давали большие именно за хищение социалистической собственности, а не личной. Что вообще-то логично для социализма. У коммунистов даже воры в законе считались «социально близкими».
Подбежала молодая, но уже полноватая чернявая девица и поставила перед Саркисом литровую кружку пива. И так же быстро и бесшумно исчезла.
Саркис отпил глоток и продолжил:
– Ну вот… Вызывают армянина в ОБХСС и спрашивают: «Вы откуда деньги берете?» Тот честно отвечает: «Из тумбочки». А следователь настаивает: «А в тумбочку их кто кладет?» Армян спокойно и так же честно отвечает: «Жена». «А жене кто их дает?» – не унимается следователь. «Я», – отвечает армянин на голубом глазу. «А вы где их берете?» Тут Саркис сделал паузу и выдал заключительный аккорд: «Из тумбочки…»
Когда отсмеялись над анекдотом, я снова пристал:
– Тогда поставим вопрос по-другому: кто вам мясо антилопы поставляет. Ведь ее же не выращивают на близлежащих фермах? И кто-то же приносит это мясо тому, кто кладет его в кладовку складировать?
Вот такой вот я каламбуристый, всегда с затоваренной бочкотарой в загашнике.
– Нет, конечно, – согласился со мной Саркис. – Мне его охотники регулярно поставляют. За бесплатное жилье. Договор у нас такой. И им хорошо, и мне ненакладно.
– Так они у вас здесь живут? В мотеле? А с ними познакомиться можно? Протекцию составите? – пристал я внаглую с просьбами.
– Протекцию составить не проблема. Но любопытно, зачем это вам?
– У меня в группе два охотника-промысловика с детства. Хочу свести их для обмена опытом.
– Ну разве что так, – ухмыльнулся Саркис. – Только учтите, мне мяса больше того, что они поставляют, не нужно.
– А мы тут и не задержимся. Вряд ли больше чем на неделю. А информация об этом мире, о котором мы, к сожалению, ничего не знаем, вещь полезная.
– Тогда заходите лучше днем. Если они не в отъезде, то всегда где-то тут отираются. А то вечерами они часто бывают, ара… Как бы это помягче сказать? В неадеквате, – и Саркис при этом звонко щелкнул себя пальцем по горлу.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 23 число 5 месяца, вторник, 20:00
Выезжая с территории мотеля, я засек краем глаза заинтересовавшую меня вывеску.
– Стоп, – приказал водителю, постучав по плечу.
Джип послушно остановился.
Обернулся. Нет, не ошибся. Радом с дверью в ресторан была еще одна дверь, точно такая же на вид. А над ней вывеска «Gun Store» – «Оружейный лабаз» по-русски. Небольшая такая по размеру вывеска, и не сказать, что очень приметная. Или ее просто забивает по яркости большая вывеска самого мотеля «Арарат», что горбатится синей горой со снежной вершиной, а по ней ярко-красная надпись такими крупными выпуклыми буквами, что с дороги читать можно.
– Давай обратно, тут дело образовалось, – это я опять водителем такси командую. Ну раз он около ресторана ждал нас весьма охотно за денежку малую, пока мы насытимся, то им и покомандовать не грех. Я так думаю.
– Куда? – растопорщил водила бакенбарды, оглядываясь на меня в полуобороте.
– Вон туда, в оружейный магазин, – уточнил ему и рукой показал. – Встань там поближе.
– Жора, а зачем нам еще оружие? – спросила меня Катя по-русски, пока водитель такси делал необходимые эволюции с разворотом джипа.
– Зверушку помнишь, что на нас по дороге напала?
– А то? Такое хрен забудешь, – откликнулась Лупу и моментально прижалась грудью к моему плечу, сигнализируя, что нуждается в моей защите от диких зверей.
– Вот и спросим там, чем такую тварь приголубить будет удобнее. А если понравится, так и купим.
– Будет здорово, – тихо откликнулась Катя, сильнее прижимаясь ко мне и поглаживая ладошкой мой живот.
– Кать, но мы же не школьники, чтобы этим заниматься в такси, – укорил ее, – у нас номер в отеле есть.
– А жаль, – вздохнула Лупу.
За дверкой оказался вполне цивильный оружейный магазин, какой можно встретить и в Москве на Старой Земле. С мощным прилавком, застекленными витринами с оптикой, оружейными пирамидами и даже манекенами с образцами тактической одежды и снаряжения, бронежилетов и кевларовых касок в камуфлированных чехлах. Хороший интерьер, даже нарядный. Хотя я, откровенно говоря, ожидал тут увидеть что-то вроде аскетичного арсенала на Базе «Россия», больше похожего на противоатомный бункер, чем на магазин. А тут даже стенд для зарядки-разрядки оружия около прилавка был изготовлен из красивого красноватого дерева с вычурными обводами. В одном стиле с ружейными пирамидами. Разве что резьбой они не украшены.
Оружия в лабазе было много, моментально глаза разбежались. Не сразу и продавца заметил, который, сидя за прилавком, притулившись спиной к стене, увлеченно читал толстенную книгу в мягкой обложке. Магазинный сиделец был толст, краснорож, обладал шикарными темно-рыжими казачьими усами и, наверное, лыс, так как на голове у него, несмотря на то, что он находился в помещении, красовалась темно-зеленая бейсболка с изображением силуэта длинноствольного револьвера и надписью «Great Equalizer»[227] под ним, вышитой желтой нитью. В остальном он был одет как типичный американский реднэк – в джинсовый полукомбинезон и клетчатую ковбойку с закатанными рукавами. Не удивлюсь, если у него и на ногах ковбойские «казаки»[228].
Я, как вошел, так и встал, пораженный обилием изысканно расставленного красивого оружия, не замечая даже самого оружейника – все же я нормальный мужик, который от оружейной эстетики просто тащится, как удав по щебенке. Мы еще мальчишками-дошколятами бегали в Москве по музеям на НАСТОЯЩЕЕ оружие поглядеть. Родители давали нам копейки на мороженое, а мы их тратили на метро, чтобы доехать до Музея Советской Армии на Самотеке. Притягательность оружия была выше, чем притягательность мороженого, хотя мороженое мы очень любили. Тем более что в этом магазине в наличии было многое из того, что я раньше видел только на картинках и ни разу живьем. А некоторые девайсы для меня так вообще были откровением. Так вот я бы и дальше пялился на оружие, если бы Катя не напомнила, потеребив за рукав:
– Жорик, мы же не на выставку сюда пришли, а совета спросить.
– Ты права, Катя, – согласился я с ней, с сожалением отвлекаясь от созерцания разнообразных орудий превращения активного белка в пассивный, и прошел к прилавку.
– Hi. How are you doing? – поздоровался я с продавцом.
– Нормально, – ответил оружейник неожиданно для меня по-русски, наверное, слышал, как мы с Катей обменялись репликами. – Надеюсь, что у вас также все в порядке. Чем я могу вам помочь?
Некоторая неправильность в выговоре слов у него все же чувствовалась, и хотя его южноамериканский говор неведомым образом, но довольно забавно накладывался на армянский акцент, говорил он вполне понятно. Напрягаться не приходилось.
Книгу свою он положил в раскрытом виде обложкой вверх на край прилавка. Это был какой-то каталог запчастей, судя по виду. Точнее я не разобрал, так как с моего места была видна только половина заголовка.
Не успел я ответить, как оружейный торговец увидел выходящую из-за моей спины Катю в клетчатой юбочке фасона «я еще девочка, мама» и, похоже, переклинило мужика от Катиной внешности не хуже, чем Олега. Но Лупу не стала третировать оружейника, как недавно еще «пинала» автослесаря. Наоборот, она сама доброжелательно сделала первый шаг к общению.
– Понимаете, на нас по дороге напала большая гадость такая зубастая, – говорила она (и одновременно своими длиннющими с загибом ресницами хлоп-хлоп так), – и мы еле-еле от нее убежали. И вот теперь думаем, чем такую тварь можно убить, а то страшно. А ехать нам далеко. Через весь континент в Россию.
Оружейник не стал разливаться перед Катей соловейкой, как Олег, а стоял столбом и смотрел на девушку тоннельным зрением, не замечая ничего вокруг. В этот момент у него могли половину магазина обнести, он бы и не заметил. Зуб не дам, но близко к этому.
– Меня зовут Георгий, по-английски – Джордж, – протянул я оружейнику правую ладонь, чтобы вывести его из эстетически-сексуального ступора.
Он пожал мою руку и машинально произнес:
– Вильям Ирвайн, штат Невада. Можно просто Билл, – но все равно смотрел при этом мимо меня на Катю.
Та сделала свой коронный книксен и представилась:
– Екатерина Лупу, можно звать просто Катя. Я еще маленькая, – и очаровательно улыбнулась при этом Биллу, склонив голову к плечу.
Катя явно наслаждалась материальным подтверждением своих женских чар.
Билл тут же засмущался и запунцовел. Как это было возможно при его и так красной роже – я не догнал, но видел это собственными глазами.
– Так что вы, Билли, можете нам посоветовать? – Катя в свой голос колокольчиков подпустила.
Билл, казалось, совсем не моргал. Однако ответил. Не совсем, значит, превратился в «соляной столп». Какая-то жизнедеятельность у него еще осталась. Бизнес есть бизнес.
– Зверушка, про которую вы мне рассказали, мисс, – это, наверное, гиена, – наконец выдавил из себя Билл, – судя по вашему описанию. Очень опасный зверь. Очень быстрый. Очень свирепый. Единственный копытный хищник, известный науке. Охотиться на него я бы не советовал никому.