Невольно вспомнила мамины слова.
- Анна, запомни раз и навсегда, прежде чем начать лечение, подумай, как следует, нужно ли тебе это? Залечить раны на теле это одно. А вот лечить раны на душе… это совершенно другое и эффект для тебя может быть очень печальным, хотя и тот кого ты лечишь в итоге поправиться.
Когда я аккуратно вкладывала магию в свои песни сегодня днем, решила рискнуть и попробовала тот способ, которым мама успокаивала своих мужей. Она говорила, что я на много ее сильнее. Даже в далеком детстве, играя ту самую фоновую музыку для дядь, училась вливать свою магию, способ был не сложный. Поешь красивую печальную песню про любовь, отвлекая на нее, а затем переходишь на простую фоновую без слов музыку, что-то типа импровизации. Все вокруг перестают обращать внимания и начинают общаться между собой, кроме того та песня, что уже мягко вошла в сознание и приоткрыла туда «дверь», у кого-то настежь, у кого-то и маленькую щелочку, равнодушным все равно никто не останется. А я в этот момент в эту саму щелочку постепенно вливаю магию в музыку, тем самым незаметно расслабляя, мысленно вставляя камушек, что бы «дверь» не закрылась. Затем тут же перехожу опять на песню, ту самую колыбельную, ее слова не просты, и именно магия заставляет к ним прислушиваться уже по-настоящему, заставляя каждое слово буквально отпечатываться в душе. Делая все прошлое не важным, заставляя его меркнуть. Убирая обиды, ненависть, зависть, злость. Заставляя смотреть в будущее, заставляя желать жить дальше.
Я знаю, на людей что были в зале для музицировали это подействовало без проблем. Видела их сияющие улыбки и чувствовала эмоции спокойной уверенности. Но вот граф… его раны слишком глубоки, и боюсь, что моя попытка вылечить его, хоть и увенчалась успехом для него, вот только для меня же будет фатальной.
- Ну что, дорогая моя, супруга… супружеский долг выполнять будешь?! – развязно спросил меня мужчина, медленно приближаясь.
А меня опять начала охватывать дрожь. Сейчас он совершенно не сдерживал свой гнев и ненависть. Я вся сжалась и обхватила себя руками, в голове билась лишь одна мысль «Выживу ли я?»
- Знаешь, я слышал о драконьей ауре очарования… но даже не подозревал … как это действует…
Он подошел к кровати, от него очень сильно разило спиртным.
Стерк наклонился ко мне, и прошептал, почти в губы, обдавая парами алкоголя:
- Ты маленькая драконица, залезла мне под кожу… и когда только успела?
Он замолчал, а мне захотелось исчезнуть, но я чувствовала, что стоит мне сейчас хоть слово сказать или дернуться и это послужит для него сигналом к…чему? Мне совершенно не хотелось этого узнавать.
Стерк все стоял рядом, а затем резко схватил меня за волосы, притянув мою голову к себе с такой силой, что я не удержалась и вскрикнула, схватив его за руку, что держала мои волосы.
- Посмотри мне в глаза, маленькая шлюшка! – закричал он мне прямо в лицо.
Я тут же посмотрела в его глаза, они горели красным огнем, черты лица заострились, а изо рта вылез трансформированный длинный язык, которым он начал медленно облизывать мое лицо.
- Скажи мне Анна… кто уже успел тебя попортить? – прошипел он мне в ухо, которое только что облизывал.
- Что? – невольно вырвалось у меня. О чем он?
- Не строй из себя дурочку Анна! Уж я, то знаю, физиологию дракониц.
У меня был шок от его вопросов, мало того что псих, так еще и алкоголик? А от самого вопроса, так вообще все слезы высохли от злости.
Я посмотрела ему в глаза, и, так же как и он, прошипела:
- Ты ублюдок, мало того что ненормальный, так еще и меня вздумал в чем-то обвинять!
Он схватил меня другой рукой за шею и слегка придавил, продолжая держать мои волосы и выворачивая мою голову. Я стиснула зубы, чтобы вновь не вскрикнуть от боли. Почему-то именно сейчас не хотелось показывать свою уязвимость.
- Я пока еще по-хорошему тебя спросил дорогая женушка…, кто тебя трахнул!? Ты же вроде бы не совершеннолетняя, да и не замужняя, знаков принадлежности на тебе не было! – опять заорал он мне в лицо, обдавая парами алкоголя.
Я пыталась обдумать его слова, но все равно не понимала о чем он. А он всматривался в мои глаза, ища ответ. Стерк прекрасно читал мои эмоции и понимал, что я не вру. Я видела, как это сбивает его с толку. Сейчас он не скрывал свою растерянность. Медленно, но он начал ослаблять свою хватку.
- Ты не помнишь, так?
Я продолжала молчать, сжимая зубы.
- Так!? – зарычал он.
И вздрогнув от неожиданности, зарычала в ответ:
- Я вообще не понимаю, о чем вы меня спрашиваете!
Стерк еще какое-то время сверлил меня глазами и молча держа мои волосы у себя в руке, но, уже не так сильно стягивая их.
Затем он потянулся к своим брюкам и, расстегнув их одной рукой, слегка приспустил. Я увидела его увеличенный орган, и с меня сразу же слетела вся спесь, опять стало страшно и мое тело затрясло.
- Хватит Анна, ты меня не разжалобишь сегодня, – он взглядом указал на валяющуюся бутылку, - сегодня я принял антидот! – И он засмеялся, притягивая мою голову за волосы к своему члену.
Я прекрасно понимала, к чему он ведет, видела подобные игры моих дядюшек со служанками, и горько усмехнулась в своей душе. Ну, вот Анна, ты думала, что когда-нибудь у тебя будет любящий муж, он перед тобой, наслаждайся.
- Открывай свой рот, шлюшка, и удовлетворяй своего мужа! – прошипел граф, продолжая тянуть меня в низ. У меня тут же появилось желание откусить ему его мерзкий отросток, но Стерк сразу понял и схватил меня рукой за челюсть, надавив на нее, так, что от боли мне пришлось подчиниться. Он вставил мне свой член, и я поняла, что меня сейчас стошнит и тут же ощутила удар по лицу.
- Только попробуй, маленькая дрянь, отлынивать от работы! – опять зарычал граф.
А я уже ощущала кислый привкус его смазки на своем языке и тошнота никак не проходила. Когда же почувствовала еще один удар по лицу, то это мигом отрезвило меня. А Стерк мгновенно всунул мне свой член еще глубже прямо в горло и начал двигаться, врываясь в мой рот. Я давилась и задыхалась, слезы текли из моих глаз, пыталась руками оторвать его руки от моих скул. В конце концов, мой организм уже не выдержал, и толи от боли, то ли от нехватки воздуха, но мое сознание начало меня покидать.
Очнулась я опять от удара по лицу и увидела перед глазами разъяренное лицо графа.
- Ты еще не закончила, дрянь! – закричал он, и глаза его опять вспыхнули красным.
Я осознала, что все еще продолжала стоять на коленях, а каракс держал меня за волосы, с ужасом поняла, что пытка не прекратилась. Он бросил меня на кровать, перевернул на живот и, разорвав сорочку резко вошел.
Я закричала от боли, а он лишь придавил меня лицом к кровати, чтобы приглушить мой крик. Он опять начал врываться в меня с силой, но при этом еще и тянул за волосы и кусал мою шею до крови. Мне же оставалось лишь скулить и плакать и молить всех богов о том, что бы это поскорее закончилось.
Оно закончилось, но не так как я думала, я вновь почувствовала, как меня разрывает изнутри боль, как в меня входят два шипа, а его сперма, словно кислота, разъедает меня изнутри.
Стерк вышел из меня, и просто встав, ушел из комнаты, кинув на последок:
- Ты больше не посмеешь залезть мне в голову, а твои слезливые песенки оставь глупым людишкам, на меня твоя аура не действует.
Я еще долго лежала и ни о чем не думала, и вскоре мое измотанное сознание меня покинуло.
Я бежала по коридору замка, на мне была изорванная ночная сорочка, а ноги мои были в крови. Лунный свет пробирался сквозь шторы на окнах, создавая иллюзию теней живых чудовищ. Я шарахалась от каждой тени и уже слышала неторопливые шаги. Бежать было неимоверно трудно, так как между ног саднило.
- Анна… - слышала я голос, и мне становилось еще страшнее, казалось, что коридор никогда не окончится, а я все бегу и бегу, а он лишь удлиняется.
Я слышала смех и шаги, оборачиваться было страшно, поэтому я продолжала убегать, хотя знала, что, скорее всего не смогу.
- Анна! – голос был совсем близко, всхлипнув, я поняла, что он лишь играет со мной и ощутила его руки на своей талии.
От страха и ужаса я закричала во все горло. Но тот, кто схватил меня, придавил своим телом, удерживая мои руки. Меня захватила истерика, я пыталась кусаться или царапаться, извиваться и оттолкнуть, кричала, ругалась, умоляла. Он что-то говорил мне, но я не слушала его. Пока не почувствовала удар по лицу. Замерев, я наконец-то поняла, что нахожусь в своей комнате, уже утро, а меня держит Стерк. В его глазах тревога и он трезв.
21 глава
Я посмотрела на Стерка и вспомнила слова мамы.
- Милая, когда-нибудь настанет тот самый переломный момент, когда тебе будет тяжело испытывать эмоции.
- Как это? – спрашивала я.
От страха и ужаса я закричала во все горло. Но тот, кто схватил меня, придавил своим телом, удерживая мои руки. Меня захватила истерика, я пыталась кусаться или царапаться, извиваться и оттолкнуть, кричала, ругалась, умоляла. Он что-то говорил мне, но я не слушала его. Пока не почувствовала удар по лицу. Замерев, я наконец-то поняла, что нахожусь в своей комнате, уже утро, а меня держит Стерк. В его глазах тревога и он трезв.
21 глава
Я посмотрела на Стерка и вспомнила слова мамы.
- Милая, когда-нибудь настанет тот самый переломный момент, когда тебе будет тяжело испытывать эмоции.
- Как это? – спрашивала я.
- Ты не сможешь испытывать жгучую ненависть или злость, тебя не будет охватывать гнев или сильная обида.
- Но это же хорошо… - улыбалась я, расчесывая мамины волосы, они были легкие, как пух.
Мама смотрела на меня с грустью в зеркало.
- Это и хорошо и в то же время плохо. Ведь и любить по-настоящему ты, скорее всего никогда уже не сможешь, быть счастливой, радоваться, веселиться…
- А как же пара, ведь я встречу свою пару, и тогда точно буду любить?
- Понимаешь милая, ты пошла в моего деда, а он… - она отвернулась и посмотрела куда-то вдаль, вспоминая прадедушку, - он не любил свою жену, хоть она и была его парой.
- Как не любил? Это же не возможно!
- К сожалению, возможно милая…. Но с ним в молодости произошла трагедия, он никогда не рассказывал, что именно случилось, но в итоге он прекратил что-либо чувствовать. С одной стороны для нашего рода это было хорошо, у нас был мудрый и логичный глава, он никогда не делал ошибок под влиянием эмоций, просчитывал ходы, но с другой стороны, он не прислушивался к чувствам других, не ощущал любви и радости. Его жена, моя бабушка не выдержала, они прожили всего лишь десять лет, она успела родить ему сына, моего отца, и, взлетев в небо, камнем упала вниз…
- Но как же так? Ведь нас сделали боги и дали нам наши чувства, чтобы мы любили своих пар, своих детей! Это проклятие какое-то что ли?
Мама, как-то горько улыбнулась мне тогда.
- Скорее обязанность…
Я все никак не могла уловить тогда суть разговора, какая еще обязанность, для чего?
Она притянула меня к своей груди и, взяв расческу, расплела мне волосы.
- Я надеюсь, что с тобой этого никогда не случится,… потому что иначе…
Она так и не договорила, нас прервали, кажется, кто-то из слуг, а потом я и забыла об этом разговоре…
Вот и сейчас я смотрела на Стерка и разумом понимала, что должна была ненавидеть его за то, что он сделал. Однако ни ненависти, ни страха, ни гнева не испытывала, какая-то пустота... Может, настал тот самый переломный момент, и что же будет тогда?…
Он все держал меня в своих руках, обнимая, и заглядывал в глаза.
- Анна… я… сегодня ночью… я…
Стерк замолчал и отвел глаза.
- Как ты себя чувствуешь?
Прислушавшись к себе, я поняла, что у меня все хорошо, и вообще ничего не болит. Иммунитет что ли появился? Регенерация усилилась?
Пожала плечами.
- Вроде все нормально.
Вот только сон был странный…
Он сел на кровать и подтянул меня к себе, усадив на колени. Я отметила, что на мне чистая сорочка, да и постель тоже чистая.
- Я помыл тебя, и постель поменял, ты очень крепко спала, – объяснил мне граф, видя, как я рассматриваю чистую целую сорочку.
- Долго я спала?
- Весь день…Я не мог тебя разбудить… - он все крепче и крепче прижимал меня к себе, словно ощущая мой внутренний холод, - думал, что уже и не проснешься… , - Стерк зарылся в мои волосы руками, - я испугался…
А я вот сидела и думала, что должна ощущать к нему отвращение, от его объятий, от его рук в моих волосах, но чувствовала лишь тепло его тела и … все. И даже ведь страх не охватывал, какая-то абсолютная пустота, и холод. Сама обняла его по крепче, чтобы согреться и раскрыла свое сознание. Не успела даже осознать, как в меня рекой потекли его эмоции, и я задохнулась от его вины и какой-то щемящей нежности.
Это странно,… но следующие три дня мы со Стерком провели в моей кровати, словно любящая пара молодоженов. Я купалась в его эмоциях, и была счастлива, какой-то безумной страстью. Впервые за долгие годы я узнала, что такое, когда мужчина тебя любит. Не было больше боли, лишь только той которой я хотела и просила. Потому что Стерк обращался со мной, как с очень хрупкой и нежной вещью. Я даже от мамы с кормилицей столько ласки не знала, сколько в те три дня от него.
Мы не обсуждали с ним никаких дел, мы вообще практически не разговаривали. Слуги приносили еду, а Стерк усаживал меня к себе на колени и кормил. Это был интересный опыт, и очень странный.
Лишь когда каракс засыпал, в моей голове прояснялось. С удивлением понимала, что совершенно не чувствую усталости, спать не хотелось абсолютно.
Смотря на расслабленного спящего мужчину, я думала, не убить ли мне его? Сейчас, когда он так беззащитен было проще всего сделать это. Но меня каждый раз что-то останавливало. Нет, никаких чувств не было у меня к нему. В место этого я пыталась здраво размышлять. Что мне делать дальше?
Раньше имея кучу различных эмоций, я все время куда-то рвалась убежать. Что же теперь?
Просчитывая свои ходы в случае моего побега, каждый раз понимала, что в моем плане огромное количество брешей.
Но с другой стороны, если удастся это сделать, то я буду свободной. Но опять же, что я буду делать со своей свободой? Ведь свобода это еще и одиночество, а так же беззащитность, что уж говорить, без поддержки моего мальчика я очень слаба. Стерк же начал меняться, я рискнула…, рискнула собой, и … выиграла…. Каракс сдался и попал под влияние моей ауры. Сейчас дверь его сознания отрыта настежь, и я не смущаясь, каждый раз, вливаю свою магию. Я понимаю, что слишком сильно привязываю его к себе этим, но ведь иначе никак…. Иначе он бы просто замучил меня. Вспоминая себя прошлую, я понимала, что если бы та самая струнка не порвалась во мне, охлаждая весь организм и вымораживая эмоции, скорее всего я бы не выдержала и выпрыгнула из окна.
Я лишилась своих эмоций. Однако я ведь помню Нану, маму, папу. Заглядывая в свое прошлое, вспоминая смерти родных и близких, я поняла, что не чувствую боль потери. В деталях вспомнила смерть мамы, разобрала каждый момент и ощутила лишь исследовательский интерес.
Сидела перед зеркалом и заглядывала в свои глаза. Что там теперь будет? Пустота? Кем ты стала Анна?
Нет, Анна, так не пойдет! Ты будешь следовать своему плану! Ты сбежишь от каракса, ты уедешь в другой город. Талис уже не подойдет, ты не позволишь пустоте изменить свои планы! Слышишь Анна! И первое, что ты сделаешь, это доделаешь то, что хотела оставить графу на память.
Я решительно встала и пошла в гардероб, взяв свою вышивку и бисер. Граф продолжал безмятежно спать, я чутко ловила все его эмоции, поэтому взялась за работу. К утру я успела все доделать. Единственное, мне не нравились цвета. Не хватало определенных оттенков, что бы портрет был правильным. Я ощутила странное покалывание в своих пальцах, оно было такое же, как и тогда, когда я вылечила драконов, но в то же время ощущалось другим. Приложив пальцы к полотну, я закрыла глаза и представила картину такой, какой бы хотела ее видеть. Линии, цвета, оттенки. Открыв глаза, я увидела то, что представляла. С полотна на меня смотрела Илизара, жена Стерка.
Она была такой, какой я видела ее в его снах. Немного растрепанные волосы, алые губы, томный взгляд. Этим взглядом она одаривала его, в моменты их близости.
Во мне проснулась магия фуарэусов? Магия изменения материи... Наверное, судьба одарила меня, взамен эмоций. Отстраненно подумала, что раньше была бы счастлива такому подарку, сейчас же мне было все равно...
Когда граф увидит мой подарок, меня здесь уже не будет. Надеюсь, что и рядом никого не будет другого. Подозреваю, что у Стерка случится приступ. Знаю это жестокое лечение, но у меня слишком мало времени. Если я оставлю все как есть, то он станет самым преданным возлюбленным для меня, но после всего того что он сделал, мне его любовь уже не нужна. Ведь она не настоящая, она поддельная. Этот портрет сметет все его чувства ко мне, но и ненависть уберет из его души. Есть у меня подозрение, что портрет жены может и убить каракса. Что ж, если так случится, я буду последняя горевать о Стерке. Жестоко? Но так будет лучше. В этом мире опасно существовать такому мстительному и опасному существу, ведь бешеных собак убивают.
Я тут же вернулась в постель к графу, как только поняла, что он начинает просыпаться. Когда легла, сразу же почувствовала на себе его стальные объятья. Он притянул меня к своей груди.
Сегодня он должен уехать.
Граф явно не хотел покидать меня. Но к нему пришел слуга и доложил о том, что графиня спрашивала, не составит ли он им компанию за завтраком, ведь им же сегодня уезжать. Стерку пришлось удалиться в свои покои, что бы там привести себя в порядок.