С билетом он вышел на привокзальную площадь. Дожди три дня как прекратились, и сейчас днем светило теплое, но не жаркое, мягкое солнце. В пятницу в 2 часа он уедет, трое суток проведет в поезде, а в понедельник в полдень будет уже в Кара-Тепе. И сразу, зайдя на рынок и купив у тети Лизы розы, пойдет в садик. И заберет оттуда Татьяну. Директриса и не пикнет. Они придут домой, и под кондиционер...
От сладостного предчувствия у Александра слегка закружилась голова. Не знал капитан Тимохин, что Кара-Тепе встретит его страшной вестью и ему, как и в Афганистане, придется вновь вступить в бой, чтобы спасти свое счастье и десятки жизней ни в чем не повинных детей. Сейчас он не знал этого и радовался жизни.
Побыв последние дни краткосрочного отпуска с матерью, в пятницу 29 июня Тимохин сел в проходящий поезд Москва – Ашхабад. Трое суток пути тянулись вечностью, особенно после того, как, миновав Волгу, состав пошел по степям. Днем жара стала нарастать буквально с каждым километром пройденного пути. Попутчики Тимохина попались немногословные, пожилая туркменская пара, почти беспрестанно поглощавшая литры зеленого чая, да студент из Ашхабада, всю дорогу читавший какую-то книгу и спускавшийся с верхней полки сходить в туалет или ресторан – перекусить. Как бы то ни было, но поезд двигался. И, как ни странно, ровно по расписанию, в 12-02 прибыл на станцию Кара-Тепе. Тимохин с объемными сумками, простившись с проводниками и попутчиками, вышел на перрон. Обошел вокзал и только тут заметил какое-то необычное оживление в поселке. По дороге проносились машины. Несколько милицейских, две «Скорые», даже пожарный расчет проследовал в сторону центра. Явно что-то в Кара-Тепе произошло. И масштабное. Может, пожар? Но дыма нигде не было видно. Александр взглянул в сторону пивной. В это время там должны были находиться офицеры или прапорщики гарнизона. Но пивная закрыта, что еще более удивило капитана. Удивило и родило в сердце какую-то неясную пока тревогу. Перекурив, он направился к двухэтажному дому. Там оставит баулы и пойдет в детский сад. Ключ от квартиры Тани у него был. Она перед отъездом сделала дубликат и отдала ему. Дома же лежала и повседневная форма офицера. Неожиданно возле самого дома из-за угла вышла вся растрепанная Елизавета Владимировна. Она даже не узнала Александра. Было заметно, что женщина плакала. Тимохин окликнул ее:
– Тетя Лиза!
Елизавета Владимировна обернулась:
– Саша! О господи! Беда-то у нас какая!
Стальной обруч сжал грудь капитана. Не своим, изменившимся вдруг, хриплым голосом он спросил:
– Что-нибудь с Таней или Олей?
Женщина закричала:
– Ой, беда, беда! Саша, как же это так? Как же не усмотрели-то?
Капитан крикнул:
– Да что случилось-то?
– Заключенные... ночью... бежали из тюрьмы. Кого-то в заложники взяли, кого-то убили... их искать, а они... они в детский садик! Детишек да воспитателей гуртом собрали и грозят поубивать всех! Ох, беда, беда. Столько там охраны, а упустили бандитов.
Тимохин почувствовал, как похолодели пальцы:
– Значит, Татьяна с Олей в садике?
– Ну да, у бандитов. Убьют они их, окаянные, Саша!
Александр протер вдруг взмокшее лицо:
– Та-ак! Вот оно, значит, как? Значит, это к садику машины едут?
– Да там, Саша, сейчас почти весь поселок, милиция, охранники из тюрьмы, ваши солдаты. Оцепили все, к детсаду никого не подпускают. Я тоже там была, да вот вернулась, вспомнила, что чайник с плиты не сняла! Сейчас опять туда пойду. Может, нас, стариков, вместо деток да женщин молодых бандиты в заложники возьмут?
– Не возьмут. Так... так! Спокойно! Говорите, там вокруг садика оцепление выставлено?
– Да! Солдаты стоят. Но далеко, возле домов и школы. А вокруг народу тьма-тьмущая. И все кричат, плачут.
– Ясно!
Он схватил сумки, не чувствуя их тяжести, взбежал на второй этаж, открыл дверь, бросил ношу в прихожей, быстро переоделся в форму. Выбежал обратно на улицу и побежал к центру.
Толпа начиналась от кинотеатра и плотной массой, через которую Тимохину пришлось буквально продираться, стояла до пустыря, где цепью были выставлены солдаты внутренних войск.
Его остановили. Александр потребовал к себе офицера. Подошел молодой лейтенант. Проверив удостоверение, пропустил Тимохина до войскового оцепления. Александр вышел к бронетранспортеру, стоящему напротив входа в детский сад, метрах в двухстах от него. Возле БТР группа офицеров. Откуда-то выпрыгнул Шестаков:
– Саня? Ты? Откуда?
– От верблюда! Ты чего здесь мечешься?
– Как чего, Саня? Зеки мою Елену в заложники взяли. И еще двух прапоров с ней. Труп одного уже выбросили в окно.
– За что убили?
– Так они требования выставили. Денег им в валюте, вертолет с одним пилотом и коридор в Пакистане. Время дали. Местные власти дурака начали валять, вот они одного заложника и грохнули.
– Сколько зеков сбежало?
– Пять или шесть. Точно не знаю!
– А кто это у бэтээра?
– Да командование все наше. Ждут кого-то! А первый секретарь райкома, говорят, с бандюками переговоры ведет.
– Значит, Лена тоже там?
Шестаков взглянул на Александра:
– Погоди, ведь твоя Татьяна в этом саду работает?!
– Да! В этом саду.
– Значит, и она там?
– И она, и дочь, где же им еще быть в понедельник?
– Саня, что будет-то? Может, штурмовать их? Я готов!
– Успокойся. И не суетись.
– Но что-то надо делать?
– Что-то и будет сделано! Ты будь тут, глядишь, понадобишься, я к бэтээру!
Тимохин подошел к бронетранспортеру. Увидел командиров всех частей гарнизона и начальника исправительно-трудовой колонии.
Его заметил Галаев. Подошел:
– Прибыл?
– Так точно!
– А у нас тут видишь, что?
– Спецназ вызвали?
– Вызвали. Его-то и ждем. Машины отправили за город. Там должен их вертолет сесть.
– Откуда летят?
– Из Ташкента.
– В Ашхабаде спецов не нашлось?
– У меня не спросили.
– А как начальник тюрьмы объясняет побег заключенных, да еще с оружием и заложниками? Кстати, сколько их точно и все ли они вооружены?
Галаев объяснил:
– Про побег долго рассказывать, там мятеж не один месяц готовился, а сбежало пять зеков, трое местных, один русский – старший у них, Егор какой-то, да хохол, полгода назад переведенный сюда. Вооружены они все. Автоматами, что у охраны забрали. К автоматам по два полных магазина. Ну, несколько патронов они израсходовали. Это мелочь. Погоди, кажется, спецназ объявился.
– Где?
– От кинотеатра «УАЗ» командира танкового полка едет. Его на встречу вертолета отправляли. Хорошо хоть, не всей командой едут.
– Они не глупы, чтобы светить штурмовую группу. Та наверняка осталась за городом. Пока!
«УАЗ» подъехал к бронетранспортеру. И из него вышли полковник Феофанов, майор Крымов и неизвестный капитан в полевой форме.
Александр сказал комбату:
– Это те, с кем в командировках работаю. Я к ним!
– Давай, Саша!
Тимохин подошел к бронетранспортеру, куда проследовали прибывшие офицеры. Дождался, пока те представятся друг другу, окликнул Крымова:
– Крым!
Майор обернулся. Удивленно спросил:
– Ты? Откуда?
– Служу здесь, в рембате, только из отпуска.
– Погоди!
Майор прошел к полковнику штаба округа, наклонился к нему.
Феофанов так же резко обернулся. Увидел Тимохина. Кивнул и что-то сказал Крымову. Майор вернулся к Александру:
– Пошли в «УАЗ», Саня!
Устроились на заднем сиденье.
Крымов произнес:
– Вот такие, брат, дела. Кто бы мог подумать?
– В садике, Вадим, моя невеста и дочь.
– Да ты что? Именно в этом садике?
– Да, черт бы его побрал.
– Но, может, их там нет? Ведь захвачена, насколько мне известно, одна группа малышей. Остальные разбежались при захвате.
– Серьезно?
– Ну, да!
– А как бы точнее узнать? Хотя это дела не меняет. Захваченных все равно спасать надо!
– Тогда ждем Феофанова!
– А чего он нас в машину усадил?
– Хрен его знает! Сказал, обоим в «УАЗ», и все! Узнаем.
Александр поинтересовался:
– С вами крупная группа спецназа прибыла?
– Взвод. Отдельной роты особого назначения, десантно-штурмовой бригады! Ребята обстрелянные.
К «УАЗу» подошли командир танкового полка полковник Крапивин, полковник Феофанов и капитан-десантник, представившийся Дмитрием Шараповым, Феофанов сел на место старшего машины, Крапивин заменил водителя, десантник занял место рядом с Крымовым и Тимохиным. Командир полка развернул автомобиль и повел его к кинотеатру и далее к зданию райкома партии, где кабинет первого секретаря был наскоро переоборудован в штаб по освобождению заложников.
Шестаков, увидев все это, подошел к комбату:
– Товарищ подполковник, а чего это они Тимохина с собой взяли?
Шестаков, увидев все это, подошел к комбату:
– Товарищ подполковник, а чего это они Тимохина с собой взяли?
– А вот это, лейтенант, у него самого потом и спросишь! Сейчас же двигай к подразделению, нечего тут болтаться.
– В детском саду моя невеста!
– И не только твоя. И не только невеста, но еще и куча детей, а также пять озверевших убийц! Выполняй приказ!
– Есть!
* * *Оставив «УАЗ» во дворе райкома, офицеры поднялись в кабинет первого секретаря Марата Салтановича Салтанова, где уже были подведены войсковая система радиоперехватов и рация среднего радиуса действия. Рядом с ними офицеры-связисты танкового полка.
Секретарь и прибывшие поздоровались, представились. Салтанов пригласил всех к столу совещаний, на котором лежала крупная карта поселка и схема детского сада с прилегающей к нему территорией.
Феофанов тут же заявил:
– По согласованию штаба округа и ЦК Компартии Туркменистана руководство операцией по освобождению заложников возложено на меня. Остальные, включая командование гарнизона и гражданских чинов, представляющих местную власть, подчинены мне! Марат Салтанович, доложите нам о ходе переговоров с бандитами.
Первый секретарь сообщил то, что уже знал Тимохин.
Феофанов, выслушав доклад, спросил:
– Что вы им обещали?
– Ничего конкретного! Попросил подождать, пока свяжусь с Ашхабадом, так как самостоятельно выполнить их условия не имею возможности.
– Как на это среагировали бандиты?
– Нервно! Особенно угрожающе вел себя главарь банды, некий Егор.
– Опасный тип, мы получили характеристики на сбежавших заключенных от начальника колонии. Но он согласился ждать?
– Дал два часа. По истечении которых пригрозил убить сотрудников ИТК. Прапорщиков, мужчину и женщину. А далее через каждые полчаса обещал выбрасывать по трупу ребенка.
Десантник произнес:
– Скотина!
И обратился к Феофанову:
– Товарищ полковник! Нечего с ними базарить. Предлагаю вывести взвод к детскому саду, применить дымовые заряды и атаковать его со всех четырех сторон. Мои ребята быстро займут здание!
На что Феофанов ответил:
– Не успеешь ты подойти к зданию, как зеки из пяти стволов положат всех заложников. А потом, понятно, твои ребята из них винегрет сделают. Только кому он будет нужен, этот винегрет?
– Ну, тогда молчу. Что прикажете, то взвод и сделает!
– Правильное решение, капитан, помолчи пока. И без обиды.
– Да какая тут может быть обида?
Феофанов осмотрел подходы к садику, спросил:
– У нас есть информация по точному количеству захваченных детей и персоналу учреждения?
Ответил первый секретарь райкома:
– Есть. Бандитами захвачена старшая группа из двенадцати детей с воспитательницей Татьяной Зиновьевой.
Из груди Тимохина невольно вырвался стон.
Феофанов спросил:
– Что такое, капитан?
Объяснил Крымов:
– Это его невеста. И дочь невесты в этой группе!
– Еще не легче! Но ты, Тимохин, возьми себя в руки. Что-нибудь придумаем. Не может быть, чтобы проиграли каким-то бандитам-уголовникам.
Он продолжил задавать вопросы:
– При побеге зеки захватили с собой рации убитых охранников?
Ответил Крымов:
– Никак нет! Я специально об этом начальника колонии спрашивал. Все средства связи остались на территории зоны. Бандиты забрали только оружие, машину, ее бросили у школы, и трех заложников.
– Одного из которых пристрелили!
Тимохин спросил Феофанова:
– А почему вы, Сергей Леонидович, не пригласили сюда самого начальника колонии? Он, наверное, может быть полезен.
– Подполковник уже должен быть здесь. Но, видимо, ему не так просто пройти сквозь разъяренную толпу местных жителей. Так что пока без него. Я хочу знать, где бандиты держат заложников.
Доложил командир танкового полка:
– Мои разведчики внимательно следят за зданием садика. И хотя все окна были зашторены, установили, заложники находятся на втором этаже.
– Покажите это место на схеме!
Крапивин указал:
– Вот в этом отсеке из двух комнат. Раздевалки и помещения детей для занятий, игр, сна.
– А где у нас находятся бандиты?
– Здание имеет форму правильного прямоугольника, вытянутого с востока на запад в соотношении два к четырем.
Феофанов сказал:
– Это я вижу, короче!
– Так вот, четверо бандитов контролируют подходы к зданию со всех четырех сторон, пятый, главарь, очевидно, находится непосредственно с заложниками.
– Контроль бандитами ведется со второго этажа?
– Да! Разведка это заметила.
– А снайперов по контролерам применить мы не можем?
Крапивин потер лоб:
– Можем, конечно, но без полной гарантии поражения всех целей. К тому же остается главарь, Егор!
Феофанов рассудил вслух:
– Так! Исходя из обстановки, прямой штурм невозможен. Нужно искать другие варианты. Крымов, Тимохин, Шарапов, включайтесь в работу! У нас не так много времени на принятие решения и еще меньше на реализацию этого решения.
Глава четвертая
Все офицеры, прибывшие в райком партии, склонились над картой, только Александр отошел к окну, о чем-то напряженно думая.
Феофанов окликнул его:
– Тимохин, я сказал искать вариант освобождения заложников.
Капитан ответил:
– Что я и делаю.
Затем обернулся, подошел к столу:
– Не ломайте головы. Есть скрытый вход в здание.
Офицеры и первый секретарь подняли на Тимохина удивленные взгляды.
Александр же взял карандаш, провел по карте линию от школы к детскому саду:
– Вот здесь прорыта канава глубиной примерно в метр. Она подходит к пролому в тыловой, если смотреть отсюда, стене. Канава скрыта от постороннего взгляда густой растительностью. Рядом несколько полос похожей растительности. Через пролом можно попасть в подвал садика, далее проникнуть внутрь любого помещения.
Первый секретарь, хлопнув ладонью по столу, сказал:
– Точно! В свое время там велись работы по подводу к детскому саду дополнительной нитки от котельной. Но ее протянули до школы, далее работы заморозили из-за недостатка в финансировании. Пришлось отказаться от дополнительной запитки садика, и яму должны были засыпать. Но... как выяснилось, не засыпали.
Феофанов спросил у Тимохина:
– А тебе откуда известно о существовании этой канавы?
– Мне не только известно о ее существовании. По этой канаве мне перед отпуском пришлось проникать в садик незаметно от сторожа.
– Не понял?! Зачем?
– Это неинтересная история. Главное, проникнуть в здание можно, но силами в два-три человека. Штурмовую группу незаметно по канаве не провести.
Начальник штаба по освобождению заложников произнес:
– Так! Нашлась-таки лазейка.
Он повернулся к Тимохину:
– Значит, в здание штурмовую группу не провести?
Александр ответил:
– Нет! Только два-три человека. Безопаснее двух. По одному, выдерживая временной интервал, двое гарантированно пройдут в подвал.
Первый секретарь воскликнул:
– Но где могут пройти двое-трое, почему не смогут пройти десять бойцов?
Тимохин взглянул на Салтанова, объяснил:
– Потому что растительность не накрывает канаву этаким шатром, а растет в ней. Проход одного человека сомнет кусты, но незначительно. После третьего, если присмотреться сверху, станет виден проход, ну а уж десятому, если запускать группу, будет без разницы, ползти по канаве или идти во весь рост рядом с ней. В любом случае он будет открыт для бандитов.
Первый секретарь кивнул:
– Понятно!
Александр продолжил:
– Исходя из изменившейся обстановки, предлагаю следующее. Я, майор Крымов, капитан-десантник Шарапов скрытно выходим к школе. Оттуда я первым иду в канаву и далее в подвал детского сада. За мной следует майор Крымов. Если удастся незаметно пройти опасный участок и не сильно повредить растительность, то к нам подходит Шарапов. В подвале мы решаем, что делать дальше. Одно дело данные внешнего и ограниченного наблюдения войсковой разведки, другое дело – оценка реальной обстановки на месте применения штурмовой группы.
Феофанов спросил:
– У кого будут другие предложения?
Командир танкового полка, он же начальник Кара-Тепинского гарнизона, ответил:
– Считаю, другого варианта силового и эффективного решения возникшей проблемы в данной ситуации просто нет.
Феофанов взглянул на Крымова:
– Ты что скажешь, Вадим Петрович?
– Надо работать по плану Тимохина. И чем быстрее, тем лучше.
Полковник перевел взгляд на капитана-десантника:
– Ваше мнение, Дмитрий Юрьевич?
Феофанов обладал феноменальной способностью запоминать не только фамилии и имена, но и отчества людей, которые поступали к нему, пусть даже на весьма короткий промежуток времени, в подчинение.