- Скажите, пожалуйста, здесь живет господин Потайников? загробным голосом спрашивает Буби, и сердце его становится маленьким, как гороховое зернышко.
- Здесь, здесь, пожалуйста, заходите! - живо отвечает прислуга, как видно, угадавшая интимные намерения незнакомого гостя.
Буби переступает через порог и исчезает в тесном полутемном коридорчике, где его охватывает кислый запах квашеной капусты, но работница проворно открывает вторую дверь, и запах кислой капусты исчезает. Теперь гость вешает свою шляпу на вешалку с зеркалом, в которое он тайком взглядывает, и входит в квадратную гостиную с зелеными стенами, тяжелым буфетом, круглым столом и несколькими пружинными мягкими креслами, покрытыми столь бесцеремонно белыми чехлами, что они кажутся в ночных рубашках.
- Садитесь! Подождите немножко! Он сейчас придет! - поясняет любезная прислуга и скрывается с быстротой и ловкостью ласки.
Мы могли бы много чего порассказать о душевном состоянии нашего бедного героя, который сидит как ошпаренный в кресле, мы могли бы даже поэму написать о человеческом сердце, трепещущем перед великой неизвестностью, в чьей пустоте, как в бездонном колодце, исчезает каждый кандидат в мужья. Но лучше будет не распространяться долго, а ограничиться замечанием, что Буби лишился ума и речи в четырех зеленых стенах все-таки приветливой гостиной. Будто сам дьявол выжал, как лимон, мозг главного писаря и выцедил из него все мысли, все заранее выученные изречения и трогательные доводы к предстоящему словесному поединку между рыцарем прекрасной девушки и ее отцом. В голове смущенного гостя мелькают лишь отдельные слова - одно из начала, другое из конца блестящей речи, которая должна была поколебать и убедить самого отчаянного пессимиста своей бодрой и светлой философией жизни. Однако, вместо того чтобы разбудить глубоко заснувшую память и припомнить хотя бы что-нибудь из того, что он хотел сказать, Буби все больше рассеивался, оглядывался с испуганным любопытством вокруг и вдруг начинал думать о Бебе.
Господи боже мой, как будто она и не живет в этом доме! А вот ее полураскрытая кожаная сумочка лежит на буфете, и из нее высовывается тонкое мелкое кружево платочка. Где же она скрывается, спрятавшись за какой-нибудь из этих стен? Может быть, трепещет от скверных предчувствий, может быть, плачет, а может быть, стоит на коленях перед своим жестокосердным отцом и умоляет не быть таким жестоким к человеку, которого она любит и будет любить до последнего часа своей жизни!..
Неожиданный резкий и сыпучий кашель обрывает сумбурные размышления нашего героя и заставляет его повернуть голову в сторону.
В глубине гостиной, словно выскочив из-под самого пола, стоит тщедушный человечек с поседевшими волосами, с подстриженными усиками, с большими оттопыренными ушами и с длинной тонкой шеей. Одет этот человечек прилично, и, мы бы сказали, даже очень прилично, только белый отложной крахмальный воротничок немного широковат для его шеи и зеленый галстук смешно перекошен на одну сторону, из чего можно заключить, что новый наш знакомый относится с похвальной для его возраста небрежностью к некоторым деталям своего туалета.
При появлении этой загадочной человеческой фигурки Буби поднимается с кресла со смешанным чувством удивления, сострадания и быстрого успокоения.
Человечек наполеоновскими шажками подходит к нему и, стараясь придать строгое выражение своему добродушному лицу, важно протягивает руку гостю и представляется, отчетливо произнося свое имя:
- Потайников!
Буби смело берет его руку, пристукивает каблуками и с улыбкой отвечает:
- Омайников!
После этого они усаживаются друг против друга за круглым столом и некоторое время молчат; хозяин дома извлекает из жилетного кармана какой-то блестящий ключик и начинает размеренно постукивать им по столу, а Буби посматривает на него и думает про себя: "Так это, стало быть, и есть отец Бебы! Но он вовсе не выглядит таким страшным. На него только подуть, он и свалится".
- Ваше имя мне известно, - начинает, наконец, хозяин, пряча ключик в карман жилетки, и кроткими серыми глазами испытующе посматривает на главного писаря.
Но удивительная вещь! Буби уже не боится. Радость жизни опять возвращается к нему и со стихийной силой заливает все его существо. "Рассказывай себе сколько влезет, дружище; рассуждает про себя кандидат в зятья, - я тебе произнесу сейчас такую речь, что ты запомнишь меня на всю жизнь!"
И действительно, необъяснимо, по какой причине, в голове гостя мгновенно воскресает со всеми яркими подробностями все пестрое великолепие слов, которое еще так недавно было погребено в его памяти. С удивительным и захватывающим красноречием Буби раскрывает перед изумленным хозяином цель своего посещения, украшая свою речь мудрыми афоризмами о женщине и жене, о любви и браке, и обнаруживает то наивность, то хитрость, он то кипит, то остывает, как ему взбредет на ум. И вместо того чтобы остановиться и умолкнуть наконец, он все больше и больше увлекается, вдохновляемый смиренной и беспомощной фигуркой своего собеседника.
Маленький человечек, скорее похожий на какого-нибудь продавца библий, чем на полковника запаса - да еще с двумя орденами за храбрость, - делает трагическую гримасу, словно собираясь чихнуть, опять достает из жилетки блестящий ключик, которым как будто отмыкает ларчик своих жемчужных мыслей, и говорит:
- Я, господин Омайников, чрезвычайно рад видеть перед собой столь редкого идеалиста, как вы. Таких людей, как вы, ныне и со свечой среди белого дня не сыскать. Из ваших слов видно, что вы умный и серьезный юноша, но только этого одного, к сожалению, еще недостаточно. Как говорится, пусть не прямо сижу, да по правде сужу, - время, в которое мы живем, повернулось вниз головой, и человеку, можно сказать, трудно стало сводить концы с концами. Пока он холост, ему все нипочем, - всегда найдется кусок хлеба да лоскуток накрыться. Но семейный вопрос намного сложнее. Тут и то нужно и это необходимо: дом, семья - не шуточное дело. Сейчас вот вы решили жениться, но располагаете ли вы возможностью позаботиться о жене и обеспечить ее, детей, да и вообще в состоянии ли вы быть супругом в полном смысле слова?
- Видите ли, какое дело, господин Потайников, - восторженно подскакивает Буби, - об этом не беспокойтесь! Несколько нескромно говорить о самом себе, но, поскольку вы этого хотите, я вам скажу, что я обдумал все и что ваша дочь будет жить со мной, как в истинном раю. Я не пью, и не курю, и в азартные игры не играю - из дому отправляюсь на работу, с работы ухожу домой, - и прямо до смерти жажду семейной жизни! Но лучше не мне вам рассказывать о таких вещах. Вы имеете случай познакомиться со мной поближе и узнать, что я за человек!
Хозяин доверчиво смотрит на будущего зятя, облегченно вздыхает и продолжает свои расспросы с прежней серьезностью:
- Вы, если не ошибаюсь, работаете в министерстве финансов, не правда ли?
- Да, я там временно работаю главным писарем в ожидании повышения. Мой дядя - начальник отдела министерства, так вот через него я действую в отношении перехода на более ответственную работу. Мне твердо обещают место бухгалтера, жду только утверждения нового бюджета.
- Хорошо, очень хорошо. Это неплохо, что вы работаете в министерстве финансов. Финансы - это душа государственного учреждения. И уголька вам выдадут на зиму, и доставку мармелада для вас, чиновников, организуют, и разные другие льготы вы можете иметь, а придет время - и пенсию? получите. Только смотрите в оба, чтобы службу не потерять, потому что вокруг царит страшный кризис... Кстати, немного ранее вы упомянули, что ваш дядя работает начальником отдела министерства. Не будете ли вы так любезны назвать его?
- Топлийский! Власаки Топлийский!
- Топлийский... Топлийский... Власаки Топлийский... Нет, не припомню его. Он, вероятно, муж вашей тети?
- Да, отличный человек. Представьте себе, изучил самостоятельно четыре языка и постоянно читает иностранные книги. Интересуется преимущественно хозяйственными и финансовыми вопросами. Его статьи печатаются в итальянских журналах. Недавно спрашивали его адрес, чтобы внести его в один из международных справочников.
- Браво! Вот это да! Такие люди, как ваш дядя, являются гордостью нашей страны!.. А родители-то у вас есть, живы ли они? Чем занимается ваш отец?
- Да, живы. Отец мой был учителем. Сейчас он на пенсии.
- Что он преподавал?
- Географию.
- Так, так, очень рад. Хорошими болгарами были прежние наши учителя. Не то что нынешние, все на коммунизм сбиваются... Вы единственный сын у родителей? Братья, сестры у вас есть?
- Есть только одна старшая, замужняя сестра.
- За кем она замужем?
- За агрономом. И он также очень культурный человек. Очень часто разъезжает по провинции и читает лекции о сое.
Повидимому, довольный объяснениями кандидата в зятья, полковник запаса, или, вернее сказать, запасной полковничек, откидывается на спинку кресла, уставляется взглядом куда-то в потолок и щекочет свое сознание приятной мыслью, что дочь его попадет в хорошую семью. Буби также сидит,' трепеща от счастья, что атакуемая им крепость скоро падет и окажется в его руках, и едва сдерживается, чтобы не вскочить и не расцеловать своего будущего тестя.
- Топлийский... Топлийский... Власаки Топлийский... Нет, не припомню его. Он, вероятно, муж вашей тети?
- Да, отличный человек. Представьте себе, изучил самостоятельно четыре языка и постоянно читает иностранные книги. Интересуется преимущественно хозяйственными и финансовыми вопросами. Его статьи печатаются в итальянских журналах. Недавно спрашивали его адрес, чтобы внести его в один из международных справочников.
- Браво! Вот это да! Такие люди, как ваш дядя, являются гордостью нашей страны!.. А родители-то у вас есть, живы ли они? Чем занимается ваш отец?
- Да, живы. Отец мой был учителем. Сейчас он на пенсии.
- Что он преподавал?
- Географию.
- Так, так, очень рад. Хорошими болгарами были прежние наши учителя. Не то что нынешние, все на коммунизм сбиваются... Вы единственный сын у родителей? Братья, сестры у вас есть?
- Есть только одна старшая, замужняя сестра.
- За кем она замужем?
- За агрономом. И он также очень культурный человек. Очень часто разъезжает по провинции и читает лекции о сое.
Повидимому, довольный объяснениями кандидата в зятья, полковник запаса, или, вернее сказать, запасной полковничек, откидывается на спинку кресла, уставляется взглядом куда-то в потолок и щекочет свое сознание приятной мыслью, что дочь его попадет в хорошую семью. Буби также сидит,' трепеща от счастья, что атакуемая им крепость скоро падет и окажется в его руках, и едва сдерживается, чтобы не вскочить и не расцеловать своего будущего тестя.
Пока они сидят таким образом, уже связанные невидимыми нитями близкого родства, ручка противоположной двери шевелится, как живая, и невольно подсказывает: по ту сторону двери кто-то стоит и с затаенным дыханием следит за всем ходом развития рокового разговора между мужчинами в гостиной.
Тогда хозяин нарушает молчание и произносит с подчеркнутой снисходительностью:
- Так вот, что касается меня, если спросите, господин Омайников, то я не имею ничего против вашей женитьбы на моей дочери, но только не знаю, что скажет на это она. Вы говорили с нею по этому поводу?
- О, это предоставьте нам! - с виноватой улыбкой отвечает Буби. - Мы давно любим друг друга.
- Ну, если вы нравитесь друг другу и считаете, что можете жить совместно, то у меня нет никаких оснований вам препятствовать в этом. Вы молоды и многого достигнете на служебном поприще, но и Софьюшка умная, бережливая девушка, домовница, на пианино немного умеет играть, - одно время, когда она была в четвертом классе, брала уроки у одного профессора, который находил, что у нее большой музыкальный талант, но потом пошли войны, я ушел на фронт, профессор помер, одним словом, начались всевозможные трудности и помехи. Так вот, я хочу сказать, что она не из тех девушек, которые только и думают, что о пудре да румянах. Она серьезна, скромна - я хвалю ее вам не потому, что она моя дочь,, а просто потому, что люблю сказать правду. Верно, как любая молодая девушка, и она немного неопытна в домашних делах, но она подучится, пообвыкнет. Никто не родится на этот свет обученным.
- Нет, я не дам ей ни к чему прикоснуться, возьму прислугу, кухарку...
- О не-ет, вот тут-то я с вами не согласен! Если у вас есть лишний грош, то, вместо того чтобы швырять его на кухарку, лучше отложить лев-другой, а там, глядишь, и купите себе квартирку, потому что, понимаете, человек совсем по-иному чувствует себя под собственным кровом.
- Но я уже записан на квартиру в одном жилищностроительном товариществе и до сих пор внес уже три тысячи восемьсот левов! - важно заявляет Буби, проникшись гордым сознанием благородного своего стремления к недвижимой собственности.
- Неужели? Смотри ты, смотри ты, какой предусмотрительный и практичный юноша! Вы действительно заслуживаете больше, чем похвалы. Ну, а как скоро наступит ваша очередь на получение ссуды?
- Есть у меня в товариществе один надежный человек, который настоял, чтобы меня внесли в списки на ближайшую выдачу ссуды.
- Отлично! Я же, поскольку я сейчас занимаюсь посредническо-комиссионерским делом и имею связи с разными предпринимателями, постараюсь подыскать для вас подходящую квартирку. Двух комнат и кухни для вас на первых порах будет вполне достаточно...
В этот высший момент домоустроительных откровений между тестем и зятем дверь с волшебной ручкой скрипнула, открылась, и в гостиную вошла крупная пожилая женщина в темно-коричневом платье, раза в два выше хозяина.
Полковник запаса поднялся с кресла, обратился сначала к даме, затем к дорогому гостю и представил их друг другу:
- Познакомьтесь с моей женой! Поликсена, познакомься с господином Омайниковым!
- Ах, так это вы, господин Омайников? - приятно удивилась дородная дама, донельзя сладко улыбнувшись, и во рту ее блеснули два ряда золотых зубов. - Очень рада, господин Омайников, видеть вас в нашем доме. Давно слышу о вас прекрасные, лестные отзывы Софочки. Вы познакомились с ней ках-то на чашке чая, а после этого изредка случайно встречались на улицах. "Почему ты не, пригласишь как-нибудь господина Омайникова к нам домой?" - говорю я ей, а она: "Оставь, мамочка, ты не знаешь, какой он застенчивый, ему будет неловко". - "Ну и прекрасно, - говорю ей, - а чего ему стесняться? Мы ведь людей не едим?" Слава богу, что вы наконец-то решились зайти и оказали нам честь своим посещением!
После этих вступительных слов дама подсела к своему супругу, который стал почти невидимым в ее близком и величественном соседстве.
Однако человеческая природа черт знает какая! Многие ученые изучали ее, многие философы исследовали и копались в самых сокровенных глубинах, но и поныне она остается такой же темной загадкой, какой была еще при сотворении мира.
На эти отвлеченные мысли нас невольно наводит резкая перемена в душевном состоянии нашего героя, который с появлением матери Бебы стал вдруу испытывать необъяснимый страх и смущение, какую-то головоломную сумятицу и умственное отупение. Несмотря на то что мать совершенно открыто подчеркивала свои добрые чувства по отношению к нему и предупредила, что не ест людей, Буби все же видел в ее лице какую-то хищную полуженщину, полуакулу, готовую в любую минуту наброситься на него и разорвать в клочья своими золотыми челюстями.
- Благодарю, благодарю, - бессвязно бормотал гость и чувствовал, что кресло его начинает проваливаться и погружаться во что-то мягкое.
К счастью, как раз в это время появилась Беба, внесшая в атмосферу желанное прояснение.
И поскольку человек устроен так, что свыкается с самыми страшными ужасами и те перестают производить на него впечатление, наш герой мало-помалу свыкся также с женщиной-акулой, пришел в себя, съел поднесенное ему Бебой черешневое варенье и даже развеселился.
И долго-долго счастливая четверка сидела за круглым столом в гостиной и строила планы будущего, потом Буби посмотрел на часы, извинился, что отнял время у хозяев, простился по очереди со всеми, поцеловав руку тестя и тещи, а теща в благодарность за галантный жест своего зятя обратилась к Бебе и сказала, подмигнув ей доверительно:
- Софочка, проводи господина Омайникова.
* * *
Мы не станем подробно описывать всех дальнейших милых картинок и сцен из жизни знакомого нам семейства, куда наш герой стал заходить каждый день и оставался ужинать, не будем рассказывать, с каким трогательным вниманием относились к нему родители Бебы, как старались они положить ему самый большой и лакомый кусок скумбрии и щедро выжать на него чуть ли не пол-лимона, - наконец, мы не станем говорить об интригах и разговорах, которые возникли вскоре среди любопытных обитателей кооперативного дома вокруг личности все еще тайного жениха. Мы не будем также распространяться и о том, как в один из воскресных вечеров отец и мать Буби отправились на такси с первым визитом к семейству Потайниковых, как после этого старый учитель с напряженным интересом слушал рассказы о славных военных подвигах полковника запаса, а жена учителя объясняла своей сватье самые верные способы сохранения от плесени маринованных баклажан. Мы умолчим точно так же о том, как эти две сроднившиеся семьи остались до крайности приятно удивлены и восхищены друг другом, как, выражаясь фигурально, Беба порхала и кружилась, как бабочка, вокруг своей сладкоречивой свекрови, и так далее, и так далее. Все эти вещи сами собой разумеются, а для их подробного описания необходимо было бы отвести столько страниц, на скольких другие авторы подготавливают и совершают по меньшей мере три убийства или самоубийства некоторых лишних своих героев.
Вот почему мы совершим акробатический прыжок и остановим свое внимание на самом значительном событии в жизни человека, каким бесспорно является свадьба. Но прежде чем подойти к самой свадьбе и закусить поросенком, посмотрим, что происходило за несколько недель до этого.
Прежде всего предсвадебная суматоха началась с заказа стеганых одеял, цвет которых дал повод к оживленным спорам между матерью и дочерью - спорам, которые грозили привести к скандалу, если бы продавец не взял на себя роль посредника и не заявил открыто, что фиолетовый цвет менее устойчив, чем апельсинный. Таким образом, упорство Бебы было сломлено, и одеяла были заказаны апельсинного цвета - притом не из чешского, а из болгарского сатина, потому что, по словам матери, назначение того и другого одинаково, а кроме того, покупая болгарский, выполняешь патриотический долг, поддерживая отечественное производство. После того как вопрос с одеялами хотя и не совсем миролюбиво, но был улажен, предстояло решить сложную задачу о подарках снохи родственникам Буби. Но тут уж Беба настояла на своем, несмотря на ловкие маневры своего отца, назвавшего ее легкомысленной ветреницей, и в каком-то маленьком ателье на окраине города с молниеносной быстротой начали шить шелковые пижамы, шелковые ночные сорочки, шелковые комбинации, и как минорное завершение этого шелкового свадебного каприччио - была заказана поплиновая мужская рубашка с двумя воротничками и парой запасных манжет. Когда подарки были готовы и родственники Бебы отправились их посмотреть и пощупать своими руками да поахать от восторга, а за спиной сказать, что они не представляют ничего, особенного, пришел, наконец, тот неизбежный и трагический день, когда полковник запаса вынужден был услышать горькую истину, что всякий отец должен купить к свадьбе своей дочери спальню со всякими там гардеробами, ночными тумбочками, трельяжами и тому подобным.