Александр взглянул на друга:
– Ну а ты чего молчишь? Или я за тебя отдуваться должен? Будешь приглашать даму?
Алешина ответила:
– Давайте, ребята, как-нибудь в другой раз! Я сегодня устала.
Тимохин покачал головой:
– Избитый прием! Но действующий безотказно. Что ж, в другой раз, так в другой раз, только представится ли он нам, этот другой раз?
– Почему нет?
– Потому что работа у нас специфическая. Да и у вас тоже. Ну, ладно, я к машине.
Крымов сказал:
– Я с тобой!
– Что, и не попрощаешься с дамой?
Полковник кивнул Алешиной:
– До свидания, Наталья Андреевна!
– До свидания, товарищ полковник. И… удачи вам, ребята. А вместе вечер мы еще проведем. Обязательно проведем. Закончим это дело и проведем. Слово офицера.
Крымов развел руки, смутившись:
– Хорошо! Спасибо! Я не против!
Попрощавшись с помощницей Казакова, Тимохин чуть ли не вывел друга в коридор:
– Ну чего, как пацан, растерялся, Крым? – Тимохин передразнил Крымова. – Хорошо! Спасибо! Я не против! Чего хорошо? За что спасибо? И против чего ты не против?
– Да отвали ты, Саня, поставил перед женщиной в идиотское положение. Что она теперь обо мне подумает? Слизняк? Недоделок?
– Дурик! Она подумает, что ты порядочный, нормальный, стеснительный мужчина, не избалованный женской лаской. А последнее очень важно для женщин.
– Ладно! Все равно, кроме как на совещании, мы больше с ней не встретимся, забудем!
– Заблуждаешься. А как же ее обещание? Она слово офицера дала.
– Ну, не знаю! Будь что будет. И хорош об этом. Поехали в городок. Думаю, дня три отдыха у нас будет.
Тимохин уточнил:
– У тебя, возможно, и будет, а мне группу к выходу готовить!
– Чего ее готовить? И так готова, хоть сейчас на борт – и в джунгли!
Александр посмотрел на друга:
– В джунгли, говоришь? А что? Вполне возможно, что и в джунгли.
В 11 утра того же дня крупный предприниматель, или, как его звали в определенных кругах, – Олигарх, Таскарев Станислав Евгеньевич, сидя в кресле-качалке на обширном балконе собственного загородного особняка, взял в руки только что доставленную почту. Открыл первую попавшуюся газету и… побледнел. Прочитав передовицу, он отбросил почту в сторону, крикнул телохранителю:
– Андрей!
Молодой парень в строгом костюме появился тут же:
– Да, Станислав Евгеньевич?
– За прошедшую ночь охрана ничего подозрительного возле усадьбы не заметила?
– Насколько знаю, нет. Но об этом вам лучше начальника службы безопасности спросить. К нему стекаются все доклады внутреннего караула. Я же отвечаю за вашу непосредственную безопасность.
– Созвонись с Карпушиным. Узнай, о чем докладывал караул.
– Слушаюсь!
– Но сначала аппарат спутниковой связи! Срочно!
– Понял!
Таскарев вновь впился глазами в разворот газеты. Первую страницу украшала физиономия академика Стебрина. Далее следовал заголовок: «Кому помешал известный ученый?» И далее текст: «…В ночь с 20 на 21 марта квартира Стебрина подверглась нападению вооруженных мужчины и женщины. Преступники действовали дерзко. Проникнув в квартиру с крыши, они убили супругу Стебрина. К счастью, большего сделать они не успели, став жертвами нанятого Стебриным охранника из ФСО. Офицер службы отразил нападение и убил из штатного оружия бандитов, личности которых на данный момент выясняются. Сам академик от нападения не пострадал, однако в результате сердечного приступа, вызванного действиями преступников, в настоящий момент помещен в охраняемую клинику. Генеральной прокуратурой по факту убийства Стебриной Виктории Александровны и покушения на Стебрина Павла Алексеевича возбуждено уголовное дело. Правоохранительные органы от комментариев произошедшего уклоняются, объясняя свое поведение тайной следствия. Непонятно, кому мог помешать всемирно известный, признанный ученый. Надеемся, в скором времени мы получим ответ на этот вопрос».
Таскарев отложил газету в сторону. Задумался.
Его невеселые размышления прервал телохранитель, принесший небольшой черный ящик и трубку с коротким, складывающимся стержнем-антенной. Жестом руки бизнесмен приказал ему удалиться. Убедившись, что его никто не может слышать, набрал по памяти длинный номер.
Раздались длинные гудки с каким-то попискиванием. Наконец в динамике:
– Слушаю тебя!
Таскарев повысил голос:
– Слушаешь?… Твоих хваленых наемников завалили на хате Стебрина. Какой-то охранник из ФСО. Ты…
Кумати, а это ему звонил Олигарх, спокойно ответил:
– Я в курсе того, что произошло на квартире Стебрина. Не понимаю причины твоего волнения.
– Не понимаешь? Да если Стебрин находится у фээсбэшников, он выдаст все, что знает. Все, Японец!
– Спокойно! Не кричи! Не хватало, чтобы твои истеричные крики услышала охрана. Тобой ФСБ интересовалась?
– Нет!
– Ты что-нибудь слышал о специальной, охраняемой клинике службы безопасности?
– Нет!
– Верно! Потому что ее не существует. Иначе о ней мы бы знали. Далее, я уверен в том, что Том и Милли сделали свое дело. Посуди сам, Станислав, жену они убили, академика не успели. Чушь. С кем спит жена? С мужем! По крайней мере, когда муж дома. Они лежат в одной постели. И профи, проникшие в спальную комнату, жену убивают, а мужа нет? Ты сам-то в это веришь?
Таскарев под воздействием спокойной, размеренной, убедительной речи международного террориста начал тоже успокаиваться:
– Но СМИ, Японец? В газетах…
– Как-то я смотрел русский фильм, из собаки человека хирург сделал. Так вот мне там понравилась реплика этого профессора. Что-то вроде «читать натощак русские газеты вредно для здоровья». Он был прав. Если б Стебрин выжил и попал в застенки ФСБ, то ты сейчас находился бы не у себя дома, а в одной с профессором камере. Наемники сделали свое дело, ликвидировали Стебрина. А то, что погибли сами? Бывает. Видимо, охранник опоздал защитить клиентов и просто перекрыл Долтону и Прайтон пути отхода! Все же охранник – сотрудник ФСО, а там профанов не держат. Посему, Станислав, успокойся. Даю голову не отсечение, что Стебрин мертв. А ФСБ затеяло игру, выставив покойника живым, чтобы его возможные подельники по похищению Андорина задергались. Тебе ничто не угрожает. Прямых, да и косвенных улик против тебя у ФСБ и милиции нет и быть не может. Был знаком с академиком? Ну и что? Вы люди одного круга. Встречались на званых вечерах, банкетах. Но тебе-то зачем смерть Стебрина или похищение Андорина? У тебя другие интересы. Так что сиди и не дергайся. Работай, как и работал. Вызовут на Лубянку, особо не причитай по поводу гибели академика. Ну убили с женой. А разве мало сейчас убивают? Да, жаль Стебрина, но не более. Так как ты с ним в дружеских отношениях не состоял, с бабой его не спал. Тебе все ясно, Олигарх?
– Ясно!
– Тогда доброго утра и хорошего дня! Все! По пустякам больше не звони.
Кумати отключился.
Таскарев приопустил антенну:
А что это действительно он занервничал? Даже если Стебрин жив и дает показания, то улик-то у академика нет? А после покушения мало ли что он наговорит. Да и прав Кумати. Прайтон и Долтон не могли провалить акцию. Не смогли уйти? Это другой вопрос. Но провалить операцию – нет. Они убили и Вику, и Павла. А ФСБ блефует. В том случае, даже не имея ничего на него, Таскарева, фээсбэшники уже встретились бы с ним. Там, на Лубянке, работают оперативно! Надо успокоиться и ехать в офис, как ни в чем не бывало.
Таскарев вновь позвал телохранителя:
– Андрей!
Тот появился мгновенно:
– Здесь, босс!
Бизнесмен указал на аппарат спутниковой связи:
– Убери аппаратуру и принеси мне граммов сто пятьдесят виски с лимоном. После чего кортеж к выезду. Поедем в центральный офис. Здесь оставишь, кроме караула, одного из своих людей. И чтобы в доме никого не было. Кроме него. Все понял?
– Понял, босс!
– Выполняй!
– Извините, виски с содовой подать?
– Я же сказал – с лимоном, без содовой, безо льда.
– Слушаюсь!
Таскарев откинулся в кресле.
Закончив переговоры с бизнесменом, Кумати не отложил трубу спутникового телефона. Она набрал номер:
– Георг? Японец!
– Приветствую тебя, Рю! Как дела? Видно, не совсем хорошо, раз вспомнил обо мне.
– Ты прав, мне нужна твоя помощь!
– Я к твоим услугам, за разумные, естественно, деньги.
– Надо срочно убрать Таскарева!
– Олигарха? Хм! У нас вроде… впрочем, меня это не касается. Цена вопроса?
– Назови сумму сам!
– Ликвидация прямая или работа под несчастный случай?
– Прямая!
– Тогда, скажем, 300 000 долларов. Половина должна завтра же уйти на мой счет в Германии. Вторая половина наличными. Через курьера.
Кумати не торговался:
– Согласен!
– Отлично! Сроки исполнения заказа?
– Как можно быстрее!
– Понятно! Хорошо. Как получу подтверждение перевода аванса, сразу начну работу по нашему общему знакомому.
– Будь аккуратен, им может заинтересоваться ФСБ.
– Ты это мне говоришь?
– Тебе известны подробности покушения на Стебрина?
– А на черта они мне? В газете заметку прочитал, подумал, какой мудак нанял киллеров, не знавших, что объект охраняется? И все!
– Этот мудак – я, Георг!
– Извини, не знал, и чего ко мне не обратился? Я бы обставил дело безо всяких проблем.
– Не все решал я один!
– Понятно! Значит, и похищение профессора, выдумавшего какой-то чудо-препарат, твоих рук работа?
– А вот этот вопрос задавать не следовало!
– Да ладно тебе! Ты же знаешь, я в чужие дела нос не сую.
– За что и ценю! Как отработаешь Олигарха, позвони мне. На известный тебе международный номер. Только с общественного телефона. Заодно скажешь, когда и куда прислать курьера.
– Договорились, Рю!
– Удачи тебе, Георг!
– Тебе того же!
Сложив трубку спутникового телефона и уложив ее в специальный короб, а затем в инструментальную сумку, Георг вышел из автомастерской, где работал электриком. Георг Берадзе появился в Москве пять лет назад. Устроился работать в автосервис, так как хорошо разбирался в системах электрооборудования различных автомобилей. Там и жил, пока на него не положила глаз диспетчер конторы Алина, разведенная женщина. Георг перебрался к ней на квартиру. Иногда он куда-то уезжал, отпрашиваясь у владельца сервиса, и это волновало Алину. Женщина, которой было лет под пятьдесят, не хотела вновь остаться одна. Но Георг возвращался. И никто, кроме владельца сервиса, односельчанина Берадзе, не знал, что под личиной автослесаря кроется наемный убийца, снайпер, воевавший на стороне террористов в Чечне, а затем, перебравшись в Москву, выполнявший заказы как своих старых подельников, так и клиентов, которых иногда подгонял хозяин сервиса. Оружие Георг привез из Чечни, винтовку «СВД», автомат «АК-74», два пистолета «ПМ» и несколько гранат. Нередко для выполнения заказа оружие Георгу сбрасывал сам заказчик. В основном новые снайперские винтовки «Винторез». Но оружие заказчика оставалось на месте преступления. Георг хотел приобрести «Винторез», но не смог. Обещал босс, но пока ничего не сделал. Получив заказ от Кумати, Георг из боксов прошел в контейнер, где располагался офис станции. Встретил Алину. Сейчас она, окончив курс бухгалтеров, работала и секретаршей Гиви – владельца станции автосервиса, и бухгалтером фирмы, и инспектором отдела кадров, в списках которого числилось чуть более десяти человек. Гиви планировал расширение фирмы, участок у одного из вокзалов приобрел, скоро должно было начаться строительство полноценного комплекса по техническому обслуживанию и ремонту отечественных легковых машин. Но на данный момент все это оставалось в планах Гиви.
Алина, увидев сожителя, спросила:
– Ты ко мне, Георг?
– Нет, дорогая, мне нужен шеф, он на месте?
– Да, только что приехал. А ты куда-то собрался?
– Есть одно дело на пару дней. Землякам кое в чем помочь надо!
Сожительница киллера вздохнула:
– Ох уж мне эти твои земляки и отъезды. Чует сердце, хорошим они не закончатся.
Георг повысил голос:
– Ты, женщина, занимайся своим делом! А я сам буду решать, что мне делать, а чего нет. О будущем не беспокойся. Я не уйду от тебя, слово горца!
– Георг…
Но Берадзе уже зашел в отсек-кабинет владельца станции:
– Привет, Гиви!
– А?! Георг? Здравствуй, дорогой! Проходи, говори, с чем пожаловал?
– Дело нарисовалось, Гиви. Мне надо несколько дней выходных!
Гиви всплеснул руками:
– Ай, Георг, ты меня без ножа режешь. Отпрашиваешься сейчас, когда в боксах и на стоянке скопилась куча машин? Как я могу тебя отпустить?
– Ты сделаешь это, Гиви! Заказ серьезный, твоя доля двадцать штук баксов, за эти деньги ты наймешь десяток мастеров, чтобы они разрулили ситуацию с запаркой на станции.
Глазки Гиви алчно блеснули:
– Двадцать тысяч, говоришь? Так это меняет дело. Бери бумагу, пиши заявление. Сколько суток тебе нужно?
– Двое-трое, а возможно, уже завтра выйду на работу. Все будет зависеть от… но этого тебе знать не надо.
– Верно, Георг, меньше знаешь – лучше спишь. Пиши на трое суток, а подпишу я заявление позже, задним числом, если не выброшу в урну.
– Вот-вот, станция – твоя собственность. Зачем бумажную волокиту разводить? Ведь потом все в огонь идет.
– Э, Георг, иначе нельзя. А проверки? Ведь эти шакалы из разных контор так и вьются возле станции. Всем платить – себе не останется. Вот и приходится держать макулатуру. Явится инспектор или налоговик, а ты ему – на весь стол папки толстые. На, дорогой, разгребай, ищи, чего хочешь! Действует безотказно. На черта проверяющим документы, когда они «бобы» в карман заполучить хотят. А не проходит такой фокус. Но ладно, чего-то я разболтался. Может, коньяку выпьем?
Берадзе отказался:
– Спасибо, Гиви, я на работе!
Владелец станции развел руки:
– Ну, как знаешь. А коньяк хороший, наш. Недавно с Кавказа привезли.
– Выпьем потом, Гиви! Так я пошел?
Хозяин автосервиса указал на лист бумаги:
– Конечно, дорогой, но сначала заявление для порядка напиши и жене своей передай, пусть пока не проводит по документам. А потом ты, Георг, свободен, как птица!
– Я всегда был, есть и буду свободным, Гиви!
– Да, да, кто спорит?
Взяв лист бумаги, Георг вышел из отсека хозяина стоянки. В 13.30 на неприметной «девятке» Берадзе подъехал к центральному офису компании Таскарева. Припарковался у небольшого антикварного магазинчика. Там, откуда мог видеть вход в офис. Отметил, что на стоянке компании стояли «Мерседес-600», джип «Гранд Чероки» и «Хонда». Это указывало на то, что в данный момент Олигарх находился на рабочем месте. Вопрос, долго ли он пробудет в офисе. Но Георг умел ждать. Война научила. В Чечне он иногда сутками сидел в мусорной яме, дожидаясь, пока не поймает на прицел русского офицера.
На этот раз Берадзе долго ждать не пришлось. Около трех часов на улицу вышли четверо крепких молодых парней, облаченных как один в одинаковые строгие черные костюмы, лакированные туфли, белоснежные сорочки и повязанные черными галстуками. Они начали внимательно осматривать территорию, прилегающую к офису, переговариваясь между собой по портативным станциям. Георг усмехнулся, глядя на то, как охранники изображали кипучую деятельность профессиональных секьюрити, каковыми не являлись. Профи не станет вертеть башкой по сторонам. Он сразу определит, откуда может исходить опасность. Охранники Таскарева этого уловить не могли, не обращая внимания на припаркованные напротив автомобили. Георг подумал, играются, как пацаны в войну, форсу много, толку мало. И это его вполне устраивало.
Наконец из здания вышел Таскарев в сопровождении еще трех человек, которые окружали его, прикрывая от выстрела. Берадзе вновь усмехнулся: глупцы, разве это прикрытие? Любой снайпер выбьет охранника и тут же влепит пулю в главного клиента. Да, Олигарх мог бы нанять и более подготовленных людей. Не нанял. Пожалел денег? Профи стоят дорого. Настоящие профи. Впрочем, это дело Олигарха, кого привлекать в свою охрану. Он закурил, подумав: здесь убрать Таскарева можно. Прямо из машины, на входе Олигарха в здание или выходе из него. А вот уйти со стоянки и скрыться в переулках рискованно. Прицепится «хвост», не отрубишь. Да еще менты впрягутся. Нет. Из машины убрать Таскарева нельзя. Посмотрим, откуда можно, обеспечив стопроцентную гарантию собственного безопасного отхода. Дождавшись отъезда кортежа Олигарха, Георг вышел из машины, перешел проезжую часть, прошелся по тротуару мимо центрального офиса компании Таскарева, боковым зрением выделяя здания в глубине дворов. Увидел высотку. Тут же прикинул расстояние от стройки до входа в офис. Метров семьсот. Нормально. Надо оценить строящийся дом, определить возможность оборудования на его этажах огневой позиции и пробить вероятные пути отхода. Он вернулся к «девятке», завел машину и проулками сблизился со стройплощадкой. Уперся во временный бетонный забор. Там, где площадка вполне позволяла развернуться и теми же дворами уйти на одну из центральных улиц. Если… если эти дворы, проезды, проулки не будут забиты припаркованными машинами. Сейчас их нет, но кто знает, не будет ли их во время акции? Значит, оставлять здесь машину нельзя. А вот дальше, у самого перекрестка и кафе, вполне. Это лишние метров двести пешего хода. Но лучше двигаться пешком, нежели стоять, находясь в машине.
Определившись со стоянкой, Георг пошел вдоль забора. В нем обязательно должен быть пролом. Строители народ такой – работа спорится, когда внутри граммов по двести водки. За водкой через пропускной пункт не пойдешь. Увидит сторож, стуканет начальству. Да и доски или еще какой стройматериал стащить – тоже нужен проход, скрытый от глаз начальства и сторожей. Следовательно, проем должен быть. И Георг нашел его. С левого торца периметра. Только не пролом, а широкий проход между плит. Через него вошел на территорию стройки. Прошел мимо нагромождения плит, кирпича, балок к зданию. Через окно первого этажа проник в дом. Шума строительства слышно не было. Видимо, «заморозили» стройку на время. Сейчас таких «замороженных» объектов много. Строительные аферисты выбьют деньги из бюджета, начнут строительство и через какое-то время исчезнут вместе с кругленькой суммой. Но… к черту строителей. У них свои дела, у него – свои!