– Я бы хотела навести справки об одном из ваших служащих… Его зовут Тимоти Гарретт, и он работает в гардеробе.
Вообще-то в этот момент Ксения с куда большой охотой наводила бы справки о самом мистере Сеймуре, который не на шутку ее заинтриговал, но дело есть дело. Ричард откинулся на спинку кресла, и Ксения видела, что он явно озадачен.
– У нас много служащих, – сказал он наконец, потирая подбородок, – и я не могу похвастаться, что знаю их всех, но попытаюсь вам помочь… А что, собственно, он натворил?
– Я даже не уверена, что он что-то натворил, – ответила Ксения после легкого колебания. – Именно поэтому я и хотела бы его найти.
– Хорошо, – сказал Ричард и дернул за звонок, вызывая слугу.
В результате переговоров со слугой в кабинете через некоторое время материализовался невозмутимый человек лет пятидесяти в сером камзоле.
– Это наш незаменимый Ла Порт, – с улыбкой пояснил Ричард, – доверенное лицо королевы Анны, он же мистер Ярвуд, отвечающий за наем персонала. Мистер Ярвуд, что вам известно о Тимоти Гарретте?
– Он больше у нас не работает, – спокойно ответил мистер Ярвуд.
– Вот как? Почему?
Мистер Ярвуд заколебался.
– Можете говорить все как есть, – разрешил Ричард.
– Он явился на работу пьяным, – сокрушенно сказал мистер Ярвуд. – Я был вынужден его уволить.
– Когда это случилось?
– Недели две тому назад, мисс.
– У вас остался его адрес?
– Да, но я не могу поручиться, что мистер Гарретт до сих пор там живет. Он упоминал, что часто переезжает. По-моему, он принадлежит к тем людям, которые съезжают, не заплатив за последний месяц.
– Какое впечатление он вообще на вас производил?
– Впечатление? – Вопрос явно поставил мистера Ярвуда в тупик.
– Да, что вы о нем думали как о человеке?
– Боюсь, я вообще о нем не думал, – с достоинством отозвался мистер Ярвуд. – Для меня он был прежде всего служащим.
Продолжение «а не человеком» не было произнесено, но все же подразумевалось настолько явно, что Ксения едва не вспылила; однако тут вмешался Ричард:
– Я полагаю, мистер Ярвуд, что вам все же есть, что сказать. От нашей гостьи вы можете ничего не скрывать.
– Ну что ж, сэр, – с некоторым сомнением молвил Ярвуд, – если вас интересует мое мнение о Гарретте, то вот оно. Он человек безалаберный, неумный, болтливый и склонный к выпивке, но я был согласен терпеть его, пока он вел себя пристойно и проявлял все эти качества не в рабочее время. Он то и дело поминал войну, к месту и не к месту, и, по-моему, она повлияла на него не лучшим образом. У меня сложилось впечатление, что война покалечила его – не физически, а морально, если вы понимаете, что я имею в виду. Сэр, вы наверняка встречали людей, у которых война выявила худшие их качества, и, по моему скромному мнению, мистер Гарретт как раз относится к их числу.
– Скажите, он дружил с кем-нибудь из служащих? – спросила Ксения.
– М-м… Насколько мне известно, нет. Я бы сказал, мистер Гарретт был не прочь выпить за чужой счет и поболтать о том о сем, но друзей здесь у него не имелось. Да и работал он у нас недолго – с ноября по февраль, стало быть, меньше полугода.
– Мне бы хотелось узнать его адрес, мистер Ярвуд.
– Да, мисс. Постараюсь найти его как можно скорее.
И, отвесив церемонный придворный поклон, невозмутимый мистер Ярвуд вышел.
– Я заинтригован, – пробормотал Ричард. Ксения открыла было рот, чтобы дать кое-какие объяснения, но ее собеседник быстро выставил вперед руку: – Нет-нет, не надо ничего говорить! Я буду чертовски разочарован, если все дело окажется в том, что вы наняли мистера Гарретта на службу, а после его ухода недосчитались серебряных ложек.
– Вы бы, конечно, предпочли подвески королевы, – заметила Ксения с улыбкой.
– Это было бы слишком хорошо! – вздохнул Ричард.
– Наверное, мне стоит поздравить вас с тем, что вам удалось создать такой прекрасный клуб, – сказала Ксения серьезно. – И все-таки: почему Дюма?
– Простите?
– Многие писали исторические романы. К примеру, Вальтер Скотт…
– Не припомню ни одного романа Вальтера Скотта, на страницах которого мне хотелось бы оказаться, – молодой мушкетер пренебрежительно передернул плечами. – Как-то раз мы для разнообразия взяли сцену турнира из «Айвенго» и попробовали ее воспроизвести. Вышло довольно скучно, даже несмотря на то, что у нас Робин Гуд изо всех сил старался спасти положение.
– И кто же был Робин Гудом? Вы?
– Нет, его играл Роджер. Я был Брианом де Буагильбером.
– Вы? Тамплиером?
– Вы удивлены? Да, я умею не только летать, но и ездить верхом. Это у нас семейное. Все мои предки – образцовые охотники.
– А в мире Дюма вы, конечно, д’Артаньян, – заметила Ксения.
– Когда как, – хмыкнул ее собеседник. – Вообще-то клуб устроен в том числе и для того, чтобы каждый мог попробовать свои силы в качестве героев великого писателя, причем самых разных. Я, например, был и Рошфором, и Тревилем, и Арамисом, не говоря уже о графе Монте-Кристо и прочих. Правда, графа Монте-Кристо из меня не вышло – возраст не тот. Впрочем, мы не только разыгрываем сцены из романов. Люди изучают историю, французский язык, учатся фехтовать… Еще мы собираем документы, связанные с автором, и ведем переписку с его биографами. В нашей библиотеке тысячи томов его произведений на всех доступных языках, а еще – книги, которые он читал, труды, которые изучал, воспоминания о Дюма и посвященные ему биографии. Кстати, стол, за которым я сижу, тоже когда-то принадлежал ему.
Глаза Ричарда зажглись, и он осторожно погладил кромку столешницы, словно та была живым существом. «Да, это он сумел так увлечь и объединить людей, – мелькнуло в голове у Ксении, – без него клуб был бы совсем другим… Интересно, кто он такой?»
В дверь постучали, и на пороге показался мистер Ярвуд с небольшим листком в руках.
– Вот, мисс, адрес, который вы спрашивали. Это небольшой тупичок в Ламбете, – счел нужным пояснить мистер Ярвуд. – Но я поговорил со служащими, и наш библиотекарь, который хорошо помнит мистера Гарретта, сказал, что тот уже переехал. Вот, внизу я написал адрес, который назвал мистер Гилкрист. Это многоквартирный дом на Брикстон-роуд. Полагаю, что если Гарретт не переехал еще раз, вы имеете все шансы найти его именно там.
Он протянул листок Ксении, и молодая женщина тихо вздохнула. Ну что стоило мистеру Гарретту поселиться где-нибудь поближе, хотя бы в Сохо, например…
– Благодарю вас, мистер Ярвуд, – сказала она, складывая листок и пряча его в сумочку.
В сущности, теперь Ксения могла с чистой совестью удалиться, но ей помешали, потому что вновь раздался стук в дверь, и на пороге возник длиннолицый блондин в мушкетерской одежде, откликавшийся на имя Роджер, в сопровождении смущенной девушки в крошечной шляпке.
– Ричард, ты не занят? Замечательно! Тогда я возьму на себя смелость представить тебе мисс Грету Крюгер. Это о ней я недавно говорил тебе, что она может… ну… сыграть миледи. Мисс Крюгер, это Ричард Сеймур. О подвигах его не буду упоминать, они и так всем известны…
Мистер Ярвуд тактично испарился, а Ричард вскочил с места и подошел к гостье. Движения у него были легкие и порывистые, как у подростка.
– Мисс Крюгер, рад с вами познакомиться… Вы, вероятно, голландка?
– Да, но наполовину шведка, – улыбнулась девушка. У нее были белокурые волосы, правильные черты лица и очаровательные голубые глаза под выщипанными дугами бровей. Впрочем, Ксения отчего-то сочла лицо вновь прибывшей маловыразительным, волосы – блеклыми, одежду – безвкусной, а шляпку – попросту уродливой.
«Какая из нее миледи? Та была яркая и обворожительная, а эта – просто рядовая серая фрекен…»
– Я никогда не участвовала в подобных розыгрышах, – добавила девушка, застенчиво косясь снизу вверх на Ричарда, который оказался почти на голову выше ее. В речи Греты слышался явный иностранный акцент, который становился заметнее, когда она волновалась. – Но мне говорили о вас столько хорошего… Я… я колебалась, никак не могла решиться, и вот сегодня…
Она умоляюще посмотрела на Роджера, словно только он сумел бы помочь ей закончить фразу.
– Прошу меня простить, что не представил вас, – спохватился Ричард. – Мисс Грета Крюгер – мисс Ксения Тамарина. Роджер Деннорант – мисс Ксения.
– Очень приятно, – пробормотала Грета, поворачиваясь к молодой женщине. – Вы тоже… как это говорится… участница клуба, да?
– Боюсь, что нет, – отозвалась Ксения. – Я здесь по частному делу.
– Вы уже покидаете нас? – быстро спросил Ричард, заметив взгляд, который она бросила на свой плащ, висевший в углу.
– Не смею больше отнимать у вас время, – отозвалась Ксения с любезной улыбкой.
По правде говоря, если бы у нее был хоть малейший предлог, она бы с удовольствием осталась. Расследование, которое она вела, внезапно стало ей казаться бесплодным и бессмысленным, а жизнь за пределами Мушкетерского клуба – бледной и однообразной. Портрет молодого Дюма смотрел на нее со стены с томным прищуром.
Ричард помог ей облачиться в плащ и вызвал слугу, чтобы он проводил ее. С чувством смутного сожаления Ксения попрощалась с присутствующими и скрылась за дверью.
– Какая красивая шпага! – с восхищением сказала Грета, глядя на оружие, лежащее на столе. – Она настоящая?
– Разумеется, – отозвался Ричард.
– А что это за шишечка на острие? – Не удержавшись, молодая женщина потрогала ее пальцем.
– Чтобы не ранить кого-нибудь во время фехтования, – объяснил ее собеседник.
Роджер покосился на дверь и, так как его мучило любопытство, вполголоса спросил:
– Слушай, Рик, что это за особа и чего она от тебя хотела?
– Ничего. – Ричард передернул плечами. – Она спрашивала про Тимоти Гарретта.
– Это еще кто такой? – поднял брови Роджер.
– Он работал у нас в клубе. Я тоже не сразу его вспомнил, хорошо, что мистер Ярвуд… – Ричард поглядел за окно и нахмурился. – О, черт!
– Что такое?
– На улице дождь, а у нее нет зонта.
И не успел Роджер глазом моргнуть, как его собеседник был уже у двери.
– Рик! – простонал Роджер, скорчив жалобную гримасу. Он собирался сказать тысячу вещей и среди прочего напомнить, как невежливо покидать гостей, даже не попрощавшись; но Ричард только отмахнулся и, нетерпеливо бросив по-французски: «Потом, потом, все потом», скрылся за дверью.
– Ваш друг уже ушел? – с изумлением спросила Грета.
Роджер позеленел. Как и многие англичане, он гордился своей выдержкой, и не без оснований, но иногда спутница искушала даже его терпение. Он никак не мог решить, то ли она наивна, то ли попросту глупа, а между тем некоторые ее замечания выдавали человека вовсе не глупого. Вот и сейчас она задумчиво произнесла:
– Впрочем, его можно понять. Эта леди очень мила, и она явно ему нравится.
– Милая Грета, – воскликнул Роджер, – я готов присягнуть на чем угодно, что вы в тысячу раз лучше ее!
– О, мистер Деннорант, вы известный льстец, – вздохнула Грета. – И вообще вы человек опасный, вы кого угодно можете убедить в чем угодно. Взять хотя бы миледи: ведь я вовсе не хотела представлять этот персонаж. И я до сих пор не уверена, что мне этого хочется.
– Но почему, мисс Крюгер? Она блондинка – вы тоже; она красавица – вы тоже… И потом, это всего лишь игра!
– Да, конечно, – довольно вяло согласилась его собеседница, – но ведь в романе ей отрубают голову.
– Мисс Крюгер! Уверяю вас, что в нашем клубе голов не рубят, и вообще все всегда заканчивается благополучно. Если кого-то и убивают, то он встает через минуту и отправляется обедать, а кухня у нас, пожалуй, одна из лучших в Лондоне…
– Я всегда считала неприличным, что руку к убийству миледи приложили ее бывший муж и любовник, – упрямо сказала Грета, и даже ее очаровательный носик дернулся от возмущения. – Это нехорошо.
– Да, но ведь она отравила мадемуазель Бонасье!
– Которая была ее врагом.
– И убила герцога Бекингемского! – горячился Роджер.
– Который был всего лишь англичанин и враг ее страны. Это даже нельзя считать убийством! – убежденно объявила его собеседница.
Роджер опомнился. Грета Крюгер нравилась ему – да что там, она чертовски ему нравилась, – а раз так, спорить с ней не имело ни малейшего смысла. Вообще женщинам лучше не перечить, горько помыслил Роджер, потому что все равно ничего хорошего из этого не выйдет.
– Мисс Крюгер, – торжественно промолвил молодой человек, – стоит вам только попросить, и мы устроим игру, в которой ваша героиня предстанет положительным персонажем. – Он бросил взгляд на портрет Дюма и быстро добавил: – Конечно, автору это бы не понравилось, но у нас есть Гилкрист, мастер на все руки, и я полагаю, что он сумеет набросать сценарий новой трактовки…
Тонкие губы Греты тронула улыбка.
– Вы очень добры, мистер Деннорант… Но вы должны войти в мое положение… понимаете, я из очень старомодной семьи… Они могут меня не понять… Одним словом, я бы хотела сначала присмотреться… к вашему клубу… к играм, которые вы устраиваете… Вы ведь не будете против? – с тревогой спросила она, касаясь его руки.
– Конечно, нет! – вскричал Роджер. – Что до меня, то я готов оказать вам любую помощь. Располагайте мной, как вам будет угодно!
«Все-таки я ей нравлюсь, а Ричард не произвел на нее впечатления, хотя она была явно заинтригована, когда я рассказал про него, и ей бы пошло платье по тогдашней моде! – И тут ему в голову пришла другая мысль: – Жаль, конечно, что она никак не может определиться… Вот темноволосая мисс – совсем другое дело: уверен, если бы ей предложили сыграть миледи, она бы не стала отказываться…»
Но так как Роджер был влюблен вовсе не в темноволосую Ксению, а в белокурую Грету, он предложил голландке покамест совершить небольшую экскурсию по клубу и завершить ее в ресторане, в котором наверняка найдется что-нибудь достойное их внимания; и Грета ответила согласием.
Глава 12 Профиль с открытки
Выйдя из клуба, Ксения попала под дождь и тут только спохватилась, что оставила зонтик дома.
«Не беда, – подумала она, – возьму такси».
Однако все такси, ехавшие по улице, были заняты, а шофер единственного незанятого отказался везти ее в такую даль, как Брикстон-роуд. Спрятавшись под козырек какого-то магазина, Ксения мрачно констатировала, что ее мнение о человеческом роде за последние три минуты изменилось к худшему, но тут кто-то просигналил, и, подняв глаза, девушка увидела подъехавший к тротуару «Роллс-Ройс», из которого высунулся шофер.
– Миледи! Садитесь!
По-видимому, Ричарду было легче произносить привычное «миледи», чем называть ее «мисс Тамарина», но Ксения решила не обращать внимания на такие пустяки и забралась в машину.
– Едем на Брикстон-роуд? – спросил Ричард с улыбкой.
Когда он высунулся наружу, волосы у него намокли, челка теперь лезла в глаза, и он отвел ее назад. Ксения заметила, что Ричард даже не стал переодеваться, лишь накинул поверх мушкетерской формы черный свитер. Странным образом это вовсе не вернуло его обладателя в двадцатый век; теперь он выглядел как мушкетер, сделавший уступку современной одежде – и только.
«Да, старинная одежда ему идет так, словно он в ней родился, чего не скажешь, к примеру, о мистере Денноранте… Вы, наверное, мечтатель, мистер Сеймур… мечтатель со средствами, если судить по машине…»
– Я бы очень хотела поехать на Брикстон-роуд, сэр, – сказала вслух Ксения, – но мне совестно вас обременять.
– Ну, машины существуют для того, чтобы ездить, – заметил Ричард, заводя мотор. – Кроме того я люблю приключения, и если не узнаю, чем закончится ваше, я просто умру от любопытства. – Он посмотрел на Ксению смеющимися глазами, и через несколько мгновений «Роллс-Ройс» влился в поток машин, направляющихся на юг Лондона.
Ксения насторожилась. Сейчас, когда она сидела рядом с Ричардом, она видела его лицо в профиль – очень чистый профиль, можно сказать, медальный; но вовсе не это тревожило ее, а смутное ощущение, что она уже видела его где-то. Давно-давно, может быть, во время войны, может, еще до войны; но воспоминание ускользало и дразнило ее своей неопределенностью.
Они переправились через Темзу по мосту Ватерлоо, потом свернули на Кеннингтон-парк-роуд и миновали Кеннингтонский парк. Ричард молчал, и Ксению это вполне устраивало – она не слишком жаловала водителей, которые разговаривают за рулем.
– Выезжаем на Брикстон-роуд, – подал голос Ричард. – Какой номер дома вас интересует?
Ксения открыла сумочку и вытащила оттуда листок. Ричард машинально взглянул на него и заметил в глубине сумки револьвер.
– Я вижу, у вас серьезные намерения в отношении мистера Гарретта, – заметил он негромко.
Девушка не сумела удержаться от улыбки.
– Скажу вам честно, я даже не знаю, как он выглядит, – объявила она.
– Но подвески того стоят? – осведомился Ричард.
– Безусловно!
…Дом был обшарпанный и ветхий, он смотрел на улицу с видом угрюмого старика, который словно хочет сказать: да, я стар и некрасив, но не желаю притворяться другим, и вообще, если вам повезет, вы доживете до моих лет и тогда будете выглядеть точно так же. Ксения позвонила.
– Простите, мистер Тимоти Гарретт здесь живет? – спросила она у открывшей дверь старухи, которая держала на руках здоровенного кота.
– Третий этаж, – буркнула та.
Кот изогнулся кренделем и сладостно зажмурился. Его хозяйка смерила Ричарда подозрительным взглядом, покосилась на припаркованный возле дома «Роллс-Ройс», и выражение ее лица сменилось на озадаченное.
– Присмотрите за машиной до нашего возвращения – получите шиллинг, – сказал Ричард женщине.
– Я могу и одна подняться наверх, – попробовала возразить Ксения.
– Я вас не отпущу, – спокойно возразил ее спутник.
– Скажите, прекрасный принц, вы случаем не актер? – с любопытством спросила старуха. – Где-то я вас точно видела…