Тимоти уже ждал её за столиком возле бара, где по вечерам школьники пили сок и минеральную воду. Никки шла к журналисту и вспоминала факты из справки, которую подготовил ей Робби.
Тимоти был уволен с Первого Лунного канала телевидения почти два года назад — по требованию короля Дитбита, которому не понравился слишком независимый журналист, остро шутивший над принцем Дитбитом во время вступительного экзамена в Колледж. Уволенный комментатор организовал собственную крохотную телекомпанию — политические обзоры, интеллектуальные дискуссии, — но из-за отсутствия денег она выходит в эфир всего раз в месяц. Тимоти разведён, имеет двоих детей. Младший сын ещё школьник.
— Здравствуйте! — Никки села напротив журналиста. — Спасибо, что пришли.
— Не за что, — буркнул Тимоти без особых церемоний. — Зачем я вам понадобился?
Никки сказала прямо:
— Я хочу, чтобы вы возглавили новый медиаканал — телевизионный и сетевой.
— Ваш канал? — недоверчиво посмотрел Тимоти.
Никки отрицательно покачала головой:
— Ваш.
— У меня нет канала, — нахмурился журналист.
— Вот я и хочу, чтобы вы организовали новый канал и возглавили его.
— Ничего не понимаю, — сказал Тимоти. — Канал стоит пять миллионов в год. Студийная работа — ещё несколько миллионов. У меня нет таких денег.
— Я дам вам денег на такой канал.
— Интересное предложение, — откинулся на спинку стула Тимоти. — Но почему вы называете такой канал моим? Он же будет вашим!
— Нет, я хочу, чтобы вы были независимым журналистом. Это будет ваш канал, а не мой.
Тут-то журналист и растерялся. Возникла пауза.
— Что вы хотите от нового канала? Рекламу вашей молодой династии?
— Какая же это будет независимость! — рассмеялась Никки. — Нет, мне хотелось бы, чтобы ваш канал просто был интеллигентным, пропагандировал моральные ценности в политике и в жизни, показывал научно-популярные программы и концерты. Рекламы — ноль. Вообще никакой: ни династий, ни пылесосов, ни эйфоринов. Аналитические обзоры? — очень хорошо. Интеллектуальные круглые столы? — замечательно. Я смотрела планы вашей студии — они мне нравятся. Я бы посоветовала их расширить, уделив больше внимания детям и подросткам. Но это лишь мой совет.
Тимоти сохранял недоверчивое выражение лица.
— Может, вы хотите скрытой, «серой» рекламы — положительных мнений в обзорах, позитивного имиджа вашей династии в новостях?
— Нет.
Тимоти заёрзал. Всё это плохо укладывалось в его голове.
— Какие-то сладкие сказки для младшего возраста… А я уже вышел из него! Какая может быть независимость, если вы платите за студию? Завтра в дискуссии я скажу что-нибудь не то про вашу династию, и вы закроете кран!
— Сколько вам осталось до пенсии? — спросила Никки.
— Лет двадцать я ещё продержусь, — проворчал Тимоти.
Никки достала чековую книжку, выписала радужный чек и протянула его Тимоти.
— Здесь сто пятьдесят миллионов долларов. Положите их в банк и будете получать около десяти миллионов каждый год в качестве процентов. Эта сумма обеспечит вам полную независимость до конца вашей карьеры.
Тимоти, не веря своим глазам, взял чек и стал его пораженно рассматривать.
— Я не понимаю, зачем вам это нужно — для вас это же просто выброшенные на ветер деньги! — вскричал он.
— Неправильно, — качнула головой Никки. — Умный и честный мир лучше подходит для бизнеса. Хотя бы тем, что просуществует дольше. Так что это вполне деловое решение.
Журналист не находил слов.
— Всё, что я прошу: сделайте наш мир справедливей! — сказала Никки. — Если вы обнаружите что-то неправильное в моей династии — смело бейте. Я верю в вашу объективность. Кстати, не думайте, что ваш новый канал — единственный такой проект. Я владею книгоиздательской компанией, и сейчас её типография расширяется для массового выпуска почти бесплатных детских книг — умных и просвещающих. Литература до сих пор самый эффективный способ развития интеллекта.
— Зачем вам это? — опять не удержал недоуменного вопроса журналист Тимоти.
— Мне нужно много, очень много умных людей, для которых я — друг, — спокойно ответила Никки. — С такими союзниками моя династия будет в сто раз сильнее, чем сейчас. Интеллект — самый ценный продукт человеческой цивилизации, и я собираюсь целенаправленно и упорно его выращивать. Кто получит от меня сегодня бесплатные умные книги, дешёвый компьютер с обучающими программами, интеллигентные медиапередачи, грант на обучение в Колледже — тот завтра добровольно придёт в мою династию. Вместе мы станем непобедимы и сможем изменить будущее нашей цивилизации к лучшему.
Девушке уже нужно было идти на видеоконференцию со Спейс Сервис, и она сказала, завершая разговор:
— Если будут вопросы или проблемы — звоните.
Пожимая Никки руку, Тимоти замялся:
— Извините, я был грубоват с вами, тогда… на экзамене.
— Я не обидчива.
— А вы не передумаете, не пожалеете денег?
— А вы не передумаете, не испугаетесь сильных мира сего? — в ответ спросила Никки.
— Ха! — ликующим голосом сказал Тимоти, повернулся и почти бегом устремился к выходу.
Никки задумчиво посмотрела вслед журналисту, а потом решила, что успеет заказать и выпить манговый сок.
Тимоти оказался парень не промах! Когда его независимый телеканал открылся, не скрывая того, что финансируется на деньги королевы Николь, то нашлось немало шутников по поводу его «независимости».
Тогда журналист, объясняя факт своей свободы — несмотря на финансируемость от династии Гринвич, — прокрутил дословную фонозапись, которую он успел сделать во время разговора с Никки в «Звёздном жуке».
— Я буду пристально и строго следить за деятельностью этой династии — именно из-за своей симпатии к ней. А вы, зрители, можете сказать спасибо королеве Никки — благодаря ей вы имеете возможность смотреть первый в мире по-настоящему честный и независимый медиаканал! И без всякой рекламы!!
Бескорыстие королевы Николь Гринвич произвело сильное впечатление на зрителей. Рейтинги показали, что в результате её династия получила яркую рекламу и отличный имидж-импульс.
Эта девица оказалась не промах! Знала ли она, что журналисты всегда носят т-фон включённым для записи?
Никки быстро шла по коридору к своему кабинету, где Совет директоров должен был собраться для обсуждения условий лицензирования ГравиКуба.
У неё было отличное настроение, хотя последние дни не радовали хорошими новостями. На прошлой неделе её снова обругали в жёлтой газетёнке. А вчера Голос Пространства выдал странное сообщение:
«Я антрополог, которому ты разрешила звать себя „Никки“. Сейчас не только ты опасна, но и твоя организация. Берегись».
Больше Голос ничего не захотел добавить. Письмо явно послано принцем Арнольдом, но откуда Голос его знает? Может, это Арнольд является Голосом — он же говорил ей когда-то, что следит за ней? Но ведь Робби утверждает, что Голос — не человек… Таинственность вокруг Голоса густа, но его тревожное сообщение вполне прозрачно.
Несмотря на признаки грозовых туч, Никки не теряла бодрого настроя; она шла и с гордостью обозревала бурно функционирующий исследовательский центр, созданный ею вместе с друзьями.
Оба этажа Гринвич-Центра в Шрёдингере к середине июля оказались набитыми до отказа. Часть кабинетов занимала следственная группа во главе с детективом Чарльзом Спенсером. Рядом размещались бухгалтера и финансовые менеджеры — управлять огромным состоянием непросто! — а также юристы во главе с адвокатом Дименсом. Половину этажа забрали себе профессор Лвин и учёные, работающие над Грави-Кубом. Сектор кибернетики, который вёл Джерри, и отдел математики под руководством Хао напряжённо и в строгом секрете трудились над компьютерной прогностической моделью на основе теории Михаэля Уолкера. Остальные офисы занял сектор генетики и биологии, за которым присматривала Дзинтара и где разрабатывался план тесного сотрудничества геноцентров Северных династий.
«Моя династия будет специализироваться на добывании научной информации, на производстве знания, — размышляла Никки. — В современном мире недостаточно добыть знание, нужно уметь его эффективно использовать. Технологии должны грамотно встраиваться в цивилизационную структуру, не разрушая её. Мы должны планировать использование открытия и разрабатывать для него этико-юридическую среду. Уравнения Джерриного отца помогут нам рассчитать последствия появления в обществе любого новшества. Мы будем выбирать безопасный вариант внедрения научного или технического открытия и продавать новое знание вместе с „упаковкой“ — пакетом рекомендаций по его оптимальному использованию… Это будет самый интеллектуальный, прибыльный и честный бизнес в мире!..» — думала наивная Маугли.
В это же самое время, совсем недалеко от Шрёдингера, во главе длинного стола восседал человек с нервным тиком. Угрюмым взглядом он обвёл два ряда напряжённых лиц. Все места за столом были заняты. С левой стороны сидели трое невзрачных мужчин, которые чувствовали себя не в своей тарелке. Они явно предпочитали привычный круглый стол.
— Сегодняшняя операция взята под контроль сверху. Прошлые провалы дискредитировали наши группы… Нам даётся последний шанс… — угрожающе сказал человек с тиком.
Трое невзрачных заёрзали, глядя прямо перед собой.
— Операция разработана совместно группами «Маугли» и «Наследник»… — проскрежетал председательствующий и дёрнул губой, обнажив в судорожной улыбке желтоватые зубы.
Такой улыбкой только птиц на лету морозить.
— Задачей операции «Тостер» является нейтрализация не только двух главных объектов, но и всей враждебной структуры. Любой ценой! — повысил голос человек во главе стола.
Враги тоже высоко оценили исследовательский центр, созданный Никки и её друзьями.
— Приказываю занять отведённые позиции, — властно сказал человек с тиком. — После включения «тостера» и вскрытия купола вы должны прибыть на место событий первыми и зачистить территорию под видом спасателей. Всем ясно?
Все энергично кивнули, и через двадцать секунд комната опустела.
Лишь человек с тиком, мучительно кривясь, жутко улыбался в спину уходящим.
Бодро шагающая Никки не дошла до кабинета несколько метров, как вдруг споткнулась на ровном месте, застыла и повернулась к стене.
— Что за ней, Робби?
— Почтовая комната. ЭТО мне тоже не нравится!
— Кто-нибудь есть внутри?
— Только коробки неразобранной почты и доставленного оборудования.
Никки молнией рванулась по коридору, крича:
— Срочная эвакуация! Вызывай…
Её голос утонул в могучей аварийной сирене и громыхании электронного голоса:
— Срочная эвакуация! Всем немедленно покинуть здание! Пожарная тревога!
Навстречу Никки из кабинета уже выбежал Джерри, таща за руку Артемиду. За ними спешил и Феб. Они вчетвером устремились к лестнице. Лифтам Никки не доверяла с времён пребывания в Лунном госпитале, а уж в аварийных ситуациях…
— А мы пришли… чтобы посмотреть, чем вы здесь занимаетесь… — на бегу поясняла запыхавшаяся Артемида, — …может, вам помощники нужны?
— Всё равно… в каникулы… делать… нечего! — бодро проговорил Феб, расценивший срочную эвакуацию как уместное время для демонстрации великолепных прыжков через семь-восемь лестничных ступенек. — А у вас тут весело!
Ледниковый период взаимоотношений Феба и Дзинтары был в самом разгаре, и Феб явно искал отвлекающее занятие.
Из главных дверей выскакивали люди и останавливались на площади, оборачиваясь на здание. В уже скопившейся толпе бродил ропот:
— Ничего не горит!
— Какой-то болван устроил учебную тревогу!
— Копчёный Дракон, я только сел закусить!
Выйдя из здания вместе с взволнованными сотрудниками, Никки остановилась возле высокого плотного мужчины в полицейской форме, с сердитым лицом стоящего у входа и наблюдающего эвакуацию. Джерри держался рядом с девушкой, настороженно оглядываясь по сторонам.
— Лейтенант Мобельсон, это я объявила тревогу.
— Вы?! На кой чёрт?! На моём пульте не было ни одного тревожного сигнала! — хмуро сказал начальник полицейского участка Шрёдингера, прибежавший на звук сирены из соседнего административного здания.
— В почтовой комнате четвёртого этажа находится подозрительное устройство огромной энергоёмкости. Я засекла его детекторами своего компьютера…
Лицо полицейского сразу приняло озабоченное выражение. Он быстро раскрыл служебный коммуникатор, вызвал на него картинку с камеры почтового отсека и насупился, увидев безлюдное помещение с штабелями коробок.
— Ничего взрывчатого и радиоактивного здесь быть не может — мои детекторы унюхают любую химическую бомбу или нюк-устройство! Жареную курицу мимо голодной собаки невозможно пронести незаметно.
Никки, переговариваясь с Робби, воскликнула:
— Там что-то электромагнитное! Почтовая комната потребляет сейчас больше электричества, чем всё остальное здание.
Полицейский изменился в лице:
— О, боги! Неужели сверхпроводящая бомба?
Перед лейтенантом появился его заместитель — бравый юный сержант — и с улыбкой на лице отрапортовал об успешном окончании эвакуации. Начальник безопасности растерянно оглянулся на толпу, плотно стоящую на площади перед самым зданием, и заорал на довольного собой сержанта:
— Всех за периметр площади! Вызывай подмогу! Оцепить район! В здании бомба!
Тут суматоха началась всерьёз.
Мобельсон, пятясь вместе с Никки и Джерри от здания, отдал команду системе безопасности, и почтовая комната мгновенно заполнилась быстротвердеющей пеной. Оглядываясь на редкую цепь полицейских и работников секьюрити, медленно теснящую с площади толпу служащих и возбуждённых зевак из соседних домов, Мобельсон с тревогой воскликнул:
— Сверхбомбу надо отключить, она с каждой минутой становится всё сильнее! Она пробьёт купол!
Полицейские вытеснили людей с площади, но убрать их с примыкающих улиц им не удавалось — любопытствующие подходили из соседних кварталов, и толпа в переулках только густела.
Мобельсон подумал, решился и отдал приказание системе безопасности обесточить здание. Свет в здании в следующую секунду погас, и на площади наступил полумрак. Но на очень короткое время.
В следующее мгновение стена здания треснула в нескольких местах.
Брызнул яркий синий свет, и трещины с грохотом раскрылись, выпустив многометровый огненный бутон с тёмными лепестками стен и перекрытий.
Обломки плит и блоков веером полетели от места взрыва. Крупный кусок стены понёсся прямо на Мобельсона и стоящих рядом с ним ребят. Полицейский оцепенел от зрелища полутонного осколка, который через секунду превратит его — полнокровного весёлого человека — в безжизненный фарш с костями и обрывками одежды.
Могучая сила сковала его руку, пребольно вывихнула её, выдернув Мобельсона из смертельного пространства. Это произошло так быстро, что в воздухе остались медленно падать полицейская фуражка и коммуникатор.
Кусок стены с рёвом промчался мимо, шаркнул о землю, отскочил и врезался в толпу на краю площади.
Раздались крики и стоны.
Другие обломки попали в соседние дома, разбивая прочные стёкла, а один устремился вверх и с силой ударил во внешний купол Шрёдингера. Купол издал протяжный низкий гул, но выдержал.
— Боги мои! — растерянно сказал полицейский, в жизни не видевший ничего подобного. Он сделал неловкое движение, схватился за вывихнутую руку и застонал.
— Извините, мистер Мобельсон, повреждения руки избежать было нельзя… — виновато сказал тонкий взволнованный голос рядом с полицейским. Лейтенант непонимающе посмотрел сначала на Никки, потом на сбитого с ног той же могучей силой и лежащего неподалёку Джерри с кровавыми ссадинами на локтях. Переведя взгляд на валяющиеся под ногами расплющенный коммуникатор и клочья фуражки, полицейский вздрогнул, с трудом сфокусировал глаза на Никки и сказал ошеломлённо:
— Это вы? Спасли мне жизнь?
Система безопасности здания уже заливала пожар, и из тёмного провала, зияющего в стене семиэтажного здания, валил густой белый пар или дым. На площадь влетели две машины скорой помощи — все, какие были в наличности в Шрёдингере.
Полицейские быстро пришли в себя и стянулись к месту падения основного куска стены. Мобельсон, придерживая больную руку, поспешил к эпицентру трагедии. Несколько медиков и полицейских подняли окровавленный обломок плиты и отнесли в сторону. На земле лежали пять тел, раздавленных и изуродованных так, что никакая медицина им, очевидно, уже помочь не могла.
Мобельсон осмотрел тела, потом перевёл налитые кровью глаза на стоящую рядом с ним потрясённую Никки и хрипло сказал:
— Трое жильцов из соседних домов… решили поглядеть на пожар… и двое моих полицейских — Кристенсен и Иванов…
Медики спешно разбирали по машинам и носилкам самых тяжёлых раненых. Но на мостовой оставались ещё десятки стонущих людей, задетых разлетевшимися осколками пластоарматуры и обломками бетона.
— У нас больше нет «скорых»! Мы вызвали помощь из Луна-Сити! — крикнул полицейскому доктор с ближайшей машины.
Мобельсон, держась за повреждённую руку — на неё медиков ещё не хватило, сказал Никки сквозь сжатые от боли зубы:
— Вы спасли не только меня, но и весь город. Ещё немного — и бомба наелась бы так, что взрыв разрушил бы купол…
Вдруг Никки вскрикнула и бросилась в сторону. Джерри, не рассуждая, устремился за ней — и увидел Артемиду.